– Пожалуйста, проходите!
Марчелла вошла в его квартиру. Она была чистенькой, крошечной, с паркетным, без единого пятнышка полом. Мебель была низенькой, плотно приставленной к стенам, словно чтобы заставить владельца казаться больше. На нем были черные брюки, спортивная рубашка, застегнутая до самого воротника, и пиджак. Он наблюдал за ней, пока она оглядывала комнату. Было очевидно, что он продумал каждую мелочь, желая продемонстрировать только отменный вкус. Большой телевизор был выключен, маленький, из черного металла кофейный столик и два раскладных стула напоминали о парижском бистро. Длинная низкая софа, обтянутая черной кожей, вытянулась вдоль всей стены. В изысканной раме на стене висел портрет Марлен Дитрих. Кофейный столик был завален дорогими модными журналами.
– Я работаю в индустрии моды, – объяснил он. – Седьмая авеню. Не слышали о Джордже Романо?
Она покачала головой:
– Боюсь, что нет. Чарльз пожал плечами.
– Дайте ему пару лет, – пообещал он. – Он переплюнет Армани.
Марчелла согласно кивнула:
– А этим вы занимаетесь по вечерам?
– Гадание по картам? Да! Всем нравится, как у меня это получается. Это становится почти моим ремеслом. Можно задать вам один вопрос? – Он произнес это в одно слово: «Можнозадатьвамодинвопрос?» Он ткнул пальцем в ее туфли: – Это что, от Шанель? То есть я хочу сказать, вы их в самом деле купили у Шанель, так?
Она засмеялась:
– Ну да, правда, купила.
– Ах ты Боже мой! – Он покачал головой, вздохнул полной грудью от восхищения. – Они же, наверное, стоят триста семьдесят пять – четыреста баксов, да? Они восхитительны! У меня есть каталог «Шанель». Это мой кумир!
Марчелла улыбнулась:
– И очень неплохой кумир.
– Не хотите ли присесть? – Он казался мальчиком, старающимся угодить. – Не возражаете, если я сниму пиджак? – Он аккуратно скинул пиджак и осторожно повесил на спинку стула. Его мощное тело было создано вопреки пропорциям его маленького роста. Круглые бицепсы выпирали под короткими рукавами рубашки, шея было толстой, мускулистой.
Марчелла присела. Он положил нераспечатанную колоду на софу возле нее, затем распечатал упаковку и вынул новые карты рубашками наверх.
– Подержите их немного в руках, – и он протянул ей колоду. – Пусть они вберут ваши импульсы. Не хотите ли выпить, пока мы ждем?
– Немного «Перье», если у вас есть, благодарю, – отозвалась она. Он бросился к алькову, за которым скрывалась кухня, и открыл холодильник.
– «Клаб сода», – сказал он. – Пойдет?
Он наполнил один хрустальный бокал и вернулся с ним, протягивая его ей.
– Так вот, я имею дело со всеми людьми моды, – заявил он, подкладывая квадратную салфетку под бокал. – Келвин Клейн, Ральф Лорен, Кристиан Лакруа; я даже гадал на картах Энди Ворол.
– Правда? – Она отпила глоток соды. – И предсказали ей смерть?
Он посмотрел на нее на мгновение затуманившимся взглядом.
– Ну, – пожал он плечами, – она всегда была болезненной женщиной! – Он внезапно придвинулся к ней ближе. – Ничего сода? – спросил он. – Послушайте, обычно я беру двести долларов за сеанс, но раз вы друг Сэнди, тогда цена будет пятьдесят. Я мог зарабатывать в день по тысяче только на гадании по картам, но я так люблю моду, что не могу бросить это. Мне нравятся манекенщицы, и то, как они ходят, и какие у них прически… – Он вскочил и продемонстрировал, как движутся по подиуму манекенщицы в изысканных туалетах, и Марчелла покатилась со смеху. Он принял другую позу, положив руки на бедра и откинув назад голову и плечи.
– Мода! – провозгласил он.
Он снова сел, улыбаясь ей, и чтобы скрыть замешательство, она закурила. Неплохой жизненный опыт. Она была рада, что пришла сюда. Может, он пригодится ей для одной из ее будущих книг – колоритный второстепенный образ? Он придвинул маленький столик, налил «Диет пепси» в высокий стакан и залпом опорожнил его.
– Снимите левой рукой, – выдыхая, попросил он. – Три раза. И задумайте желание.
Она наблюдала, как он мешает карты, все более сосредоточиваясь. «Я не поверю ни единому его слову», – внушала она себе. Перемешав колоду, он еще некоторое время вглядывался в нее. Когда он снова заговорил, то голос изменился настолько, что холодок пробежал у нее по коже. Наигранная под профессионального гадальщика манера бесследно исчезла, голос стал безучастно-монотонным.
– А, ваш сын скоро серьезно заболеет, – без всякого выражения заметил он так непосредственно, будто они только и делали до этого, что беседовали о Марке. – Вы сумеете спасти его. Он не умрет.
Марчелла выпрямилась.
– В ближайшие три месяца вы овдовеете, – пообещал он. – У вас есть кто-то близкий по имени Шейла?
– Соня, – поправила она. «Мы едва не назвали ее Шейлой, – подумала она. – Гарри хотел назвать ее Шейлой».
– Кто это? – нахмурился он.
– Моя дочь.
– Она ужасно неразумна! – воскликнул он. – Она в страшной опасности, если вы не предупредите ее! Она может погибнуть! К вам плывут огромные деньги, но это не делает вас счастливой. Ваша тайная жизнь представляет серьезную угрозу для вашего здоровья…
– Моя тайная жизнь? – переспросила она. Никто не догадывался о ней. Он спокойно посмотрел на нее своими честными карими глазами.
– Вы же понимаете, о чем я говорю, – просто сказал он.
Она попыталась рассмеяться.
– Вы меня просто пугаете, – попеняла она. Ее руки покрылись гусиной кожей в теплой комнате.
– А что значит для вас имя Сэнди?
– Сэнди? Девушка, которая направила меня к вам. Он нетерпеливо покачал головой.
– Нет, это мужчина.
– Санти? – спросила она.
– Некто, кто очень сильно вас любит, а вы считаете себя недостойной? Почему?
«Вероятно, из-за моей тайной жизни», – подумала она.
– Он чудесный человек, – продолжал Чарльз. – И вы тоже. Нечего вам так себя стыдиться. Подобные потребности есть у каждого.
Марчелла не находила слов. Она застыла в молчании.
– Ваша работа, – спросил Чарльз, – вы пишите или что-то в этом роде?
– Да.
– Сценарии, да?
– Не совсем.
– Что же? – спросил он.
– Книги, – ответила она. – Романы.
– По одному из них поставят фильм, – заверил он. – Большой будет успех. Вы отправитесь в Калифорнию. О, вас ждут большие путешествия. Европа. Ах, как сильно вы любите своего сына! Вы сделали его смыслом всей своей жизни.
Она порылась в сумочке в поисках сигареты. «Все сумасшедшие в этом мире проникают в мои мысли», – подумала она. Он поднял на нее усталые карие глаза.
– Какие-нибудь вопросы?
– Да, – сглотнула Марчелла. – Буду ли я счастлива? Он снова пробежал глазами по картам, беззвучно шевеля губами, а когда опять взглянул на нее, глаза его наконец-то смягчились.
– Как раз это-то и непостижимо… – Он нервно рассмеялся. – Так… выходит… что вам придется пострадать за искусство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
Марчелла вошла в его квартиру. Она была чистенькой, крошечной, с паркетным, без единого пятнышка полом. Мебель была низенькой, плотно приставленной к стенам, словно чтобы заставить владельца казаться больше. На нем были черные брюки, спортивная рубашка, застегнутая до самого воротника, и пиджак. Он наблюдал за ней, пока она оглядывала комнату. Было очевидно, что он продумал каждую мелочь, желая продемонстрировать только отменный вкус. Большой телевизор был выключен, маленький, из черного металла кофейный столик и два раскладных стула напоминали о парижском бистро. Длинная низкая софа, обтянутая черной кожей, вытянулась вдоль всей стены. В изысканной раме на стене висел портрет Марлен Дитрих. Кофейный столик был завален дорогими модными журналами.
– Я работаю в индустрии моды, – объяснил он. – Седьмая авеню. Не слышали о Джордже Романо?
Она покачала головой:
– Боюсь, что нет. Чарльз пожал плечами.
– Дайте ему пару лет, – пообещал он. – Он переплюнет Армани.
Марчелла согласно кивнула:
– А этим вы занимаетесь по вечерам?
– Гадание по картам? Да! Всем нравится, как у меня это получается. Это становится почти моим ремеслом. Можно задать вам один вопрос? – Он произнес это в одно слово: «Можнозадатьвамодинвопрос?» Он ткнул пальцем в ее туфли: – Это что, от Шанель? То есть я хочу сказать, вы их в самом деле купили у Шанель, так?
Она засмеялась:
– Ну да, правда, купила.
– Ах ты Боже мой! – Он покачал головой, вздохнул полной грудью от восхищения. – Они же, наверное, стоят триста семьдесят пять – четыреста баксов, да? Они восхитительны! У меня есть каталог «Шанель». Это мой кумир!
Марчелла улыбнулась:
– И очень неплохой кумир.
– Не хотите ли присесть? – Он казался мальчиком, старающимся угодить. – Не возражаете, если я сниму пиджак? – Он аккуратно скинул пиджак и осторожно повесил на спинку стула. Его мощное тело было создано вопреки пропорциям его маленького роста. Круглые бицепсы выпирали под короткими рукавами рубашки, шея было толстой, мускулистой.
Марчелла присела. Он положил нераспечатанную колоду на софу возле нее, затем распечатал упаковку и вынул новые карты рубашками наверх.
– Подержите их немного в руках, – и он протянул ей колоду. – Пусть они вберут ваши импульсы. Не хотите ли выпить, пока мы ждем?
– Немного «Перье», если у вас есть, благодарю, – отозвалась она. Он бросился к алькову, за которым скрывалась кухня, и открыл холодильник.
– «Клаб сода», – сказал он. – Пойдет?
Он наполнил один хрустальный бокал и вернулся с ним, протягивая его ей.
– Так вот, я имею дело со всеми людьми моды, – заявил он, подкладывая квадратную салфетку под бокал. – Келвин Клейн, Ральф Лорен, Кристиан Лакруа; я даже гадал на картах Энди Ворол.
– Правда? – Она отпила глоток соды. – И предсказали ей смерть?
Он посмотрел на нее на мгновение затуманившимся взглядом.
– Ну, – пожал он плечами, – она всегда была болезненной женщиной! – Он внезапно придвинулся к ней ближе. – Ничего сода? – спросил он. – Послушайте, обычно я беру двести долларов за сеанс, но раз вы друг Сэнди, тогда цена будет пятьдесят. Я мог зарабатывать в день по тысяче только на гадании по картам, но я так люблю моду, что не могу бросить это. Мне нравятся манекенщицы, и то, как они ходят, и какие у них прически… – Он вскочил и продемонстрировал, как движутся по подиуму манекенщицы в изысканных туалетах, и Марчелла покатилась со смеху. Он принял другую позу, положив руки на бедра и откинув назад голову и плечи.
– Мода! – провозгласил он.
Он снова сел, улыбаясь ей, и чтобы скрыть замешательство, она закурила. Неплохой жизненный опыт. Она была рада, что пришла сюда. Может, он пригодится ей для одной из ее будущих книг – колоритный второстепенный образ? Он придвинул маленький столик, налил «Диет пепси» в высокий стакан и залпом опорожнил его.
– Снимите левой рукой, – выдыхая, попросил он. – Три раза. И задумайте желание.
Она наблюдала, как он мешает карты, все более сосредоточиваясь. «Я не поверю ни единому его слову», – внушала она себе. Перемешав колоду, он еще некоторое время вглядывался в нее. Когда он снова заговорил, то голос изменился настолько, что холодок пробежал у нее по коже. Наигранная под профессионального гадальщика манера бесследно исчезла, голос стал безучастно-монотонным.
– А, ваш сын скоро серьезно заболеет, – без всякого выражения заметил он так непосредственно, будто они только и делали до этого, что беседовали о Марке. – Вы сумеете спасти его. Он не умрет.
Марчелла выпрямилась.
– В ближайшие три месяца вы овдовеете, – пообещал он. – У вас есть кто-то близкий по имени Шейла?
– Соня, – поправила она. «Мы едва не назвали ее Шейлой, – подумала она. – Гарри хотел назвать ее Шейлой».
– Кто это? – нахмурился он.
– Моя дочь.
– Она ужасно неразумна! – воскликнул он. – Она в страшной опасности, если вы не предупредите ее! Она может погибнуть! К вам плывут огромные деньги, но это не делает вас счастливой. Ваша тайная жизнь представляет серьезную угрозу для вашего здоровья…
– Моя тайная жизнь? – переспросила она. Никто не догадывался о ней. Он спокойно посмотрел на нее своими честными карими глазами.
– Вы же понимаете, о чем я говорю, – просто сказал он.
Она попыталась рассмеяться.
– Вы меня просто пугаете, – попеняла она. Ее руки покрылись гусиной кожей в теплой комнате.
– А что значит для вас имя Сэнди?
– Сэнди? Девушка, которая направила меня к вам. Он нетерпеливо покачал головой.
– Нет, это мужчина.
– Санти? – спросила она.
– Некто, кто очень сильно вас любит, а вы считаете себя недостойной? Почему?
«Вероятно, из-за моей тайной жизни», – подумала она.
– Он чудесный человек, – продолжал Чарльз. – И вы тоже. Нечего вам так себя стыдиться. Подобные потребности есть у каждого.
Марчелла не находила слов. Она застыла в молчании.
– Ваша работа, – спросил Чарльз, – вы пишите или что-то в этом роде?
– Да.
– Сценарии, да?
– Не совсем.
– Что же? – спросил он.
– Книги, – ответила она. – Романы.
– По одному из них поставят фильм, – заверил он. – Большой будет успех. Вы отправитесь в Калифорнию. О, вас ждут большие путешествия. Европа. Ах, как сильно вы любите своего сына! Вы сделали его смыслом всей своей жизни.
Она порылась в сумочке в поисках сигареты. «Все сумасшедшие в этом мире проникают в мои мысли», – подумала она. Он поднял на нее усталые карие глаза.
– Какие-нибудь вопросы?
– Да, – сглотнула Марчелла. – Буду ли я счастлива? Он снова пробежал глазами по картам, беззвучно шевеля губами, а когда опять взглянул на нее, глаза его наконец-то смягчились.
– Как раз это-то и непостижимо… – Он нервно рассмеялся. – Так… выходит… что вам придется пострадать за искусство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182