Казначей - мерзавец, но мерзавец обыденный - такой, каким любой бы стал на его месте. Не стоит его подставлять под удар.
Звуки шагов вязли в сонной расслабленности цитадели. Рошан торопился. Через стену он перебрался сквозь закрытый вьюнком пролом. Знай Балак о нем, ему бы не потребовалось и штурма. Тяжело оборонять стену, которая рассыпается на камешки…
- Стой, кто идет? - гортанно выкрикнул стражник.
- Это я, Абдукерим. Я, твой ненавистный десятник, - отозвался Рошан. - Пришел проверить караулы. Отчего это ты на посту спишь?
- Никак нет, десятник! - вытянулся в струнку воин. - Сон для меня запретен. Нешто понимание далеко от нас? Запретное есть запретное, а дозволенное есть…
- Да? - перебил Рошан. - А это что?
Воин тупо заморгал. Аллах велик! Что за чудо? Только что коридор был пуст, и нате вам: девы бесстыжие в легких шелках бегают. На полу ковер расстелен, а на нем чего только нет! Икра, рыбы жареные, куропатки кожицей масляной лоснятся. И каша просяная - с курагой, изюмом, финиками и инжиром - так сладким паром и исходит. В кувшинчике вино финиковое!
А за занавесями - Сабих ибн Васим. Глаза пучит, усы топорщит:
- Встать, Абдукерим!
Страж вскочил:
- Я!
- За бдительность твою и заслуги перед Манбиджем назначаю тебя сотником. Над всеми десятниками начальником.
- Ох, хорошо-то! - радуется стражник. - Ох сердце затрепетало от известий таких. И что, я могу десятнику своему по щекам надавать?
- Можешь, Абдукерим, можешь.
- И бороду ему обрить?
- И это дозволено славному сыну ислама.
- И прочие беды и неприятности причинить?
- Да хоть сейчас!
- Вот счастье-то! Ай, где же этот шелудивый пес? Куда пропал?
…Рошан Фаррох крался по коридору. За его спиной спал нерадивый страж. В снах его мерзавец десятник униженно валялся в ногах, вымаливая пощады. Отводить глаза гебр не любил. Магия - стихия своенравная, добра от нее не жди. Чего хорошего, если стража в цитадели спит? А ну враг ворвется? Но другого выхода он не видел.
На лестнице, ведущей вниз, во тьму казематов, ему встретился Керим.
- Слава Аллаху! - обрадовался казначей. - Я уж думал, всё, сбежал. К Балаку переметнулся.
- Так меня там и ждали, - хмыкнул Рошан. - С раскрытыми объятиями. Вот, забирай своё. - Он стянул с себя одеяния муллы и запихал в мешок. Оставшись в своем обычном халате, гебр почувствовал себя заново родившимся.
- Возвращаемся, - объявил Керим. - Чует моя душа, Иса скоро станет тебя искать. - И добавил то, на что долго не мог решиться: - Как твои дела? Успешны ли?
- Успешны, как всегда, - усмехнулся Рошан. - Ты удивишься, но я успел побывать на свадьбе Хасана и Марьям. Я даже повстречал Усаму Мункхаузида…
- …так он существует? Я думал, это легенда.
- Существует, существует. Я рассказал ему о слабых стенах Манбиджа. О том, где каменщики чинили бреши.
- Но зачем?
Рошан пожал плечами:
- Зачем? Чтобы знать, где они поставят стеноломные машины. Это же полезно - заставить врага действовать так, как ты ожидаешь.
- Аллаха молю, Рошан, чтобы знал ты, что делаешь. От меня это пока сокрыто.
- А ты не волнуйся зря. - Гебр рассмеялся. И хлопнул казначея по плечу: - Из темных туч порой проливается благодатный дождь. И почему бы из бессмыслицы не вышло чего-нибудь полезного? - Он резко остановился. - Тебе лучше бы спрятаться. Я слышу шаги. Иса идет с ковриком крови под мышкой. Чтобы пол не запачкать, когда мне голову рубить станет.
Евнух вжался в стенную нишу. Шаги приближались, и Керим затаил дыхание. Многое ему было непонятно. Он не понимал, зачем Рошан вернулся в город, где ему грозила смерть. Ведь безумец Иса спит и во сне видит, как бы расправиться с Фаррохом!
Не иначе, гебр мастерски владеет ремеслом толкователя снов.
- Здесь, господин. - На стену плеснуло тускло-желтым светом. Стала видна ее убогость: неряшливые швы меж камнями, пятна селитры. Недовольный голос Исы объявил:
- Всем молчать! Всем читать суру «Алькур». Мерзавцу Фарроху шайтановы силы подвластны. Иначе как бы он отвел взгляд моему брату?
- Господин! - отозвался Сабих. - Если он станет колдовать, я отрублю ему голову!
- Говорят, эти кафиры очень пронырливы, - Подтвердил тюремщик. - Оглянуться не успеешь - а он уж притворился хорошим человеком. Любые облики ему дозволены. Ты его рубишь, а он, глядишь, не он - а твоя теща.
- Закрой пасть, дурень! - взвизгнул Иса. - Племянник ишака по материнской линии. Нешто рассуждения дозволены Аллахом простому стражнику? Молчать! Не рассуждать!
- Позволь, я отрублю ему голову!
- Тихо. Ты, Сабих, стань здесь. Вдруг Рошан колдовством выбрался из зиндана? Сердце замирает от страха!
- Я отрублю ему голову!
Фаррох решил, что долго испытывать судьбу не стоит. Насмерть перепуганный Иса лучший собеседник, чем обозленный. Он шагнул в пятно света и склонил голову:
- Мир тебе, Иса. Как спалось повелителю?
Сабих огорченно шмыгнул носом. Рошан появился с той стороны, откуда его не ждали. Чтобы напасть, начальнику стражи пришлось бы оттоптать мозоли на ногах Исы и тюремщика. Зная, как ловко гебр управляется посохом, Сабих и помыслить не мог, чтобы опередить его в бою.
- Откуда ты, нечестивая душа? - поинтересовался Иса.
- Разве ты не знаешь, Иса, что у нас, маздаяснийцев, есть власть над стихиями? Огонь, воздух, вода… о камне я уж не говорю. Но не бойся. Я с миром к тебе пришел.
- Сабих, - слабым голосом позвал Иса, - отруби ему голову.
- С радостью и послушанием, повелитель! - Начальник стражи, которого в последние часы терзали разнообразнейшие сомнения, наконец-то обрел почву под ногами. Стало ясно, что делать. Выхватив меч, он двинулся к Защитнику Городов.
- Сабих! - воскликнул тот. - Вспомни Керима и возрадуйся. Ваше дело обернулось выгодным.
Сабих остановился. Ситуация вновь запуталась. Керим отправился к гебру, чтобы убедить того принять ислам, а потом исчез. Но если казначей преуспел, тогда надо избавляться от Исы и провозглашать Фарроха правителем города. По крайней мере пока город осажден.
Если же нет - то поступать наоборот.
Так кому же рубить голову?
Иса забеспокоился. Внезапно ему пришло в голову, что начальник стражи, казначей и судья его но очень-то любят. А простые люди так и вовсе ненавидят. Еще он вспомнил, что у Сабиха в коридоре дюжина стражников - отпетых головорезов, во всём ему послушных. И еще: проклятый гебр частенько пил с Сабихом вино. Известно же - ничто так не сближает мужчин, как совместные пирушки.
- Постой, Сабих. - Иса облизал пересохшие губы. - Никому рубить головы не надо. Сперва разберемся. - Он с подозрением посмотрел на гебра: - Аллах ведает, как ты выбрался из зиндана, но отчего же ты не убежал?
- Иса, ты меня удивляешь. Я обещал спасти город. Что до остального и до рассказов, где я был, то не лучше ли нам выйти отсюда? Тюремная сырость плохо действует на мои суставы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Звуки шагов вязли в сонной расслабленности цитадели. Рошан торопился. Через стену он перебрался сквозь закрытый вьюнком пролом. Знай Балак о нем, ему бы не потребовалось и штурма. Тяжело оборонять стену, которая рассыпается на камешки…
- Стой, кто идет? - гортанно выкрикнул стражник.
- Это я, Абдукерим. Я, твой ненавистный десятник, - отозвался Рошан. - Пришел проверить караулы. Отчего это ты на посту спишь?
- Никак нет, десятник! - вытянулся в струнку воин. - Сон для меня запретен. Нешто понимание далеко от нас? Запретное есть запретное, а дозволенное есть…
- Да? - перебил Рошан. - А это что?
Воин тупо заморгал. Аллах велик! Что за чудо? Только что коридор был пуст, и нате вам: девы бесстыжие в легких шелках бегают. На полу ковер расстелен, а на нем чего только нет! Икра, рыбы жареные, куропатки кожицей масляной лоснятся. И каша просяная - с курагой, изюмом, финиками и инжиром - так сладким паром и исходит. В кувшинчике вино финиковое!
А за занавесями - Сабих ибн Васим. Глаза пучит, усы топорщит:
- Встать, Абдукерим!
Страж вскочил:
- Я!
- За бдительность твою и заслуги перед Манбиджем назначаю тебя сотником. Над всеми десятниками начальником.
- Ох, хорошо-то! - радуется стражник. - Ох сердце затрепетало от известий таких. И что, я могу десятнику своему по щекам надавать?
- Можешь, Абдукерим, можешь.
- И бороду ему обрить?
- И это дозволено славному сыну ислама.
- И прочие беды и неприятности причинить?
- Да хоть сейчас!
- Вот счастье-то! Ай, где же этот шелудивый пес? Куда пропал?
…Рошан Фаррох крался по коридору. За его спиной спал нерадивый страж. В снах его мерзавец десятник униженно валялся в ногах, вымаливая пощады. Отводить глаза гебр не любил. Магия - стихия своенравная, добра от нее не жди. Чего хорошего, если стража в цитадели спит? А ну враг ворвется? Но другого выхода он не видел.
На лестнице, ведущей вниз, во тьму казематов, ему встретился Керим.
- Слава Аллаху! - обрадовался казначей. - Я уж думал, всё, сбежал. К Балаку переметнулся.
- Так меня там и ждали, - хмыкнул Рошан. - С раскрытыми объятиями. Вот, забирай своё. - Он стянул с себя одеяния муллы и запихал в мешок. Оставшись в своем обычном халате, гебр почувствовал себя заново родившимся.
- Возвращаемся, - объявил Керим. - Чует моя душа, Иса скоро станет тебя искать. - И добавил то, на что долго не мог решиться: - Как твои дела? Успешны ли?
- Успешны, как всегда, - усмехнулся Рошан. - Ты удивишься, но я успел побывать на свадьбе Хасана и Марьям. Я даже повстречал Усаму Мункхаузида…
- …так он существует? Я думал, это легенда.
- Существует, существует. Я рассказал ему о слабых стенах Манбиджа. О том, где каменщики чинили бреши.
- Но зачем?
Рошан пожал плечами:
- Зачем? Чтобы знать, где они поставят стеноломные машины. Это же полезно - заставить врага действовать так, как ты ожидаешь.
- Аллаха молю, Рошан, чтобы знал ты, что делаешь. От меня это пока сокрыто.
- А ты не волнуйся зря. - Гебр рассмеялся. И хлопнул казначея по плечу: - Из темных туч порой проливается благодатный дождь. И почему бы из бессмыслицы не вышло чего-нибудь полезного? - Он резко остановился. - Тебе лучше бы спрятаться. Я слышу шаги. Иса идет с ковриком крови под мышкой. Чтобы пол не запачкать, когда мне голову рубить станет.
Евнух вжался в стенную нишу. Шаги приближались, и Керим затаил дыхание. Многое ему было непонятно. Он не понимал, зачем Рошан вернулся в город, где ему грозила смерть. Ведь безумец Иса спит и во сне видит, как бы расправиться с Фаррохом!
Не иначе, гебр мастерски владеет ремеслом толкователя снов.
- Здесь, господин. - На стену плеснуло тускло-желтым светом. Стала видна ее убогость: неряшливые швы меж камнями, пятна селитры. Недовольный голос Исы объявил:
- Всем молчать! Всем читать суру «Алькур». Мерзавцу Фарроху шайтановы силы подвластны. Иначе как бы он отвел взгляд моему брату?
- Господин! - отозвался Сабих. - Если он станет колдовать, я отрублю ему голову!
- Говорят, эти кафиры очень пронырливы, - Подтвердил тюремщик. - Оглянуться не успеешь - а он уж притворился хорошим человеком. Любые облики ему дозволены. Ты его рубишь, а он, глядишь, не он - а твоя теща.
- Закрой пасть, дурень! - взвизгнул Иса. - Племянник ишака по материнской линии. Нешто рассуждения дозволены Аллахом простому стражнику? Молчать! Не рассуждать!
- Позволь, я отрублю ему голову!
- Тихо. Ты, Сабих, стань здесь. Вдруг Рошан колдовством выбрался из зиндана? Сердце замирает от страха!
- Я отрублю ему голову!
Фаррох решил, что долго испытывать судьбу не стоит. Насмерть перепуганный Иса лучший собеседник, чем обозленный. Он шагнул в пятно света и склонил голову:
- Мир тебе, Иса. Как спалось повелителю?
Сабих огорченно шмыгнул носом. Рошан появился с той стороны, откуда его не ждали. Чтобы напасть, начальнику стражи пришлось бы оттоптать мозоли на ногах Исы и тюремщика. Зная, как ловко гебр управляется посохом, Сабих и помыслить не мог, чтобы опередить его в бою.
- Откуда ты, нечестивая душа? - поинтересовался Иса.
- Разве ты не знаешь, Иса, что у нас, маздаяснийцев, есть власть над стихиями? Огонь, воздух, вода… о камне я уж не говорю. Но не бойся. Я с миром к тебе пришел.
- Сабих, - слабым голосом позвал Иса, - отруби ему голову.
- С радостью и послушанием, повелитель! - Начальник стражи, которого в последние часы терзали разнообразнейшие сомнения, наконец-то обрел почву под ногами. Стало ясно, что делать. Выхватив меч, он двинулся к Защитнику Городов.
- Сабих! - воскликнул тот. - Вспомни Керима и возрадуйся. Ваше дело обернулось выгодным.
Сабих остановился. Ситуация вновь запуталась. Керим отправился к гебру, чтобы убедить того принять ислам, а потом исчез. Но если казначей преуспел, тогда надо избавляться от Исы и провозглашать Фарроха правителем города. По крайней мере пока город осажден.
Если же нет - то поступать наоборот.
Так кому же рубить голову?
Иса забеспокоился. Внезапно ему пришло в голову, что начальник стражи, казначей и судья его но очень-то любят. А простые люди так и вовсе ненавидят. Еще он вспомнил, что у Сабиха в коридоре дюжина стражников - отпетых головорезов, во всём ему послушных. И еще: проклятый гебр частенько пил с Сабихом вино. Известно же - ничто так не сближает мужчин, как совместные пирушки.
- Постой, Сабих. - Иса облизал пересохшие губы. - Никому рубить головы не надо. Сперва разберемся. - Он с подозрением посмотрел на гебра: - Аллах ведает, как ты выбрался из зиндана, но отчего же ты не убежал?
- Иса, ты меня удивляешь. Я обещал спасти город. Что до остального и до рассказов, где я был, то не лучше ли нам выйти отсюда? Тюремная сырость плохо действует на мои суставы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86