- спросила Марина.
- Часовня, - вырвалось у Кима. - В домах гномов прямоугольные двери. А круг является знаком совершенства Владыки.
- Ты внимательно слушал лекции, - пробормотал Бурин.
- За этой дверью находится только часовня или там есть и шахта с туннелями? - спросил Гилфалас.
- Друг мой, не позволишь ли на этот раз ответить мне самому? - произнес Бурин, взглянув на Кима. - Речь ведь идет о моем народе.
- Охотно, если у тебя есть желание говорить на эту тему. А если ошибешься, я тебя поправлю.
- Благодарю вас, добрый фольк, - ответил Бурин и глазом не моргнув. - Нет, - продолжил он, на этот раз обращаясь к эльфу, - у часовен всегда бывает только один вход. Это связано с нашей историей. Мы не всегда были столь миролюбивы, как теперь. Были времена, когда наши дома из-за пустяков хватались за топоры и проламывали черепа…
- Под «домами» он подразумевает кланы. - Пояснение Кима было излишним, однако Бурин продолжал говорить дальше, не обращая на него внимания.
- Часовни потому и имеют один вход, чтобы можно было охранять только одну дверь. Одно время обстановка была столь плоха, что службу приходилось совершать по два раза: в то время как одна половина общины возносила хвалу Владыке, другая половина охраняла вход снаружи.
- Должно быть, это были весьма дикие времена, - произнесла Марина.
- Да, так оно и было, - сказал Бурин, и это прозвучало так, словно он и сам жил в то время. - А теперь давайте спать. Воздух здесь разреженный, и завтра утром вставать будет тяжело.
Все заползли под одеяла. Киму снова плохо спалось. Мучивший его сон был путаный и бессмысленный, но внутренний голос подсказывал ему обращать внимание на все, поскольку однажды оно может оказаться значимым. В конце концов Ким в страхе очнулся от сна, но в тот же миг забыл все, что увидел.
Хлопоты Марины у костра и аромат чая разбудили всех. Для Кима это уже превратилось в своего рода ритуал. Он сонно посмотрел на молодую женщину. Она стала полноправным участником их экспедиции, и было очевидно, что он уже не сможет обращаться с ней как со своей экономкой, то есть прислугой. Он должен обдумать, что предпринять в этом отношении.
За время путешествия даже Гилфалас сблизился с ними, насколько это было возможно для Пробужденного. В своей жизни Ким наблюдал эльфов лишь издалека. Он никогда не встречал их в Эльдерланде и лишь изредка в бытность своего пребывания в Империи. И всегда они производили на него впечатление странных существ, пребывающих словно в другом времени.
Но забавные истории из благословенных студенческих времен, рассказываемые в тесном кругу за чаем, пока путники ожидали восхода солнца, не оставили равнодушным никого, даже эльфийского принца. Бурин и Фабиан были умелыми рассказчиками, да и Ким на косноязычие не жаловался. Так что все, включая Марину и Гврги, от души смеялись.
- Что есть уни… унитет? - спросил Гврги и при этом сделал такое лицо, как будто ему самому было стыдно задавать подобный вопрос.
- Об этом, дорогой болотник, я иногда спрашиваю и сам себя. Но в любом случае, один из них я посещал. Теоретически университет - это место, где умные люди передают свои знания другим людям, чтобы те тоже поумнели.
- У нас это делать шаман. Он посвящать болотники в тайны. Болото быть наполнено тайнами.
- И ты можешь себе представить, - улыбаясь, заявил Бурин, - что в университете имеется много шаманов, но некоторые из них настолько оторваны о действительности, что уже позабыли о том, что жизнь состоит не только из деяний Янда Короткого. Эти шаманы, как правило, очень сведущи в каком-нибудь одном деле. Обо всем остальном они имеют весьма смутное представление. К примеру, они могут часами спорить о том, издает ли звуки падающее дерево, если поблизости нет никого, кто мог бы это услышать.
- Гврги интересовать, только если дерево падать на него, - проквакал Гврги.
- Очень мудро, - отозвался Бурин. - Ты, должно быть, даже умнее вашего шамана.
- Благодарю, - вежливо произнес Гврги и изобразил поклон.
- Господин Кимберон, - вступила в разговор Марина, - полагаю, что мы не будем делать остановку на обед. Не приготовить ли мне тогда бутерброды, чтобы мы могли их съесть прямо на ходу?
- Очень хорошая идея, - похвалил Ким. - Но, пожалуйста, Марина, зови меня просто Ким.
- О, если вы так считаете, господин Ким, - удивленно сказала она.
- Ким, - с улыбкой поправил он её.
- Хорошо, Ким, - произнесла она и протянула ему руку.
К этому охотно присоединились Бурин с Фабианом и Гилфалас с Гврги, но в случае с эльфом и наследным принцем Марина позволила себе немного жеманства. Но ещё до того как они оправились в путь, она уже доверительно обращалась ко всем на «ты».
Они снова пустились в путь. Солнце сияло на покрытых снегом вершинах, так что казалось, будто горы залиты белым золотом.
Некоторое время Ким любовался ландшафтом, но продолжалось это недолго. Дорога становилась хуже, а подъем - круче. Все чаще им приходилось карабкаться через обломки скал и перебираться через завалы. Дышать стало тяжелей, а вещевые мешки сделались неподъемными. Ким был вынужден вспомнить слова Бурина: панорама действительно потеряла часть своего очарования.
- Думаю, - задыхаясь, сказал Фабиан около полудня, - неплохо бы сделать короткий привал.
Они уселись в тени, отбрасываемой одной из последних на их пути кривых сосен, при золотом сиянии полуденного солнца выпили ключевой воды из походных фляг и съели последние лепешки и последний сыр.
Какой чудесный пикник мог бы из всего этого выйти, если бы не причины, заставившие их подниматься в горы…
- Прислушайтесь! - внезапно сказал Ким. - Разве вы ничего не слышите?
Он и сам не был до конца уверен, что действительно что-то услышал. Был ли это звон металла, донесенный порывом ветра до них?
Все вслушались.
- Я ничего не слышу, - сказал наконец Гилфалас, слух у которого был не хуже, чем у фолька. Ким и сам слышал теперь только ветер.
Сразу стало холоднее, хотя солнце и сияло по-прежнему. Но разве не естественно, что ветер заставляет ежиться, если ты не двигаешься?
Фабиан вздохнул и поднялся.
- Вперед!
Они зашагали дальше. Путь, по которому они шли теперь, лишь с натяжкой можно было назвать дорогой. Пропали и придорожные указатели, которые попадались им изредка в первой половине дня.
- Так, - сказал Бурин, когда они вкарабкались на ещё одну седловину. - Теперь до перевала остается всего только пара сотен шагов.
- Мы уже так близко? - с надеждой спросил Гврги. Болотник повертел головой в разных направлениях в поисках близкого перевала.
- Гврги, - объяснил ему Ким, - нам придется идти ещё достаточно долго. Бурин имел в виду расстояние по вертикали. А так нам понадобится еще, пожалуй, - фольк взглянул вверх, - целый дневной переход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
- Часовня, - вырвалось у Кима. - В домах гномов прямоугольные двери. А круг является знаком совершенства Владыки.
- Ты внимательно слушал лекции, - пробормотал Бурин.
- За этой дверью находится только часовня или там есть и шахта с туннелями? - спросил Гилфалас.
- Друг мой, не позволишь ли на этот раз ответить мне самому? - произнес Бурин, взглянув на Кима. - Речь ведь идет о моем народе.
- Охотно, если у тебя есть желание говорить на эту тему. А если ошибешься, я тебя поправлю.
- Благодарю вас, добрый фольк, - ответил Бурин и глазом не моргнув. - Нет, - продолжил он, на этот раз обращаясь к эльфу, - у часовен всегда бывает только один вход. Это связано с нашей историей. Мы не всегда были столь миролюбивы, как теперь. Были времена, когда наши дома из-за пустяков хватались за топоры и проламывали черепа…
- Под «домами» он подразумевает кланы. - Пояснение Кима было излишним, однако Бурин продолжал говорить дальше, не обращая на него внимания.
- Часовни потому и имеют один вход, чтобы можно было охранять только одну дверь. Одно время обстановка была столь плоха, что службу приходилось совершать по два раза: в то время как одна половина общины возносила хвалу Владыке, другая половина охраняла вход снаружи.
- Должно быть, это были весьма дикие времена, - произнесла Марина.
- Да, так оно и было, - сказал Бурин, и это прозвучало так, словно он и сам жил в то время. - А теперь давайте спать. Воздух здесь разреженный, и завтра утром вставать будет тяжело.
Все заползли под одеяла. Киму снова плохо спалось. Мучивший его сон был путаный и бессмысленный, но внутренний голос подсказывал ему обращать внимание на все, поскольку однажды оно может оказаться значимым. В конце концов Ким в страхе очнулся от сна, но в тот же миг забыл все, что увидел.
Хлопоты Марины у костра и аромат чая разбудили всех. Для Кима это уже превратилось в своего рода ритуал. Он сонно посмотрел на молодую женщину. Она стала полноправным участником их экспедиции, и было очевидно, что он уже не сможет обращаться с ней как со своей экономкой, то есть прислугой. Он должен обдумать, что предпринять в этом отношении.
За время путешествия даже Гилфалас сблизился с ними, насколько это было возможно для Пробужденного. В своей жизни Ким наблюдал эльфов лишь издалека. Он никогда не встречал их в Эльдерланде и лишь изредка в бытность своего пребывания в Империи. И всегда они производили на него впечатление странных существ, пребывающих словно в другом времени.
Но забавные истории из благословенных студенческих времен, рассказываемые в тесном кругу за чаем, пока путники ожидали восхода солнца, не оставили равнодушным никого, даже эльфийского принца. Бурин и Фабиан были умелыми рассказчиками, да и Ким на косноязычие не жаловался. Так что все, включая Марину и Гврги, от души смеялись.
- Что есть уни… унитет? - спросил Гврги и при этом сделал такое лицо, как будто ему самому было стыдно задавать подобный вопрос.
- Об этом, дорогой болотник, я иногда спрашиваю и сам себя. Но в любом случае, один из них я посещал. Теоретически университет - это место, где умные люди передают свои знания другим людям, чтобы те тоже поумнели.
- У нас это делать шаман. Он посвящать болотники в тайны. Болото быть наполнено тайнами.
- И ты можешь себе представить, - улыбаясь, заявил Бурин, - что в университете имеется много шаманов, но некоторые из них настолько оторваны о действительности, что уже позабыли о том, что жизнь состоит не только из деяний Янда Короткого. Эти шаманы, как правило, очень сведущи в каком-нибудь одном деле. Обо всем остальном они имеют весьма смутное представление. К примеру, они могут часами спорить о том, издает ли звуки падающее дерево, если поблизости нет никого, кто мог бы это услышать.
- Гврги интересовать, только если дерево падать на него, - проквакал Гврги.
- Очень мудро, - отозвался Бурин. - Ты, должно быть, даже умнее вашего шамана.
- Благодарю, - вежливо произнес Гврги и изобразил поклон.
- Господин Кимберон, - вступила в разговор Марина, - полагаю, что мы не будем делать остановку на обед. Не приготовить ли мне тогда бутерброды, чтобы мы могли их съесть прямо на ходу?
- Очень хорошая идея, - похвалил Ким. - Но, пожалуйста, Марина, зови меня просто Ким.
- О, если вы так считаете, господин Ким, - удивленно сказала она.
- Ким, - с улыбкой поправил он её.
- Хорошо, Ким, - произнесла она и протянула ему руку.
К этому охотно присоединились Бурин с Фабианом и Гилфалас с Гврги, но в случае с эльфом и наследным принцем Марина позволила себе немного жеманства. Но ещё до того как они оправились в путь, она уже доверительно обращалась ко всем на «ты».
Они снова пустились в путь. Солнце сияло на покрытых снегом вершинах, так что казалось, будто горы залиты белым золотом.
Некоторое время Ким любовался ландшафтом, но продолжалось это недолго. Дорога становилась хуже, а подъем - круче. Все чаще им приходилось карабкаться через обломки скал и перебираться через завалы. Дышать стало тяжелей, а вещевые мешки сделались неподъемными. Ким был вынужден вспомнить слова Бурина: панорама действительно потеряла часть своего очарования.
- Думаю, - задыхаясь, сказал Фабиан около полудня, - неплохо бы сделать короткий привал.
Они уселись в тени, отбрасываемой одной из последних на их пути кривых сосен, при золотом сиянии полуденного солнца выпили ключевой воды из походных фляг и съели последние лепешки и последний сыр.
Какой чудесный пикник мог бы из всего этого выйти, если бы не причины, заставившие их подниматься в горы…
- Прислушайтесь! - внезапно сказал Ким. - Разве вы ничего не слышите?
Он и сам не был до конца уверен, что действительно что-то услышал. Был ли это звон металла, донесенный порывом ветра до них?
Все вслушались.
- Я ничего не слышу, - сказал наконец Гилфалас, слух у которого был не хуже, чем у фолька. Ким и сам слышал теперь только ветер.
Сразу стало холоднее, хотя солнце и сияло по-прежнему. Но разве не естественно, что ветер заставляет ежиться, если ты не двигаешься?
Фабиан вздохнул и поднялся.
- Вперед!
Они зашагали дальше. Путь, по которому они шли теперь, лишь с натяжкой можно было назвать дорогой. Пропали и придорожные указатели, которые попадались им изредка в первой половине дня.
- Так, - сказал Бурин, когда они вкарабкались на ещё одну седловину. - Теперь до перевала остается всего только пара сотен шагов.
- Мы уже так близко? - с надеждой спросил Гврги. Болотник повертел головой в разных направлениях в поисках близкого перевала.
- Гврги, - объяснил ему Ким, - нам придется идти ещё достаточно долго. Бурин имел в виду расстояние по вертикали. А так нам понадобится еще, пожалуй, - фольк взглянул вверх, - целый дневной переход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93