- Мое почтение, монсеньор, - вежливо поздоровался Эрнан.
Герцог чуть вздрогнул от неожиданности и поднял на посетителей
утомленный взгляд.
- Добрый день, господин де Шатофьер, - невозмутимо ответствовал он. -
Рад видеть вас в добром здравии. Я с самого начала подозревал, что слухи о
вашей гибели несколько преувеличены... И вас приветствую, сударь, - кивнул
он юноше, откладывая в сторону книгу. - Прошу садиться, господа.
Хотя сам герцог заметно постарел, и его некогда золотистые волосы
стали серебряными, голос у него был по-прежнему чистым и звучным, вот
только еще явственнее проступали в нем печальные нотки.
Пока молодые люди устраивались на скамье с противоположной стороны
невысокого, круглой формы стола, герцог окликнул своего камердинера,
который шатался поблизости, и велел принести для гостей угощение. Когда
слуга отправился выполнять это поручение, герцог смерил Эрнана пристальным
взглядом и промолвил:
- Как мне кажется, я могу смело поздравить вас с удачным
возвращением.
- О да! Разумеется, да. - Эрнан выпрямил свои большущие ноги и всем
весом откинулся на спинку дубовой скамьи, которая жалобно заскрипела от
такого бесцеремонного обращения с ней. - Как видите, я цел и невредим, на
здоровье грех жаловаться. Да и убытков никаких не понес, напротив - лишь
приумножил свое состояние, слава Иисусу Христу нашему.
- Однако, - заметил герцог, - этого нельзя сказать про весь ваш
поход, которому, кстати, я никогда не сочувствовал. Французский король-то
в плену.
- Был в плену, - уточнил Шатофьер. - По последним сведениям, он
откупился за семьдесят тысяч серебряных марок и сейчас направляется в
Европу.
- Семьдесят тысяч, - задумчиво повторил герцог, в уме пересчитывая
эту сумму в галльские скудо. - Не сказал бы, что дешево обходится Франции
освобождение Гроба Господнего. Филипп-Август Третий правит Францией уже
двенадцать лет, за это время он предпринял три крестовых похода, не
отвоевал ни пяди Святой Земли, зато растерял все свои северные земли, а
вдобавок опустошил французскую казну. Между прочим, граф, вам известно,
что герцог Нормандский объявил о разрыве союзнических отношений с Францией
и обратился к Святому Престолу с просьбой возвести его в королевское
достоинство?
- Да, об этом я слышал. Но удовлетворит ли папа его просьбу?
- Скорее всего, да. Лично я не вижу сколь-нибудь серьезных оснований
для отказа. В договоре о союзе Нормандии с Францией есть пункт, согласно
которому Нормандия оставляет за собой право беспрепятственного выхода из
состава королевства в случае неудовлетворительного управления оным. А то,
что дела во Франции обстоят из рук вон плохо, ясно даже ребенку.
- Бесспорно, - согласился Эрнан.
- И Франция сейчас не в том состоянии, чтобы противопоставить этому
пункту договора свою военную мощь, - продолжал герцог. - Королю придется
смириться с этим, как прежде он смирился с потерей Бретани, Фландрии и
Франш-Конте. А что касается папы Павла, то хоть он и дал свое
благословение на ваш поход, ему была не по душе эта авантюра. По его
мнению, католическому миру следовало бы поберечь свои силы для
предстоящего похода против турок, и тут я всецело согласен с ним.
Разумеется, весьма прискорбно, что Иерусалим до сих пор находится под игом
неверных, но с другой стороны, если последователям Магомета удастся
захватить Константинополь, это обернется большой бедой для всего
христианства - не только восточного, но и западного. Так что сейчас король
Франции явно не пользуется благоволением Святого Престола, и очень
сомнительно, чтобы папа встал на защиту целостности Французского
государства. Вполне возможно, что герцогу Нормандскому будет отказано в
титуле короля, однако ничто не помешает Нормандии возвратиться к своему
прежнему статусу великого княжества.
- И таким образом, - веско добавил Эрнан, - Франция сожмется до тех
пределов, в каких она была в начале правления Филиппа-Августа Великого...*
Гм. Почти до тех пределов. Ведь графства Сент, Ангулем и Байонна и поныне
остаются во владении французской короны.
Герцог проигнорировал этот довольно прозаичный намек и вместо ответа
внимательно присмотрелся к спутнику Эрнана, на которого в начале разговора
бросил лишь беглый взгляд.
Собственно говоря, внешность юноши не производила особого
впечатления. Это был стройный, невысокого роста светлый шатен, лет
восемнадцати. Его лицо не отличалось правильностью черт, но и не имело
сколь-нибудь значительных изъянов, было просто симпатичным и с трудом
запоминалось. И только взгляд больших карих глаз юноши, спокойный,
вдумчивый и сосредоточенный, не вписывался в рамки его заурядной
внешности. Герцог, хорошо разбиравшийся в людях, безошибочно признал в нем
отпрыска мелкопоместного дворянского рода, вероятнее всего, происходившего
со Средней Луары.
Эрнан, ожидавший этого момента, торопливо произнес:
- Прошу прощения, монсеньор. Я забыл представить вам моего
двоюродного брата Габриеля де Шеверни. Его сестра Луиза была замужем за
вашим сыном Филиппом.
Юноша привстал и почтительно поклонился.
Герцог снова взглянул на Габриеля, но тут же виновато опустил глаза.
Плечи его ссутулились, лицо еще больше постарело, а взгляд бесцельно
блуждал по беседке, тщательно избегая при этом обоих молодых людей.
"Так-с! - удовлетворенно подумал Эрнан. - Похоже, Филипп не ошибся.
Это и впрямь напоминает раскаяние".
Воцарившееся в беседке тягостное молчание было прервано появлением
слуг, принесших угощение для гостей герцога - вазы с фруктами, джемами и
печеньем, а также несколько кувшинов с прохладительными и горячительными
напитками (то бишь вином). Эрнан без лишних церемоний принялся за еду: он
всегда был не прочь перекусить, а двухчасовая прогулка из Кастель-Фьеро в
Тараскон лишь подогрела его аппетит. Ободренный примером кузена, Габриель
де Шеверни взял из вазы медовый пряник и наполнил свой кубок щербетом.
Постепенно между герцогом и Эрнаном завязался разговор, предметом
которого был третий неудачный крестовый поход незадачливого
Филиппа-Августа Третьего. В перерывах между поглощением солидных порций
печенья с яблочным джемом и внушительных доз вина Шатофьер повествовал о
битвах крестоносцев с сарацинами, об их победах и поражениях, откровенно
признавая, что последних было гораздо больше, чем первых. В частности,
Эрнан весьма детально описал обстоятельства пленения французского монарха
египетским султаном, поскольку сам был непосредственным участником той
роковой для короля стычки и лишь каким-то чудом избежал пленения или
смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74