Убивать или красть - сколько угодно. Но не шпионить.
- О Господи…
Как назло, ассасин шел прямо на них. Именно ему предстояло стать первым встречным.
- Слушай, Мелис, - оруженосец облизал пересохшие губы, - может, ну его?.. В смысле, пусть не считается. Дождемся другого кого-нибудь.
Выражение лица Мелисанды не предвещало ничего хорошего. С таким выражением она лупила подушкой Годьерну. И бросала вызов матери.
- Нет, милый Гуго. Или он, или о Божьей помощи придется забыть. Придется рисковать.
Гуго тяжело вздохнул. Переспорить Мелисанду еще никому не удавалось. Особенно когда у нее такое лицо. Принцесса же просто стояла и ждала. Спасти ее могло лишь чудо, а значит, чудо должно было произойти. Хоть кровь из носу.
Не сказать, что она была очень религиозна. Случалось, принцесса пропускала мессы, да и благочестивых коз, по любому поводу хватавшихся за молитвенник, не жаловала. Чересчур полагаться на Господа, взваливая на него все свои дела, казалось ей бесчестным. Своя-то голова на что?.. Но если уж приперло и молишь о чуде, надо принимать его, каким бы странным оно ни выглядело.
- Стой спокойно, - сквозь зубы прошипела Мелисанда. - Не трясись! Он смотрит.
- Но Мелис! Ваше Высочество!.. Он же бандит!
- Плевать. Он - посланец Иисуса Христа. - Внезапно юноша успокоился.
- Ладно. Ты выспросишь у него всё, что задумала, а я его зарежу. Идет?
- Хорошо, хорошо. Только стой прямо. И не лязгай зубами.
Ахмед Поджигай пребывал в печали. Он пренебрег приказаниями Габриэля и всё-таки отправился навестить своего приятеля, а приятель этот оказался хуже гиены и волка. Те десять дирхемов, которые Ахмед ему одолжил год назад, так и не удосужился вернуть!
И отчего так получается? Был человек, стал - свинья свиньей… А Пророк (мир ему и привет!) заповедовал мусульманам не касаться свиного мяса. Ахмед, конечно, нехорошего человека зарезал, но осадок на душе остался. Чтобы избавиться от душевных терзаний, Ахмед купил у уличного разносчика пирожков. Масло текло по пальцам, пачкая халат. Но что это по сравнению с предательством? О Аллах, сколько беспокойств приносят нам те, кого мы любим больше всего!
Юных франков Ахмед заметил не сразу, а когда заметил, обеспокоился. Что девушка в перепачканном до невозможности блио, что огневолосый юноша - оба смотрели волками. Аллах велик, отчего бы им так смотреть? Как будто он, Ахмед, деньги у них украл.
Ассасин занервничал. Совершенно не чувствуя вкуса, он сжевал еще один пирожок. Обычно люди избегали Ахмеда. Изуродованное шрамами лицо не располагало к разговорам. Случаи, когда кто-то искал с ним встречи, можно было пересчитать по пальцам одной руки, да и то побывавшей в лапах Мишеля Злого Творца.
Но вот же смотрят и смотрят.
Девушка что-то прошептала своему спутнику, и Ахмед заколебался. Ему захотелось повернуть назад. Чудовищным усилием воли он заставил себя продолжать путь.
- Господи, какой он страшный… - прошептала Мелисанда. - Смотри, Гуго, возлюбленный мой! Он подносит ко рту пирожок.
- Это тайный ассасинский знак, Ваше Высочество. Означает «не уберетесь с пути - проглочу, как этот хлебец».
- Ой мамочки!
Из дальнего переулка показался еще один прохожий. Высокий, худой, он шел, опираясь на длинный посох. Лицо его также не отличалось утонченностью, но с этим Гуго и Мелисанда могли смириться. В те времена мужчинам интеллигентной внешности жилось тяжело. Их обижали счастливые обладатели звериных рыл, подобные Ахмеду. Окажись он «посланником Господа», Мелисанда ничего не имела бы против. Но шансов на это было немного, великан отставал от Ахмеда на двадцать шагов.
А еще - он хромал на обе ноги.
С замиранием сердца следила Мелисанда за этим состязанием. Ассасин в черном ускорил шаг. Великан остановился и в задумчивости почесал затылок. Кажется, он собирался идти назад.
- Господи, прошу тебя! - Мелисанда судорожно сжала ладони. - Помоги, Господи!
Ахмед споткнулся и выронил пирожок. Пока он шарил в пыли, пытаясь его подобрать, выпали еще два. Рошан наконец сообразил, куда идти. Бодро и решительно он зашагал к принцессе и оруженосцу.
Вот он поравнялся с ассасином.
Обогнал его.
Ахмед отряхнул пирожок о рукав и двинулся вслед за Рошаном. Несколько мгновений они шли нога в ногу.
Затем Ахмед вырвался вперед.
Но триумф его длился недолго. Когда до франков оставалось четыре шага, он поскользнулся на козьих катышках и упал в грязь. Мелисанда бросилась навстречу гебру.
- Добрый человек, стойте! - приказала она. Рошан удивленно остановился:
- Уважаемая! Зачем за полу хватаешь? Что хочешь от меня?
- Мы… - принцесса запнулась, и Гуго пришел ей на помощь:
- Добрый незнакомец, у нас беда. Мы хотим спросить совета у первого встречного. Умоляю, не откажите!
Рошан оглянулся на Ахмеда:
- Первый встречный, говоришь? - В глазах его мелькнула лукавая искорка: - Ай, повезло вам! Ну рассказывайте.
- Дело в том, - вступила Мелисанда, - что нам угрожают ассасины. И нет средства, могущего помочь против них.
- Кто именно?
- Мы не знаем. Но верховодит ими человек по имени Габриэль.
Фаррох мысленно развел руками. В самый последний миг, когда он отчаялся отыскать следы Тени, пришла подсказка. Разве это не чудо?
МЕЛИСАНДА И ВСЕ ЕЕ ВОИНСТВО
Штаб-квартиру ордена наполняла непривычная тишина. Не было слышно баса Аршамбо. Не гремел конской сбруей лошадник и игрок Жоффруа. Цветы Гундомара чахли в ожидании хозяина.
Запустение дома Мелисанда воспринимала как личный вызов. Даже когда окончательно стало ясно, что храмовники попали в ловушку и сидят в тюрьме, она продолжала надеяться. Ей казалось, что вот-вот из дверей выйдет магистр, кивнет ласково, скажет что-нибудь ободряющее. Как ей не хватало в этот миг его поддержки! Рыжий Гуго был не способен на это, его самого следовало ободрять и подталкивать, а Рошана девушка побаивалась. Так боятся чужого, хоть и симпатичного пса. Кто знает, что у того на уме? Возьмет и полруки отхватит.
- Прислуга разбежалась, - растерянно заметила принцесса. - Вот негодяи.
- Почему негодяи? - удивился Фаррох. - Зачем обида такая? Ваших друзей забрала стража. И это больших людей, рыцарей-храмовников. А маленькому человеку куда податься? Плохо, страшно - бежать надо.
Говоря это, он рыскал в большой комнате, служившей храмовникам трапезной. Что он там искал, сказать сложно. Сплетения аши и друджа, пронизывали мир. Гебр пытался понять, что к чему.
- Интересно. Разбежались, а поесть приготовили, - стянул он полотенце с горшка. Принюхался: - Хорошо пахнет.
- Тогда это не наш повар, - заметила Мелисанда. - Тот такую дрянь варит - только свиней и сарацин кормить.
- Ну, значит, он исправился, сударыня, - заглянул через ее плечо Гуго. - И, клянусь знаменем святого Ансана, мы разминулись с ним не намного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
- О Господи…
Как назло, ассасин шел прямо на них. Именно ему предстояло стать первым встречным.
- Слушай, Мелис, - оруженосец облизал пересохшие губы, - может, ну его?.. В смысле, пусть не считается. Дождемся другого кого-нибудь.
Выражение лица Мелисанды не предвещало ничего хорошего. С таким выражением она лупила подушкой Годьерну. И бросала вызов матери.
- Нет, милый Гуго. Или он, или о Божьей помощи придется забыть. Придется рисковать.
Гуго тяжело вздохнул. Переспорить Мелисанду еще никому не удавалось. Особенно когда у нее такое лицо. Принцесса же просто стояла и ждала. Спасти ее могло лишь чудо, а значит, чудо должно было произойти. Хоть кровь из носу.
Не сказать, что она была очень религиозна. Случалось, принцесса пропускала мессы, да и благочестивых коз, по любому поводу хватавшихся за молитвенник, не жаловала. Чересчур полагаться на Господа, взваливая на него все свои дела, казалось ей бесчестным. Своя-то голова на что?.. Но если уж приперло и молишь о чуде, надо принимать его, каким бы странным оно ни выглядело.
- Стой спокойно, - сквозь зубы прошипела Мелисанда. - Не трясись! Он смотрит.
- Но Мелис! Ваше Высочество!.. Он же бандит!
- Плевать. Он - посланец Иисуса Христа. - Внезапно юноша успокоился.
- Ладно. Ты выспросишь у него всё, что задумала, а я его зарежу. Идет?
- Хорошо, хорошо. Только стой прямо. И не лязгай зубами.
Ахмед Поджигай пребывал в печали. Он пренебрег приказаниями Габриэля и всё-таки отправился навестить своего приятеля, а приятель этот оказался хуже гиены и волка. Те десять дирхемов, которые Ахмед ему одолжил год назад, так и не удосужился вернуть!
И отчего так получается? Был человек, стал - свинья свиньей… А Пророк (мир ему и привет!) заповедовал мусульманам не касаться свиного мяса. Ахмед, конечно, нехорошего человека зарезал, но осадок на душе остался. Чтобы избавиться от душевных терзаний, Ахмед купил у уличного разносчика пирожков. Масло текло по пальцам, пачкая халат. Но что это по сравнению с предательством? О Аллах, сколько беспокойств приносят нам те, кого мы любим больше всего!
Юных франков Ахмед заметил не сразу, а когда заметил, обеспокоился. Что девушка в перепачканном до невозможности блио, что огневолосый юноша - оба смотрели волками. Аллах велик, отчего бы им так смотреть? Как будто он, Ахмед, деньги у них украл.
Ассасин занервничал. Совершенно не чувствуя вкуса, он сжевал еще один пирожок. Обычно люди избегали Ахмеда. Изуродованное шрамами лицо не располагало к разговорам. Случаи, когда кто-то искал с ним встречи, можно было пересчитать по пальцам одной руки, да и то побывавшей в лапах Мишеля Злого Творца.
Но вот же смотрят и смотрят.
Девушка что-то прошептала своему спутнику, и Ахмед заколебался. Ему захотелось повернуть назад. Чудовищным усилием воли он заставил себя продолжать путь.
- Господи, какой он страшный… - прошептала Мелисанда. - Смотри, Гуго, возлюбленный мой! Он подносит ко рту пирожок.
- Это тайный ассасинский знак, Ваше Высочество. Означает «не уберетесь с пути - проглочу, как этот хлебец».
- Ой мамочки!
Из дальнего переулка показался еще один прохожий. Высокий, худой, он шел, опираясь на длинный посох. Лицо его также не отличалось утонченностью, но с этим Гуго и Мелисанда могли смириться. В те времена мужчинам интеллигентной внешности жилось тяжело. Их обижали счастливые обладатели звериных рыл, подобные Ахмеду. Окажись он «посланником Господа», Мелисанда ничего не имела бы против. Но шансов на это было немного, великан отставал от Ахмеда на двадцать шагов.
А еще - он хромал на обе ноги.
С замиранием сердца следила Мелисанда за этим состязанием. Ассасин в черном ускорил шаг. Великан остановился и в задумчивости почесал затылок. Кажется, он собирался идти назад.
- Господи, прошу тебя! - Мелисанда судорожно сжала ладони. - Помоги, Господи!
Ахмед споткнулся и выронил пирожок. Пока он шарил в пыли, пытаясь его подобрать, выпали еще два. Рошан наконец сообразил, куда идти. Бодро и решительно он зашагал к принцессе и оруженосцу.
Вот он поравнялся с ассасином.
Обогнал его.
Ахмед отряхнул пирожок о рукав и двинулся вслед за Рошаном. Несколько мгновений они шли нога в ногу.
Затем Ахмед вырвался вперед.
Но триумф его длился недолго. Когда до франков оставалось четыре шага, он поскользнулся на козьих катышках и упал в грязь. Мелисанда бросилась навстречу гебру.
- Добрый человек, стойте! - приказала она. Рошан удивленно остановился:
- Уважаемая! Зачем за полу хватаешь? Что хочешь от меня?
- Мы… - принцесса запнулась, и Гуго пришел ей на помощь:
- Добрый незнакомец, у нас беда. Мы хотим спросить совета у первого встречного. Умоляю, не откажите!
Рошан оглянулся на Ахмеда:
- Первый встречный, говоришь? - В глазах его мелькнула лукавая искорка: - Ай, повезло вам! Ну рассказывайте.
- Дело в том, - вступила Мелисанда, - что нам угрожают ассасины. И нет средства, могущего помочь против них.
- Кто именно?
- Мы не знаем. Но верховодит ими человек по имени Габриэль.
Фаррох мысленно развел руками. В самый последний миг, когда он отчаялся отыскать следы Тени, пришла подсказка. Разве это не чудо?
МЕЛИСАНДА И ВСЕ ЕЕ ВОИНСТВО
Штаб-квартиру ордена наполняла непривычная тишина. Не было слышно баса Аршамбо. Не гремел конской сбруей лошадник и игрок Жоффруа. Цветы Гундомара чахли в ожидании хозяина.
Запустение дома Мелисанда воспринимала как личный вызов. Даже когда окончательно стало ясно, что храмовники попали в ловушку и сидят в тюрьме, она продолжала надеяться. Ей казалось, что вот-вот из дверей выйдет магистр, кивнет ласково, скажет что-нибудь ободряющее. Как ей не хватало в этот миг его поддержки! Рыжий Гуго был не способен на это, его самого следовало ободрять и подталкивать, а Рошана девушка побаивалась. Так боятся чужого, хоть и симпатичного пса. Кто знает, что у того на уме? Возьмет и полруки отхватит.
- Прислуга разбежалась, - растерянно заметила принцесса. - Вот негодяи.
- Почему негодяи? - удивился Фаррох. - Зачем обида такая? Ваших друзей забрала стража. И это больших людей, рыцарей-храмовников. А маленькому человеку куда податься? Плохо, страшно - бежать надо.
Говоря это, он рыскал в большой комнате, служившей храмовникам трапезной. Что он там искал, сказать сложно. Сплетения аши и друджа, пронизывали мир. Гебр пытался понять, что к чему.
- Интересно. Разбежались, а поесть приготовили, - стянул он полотенце с горшка. Принюхался: - Хорошо пахнет.
- Тогда это не наш повар, - заметила Мелисанда. - Тот такую дрянь варит - только свиней и сарацин кормить.
- Ну, значит, он исправился, сударыня, - заглянул через ее плечо Гуго. - И, клянусь знаменем святого Ансана, мы разминулись с ним не намного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86