У них имелось общее увлечение музыкой. К тому же у них обоих была она. Марчелла невесело усмехнулась про себя: в этом-то вся и загвоздка!
– Должна лететь! – Соня вскочила на ноги и, обежав комнату, поочередно всех поцеловала. Обвив Санти за шею руками, она сказала:
– Желаю, чтобы поездка оказалась сказочной. Уверена, моя дорогая мамочка будет самым лучшим гидом на свете! Марк, пока!
Марчелла проводила Соню в прихожую, где та оглядела себя в зеркале, поправила шляпу и косметику на лице.
– Соня, ты пообедаешь с нами в пятницу вечером? – спросила Марчелла. – Придет Эми, и ей приятно будет увидеть тебя.
– Не могу, – ответила Соня. – Я купила лошадь, и она сейчас содержится у одного друга в Лонг-Айленде. По выходным я отправляюсь туда покататься верхом. Для меня это как самая большая любовь в жизни.
Марчелла улыбнулась.
– Значит, ты веришь в любовь? – спросила она. Соня, пожав плечами, натянула шляпу поглубже на голову.
– Если речь идет о лошади, всенепременно!
Она нажала кнопку лифта, чмокнула Марчеллу в щеку:
– Спасибо за шампанское!
Подошел лифт, она вошла в кабинку и, повернувшись к матери, сказала:
– Удачи тебе с двумя твоими мужиками. Я одобряю, даже если Марк против.
Она нажала кнопку первого этажа.
– Эти треугольники бывают такими занудными, дорогая! – Она ехидно улыбнулась. – А твой вообще совершенно ужасен!
Двери лифта сомкнулись, скрыв Сонино лицо от Марчеллы.
Через несколько минут ушел Марк, обедавший в этот вечер с Колом. Оставшись наконец с Санти вдвоем, Марчелла наполнила их бокалы неразбавленным виски.
– Это как раз то, что нам нужно, – сказала она, передавая бокал Санти. – Прости их, дорогой. Сегодня я поняла, насколько мои дети испорчены.
– Испорчены? – удивился Санти. – Они? Марчелла отпила глоток.
– Когда отдаешь детям слишком много, – объяснила она, – то слишком сильно их любишь!
– Что ты… – Санти наклонился и поцеловал ее в лоб. – У тебя замечательные дети. Марк просто гений в музыке, а Соня такая красивая. Ты должна гордиться ими обоими.
Марчелла насупилась. Санти присел рядом с ней.
– Разумеется, они обеспокоены, когда ты знакомишь их с посторонним человеком. Если мы поженимся, я стану для них отцом, это очень важно. Особенно когда настоящий отец жив, и они, вероятно, сильно его любят.
Марчелла закрыла глаза и внутренне застонала. Она еще не рассказала Санти, что Гарри в тюрьме. Ей не хотелось обрушивать на него все сразу. Она взяла его за руку.
– Когда говоришь ты, все выглядит так просто, дорогой!
Санти рассмеялся:
– Потому что, когда двое любят друг друга, все действительно просто!
В этот вечер они обедали вместе с Эми, воспользовавшись ее популярностью, чтобы заказать хороший столик в модном заведении в Сохо. Подобно всем ньюйоркцам, отношение Марчеллы к городу временами бывало полярным. Она соглашалась, что вечерняя прогулка по Пятой авеню была не менее впечатляющей, чем вид Манхэттена с борта корабля в любое время дня. Однако этим вечером в шумном шикарном ресторане, заполненном эксгибиционистами, где грубые официанты надувают клиентов, принося за солидные деньги крошечные порции, Марчелла взглянула на это глазами Санти, и внезапно все показалось ей очень странным. В Пальме таких ресторанов не было. Там можно выбирать из дюжины дверей любую, и везде обслуживали превосходно, без суеты, всюду подавали великолепно приготовленную рыбу.
Марчелла смотрела, как Санти увлеченно беседовал с Эми, и ей хотелось остаться с ним наедине. Когда обед закончился, было далеко за полночь.
В номере Санти они предались усладам любви. Довольная, Марчелла лежала в его объятиях, нежась в тепле его любви. Удовлетворение вновь ускользнуло от нее, однако она заставила себя ни о чем не думать, просто наслаждаться его ласками и откликаться на все его действия, словно секс необязательно должен приводить к оргазму, полная надежд, что тело ее само во всем разберется, когда она привыкнет к роскоши, позволяющей объединить любовь и секс воедино, чтобы насладиться ими в полной мере.
– Что будем делать, Санти? – спросила Марчелла, нарушая молчание.
– Поженимся и будем жить вместе, – прошептал он ей на ухо.
– Как же мы устроим наши жизни? – спросила она. Она почувствовала, как он слегка пожал плечами.
– Все само устроится и приспособится. Так же, как приспособились наши тела.
Марчелла позволила себе еще несколько минут понежиться в его объятиях, затем заставила себя сесть. Часы показывали около двух ночи.
– Лучше я пойду домой, дорогой.
Она выскользнула из кровати и нащупала свою одежду.
– Почему бы тебе не остаться со мной на всю ночь? – спросил Санти, включая свет. Опершись на локоть, он смотрел на нее. – Думаешь, Марк не знает, чем мы с тобой занимались?
Марчелла натянула платье.
– У меня такое предчувствие, что Марк должен привыкать к нам постепенно, – объяснила Марчелла. – Если я вдруг, вот так, останусь на всю ночь…
Она направилась к двери.
Санти ничего не сказал, но по его виду она догадалась, что ему было не по себе.
Придя домой, она заметила свет, выбивавшийся из-под двери комнаты Марка. Марчелла улеглась в постель, но внезапно почувствовала, что не может спать, поэтому она поднялась и начала править последний вариант «Музыки любви».
Минут через двадцать в дверь ее спальни тихонько постучал Марк.
– Входи, – сказала Марчелла.
Он выглянул из-за двери и медленно вошел в комнату. На нем был его ночной халат.
– Марк… – строго сказала Марчелла.
Он шагнул по направлению к кровати, в глазах застыла мольба.
Марчелла буквально заставила себя произнести трудные слова:
– Что ты думаешь о нем?
Марк уселся в ее ногах, не спуская с нее глаз.
– Будь очень внимательным, когда станешь говорить, Марк, – предупредила Марчелла. – Помни, речь идет о моей жизни!
Он взял мать за руку. Впервые в жизни Марчелле не хотелось, чтобы Марк прикасался к ней. Он провел кончиками ее пальцев по своим губам. Затем улегся рядом с ней на кровати и попытался обнять.
– Не надо, – сказала Марчелла.
Она не могла этого позволить. Во всяком случае до тех пор, пока она все еще ощущала прикосновение пальцев Санти, пока запах его тела сохранялся на ее коже.
– Не поступай так со мной, – пробормотал Марк, уткнувшись ей в шею.
Марчелла села на кровати, отстраняясь от сына.
– Это ты не поступай так со мной! – воскликнула Марчелла. – Разве ты не пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что я полюбила такого замечательного человека, как Санти? Если бы ты действительно любил меня, Марк, ты был бы рад за меня! Он – самое замечательное событие в моей жизни, произошедшее после твоего рождения. Восемнадцать лет ты безраздельно пользовался моим вниманием…
– А теперь настала его очередь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
– Должна лететь! – Соня вскочила на ноги и, обежав комнату, поочередно всех поцеловала. Обвив Санти за шею руками, она сказала:
– Желаю, чтобы поездка оказалась сказочной. Уверена, моя дорогая мамочка будет самым лучшим гидом на свете! Марк, пока!
Марчелла проводила Соню в прихожую, где та оглядела себя в зеркале, поправила шляпу и косметику на лице.
– Соня, ты пообедаешь с нами в пятницу вечером? – спросила Марчелла. – Придет Эми, и ей приятно будет увидеть тебя.
– Не могу, – ответила Соня. – Я купила лошадь, и она сейчас содержится у одного друга в Лонг-Айленде. По выходным я отправляюсь туда покататься верхом. Для меня это как самая большая любовь в жизни.
Марчелла улыбнулась.
– Значит, ты веришь в любовь? – спросила она. Соня, пожав плечами, натянула шляпу поглубже на голову.
– Если речь идет о лошади, всенепременно!
Она нажала кнопку лифта, чмокнула Марчеллу в щеку:
– Спасибо за шампанское!
Подошел лифт, она вошла в кабинку и, повернувшись к матери, сказала:
– Удачи тебе с двумя твоими мужиками. Я одобряю, даже если Марк против.
Она нажала кнопку первого этажа.
– Эти треугольники бывают такими занудными, дорогая! – Она ехидно улыбнулась. – А твой вообще совершенно ужасен!
Двери лифта сомкнулись, скрыв Сонино лицо от Марчеллы.
Через несколько минут ушел Марк, обедавший в этот вечер с Колом. Оставшись наконец с Санти вдвоем, Марчелла наполнила их бокалы неразбавленным виски.
– Это как раз то, что нам нужно, – сказала она, передавая бокал Санти. – Прости их, дорогой. Сегодня я поняла, насколько мои дети испорчены.
– Испорчены? – удивился Санти. – Они? Марчелла отпила глоток.
– Когда отдаешь детям слишком много, – объяснила она, – то слишком сильно их любишь!
– Что ты… – Санти наклонился и поцеловал ее в лоб. – У тебя замечательные дети. Марк просто гений в музыке, а Соня такая красивая. Ты должна гордиться ими обоими.
Марчелла насупилась. Санти присел рядом с ней.
– Разумеется, они обеспокоены, когда ты знакомишь их с посторонним человеком. Если мы поженимся, я стану для них отцом, это очень важно. Особенно когда настоящий отец жив, и они, вероятно, сильно его любят.
Марчелла закрыла глаза и внутренне застонала. Она еще не рассказала Санти, что Гарри в тюрьме. Ей не хотелось обрушивать на него все сразу. Она взяла его за руку.
– Когда говоришь ты, все выглядит так просто, дорогой!
Санти рассмеялся:
– Потому что, когда двое любят друг друга, все действительно просто!
В этот вечер они обедали вместе с Эми, воспользовавшись ее популярностью, чтобы заказать хороший столик в модном заведении в Сохо. Подобно всем ньюйоркцам, отношение Марчеллы к городу временами бывало полярным. Она соглашалась, что вечерняя прогулка по Пятой авеню была не менее впечатляющей, чем вид Манхэттена с борта корабля в любое время дня. Однако этим вечером в шумном шикарном ресторане, заполненном эксгибиционистами, где грубые официанты надувают клиентов, принося за солидные деньги крошечные порции, Марчелла взглянула на это глазами Санти, и внезапно все показалось ей очень странным. В Пальме таких ресторанов не было. Там можно выбирать из дюжины дверей любую, и везде обслуживали превосходно, без суеты, всюду подавали великолепно приготовленную рыбу.
Марчелла смотрела, как Санти увлеченно беседовал с Эми, и ей хотелось остаться с ним наедине. Когда обед закончился, было далеко за полночь.
В номере Санти они предались усладам любви. Довольная, Марчелла лежала в его объятиях, нежась в тепле его любви. Удовлетворение вновь ускользнуло от нее, однако она заставила себя ни о чем не думать, просто наслаждаться его ласками и откликаться на все его действия, словно секс необязательно должен приводить к оргазму, полная надежд, что тело ее само во всем разберется, когда она привыкнет к роскоши, позволяющей объединить любовь и секс воедино, чтобы насладиться ими в полной мере.
– Что будем делать, Санти? – спросила Марчелла, нарушая молчание.
– Поженимся и будем жить вместе, – прошептал он ей на ухо.
– Как же мы устроим наши жизни? – спросила она. Она почувствовала, как он слегка пожал плечами.
– Все само устроится и приспособится. Так же, как приспособились наши тела.
Марчелла позволила себе еще несколько минут понежиться в его объятиях, затем заставила себя сесть. Часы показывали около двух ночи.
– Лучше я пойду домой, дорогой.
Она выскользнула из кровати и нащупала свою одежду.
– Почему бы тебе не остаться со мной на всю ночь? – спросил Санти, включая свет. Опершись на локоть, он смотрел на нее. – Думаешь, Марк не знает, чем мы с тобой занимались?
Марчелла натянула платье.
– У меня такое предчувствие, что Марк должен привыкать к нам постепенно, – объяснила Марчелла. – Если я вдруг, вот так, останусь на всю ночь…
Она направилась к двери.
Санти ничего не сказал, но по его виду она догадалась, что ему было не по себе.
Придя домой, она заметила свет, выбивавшийся из-под двери комнаты Марка. Марчелла улеглась в постель, но внезапно почувствовала, что не может спать, поэтому она поднялась и начала править последний вариант «Музыки любви».
Минут через двадцать в дверь ее спальни тихонько постучал Марк.
– Входи, – сказала Марчелла.
Он выглянул из-за двери и медленно вошел в комнату. На нем был его ночной халат.
– Марк… – строго сказала Марчелла.
Он шагнул по направлению к кровати, в глазах застыла мольба.
Марчелла буквально заставила себя произнести трудные слова:
– Что ты думаешь о нем?
Марк уселся в ее ногах, не спуская с нее глаз.
– Будь очень внимательным, когда станешь говорить, Марк, – предупредила Марчелла. – Помни, речь идет о моей жизни!
Он взял мать за руку. Впервые в жизни Марчелле не хотелось, чтобы Марк прикасался к ней. Он провел кончиками ее пальцев по своим губам. Затем улегся рядом с ней на кровати и попытался обнять.
– Не надо, – сказала Марчелла.
Она не могла этого позволить. Во всяком случае до тех пор, пока она все еще ощущала прикосновение пальцев Санти, пока запах его тела сохранялся на ее коже.
– Не поступай так со мной, – пробормотал Марк, уткнувшись ей в шею.
Марчелла села на кровати, отстраняясь от сына.
– Это ты не поступай так со мной! – воскликнула Марчелла. – Разве ты не пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что я полюбила такого замечательного человека, как Санти? Если бы ты действительно любил меня, Марк, ты был бы рад за меня! Он – самое замечательное событие в моей жизни, произошедшее после твоего рождения. Восемнадцать лет ты безраздельно пользовался моим вниманием…
– А теперь настала его очередь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182