– Если бы я только мог заставить медведя двигаться, – сказал Слим, – я шагнул бы вперед и дал бы Картье пинка под зад.
– Не спеши с выводами, – не отрываясь от экрана, сказала я. – Погляди лучше, что зажато у него в кулаках.
Слим с моим братом приникли чуть ближе к экрану, и я терпеливо ждала, когда же они заметят то, что я уже успела углядеть. У Фрэнка там был вовсе не столбик монет – старый трюк ведущих нечестную игру боксеров. Сумма была более значительной, и выражалась она в бумажных банкнотах: по меньшей мере пара тысяч фунтов в каждой горсти. Ничего другого о спортивных достижениях Картье я сейчас и знать не желала.
– Гляньте-ка, – взлетел вверх по гамме голос Павлова. – Глядите!
– Сегодня пятница, – тихонько присвистнул Слим. – День выплаты арендной платы.
– За что? – переспросила я. – За недвижимость внутри Сети или вне ее?
– В любом случае, – заметил мой брат, – надеюсь, он тщательно моет руки.
– Такую грязь не так-то просто отмыть, – возразила я. – Если только она ведет происхождение от camplicity.com.
Фрэнк нанес отражению прямой удар, потом хук, а затем, танцуя, развернулся прочь от зеркала, словно был теперь готов поквитаться с медведем.
– Господи Иисусе, скорее выбирайся из глотки!
– Не двигайся! – Слим ухватил моего брата за запястье, не давая тому вскочить и убежать. – Даже не дыши.
Нас раскусили. Картье узнал о существовании камер. Должен был узнать, не так ли? Вот он приближается к гризли с двумя пачками банкнот и таким выражением на лице, словно сейчас свалит медведя одним точным ударом. Затем, как я и боялась, Фрэнк потянулся вперед, но его пальцы не нащупали нас в медвежьем горле. Они нырнули ниже. Куда-то в район медвежьих кишок, решила я. Судя по тому, как картинка закачалась вверх-вниз, наш домовладелец проявлял при этом явную агрессию.
– Чем он занят? – шепнул Слим, но нужды повторять вопрос у него не возникло. Шагнув в сторону, Фрэнк Картье принялся рыться в кармане своего пальто. В зеркале напротив отразилась вся картина целиком: гризли с развороченным нутром, расстегнутая застежка-молния на брюхе открывает зияющую пустоту, заполненную необычной набивкой. Аккуратно перевязанные пачки – точно такие же, как и те две, что Картье только что прибавил к остальным.
– Вот это, – произнесла я, когда наш домовладелец вернулся, чтобы добавить в медвежье тулово очередной кирпичик, – как раз и называется «Денежный залп».
45
На следующий день мы стояли на морском берегу. Воду пронизывало лучами низко висящее солнце, я повернулась к Слиму со словами:
– Подобные вещи в реальной жизни всегда выглядят гораздо лучше, правда?
– Не уверен. – Слим отшвырнул горсть песка, поддев ее носком ботинка. – С удовольствием посидел бы сейчас на диване.
Мы нарядились соответственно случаю. На Слиме черная водолазка и военного образца брюки, через плечо переброшен моток веревки, а подвернутый вязаный подшлемник открывает уши. Для ограбления банка маска была чересчур, а в прошлый раз для выполнения задачи идеально подошел костюм разносчика пиццы. Теперь я не встревала со своими советами: все что угодно, лишь бы наряд придавал Слиму уверенности в успехе предприятия. Мой бойфренд напоминал сейчас несколько поизносившегося мужика из роликов «Милк трэй» , но вряд ли он встретит знакомых. По крайней мере, мы на это надеялись.
– Соберись, – ободряюще сказала я. – Если мы провернем это дельце, будешь купаться в роскоши и наслаждаться комфортом до конца своих дней.
Тут зазвонил мой мобильный; он пищал каждые тридцать минут, начиная с того момента, как мы нарисовались на пляже под особняком Картье. Мы добрались сюда в самом начале первого. Бросили «жука» в отдалении на прибрежном шоссе и весь день провели в ожидании сигнала к началу штурма. Напряженное, томительное ожидание: мы наблюдали, как неторопливо плывет по небу солнце, как набирают силу морские ветра.
– Говори, Павлов, – бросила я в трубку. – Что происходит в доме?
– Без перемен, – сказал он. – Свинья в загоне.
Я вздохнула, зажала рукой микрофон и передала сообщение Слиму.
– Фрэнк еще дома, – сказала я. – Это ты посоветовал моему брату так идиотски изъясняться?
– Возможно, – подтвердил он с глуповатым выражением на лице. – Так ведь обычно и делается, верно?
Я высказалась в том смысле, что некоторые смотрели слишком много второсортных боевиков, после чего вернулась к Павлову и объявила тому, что больше ждать мы не можем.
– Надо действовать до наступления ночи. Нельзя пропустить закат, и вдобавок я не хочу промокнуть, если соберется гроза. Сегодня утром я вымыла волосы.
Недолгое молчание на линии, а затем ответ:
– Значит, ты хочешь, чтобы я покормил свинью?
– Чего?
– Как мы и обсуждали. Я готов наполнить кормушку. Дай сигнал, и я это сделаю.
– Павлов, – сказала я, помолчав, – просто включи запись, хорошо?
– Так точно. Код один-ноль-четыре.
– Ох, да скажи, ради бога, почему нельзя просто ответить «да»?
– Смотрела «Смоки и бандит»? Там именно так сообщали о конце сеанса связи.
– Забудь ты про фильмы, – разозлилась я. – Мы сейчас не в кино. И общепринятые правила здесь не в счет.
– Вас понял, перехожу на прием.
– Братишка, заткнись и поставь чертову запись. Мы со Слимом готовы начать восхождение.
– Удачи вам, ребята! Действуйте! – сказал Павлов, словно это я, а не он, напрасно теряла время.
Выключив телефон, я задернула молнию на пуховике без рукавов, но с похожим на ошейник воротником. Подарок от цветочника, у которого я недавно гостила: Добряк Уильям держал целый ворох таких, просто на всякий случай. Вселяясь к нему на недельку, я оставила чемоданы дома, и пуховик стал одним из множества бескорыстных подарков Вилли, отвергнуть которые я побоялась. Сейчас он очень мне пригодился.
Отвернувшись от воды, Слим оценивал отвесный обрыв перед нами. То, что некогда было меловой стеной, со временем превратилось в изрытую бухточку со скалистыми вкраплениями, сдерживавшими булыжники. На затянутом сетью, во избежание дальнейшей эрозии почвы, склоне зелеными пятнами выделялись островки диких трав и утесника. Ближе к вершине из скалы выдавался ряд стальных свай. Работа по укреплению грунта, не более того, но из-за частокола усадьба делалась похожей на крепость. Даже свесившийся через край плющ казался живой изгородью. Слим снял с плеча веревку. На мой взгляд, виновата была перспектива: мне лично склон вовсе не казался таким уж трудным для восхождения. Мы, вероятно, могли бы просто забраться туда пешком, но я решила промолчать. Слиму явно не терпелось принять на себя командование, и мне не хотелось портить ему этот момент. Будем надеяться, что если он отправится наверх первым, то желание верховодить рассеется у него прежде, чем мы оба попадем в настоящую беду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102