Большего он рассмотреть не успел, потому что в поле зрения его возник весьма внушительный кулак хуманса, приближавшийся слишком быстро и столкнувшийся с переносицей Делианна на такой скорости, что чародей даже не запомнил, как упал. Пропустив промежуточные стадии, он обнаружил, что лежит на ковре в облаке сверкающих белых искр. Во рту стоял вкус крови.
– Привет, – дружелюбно бросил хуманс, шагнув к Делианну, и отвесил ему изрядный пинок тяжелым башмаком под ребра, над почкой, достаточно увесистый, чтобы пара ребер треснула хрустко и чуть слышно.
Делианн согнулся пополам, харкая кровью.
– Руго, – бросил хуманс с такой интонацией, словно это было имя.
В дверь шагнул огр в алых с медным узором доспехах стражи «Чужих игр», расправляя тошнотворно знакомую серебряную сетку. Одним взмахом он набросил сеть на чародея, потом ухватил Делианна здоровенной лапищей за плечо и вздернул в воздух. К тому времени, когда Делианн убедил себя, что это происходит на самом деле, он уже был увязан в мешок и лежал на мускулистой спине великана.
– Имей в виду, – заметил хуманс, – Кайрендал проснулась и жаждет тебя видеть.
2
Безумная скачка по тайным коридорам «Чужих игр» кончилась тем, что огр стряхнул с плеча мешок, словно клыкастый Дед Мороз девяти футов ростом, и вывалил Делианна вместе с сеткой на пол перед кроватью Кайрендал. Чародей приземлился на копчик, неловко извернувшись, отчего ребра заболели сильней, чем от пинка.
Не торопясь, с беспредельной осторожностью, он попытался распутать сетку, чтобы подняться хотя бы на колени. Чародей старался не делать ничего такого, что мог бы расценить как попытку к бегству нависший над ним великан, потому что в свободной руке тот держал булаву длиной с человечью ногу. Шипы на ее макушке были длиной с палец и остры, как ногти самого Делианна.
Кайрендал возлежала на груде пестрых шелковых подушек под огромным балдахином. Стальные глаза были обведены темными кругами, металлически блестящие кудри жирными лохмами рассыпались по плечам и подушкам. Кожа напомнила Делианну брюхо дохнущего в пересохшем пруду сома, губы висели над оскалеными клыками, точно клочья сырого мяса. В комнате пахло ночным горшком с блевотиной пополам.
– Когда я послала за тобой, – хрипло проговорила Кайрендал, как будто язык не вполне слушался ее, – мне пришло в голову сказать для начала что-нибудь веселенькое. Знаешь там, лично поблагодарить тебя за спасение…
– Кайра…
– Заткнись! – взвизгнула она яростно, приподнявшись над подушками, и рухнула обратно, словно даже гнев был для нее непосильной ношей. – Не хочу. Не могу. Даже желчи не осталось.
Она отвернулась, чтобы он не видел ее лица.
Сердце стиснула боль. Делианн не знал, что сказать.
– Теперь, мне передали, мы не обязаны умирать, – продолжала Кайрендал, не сводя глаз с тяжелых черных гардин на окне. – Говорят, твоя чума не убьет меня. Говорят, мы все ее переживем.
– Да, – проронил Делианн.
– Все, кроме Пишу, – поправила она. – Все, кроме Туп.
– Богиня…
– Не говори мне о своей богине. Я знаю о ней. Она – клятый актир . Пэллес Рил.
– Мне она показалась богиней, – ответил Делианн.
– Знаешь, – проговорила Кайрендал отстраненно, будто не слыша, – уже пошли слухи. Начались убийства, и много. И не все в Городе Чужаков. Должно быть, это команда твоей баржи. Но по официальной версии, это кейнисты – дескать, они начали кампанию террора в ответ на массовые аресты, пытаясь сорвать правительству седьмой праздник Успения. Но мы-то с тобой знаем лучше, не так ли? Да? Я думала, что знаю. А потом подумала еще раз и поняла, что вовсе не так уверена.
– О чем ты?
– Я знала Кейна. Это тебя удивляет? Я участвовала в Успении Ма’элКота – и все было не совсем так, как теперь учит церковь. Я была при том. Но в одном церковь не врет: Кейн был актиром. А Пэллес Рил – его женщина. Оба они актири. Как ты, Делианн.
– Кайрендал…
– Было у Кейна такое свойство – сразу можно было сказать, к чему он приложил руку, потому что тогда все летело в тартарары. Иной раз можно было видеть его влияние: поток черной Силы, истекающий ниоткуда и уходящий в никуда. Сам увидишь – поймешь. Ничего не получается, как было задумано. Обычно все оборачивается к худшему. Как сейчас.
– Я знаю о Кейне только то, что известно всем, – ответил Делианн, беспомощно пожав плечами. Сетка зашуршала, точно кольчуга. – По большей части – со слов церковников. О Пэллес Рил я знаю только то, что она обещала помочь. И что она спасла тебе жизнь.
– Спасла мне жизнь?! – Кайрендал снова обернулась к нему. Налитые кровью глаза ее походили на разбитые в холодную сковородку полунасиженные яйца. – Да. Мне бы следовало ее благодарить. Благодарить за то, что я проснулась и узнала… – Голос ее пресекся. – Что Пишу… Туп… они умерли. А я буду жить, зная, что я убила их. Попусту.
– Прости, Кайра, – просто и искренне проговорил Делианн. – Хотел бы я, чтобы все вышло иначе.
– Да? Правда ? – Она махнула дрожащей рукой в сторону великана-стражника. – Сними с него сетку.
Огр сгреб в горсть сетку на макушке у Делианна и вытряхнул из нее чародея на пол. Тот приземлился на раздутое костоедой бедро и захлебнулся от боли. Инстинктивно он впал в чародейский транс, чтобы Сила унесла боль, но Кайрендал махнула пальцем, и хуманс огрел чародея дубинкой по темени.
– Не стоит, – заметила она. – Я слежу за тобой, Подменыш. Это было предупреждение. Еще раз потянешься к Силе – и он тебя убьет. Понял?
– Нет, – проскрипел Делианн, стискивая зубы, чтобы не разрыдаться. – Не понимаю. Я не понимаю, как ты можешь так со мной обходиться. Как с врагом.
– Может, я смогу объяснить, – ответила Кайрендал.
Она взяла со столика гладкую палочку толщиной с палец и длиной с ладонь, повертев ее то так, то этак. В тусклом свете лампы отполированное дерево переливалось радугой, будто не имело собственного цвета.
– Ты знаешь, что это такое?
– Разумеется, знаю. – Делианн нахмурился. – Я двадцать пять лет был принцем дома Митондионн. Откуда ты взяла вестовой черен?
Вестовыми черенами назывались изначальные записи перворожденных, появившиеся за тысячи лет до того, как те изобрели письменность. Натренированный чародей мог запечатлеть на жидкокристаллической структуре древесины собственный фантазм; уничтожить таким образом впечатанную фантазию было невозможно, покуда целой оставалась палочка. Процесс этот был весьма трудоемок и вышел из всеобщего употребления несколько тысяч лет тому назад. Вестовыми черенами пользовались только в случаях государственной важности, и то редко – разве что речь шла о королевской свадьбе или объявлении войны. Делианн мог бы никогда в жизни не увидать вестовой черен, если бы род Митондионн не состоял из наследных хранителей невысокого кустарника, из ветвей которого изготавливали палочки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231
– Привет, – дружелюбно бросил хуманс, шагнув к Делианну, и отвесил ему изрядный пинок тяжелым башмаком под ребра, над почкой, достаточно увесистый, чтобы пара ребер треснула хрустко и чуть слышно.
Делианн согнулся пополам, харкая кровью.
– Руго, – бросил хуманс с такой интонацией, словно это было имя.
В дверь шагнул огр в алых с медным узором доспехах стражи «Чужих игр», расправляя тошнотворно знакомую серебряную сетку. Одним взмахом он набросил сеть на чародея, потом ухватил Делианна здоровенной лапищей за плечо и вздернул в воздух. К тому времени, когда Делианн убедил себя, что это происходит на самом деле, он уже был увязан в мешок и лежал на мускулистой спине великана.
– Имей в виду, – заметил хуманс, – Кайрендал проснулась и жаждет тебя видеть.
2
Безумная скачка по тайным коридорам «Чужих игр» кончилась тем, что огр стряхнул с плеча мешок, словно клыкастый Дед Мороз девяти футов ростом, и вывалил Делианна вместе с сеткой на пол перед кроватью Кайрендал. Чародей приземлился на копчик, неловко извернувшись, отчего ребра заболели сильней, чем от пинка.
Не торопясь, с беспредельной осторожностью, он попытался распутать сетку, чтобы подняться хотя бы на колени. Чародей старался не делать ничего такого, что мог бы расценить как попытку к бегству нависший над ним великан, потому что в свободной руке тот держал булаву длиной с человечью ногу. Шипы на ее макушке были длиной с палец и остры, как ногти самого Делианна.
Кайрендал возлежала на груде пестрых шелковых подушек под огромным балдахином. Стальные глаза были обведены темными кругами, металлически блестящие кудри жирными лохмами рассыпались по плечам и подушкам. Кожа напомнила Делианну брюхо дохнущего в пересохшем пруду сома, губы висели над оскалеными клыками, точно клочья сырого мяса. В комнате пахло ночным горшком с блевотиной пополам.
– Когда я послала за тобой, – хрипло проговорила Кайрендал, как будто язык не вполне слушался ее, – мне пришло в голову сказать для начала что-нибудь веселенькое. Знаешь там, лично поблагодарить тебя за спасение…
– Кайра…
– Заткнись! – взвизгнула она яростно, приподнявшись над подушками, и рухнула обратно, словно даже гнев был для нее непосильной ношей. – Не хочу. Не могу. Даже желчи не осталось.
Она отвернулась, чтобы он не видел ее лица.
Сердце стиснула боль. Делианн не знал, что сказать.
– Теперь, мне передали, мы не обязаны умирать, – продолжала Кайрендал, не сводя глаз с тяжелых черных гардин на окне. – Говорят, твоя чума не убьет меня. Говорят, мы все ее переживем.
– Да, – проронил Делианн.
– Все, кроме Пишу, – поправила она. – Все, кроме Туп.
– Богиня…
– Не говори мне о своей богине. Я знаю о ней. Она – клятый актир . Пэллес Рил.
– Мне она показалась богиней, – ответил Делианн.
– Знаешь, – проговорила Кайрендал отстраненно, будто не слыша, – уже пошли слухи. Начались убийства, и много. И не все в Городе Чужаков. Должно быть, это команда твоей баржи. Но по официальной версии, это кейнисты – дескать, они начали кампанию террора в ответ на массовые аресты, пытаясь сорвать правительству седьмой праздник Успения. Но мы-то с тобой знаем лучше, не так ли? Да? Я думала, что знаю. А потом подумала еще раз и поняла, что вовсе не так уверена.
– О чем ты?
– Я знала Кейна. Это тебя удивляет? Я участвовала в Успении Ма’элКота – и все было не совсем так, как теперь учит церковь. Я была при том. Но в одном церковь не врет: Кейн был актиром. А Пэллес Рил – его женщина. Оба они актири. Как ты, Делианн.
– Кайрендал…
– Было у Кейна такое свойство – сразу можно было сказать, к чему он приложил руку, потому что тогда все летело в тартарары. Иной раз можно было видеть его влияние: поток черной Силы, истекающий ниоткуда и уходящий в никуда. Сам увидишь – поймешь. Ничего не получается, как было задумано. Обычно все оборачивается к худшему. Как сейчас.
– Я знаю о Кейне только то, что известно всем, – ответил Делианн, беспомощно пожав плечами. Сетка зашуршала, точно кольчуга. – По большей части – со слов церковников. О Пэллес Рил я знаю только то, что она обещала помочь. И что она спасла тебе жизнь.
– Спасла мне жизнь?! – Кайрендал снова обернулась к нему. Налитые кровью глаза ее походили на разбитые в холодную сковородку полунасиженные яйца. – Да. Мне бы следовало ее благодарить. Благодарить за то, что я проснулась и узнала… – Голос ее пресекся. – Что Пишу… Туп… они умерли. А я буду жить, зная, что я убила их. Попусту.
– Прости, Кайра, – просто и искренне проговорил Делианн. – Хотел бы я, чтобы все вышло иначе.
– Да? Правда ? – Она махнула дрожащей рукой в сторону великана-стражника. – Сними с него сетку.
Огр сгреб в горсть сетку на макушке у Делианна и вытряхнул из нее чародея на пол. Тот приземлился на раздутое костоедой бедро и захлебнулся от боли. Инстинктивно он впал в чародейский транс, чтобы Сила унесла боль, но Кайрендал махнула пальцем, и хуманс огрел чародея дубинкой по темени.
– Не стоит, – заметила она. – Я слежу за тобой, Подменыш. Это было предупреждение. Еще раз потянешься к Силе – и он тебя убьет. Понял?
– Нет, – проскрипел Делианн, стискивая зубы, чтобы не разрыдаться. – Не понимаю. Я не понимаю, как ты можешь так со мной обходиться. Как с врагом.
– Может, я смогу объяснить, – ответила Кайрендал.
Она взяла со столика гладкую палочку толщиной с палец и длиной с ладонь, повертев ее то так, то этак. В тусклом свете лампы отполированное дерево переливалось радугой, будто не имело собственного цвета.
– Ты знаешь, что это такое?
– Разумеется, знаю. – Делианн нахмурился. – Я двадцать пять лет был принцем дома Митондионн. Откуда ты взяла вестовой черен?
Вестовыми черенами назывались изначальные записи перворожденных, появившиеся за тысячи лет до того, как те изобрели письменность. Натренированный чародей мог запечатлеть на жидкокристаллической структуре древесины собственный фантазм; уничтожить таким образом впечатанную фантазию было невозможно, покуда целой оставалась палочка. Процесс этот был весьма трудоемок и вышел из всеобщего употребления несколько тысяч лет тому назад. Вестовыми черенами пользовались только в случаях государственной важности, и то редко – разве что речь шла о королевской свадьбе или объявлении войны. Делианн мог бы никогда в жизни не увидать вестовой черен, если бы род Митондионн не состоял из наследных хранителей невысокого кустарника, из ветвей которого изготавливали палочки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231