И росту посланец Аламута необычного и ходит - еле ноги волочит. Беда в том, что настоящий Кийа тоже высок и тоже хром. Габриэлю стало не по себе. Случается, что вещие сны лгут. Бузург Умид не одобрил бы того, что он собирался делать. Если он приехал в Антиохию… о-о!.. Но разве не затем Аллах предопределил события, чтобы дать людям возможность рисковать?
- Вот, значит, для чего голубь предназначался… - промолвил Габриэль. - Что ж. Иди, Ахмед, прими посланца с честью и уважением. Я хочу говорить с ним. Но помни: он опасен! Одно неверное движение - хватайте его и вяжите.
От удивления Ахмед выпучил глаза. Но ослушаться приказа не посмел, спросил только:
- Он нужен повелителю живым или мертвым?
- Живым! Только живым!
- Внимание и повиновение, господин.
Дверь закрылась за ассасином. Оставалось лишь ждать, что случится дальше.
- Теперь же, милая, - Габриэль обернулся к принцессе, - полюбуйтесь на договор, которого вы лишились. Ибо, клянусь милостями Аллаха, за вашу жизнь я потребую неизмеримо большего!
Он выложил на столик лист, покрытый арабской вязью. Принцесса вчиталась. Имя Балака из осторожности нигде не упоминалось. Просто атабек Халеба и всё. Больше всего удивлял последний пункт. Жизнь сиятельного эмира, надежды ислама, приравнивалась к жизни безродного бродяги.
И бродягу этого звали Рошаном Фаррохом.
- Смотрите, госпожа. Я даже поставлю свою подпись. Поставьте и вы свою - на тот случай, если посланник из Аламута настоящий.
- Нет.
- Как хотите.
Опять загремели шаги. Вновь ворвался возбужденный Ахмед.
- Господин! - еще с порога закричал он. - Аллах да благословит ваш ум и вашу проницательность. Кийа идет сюда!
- Пусть войдет. Аллах благословит его путь!
О том, как взволнован Габриэль, можно было догадаться, лишь взглянув на его руки. Вены набухли, пальцы теребят кисть пояса. Ахмед распоряжался споро. Два ассасина - коротышка, почти карлик и Мишель - спрятались за занавесью, отделяющей от комнаты нишу с кроватью. Еще один влез в шкаф. Сам Ахмед стал у окна. Всё было готово к встрече высокого гостя.
- Входите, входите же, благородный Бузург Умид.
- Господь да благословит этот кров, Габриэль! Вижу, ждал ты меня. Молодцом, молодцом!..
Ассасины ввели гостя. Лишь обостренная интуиция помогла Мелисанде узнать в нем Рошана. Лицо, походка, фигура - всё изменилось. Даже ростом он, казалось, стал меньше. Удивительное искусство перевоплощения!
Габриэль болезненно заморгал. Кийю он знал хорошо. Но вот беда: опять навалилась его старая беда. Лица людей стали дьявольскими рожами, а мир наполнили языки огня. А это значило, что ему грозит опасность.
- Что господин наш, а Кийа? Как поживает Старец Горы?
- Его здравие в полном порядке. Желаю тебе в точности такого же, Габриэль. - Ряженый окинул взглядом комнату: - Я что, не вовремя? У тебя франкская женщина.
- Это Мелисанда, дочь иерусалимского правителя. Она представляет короля Балдуина во всей его власти и силе. Вот только сомнительно мне: дозволено ли воину ислама заключать договор с женщиной?
- Отчего бы нет, Габриэль? - Гость взял со столика бумагу, пробежал ее взглядом. - Это ведь франки. У них всё не как у людей… - Бумага легла обратно на стол. Рошан повернулся к принцессе: - Можете подписать, госпожа. Теперь это не имеет никакого значения.
- Никакого, - подтвердил Габриэль. - Кроме того, что третье условие выполнено. Эй, кто там! Хватайте его!
Рошан даже не шелохнулся, когда ассасины повисли на его плечах. Кто-то сорвал с него чалму, у кого-то в кулаке осталась борода.
- Удивительная наглость, Рошан! - развел руками Габриэль. - Я ждал чего угодно, но не этого. Скажи ради Аллаха, зачем ты здесь? - Он брезгливо, двумя пальчиками поднял бороду гебра. - Неужели ты думал, что меня обманет этот маскарад?
- Твой человек, Зейд, перед смертью сказал, что ты хочешь меня зачем-то видеть. Он солгал?
- Нет. Он сказал истину. - Габриэль повернулся к ассасинам:
- Эй, свяжите его покрепче. Принесите вина и закусок, а сами отдыхайте. Аллах освободил нас от забот, подобно тому, как он это делает в пятницу.
- Хвала ему, ибо велик он! - нестройно отозвались ассасины. Мелко кланяясь, они ушли.
Габриэль опустился на ковер рядом с Мелисандой. Нетерпеливо побарабанил пальцами по столику:
- Нахальная девчонка, рыжий неуклюжий франк и Защитник Городов… Наверное, я сплю! - Он посмотрел на Рошана чуть ли не с мольбой: - Ну скажи, скажи, что за сюрприз ты приготовил? Так глупо отдаться в наши руки. Разве твоя жизнь не в моей власти?
Габриэль сделал знак. Мишель подал ему кинжал.
- Видишь это лезвие, гебр? Оно острее волосяного моста, что ждет грешников на пути в загробный мир. Скажи ради Аллаха: разве не могу я ткнуть им тебя в горло? А вот сидит глупая девчонка. И кто, скажи, помешает мне вырезать ей глаз?
Как ни отважна была Мелисанда, сердце ее дрогнуло. Один лишь Фаррох оставался спокоен.
- Кто тебе помешает? - переспросил он. - Да флорентийский кот. Часы мироздания идут бесшумно. Тиканье, бульканье, шорох песка - всё это нужно людям, чтобы придать вечности вещность. Всё-то мы хотим пощупать неизмеримое… Всё жаждем понюхать или попробовать его на вкус. Где-то в закоулках вселенной прячутся песочные часы с надписью: «Время удач Габриэля». Песок в них почти закончился. Последние песчинки соскользнули в узкое стеклянное горлышко. Их ждет отчаянное падение.
- Флорентийский кот? - Брови Габриэля поползли вверх. - Что это значит? Рошан?.. Принцесса?..
- Это значит, - четко разделяя слова, отвечала Мелисанда, - что ты, Габриэль, мерзавец и негодяй. Я предлагала честную сделку, но ты предпочел иной путь. Так получай же то, что причитается, и не жалуйся!
Удар! Звон!
Габриэлю показалось, что его ударили по запястью раскаленным молотком. Гулко задрожало оперение стрелы. Рука с кинжалом оказалась намертво пришпилена к столешнице.
- Ах, шайтан! - дернулся он. - Помогите!!
В доме поднялся крик. Насмерть перепуганный Мишель бросился к двери. Стрела воткнулась возле его ступни, заставив споткнуться.
- За флорентийского кота! - гремело повсюду. - За Мелисанду и короля!
Хрустнула рама. Аршамбо свесился с крыши с ножом в зубах. Прыжок - и храмовник оказался в комнате.
- Ага! Держитесь, сволочи! С нами святой Лонгин!
Габриэлю удалось наконец сломать пригвоздившую его стрелу. Он бросился к двери. Именно в этот миг коротышка Абдулла входил с подносом еды. Булочки, зловещие пирожки Юсуфа, чай. Всё это полетело на пол. Габриэль толкнул коротышку на нож Аршамбо, а сам бросился бежать.
- Стой, пес! - неслось ему вдогонку. - Кто бежит, тот сарацинская свинья!
«Живая свинья лучше дохлого пса», - подумал на бегу Габриэль. Ему удалось-таки получить нешуточную фору. Пока Аршамбо вытаскивал кинжал из умирающего Абдуллы, Тень уже выпрыгивал во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
- Вот, значит, для чего голубь предназначался… - промолвил Габриэль. - Что ж. Иди, Ахмед, прими посланца с честью и уважением. Я хочу говорить с ним. Но помни: он опасен! Одно неверное движение - хватайте его и вяжите.
От удивления Ахмед выпучил глаза. Но ослушаться приказа не посмел, спросил только:
- Он нужен повелителю живым или мертвым?
- Живым! Только живым!
- Внимание и повиновение, господин.
Дверь закрылась за ассасином. Оставалось лишь ждать, что случится дальше.
- Теперь же, милая, - Габриэль обернулся к принцессе, - полюбуйтесь на договор, которого вы лишились. Ибо, клянусь милостями Аллаха, за вашу жизнь я потребую неизмеримо большего!
Он выложил на столик лист, покрытый арабской вязью. Принцесса вчиталась. Имя Балака из осторожности нигде не упоминалось. Просто атабек Халеба и всё. Больше всего удивлял последний пункт. Жизнь сиятельного эмира, надежды ислама, приравнивалась к жизни безродного бродяги.
И бродягу этого звали Рошаном Фаррохом.
- Смотрите, госпожа. Я даже поставлю свою подпись. Поставьте и вы свою - на тот случай, если посланник из Аламута настоящий.
- Нет.
- Как хотите.
Опять загремели шаги. Вновь ворвался возбужденный Ахмед.
- Господин! - еще с порога закричал он. - Аллах да благословит ваш ум и вашу проницательность. Кийа идет сюда!
- Пусть войдет. Аллах благословит его путь!
О том, как взволнован Габриэль, можно было догадаться, лишь взглянув на его руки. Вены набухли, пальцы теребят кисть пояса. Ахмед распоряжался споро. Два ассасина - коротышка, почти карлик и Мишель - спрятались за занавесью, отделяющей от комнаты нишу с кроватью. Еще один влез в шкаф. Сам Ахмед стал у окна. Всё было готово к встрече высокого гостя.
- Входите, входите же, благородный Бузург Умид.
- Господь да благословит этот кров, Габриэль! Вижу, ждал ты меня. Молодцом, молодцом!..
Ассасины ввели гостя. Лишь обостренная интуиция помогла Мелисанде узнать в нем Рошана. Лицо, походка, фигура - всё изменилось. Даже ростом он, казалось, стал меньше. Удивительное искусство перевоплощения!
Габриэль болезненно заморгал. Кийю он знал хорошо. Но вот беда: опять навалилась его старая беда. Лица людей стали дьявольскими рожами, а мир наполнили языки огня. А это значило, что ему грозит опасность.
- Что господин наш, а Кийа? Как поживает Старец Горы?
- Его здравие в полном порядке. Желаю тебе в точности такого же, Габриэль. - Ряженый окинул взглядом комнату: - Я что, не вовремя? У тебя франкская женщина.
- Это Мелисанда, дочь иерусалимского правителя. Она представляет короля Балдуина во всей его власти и силе. Вот только сомнительно мне: дозволено ли воину ислама заключать договор с женщиной?
- Отчего бы нет, Габриэль? - Гость взял со столика бумагу, пробежал ее взглядом. - Это ведь франки. У них всё не как у людей… - Бумага легла обратно на стол. Рошан повернулся к принцессе: - Можете подписать, госпожа. Теперь это не имеет никакого значения.
- Никакого, - подтвердил Габриэль. - Кроме того, что третье условие выполнено. Эй, кто там! Хватайте его!
Рошан даже не шелохнулся, когда ассасины повисли на его плечах. Кто-то сорвал с него чалму, у кого-то в кулаке осталась борода.
- Удивительная наглость, Рошан! - развел руками Габриэль. - Я ждал чего угодно, но не этого. Скажи ради Аллаха, зачем ты здесь? - Он брезгливо, двумя пальчиками поднял бороду гебра. - Неужели ты думал, что меня обманет этот маскарад?
- Твой человек, Зейд, перед смертью сказал, что ты хочешь меня зачем-то видеть. Он солгал?
- Нет. Он сказал истину. - Габриэль повернулся к ассасинам:
- Эй, свяжите его покрепче. Принесите вина и закусок, а сами отдыхайте. Аллах освободил нас от забот, подобно тому, как он это делает в пятницу.
- Хвала ему, ибо велик он! - нестройно отозвались ассасины. Мелко кланяясь, они ушли.
Габриэль опустился на ковер рядом с Мелисандой. Нетерпеливо побарабанил пальцами по столику:
- Нахальная девчонка, рыжий неуклюжий франк и Защитник Городов… Наверное, я сплю! - Он посмотрел на Рошана чуть ли не с мольбой: - Ну скажи, скажи, что за сюрприз ты приготовил? Так глупо отдаться в наши руки. Разве твоя жизнь не в моей власти?
Габриэль сделал знак. Мишель подал ему кинжал.
- Видишь это лезвие, гебр? Оно острее волосяного моста, что ждет грешников на пути в загробный мир. Скажи ради Аллаха: разве не могу я ткнуть им тебя в горло? А вот сидит глупая девчонка. И кто, скажи, помешает мне вырезать ей глаз?
Как ни отважна была Мелисанда, сердце ее дрогнуло. Один лишь Фаррох оставался спокоен.
- Кто тебе помешает? - переспросил он. - Да флорентийский кот. Часы мироздания идут бесшумно. Тиканье, бульканье, шорох песка - всё это нужно людям, чтобы придать вечности вещность. Всё-то мы хотим пощупать неизмеримое… Всё жаждем понюхать или попробовать его на вкус. Где-то в закоулках вселенной прячутся песочные часы с надписью: «Время удач Габриэля». Песок в них почти закончился. Последние песчинки соскользнули в узкое стеклянное горлышко. Их ждет отчаянное падение.
- Флорентийский кот? - Брови Габриэля поползли вверх. - Что это значит? Рошан?.. Принцесса?..
- Это значит, - четко разделяя слова, отвечала Мелисанда, - что ты, Габриэль, мерзавец и негодяй. Я предлагала честную сделку, но ты предпочел иной путь. Так получай же то, что причитается, и не жалуйся!
Удар! Звон!
Габриэлю показалось, что его ударили по запястью раскаленным молотком. Гулко задрожало оперение стрелы. Рука с кинжалом оказалась намертво пришпилена к столешнице.
- Ах, шайтан! - дернулся он. - Помогите!!
В доме поднялся крик. Насмерть перепуганный Мишель бросился к двери. Стрела воткнулась возле его ступни, заставив споткнуться.
- За флорентийского кота! - гремело повсюду. - За Мелисанду и короля!
Хрустнула рама. Аршамбо свесился с крыши с ножом в зубах. Прыжок - и храмовник оказался в комнате.
- Ага! Держитесь, сволочи! С нами святой Лонгин!
Габриэлю удалось наконец сломать пригвоздившую его стрелу. Он бросился к двери. Именно в этот миг коротышка Абдулла входил с подносом еды. Булочки, зловещие пирожки Юсуфа, чай. Всё это полетело на пол. Габриэль толкнул коротышку на нож Аршамбо, а сам бросился бежать.
- Стой, пес! - неслось ему вдогонку. - Кто бежит, тот сарацинская свинья!
«Живая свинья лучше дохлого пса», - подумал на бегу Габриэль. Ему удалось-таки получить нешуточную фору. Пока Аршамбо вытаскивал кинжал из умирающего Абдуллы, Тень уже выпрыгивал во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86