При такой постановке дела вопрос о праве отказываться
от ведения дела приобретает огромное практическое значение не только
потому, что случаи назначения могут часто возникать, но и потому, что
раскроется разница между безвозмездным и возмездным ведением дел;
поручение Совета может касаться одинаково как безвозмездного, так и
возмездного ведения дел; благодаря этому вопрос о праве отказа ставится
во всей своей остроте. Но, тем не менее. Комиссия сумела обойти все
острые углы. Прежде всего, вопрос был сведен к тому, может ли присяжный
поверенный отказываться без объяснения причин. Девять членов меньшин-
ства отвечали на этот вопрос отрицательно, ибо <кто получает привилегию
на удовлетворение какой-либо общественной потребности, тот вместе с тем
должен принять на себя и соответствующую этой потребности обязанность
непременно удовлетворить намеченную потребность, ибо в противном случае
общество было бы поставлено в такое положение, что некоторые лица или
корпорации известных лиц получили бы исключительное право удовлетво-
рять одну из существенных потребностей, так что никто вне этой корпорации
не имел бы этого права, а между тем эта привилегированная корпорация
отказалась бы удовлетворять эту потребность... Медики имеют исключи-
тельное право лечить больных; вместе с этим правом лежит на них и обя-
занность непременно лечить тех, кто к ним обращается. Соответствующее
сему правило должно быть поставлено и относительно присяжных пове-
ренных: они получают исключительное право вести тяжебные дела, на них
же должна быть возложена и обязанность непременно вести эти дела...
Если предоставить присяжным поверенным право отказываться от ведения
объявив только, что порученное дело не согласно с его убеждениями,
ни всегда могут отговориться этим правом, когда тяжущиеся не согла-
ятся заплатить им сколько они запросят, и, следовательно, ведение дел
о таксе сделается невозможным, и все тяжущиеся подвергнутся величай-
пему вымогательству со стороны поверенных>... Поэтому меньшинство
поедлагало исключить из проекта ст. 357, по которой поверенному предо-
ставлялось отказаться, если он найдет препятствие в самом свойстве дела,
несогласного с его убеждениями, и сохранить лишь правило, в силу коего
отказ может последовать не иначе, как после представления Совету до-
статочных для сего причин.
Отсюда, прежде всего, вытекает, что, по мнению Комиссии, несогласие
поручаемого дела с убеждениями поверенного не принадлежит к числу до-
статочных для отказа причин, что об отказе по несогласию нужно упомянуть
особо, без чего такого отказа быть не может. Меньшинство настаивало на
сохранении этого особого упоминания, но большинство еще решительней
уклонилось от принципиальной постановки вопроса, опровергая доводы
меньшинства чисто практическими соображениями. Проект, во-первых, не
предоставляет присяжным поверенным исключительного права ведения дел
гражданских. Тяжущиеся сохраняют право вести дела сами и поручать
ведение их весьма обширному кругу лиц. Да и вообще монополия, в том
виде, в каком она устанавливается, <должна вступить в действие не не-
медленно по учреждении этого сословия, а только впоследствии, когда число
присяжных поверенных будет признано достаточным>. Нечего также пу-
гаться, что возникнет вымогательство со стороны присяжных поверенных.
Если кто дорого запросит, то тяжущийся не только сам может вести дело,
но всегда найдет другого поверенного, который возьмет плату более уме-
ренную. Напротив, принятие мнения меньшинства и может привести к на-
рушению прав тяжущихся. <Совет поручает какое-либо дело присяжному
поверенному, который считает его несправедливым. Понятно, что защита
такого поверенного может быть весьма неудовлетворительна, и что вслед-
ствие такой защиты дело может быть проиграно. Между тем, дело было
правое>. С другой стороны, это было бы несправедливостью и по отношению
к самому присяжному поверенному. <Каждый присяжный поверенный
может дорожить своей репутацией, которая зависит от его знаний и чест-
ности. Знания проявляются в том, что он выигрывает поручаемые ему дела,
а честность, - что он принимает дела не только
правые с формальной стороны, но и правые по свое-
му существу. Едва ли будет справедливо заставлять присяжного по-
веренного вести такое дело, которое будет проиграно, или которое хотя и
оудет выиграно, но вопреки справедливости, и тем вредить своей репута-
ции>.
1 аким образом, со всех сторон вопрос оказался рассмотренным, кроме
только основной точки зрения о том, в чем должны заключаться функции
адвокатуры на суде. Оттого-то и выходило, что с одной стороны Ко-
миссия не допускает возможности отказа от ведения дела, несогласного
с убеждениями адвоката, без специального упоминания об этом в законе.
А с другой стороны Комиссия утверждает, что честность выражается
в соответствии дела не только велениям закона, но и требованиям спра-
ведливости, что, следовательно, расхождение с этими последними тре-
бованиями бесчестно для адвоката, хотя бы он ни на йоту от веления
закона не уклонился. А ведь в присяге своей присяжный поверенный
обязуется в точности и по крайнему своему разумению исполнять законы
Империи. Если бы Комиссия стала на принципиальную точку зрения,
то как бы вопрос решен ни был, во всяком случае все эти споры не
могли бы возникнуть, и сразу внесена была бы ясность и определенность,
отсутствие которых, как увидим ниже, всегда давало себя чувствовать
весьма заметно.
Последнее разногласие коснулось вопроса о праве присяжных пове-
ренных заниматься торговлей или торговыми оборотами, ремеслами и
промыслами. Весьма любопытно, что то меньшинство, которое выска-
залось против совместительства профессуры с адвокатурой, в данном
случае, напротив, оказалось среди большинства, отстаивавшего совмес-
тительство. Меньшинство составилось из других лиц, но и в данном
случае оно мотивировало свое отрицательное отношение чисто практи-
ческими соображениями. <Купцу надобно отпускать или принимать
товар, надо быть в конторе, лавке или на бирже, а поверенному необ-
ходимо в то же самое время идти в суд. Очевидно, что он должен пре-
небречь исполнением одной из своих обязанностей, и, конечно, купец
пренебрежет исполнением обязанностей присяжного поверенного>.
Столь решительное <конечно> явно наталкивает на поднятие вопроса о
принципиальной совместимости занятия торговлей с занятием адвока-
турой, о разнице приемов, навыков, при глубоком несходстве целей, но
все это осталось далеко в стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
от ведения дела приобретает огромное практическое значение не только
потому, что случаи назначения могут часто возникать, но и потому, что
раскроется разница между безвозмездным и возмездным ведением дел;
поручение Совета может касаться одинаково как безвозмездного, так и
возмездного ведения дел; благодаря этому вопрос о праве отказа ставится
во всей своей остроте. Но, тем не менее. Комиссия сумела обойти все
острые углы. Прежде всего, вопрос был сведен к тому, может ли присяжный
поверенный отказываться без объяснения причин. Девять членов меньшин-
ства отвечали на этот вопрос отрицательно, ибо <кто получает привилегию
на удовлетворение какой-либо общественной потребности, тот вместе с тем
должен принять на себя и соответствующую этой потребности обязанность
непременно удовлетворить намеченную потребность, ибо в противном случае
общество было бы поставлено в такое положение, что некоторые лица или
корпорации известных лиц получили бы исключительное право удовлетво-
рять одну из существенных потребностей, так что никто вне этой корпорации
не имел бы этого права, а между тем эта привилегированная корпорация
отказалась бы удовлетворять эту потребность... Медики имеют исключи-
тельное право лечить больных; вместе с этим правом лежит на них и обя-
занность непременно лечить тех, кто к ним обращается. Соответствующее
сему правило должно быть поставлено и относительно присяжных пове-
ренных: они получают исключительное право вести тяжебные дела, на них
же должна быть возложена и обязанность непременно вести эти дела...
Если предоставить присяжным поверенным право отказываться от ведения
объявив только, что порученное дело не согласно с его убеждениями,
ни всегда могут отговориться этим правом, когда тяжущиеся не согла-
ятся заплатить им сколько они запросят, и, следовательно, ведение дел
о таксе сделается невозможным, и все тяжущиеся подвергнутся величай-
пему вымогательству со стороны поверенных>... Поэтому меньшинство
поедлагало исключить из проекта ст. 357, по которой поверенному предо-
ставлялось отказаться, если он найдет препятствие в самом свойстве дела,
несогласного с его убеждениями, и сохранить лишь правило, в силу коего
отказ может последовать не иначе, как после представления Совету до-
статочных для сего причин.
Отсюда, прежде всего, вытекает, что, по мнению Комиссии, несогласие
поручаемого дела с убеждениями поверенного не принадлежит к числу до-
статочных для отказа причин, что об отказе по несогласию нужно упомянуть
особо, без чего такого отказа быть не может. Меньшинство настаивало на
сохранении этого особого упоминания, но большинство еще решительней
уклонилось от принципиальной постановки вопроса, опровергая доводы
меньшинства чисто практическими соображениями. Проект, во-первых, не
предоставляет присяжным поверенным исключительного права ведения дел
гражданских. Тяжущиеся сохраняют право вести дела сами и поручать
ведение их весьма обширному кругу лиц. Да и вообще монополия, в том
виде, в каком она устанавливается, <должна вступить в действие не не-
медленно по учреждении этого сословия, а только впоследствии, когда число
присяжных поверенных будет признано достаточным>. Нечего также пу-
гаться, что возникнет вымогательство со стороны присяжных поверенных.
Если кто дорого запросит, то тяжущийся не только сам может вести дело,
но всегда найдет другого поверенного, который возьмет плату более уме-
ренную. Напротив, принятие мнения меньшинства и может привести к на-
рушению прав тяжущихся. <Совет поручает какое-либо дело присяжному
поверенному, который считает его несправедливым. Понятно, что защита
такого поверенного может быть весьма неудовлетворительна, и что вслед-
ствие такой защиты дело может быть проиграно. Между тем, дело было
правое>. С другой стороны, это было бы несправедливостью и по отношению
к самому присяжному поверенному. <Каждый присяжный поверенный
может дорожить своей репутацией, которая зависит от его знаний и чест-
ности. Знания проявляются в том, что он выигрывает поручаемые ему дела,
а честность, - что он принимает дела не только
правые с формальной стороны, но и правые по свое-
му существу. Едва ли будет справедливо заставлять присяжного по-
веренного вести такое дело, которое будет проиграно, или которое хотя и
оудет выиграно, но вопреки справедливости, и тем вредить своей репута-
ции>.
1 аким образом, со всех сторон вопрос оказался рассмотренным, кроме
только основной точки зрения о том, в чем должны заключаться функции
адвокатуры на суде. Оттого-то и выходило, что с одной стороны Ко-
миссия не допускает возможности отказа от ведения дела, несогласного
с убеждениями адвоката, без специального упоминания об этом в законе.
А с другой стороны Комиссия утверждает, что честность выражается
в соответствии дела не только велениям закона, но и требованиям спра-
ведливости, что, следовательно, расхождение с этими последними тре-
бованиями бесчестно для адвоката, хотя бы он ни на йоту от веления
закона не уклонился. А ведь в присяге своей присяжный поверенный
обязуется в точности и по крайнему своему разумению исполнять законы
Империи. Если бы Комиссия стала на принципиальную точку зрения,
то как бы вопрос решен ни был, во всяком случае все эти споры не
могли бы возникнуть, и сразу внесена была бы ясность и определенность,
отсутствие которых, как увидим ниже, всегда давало себя чувствовать
весьма заметно.
Последнее разногласие коснулось вопроса о праве присяжных пове-
ренных заниматься торговлей или торговыми оборотами, ремеслами и
промыслами. Весьма любопытно, что то меньшинство, которое выска-
залось против совместительства профессуры с адвокатурой, в данном
случае, напротив, оказалось среди большинства, отстаивавшего совмес-
тительство. Меньшинство составилось из других лиц, но и в данном
случае оно мотивировало свое отрицательное отношение чисто практи-
ческими соображениями. <Купцу надобно отпускать или принимать
товар, надо быть в конторе, лавке или на бирже, а поверенному необ-
ходимо в то же самое время идти в суд. Очевидно, что он должен пре-
небречь исполнением одной из своих обязанностей, и, конечно, купец
пренебрежет исполнением обязанностей присяжного поверенного>.
Столь решительное <конечно> явно наталкивает на поднятие вопроса о
принципиальной совместимости занятия торговлей с занятием адвока-
турой, о разнице приемов, навыков, при глубоком несходстве целей, но
все это осталось далеко в стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145