Поверьте. Больше всех других я люблю
вас и моего братика...
- Но быть похожей на меня не хочешь, - закончила ее мысль принцесса.
- И правильно делаешь. Я, кстати, тоже не хочу, чтобы ты походила на меня.
Ты только посмотри, что представляют собой те фрейлины, которые во всем
стремятся подражать мне. Жалкое зрелище! Если меня называют ветреной и
легкомысленной и лишь слегка журят за мое поведение, то их сурово
осуждают. В глазах света они потаскушки, ибо между мной и ими существует
большая разница - я принцесса, наследница престола, женщина ни от кого не
зависимая, а они девицы на выданье с изрядно подмоченной репутацией. В
равной степени я не хочу, чтобы ты походила на кузину Елену, эту
притворялу и лицемерку, которая только изображает из себя порядочную даму.
Девственница - а в мыслях еще более развратна, чем я; вот какая Елена на
самом деле. Она с вожделением смотрит на любого симпатичного парня, даже
на своего брата... и, кстати, на него особенно. В ее лоне пылает адский
огонь. Подчас она готова отдаться первому встречному - это я по глазам ее
вижу, - но сдерживает себя, испытывая при этом какое-то
противоестественное наслаждение... Нет, уж лучше бери пример с Бланки. Вот
она действительно порядочная женщина, почти ангел.
- О да, сударыня, - с готовностью кивнула Матильда. - Я очень люблю
госпожу Бланку... Разумеется, после вас и моего братика, - последние два
слова она произнесла с тоской в голосе.
- Ты все скучаешь по нему? - сочувственно осведомилась Маргарита.
Матильда печально вздохнула.
- А как же мне не скучать? Скоро будет три года, как мы не виделись,
а у него все не получается навестить меня.
- Наверное, он уже позабыл тебя, - высказала свое дежурное
предположение Маргарита, и как всегда, Матильда обиделась.
- Вы ошибаетесь, сударыня, этого быть не может. Вы просто не знаете
Этьена, он совсем не такой, как вы думаете, он хороший. Этьен очень хочет
навестить меня, но у него никак не получается, всякий раз обстоятельства
оказываются выше него. Учтите, сударыня, он только на год старше меня, а
ему приходится управлять всем нашим имением. Правда, оно небольшое, но
после отца осталось столько долгов...
Эта песенка о долгах уже порядком набила Маргарите оскомину. В
припадке великодушия она предложила:
- А хочешь, я оплачу все ваши долги?
- Вы? - изумленно переспросила Матильда, не веря своим ушам. - Вы
оплатите?
- А почему бы и нет? Считай это вознаграждением за три года
безупречной службы. Но только при одном условии: Этьен должен немедленно
приехать в Памплону и погостить здесь самое меньшее месяц. У меня уже нет
сил терпеть твои приступы меланхолии. Согласна?
- Ах, сударыня, вы так добры ко мне! Вы так добры к нам обоим. Даже
не знаю, как благодарить вас...
- Ты довольна?
- Не то слово, сударыня. Я так... так рада! Я так благодарна вам за
то, что скоро увижу Этьена. Ведь я так по нему соскучилась, я так его
люблю. Если бы вы знали, сударыня, как я его люблю!
Эти излияния не на шутку встревожили Маргариту.
- Умерь-ка свой пыл, дорогуша! - предупредила она. - Смотри не
переусердствуй в своей сестринской любви, иначе пойдешь по стопам
Жоанны... - Тут принцесса испуганно ойкнула и машинально зажала рукой рот,
видимо, позабыв, что сказанного назад не вернешь, и этим только выдала
себя.
Матильда вздрогнула и посмотрела на нее с опаской и недоверием.
Розовый румянец мигом сбежал с ее щек, лицо ее побледнело.
- То, что вы сказали, сударыня, - дрожащим голосом произнесла она. -
Это правда?
- Ну... в общем... - растерянно пробормотала Маргарита, последними
словами ругая себя за несдержанность. - Боюсь, золотко, ты неверно поняла
меня. Жоанна впрямь любит Александра, любит не как брата, а как мужчину.
Но она понимает, что это чувство греховное, и находит в себе силы
противостоять соблазну.
Однако Матильда не удовольствовалась таким объяснением и отрицательно
покачала головой.
- Вы врете, сударыня, - напрямик заявила она. - Вы хотите ввести меня
в заблуждение. Будь это так, вы бы не зажимали себе рот. Ведь сколько раз
вы говорили мне, что госпожа Елена влюблена в господина Рикарда, и никогда
не зажимали потом рот... Ну почему вы пытаетесь обмануть меня? Я же не
глупенькая и все равно не поверю.
Не выдержав ее пристального, испытующего взгляда, Маргарита со
вздохом опустила глаза.
- Да уж, - сокрушенно произнесла она. - Ты не глупенькая, это точно.
Ты наивна, но не глупа. Это я дура, что растерялась. Мне следовало сразу
исправиться - а теперь уже поздно.
- Батюшки! - прижав руки к груди, вскричала Матильда. - Их же черти в
аду будут мучить!
Маргарита поднялась с кресла, подошла к ней и положила ей руку на
плечо.
- Ну вот, опять за чертей. После душеспасительных, вернее,
душещипательных бесед с монсеньором Франческо тебе всюду черти
мерещатся... Успокойся, золотко, не принимай это близко к сердцу. До ада
Жоанне еще далеко, а что касается Александра, то ему и без того давно
уготовано местечко в самом мрачном углу преисподней. Скорее, им угрожает
ад на этом свете, если их проступок получит огласку. Ты будешь молчать?
- Я буду... Обещаю вам... - Матильда зябко поежилась. - Это ужасно!
Неужели госпожа Жоанна не понимает, какой это большой грех?
- Прекрасно понимает, можешь не сомневаться. И сейчас Жоанна кается,
что совершила его, вот почему она такая набожная в последнее время. К ее
чести надо сказать, что ее раскаяние вызвано осознанием своей вины, а не
тем, что Бланка разоблачила ее связь с братом - это случилось гораздо
позже. Так что молись лучше за спасение этих грешных душ, а не моей.
- Я буду молиться... за госпожу Жоанну.
- А за Александра?
- Нет, не буду. Не хочу. Он злой человек, сударыня.
Маргарита промолчала и еще больше нахмурилась. В том, что граф
Бискайский стал отпетым негодяем, отчасти был виновен ее отец. Порой,
думая об этом, она испытывала что-то вроде угрызений совести: ведь если бы
не злая воля их деда, короля Рикарда, наваррская корона принадлежала бы
Александру, и то на совершенно законных основаниях. Осознание этого
неприятного, дразнящего, крайне щекотливого факта заставляло Маргариту еще
сильнее ненавидеть своего кузена.
- Ладно, - отозвалась она, нарушая тягостное молчание. - Пожалуй, мне
пора к отцу. Не стоит испытывать его терпение. Мне передали, что он очень
возбужден; видно, опять строит планы насчет моего замужества... -
Маргарита вздохнула. - А ты, Матильда, оставайся здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
вас и моего братика...
- Но быть похожей на меня не хочешь, - закончила ее мысль принцесса.
- И правильно делаешь. Я, кстати, тоже не хочу, чтобы ты походила на меня.
Ты только посмотри, что представляют собой те фрейлины, которые во всем
стремятся подражать мне. Жалкое зрелище! Если меня называют ветреной и
легкомысленной и лишь слегка журят за мое поведение, то их сурово
осуждают. В глазах света они потаскушки, ибо между мной и ими существует
большая разница - я принцесса, наследница престола, женщина ни от кого не
зависимая, а они девицы на выданье с изрядно подмоченной репутацией. В
равной степени я не хочу, чтобы ты походила на кузину Елену, эту
притворялу и лицемерку, которая только изображает из себя порядочную даму.
Девственница - а в мыслях еще более развратна, чем я; вот какая Елена на
самом деле. Она с вожделением смотрит на любого симпатичного парня, даже
на своего брата... и, кстати, на него особенно. В ее лоне пылает адский
огонь. Подчас она готова отдаться первому встречному - это я по глазам ее
вижу, - но сдерживает себя, испытывая при этом какое-то
противоестественное наслаждение... Нет, уж лучше бери пример с Бланки. Вот
она действительно порядочная женщина, почти ангел.
- О да, сударыня, - с готовностью кивнула Матильда. - Я очень люблю
госпожу Бланку... Разумеется, после вас и моего братика, - последние два
слова она произнесла с тоской в голосе.
- Ты все скучаешь по нему? - сочувственно осведомилась Маргарита.
Матильда печально вздохнула.
- А как же мне не скучать? Скоро будет три года, как мы не виделись,
а у него все не получается навестить меня.
- Наверное, он уже позабыл тебя, - высказала свое дежурное
предположение Маргарита, и как всегда, Матильда обиделась.
- Вы ошибаетесь, сударыня, этого быть не может. Вы просто не знаете
Этьена, он совсем не такой, как вы думаете, он хороший. Этьен очень хочет
навестить меня, но у него никак не получается, всякий раз обстоятельства
оказываются выше него. Учтите, сударыня, он только на год старше меня, а
ему приходится управлять всем нашим имением. Правда, оно небольшое, но
после отца осталось столько долгов...
Эта песенка о долгах уже порядком набила Маргарите оскомину. В
припадке великодушия она предложила:
- А хочешь, я оплачу все ваши долги?
- Вы? - изумленно переспросила Матильда, не веря своим ушам. - Вы
оплатите?
- А почему бы и нет? Считай это вознаграждением за три года
безупречной службы. Но только при одном условии: Этьен должен немедленно
приехать в Памплону и погостить здесь самое меньшее месяц. У меня уже нет
сил терпеть твои приступы меланхолии. Согласна?
- Ах, сударыня, вы так добры ко мне! Вы так добры к нам обоим. Даже
не знаю, как благодарить вас...
- Ты довольна?
- Не то слово, сударыня. Я так... так рада! Я так благодарна вам за
то, что скоро увижу Этьена. Ведь я так по нему соскучилась, я так его
люблю. Если бы вы знали, сударыня, как я его люблю!
Эти излияния не на шутку встревожили Маргариту.
- Умерь-ка свой пыл, дорогуша! - предупредила она. - Смотри не
переусердствуй в своей сестринской любви, иначе пойдешь по стопам
Жоанны... - Тут принцесса испуганно ойкнула и машинально зажала рукой рот,
видимо, позабыв, что сказанного назад не вернешь, и этим только выдала
себя.
Матильда вздрогнула и посмотрела на нее с опаской и недоверием.
Розовый румянец мигом сбежал с ее щек, лицо ее побледнело.
- То, что вы сказали, сударыня, - дрожащим голосом произнесла она. -
Это правда?
- Ну... в общем... - растерянно пробормотала Маргарита, последними
словами ругая себя за несдержанность. - Боюсь, золотко, ты неверно поняла
меня. Жоанна впрямь любит Александра, любит не как брата, а как мужчину.
Но она понимает, что это чувство греховное, и находит в себе силы
противостоять соблазну.
Однако Матильда не удовольствовалась таким объяснением и отрицательно
покачала головой.
- Вы врете, сударыня, - напрямик заявила она. - Вы хотите ввести меня
в заблуждение. Будь это так, вы бы не зажимали себе рот. Ведь сколько раз
вы говорили мне, что госпожа Елена влюблена в господина Рикарда, и никогда
не зажимали потом рот... Ну почему вы пытаетесь обмануть меня? Я же не
глупенькая и все равно не поверю.
Не выдержав ее пристального, испытующего взгляда, Маргарита со
вздохом опустила глаза.
- Да уж, - сокрушенно произнесла она. - Ты не глупенькая, это точно.
Ты наивна, но не глупа. Это я дура, что растерялась. Мне следовало сразу
исправиться - а теперь уже поздно.
- Батюшки! - прижав руки к груди, вскричала Матильда. - Их же черти в
аду будут мучить!
Маргарита поднялась с кресла, подошла к ней и положила ей руку на
плечо.
- Ну вот, опять за чертей. После душеспасительных, вернее,
душещипательных бесед с монсеньором Франческо тебе всюду черти
мерещатся... Успокойся, золотко, не принимай это близко к сердцу. До ада
Жоанне еще далеко, а что касается Александра, то ему и без того давно
уготовано местечко в самом мрачном углу преисподней. Скорее, им угрожает
ад на этом свете, если их проступок получит огласку. Ты будешь молчать?
- Я буду... Обещаю вам... - Матильда зябко поежилась. - Это ужасно!
Неужели госпожа Жоанна не понимает, какой это большой грех?
- Прекрасно понимает, можешь не сомневаться. И сейчас Жоанна кается,
что совершила его, вот почему она такая набожная в последнее время. К ее
чести надо сказать, что ее раскаяние вызвано осознанием своей вины, а не
тем, что Бланка разоблачила ее связь с братом - это случилось гораздо
позже. Так что молись лучше за спасение этих грешных душ, а не моей.
- Я буду молиться... за госпожу Жоанну.
- А за Александра?
- Нет, не буду. Не хочу. Он злой человек, сударыня.
Маргарита промолчала и еще больше нахмурилась. В том, что граф
Бискайский стал отпетым негодяем, отчасти был виновен ее отец. Порой,
думая об этом, она испытывала что-то вроде угрызений совести: ведь если бы
не злая воля их деда, короля Рикарда, наваррская корона принадлежала бы
Александру, и то на совершенно законных основаниях. Осознание этого
неприятного, дразнящего, крайне щекотливого факта заставляло Маргариту еще
сильнее ненавидеть своего кузена.
- Ладно, - отозвалась она, нарушая тягостное молчание. - Пожалуй, мне
пора к отцу. Не стоит испытывать его терпение. Мне передали, что он очень
возбужден; видно, опять строит планы насчет моего замужества... -
Маргарита вздохнула. - А ты, Матильда, оставайся здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74