Убийство произошло здесь? – Я указал рукой на темный дом позади.
С едва заметной улыбкой, адресованной нам обоим, он скрылся в темноте.
Мы с миссис Сансью медленно пошли через пустой двор. Минуту спустя я не удержался и заговорил:
– Ваш рассказ о событиях, свидетелем которых вы явились в ночь убийства моего деда… – Я на мгновение умолк, а потом продолжил: – Потом вы сказали, что хотели просто припугнуть старика, чтобы он отдал завещание. Что вы имели в виду?
– Неважно, – хмуро ответила миссис Сансью.
– Для меня важно. Вы имели в виду, что все выдумали?
Она пожала плечами:
– Я видела там Клоудира.
– Но если вы все видели, почему не дали показания, когда его обвинили в убийстве?
– Вы слишком многого хотите. С какой стати было мне давать показания? Я ненавидела вашу мать. Испорченная девчонка. Она имела все – любящего отца, дорогие наряды, музыкальный инструмент и все такое прочее, – а я жила в унизительной бедности, хотя была умнее и красивее ее. Я была рада, что она страдает.
Я потряс головой, желая сказать, что жизнь моей матери была не такой безоблачной, как она представляет.
– Тогда я завидовала ей, – продолжала миссис Сансью. – А потом ревновала.
Я внимательно посмотрел на нее:
– У вас были причины?
Внезапно она остановилась и повернулась ко мне:
– Хорошо, скажу прямо: я никогда не верила, что Хаффама убил ваш отец. Хотя, конечно, не располагала неопровержимыми доказательствами, позволявшими с уверенностью утверждать, что случилось или не случилось той ночью.
– Объясните же, что вы имеете в виду! – попросил я, ибо в свете известных мне обстоятельств и моих предположений ее слова допускали не одно толкование.
Однако миссис Сансью не пожелала отвечать, и мы продолжали идти в молчании.
Потом она сказала:
– Я хочу вернуть вам нечто, по праву принадлежащее вам.
Она вынула из ридикюля и вручила мне пакет, который взяла из бюро. К этому времени мы достигли перекрестка Чаринг-Кросс и Стрэнда; я подошел к уличному фонарю и вынул из пакета лист пергаментной бумаги. Прочитав первые строки, я понял, что это похищенное завещание, которое ненадолго оказалось в моих руках около десяти месяцев назад. Теперь, когда я остался в живых, оно не представляло для нее ценности, но я недоумевал, почему она удержала Барни.
– Я не понимаю, – сказал я. – Вы положили столько сил на погоню за наследством. – Я подавил желание сказать, что она прямо причастна к смерти людей, стоявших у нее на пути. – Почему же сейчас вы отказываетесь от возможности получить желаемое?
– Слишком много смертей, – тихо проговорила она.
– Пойдемте, – сказал я. – Мы должны сообщить о случившемся полицейскому судье.
Миссис Сансью не двинулась с места, и я увидел, что она дрожит всем телом. Я взял ее за руку, и – самым неожиданным и странным образом держа под руку женщину, причинившую столько вреда мне и дорогим моему сердцу людям, – медленно зашагал по пустынным улицам. Небо на западе уже начинало розоветь.
Глава 123
Мы отправились в полицейский участок, где я рассказал представителям власти о случившемся. В дом отправили констебля с патрульными, и мистера Эскрита взяли под арест, а затем, по причине сильного расстройства рассудка, препроводили в сумасшедший дом, где положили держать до самого суда.
Прежде чем распрощаться с миссис Сансью тем утром, я попросил ее прояснить несколько обстоятельств, мне непонятных. Однако она ничего более не сообщила о событиях, свидетельницей которых являлась или не являлась в ночь убийства моего деда. Но меня занимал еще один вопрос: в каком именно родстве она состояла с Генри Беллринджером? Теперь я знал, что она потомок сестры Джеффри Хаффама, Летиции, сочетавшейся браком с Джорджем Малифантом. Чего я не понимал, так это каким образом ее племянник Стивен может приходиться единокровным братом правнуку мистера Эскрита. Она объяснила, что жена ее брата Тимоти, которая носила имя Кэролайн и являлась матерью Стивена, в первом браке овдовела. Ее первым мужем был Майкл Беллринджер, отец Генри и внук мистера Эскрита. (Данный союз образовался не по чистой случайности, ибо и Малифанты и Беллринджеры жили в Кентербери, где некогда находилось поместье Генри Хаффама, которым в качестве доверенного лица владельца управлял Патерностер, прадед Майкла Беллринджера.)
Я вернулся в свои комнаты и, хотя валился с ног от усталости, сразу принялся искать место, куда спрятать завещание. Один из кирпичей пола под очагом вынимался, и я засунул под него документ, предварительно сложив вчетверо. Потом я рухнул на кровать и проспал весь день и всю ночь.
В последующие несколько недель я не испытывал желания увидеться с Генриеттой, ибо она глубоко огорчила и уязвила меня своим поведением в Старом Холле. У меня было чем заняться, поскольку мистер Барбеллион прислал мне письмо, в котором снова предложил свои услуги, как сделал во время нашей последней встречи. Он писал, что в случае, если мне удалось завладеть завещанием, мне надлежит знать следующее: сэр Дейвид Момпессон заочно обвинен и осужден за убийство Генри Беллринджера, а значит, его имущество будет конфисковано – то есть перейдет в собственность британской короны, а не к его наследникам. Это произойдет, несмотря на существование кодицилла, ибо в соответствии с оным претендент со стороны Малифантов (которым оказалась миссис Сансью) утратил права на наследство, поскольку я жив. Посему он настойчиво советовал мне представить завещание суду (коли оно находится у меня), дабы суд признал, что поместье никогда не являлось собственностью сэра Хьюго Момпессона, но принадлежало моему деду. Он полагал, что получить такое судебное решение не составит особого труда, и тогда поместье перейдет ко мне. Если же завещания у меня на руках нет, продолжал мистер Барбеллион, я могу, по крайней мере, предъявить претензию на ежегодный доход с поместья, который Момпессоны на протяжении многих лет отказывались выплачивать; и он заверял меня, что на сей счет суд вынесет решение в мою пользу в самом скором времени. Я написал мистеру Барбеллиону ответ, в котором – ни словом ни обмолвившись о местонахождении завещания – сообщал о своем нежелании | притязать ни на ежегодный доход, ни на само поместье.
Почему я так ответил? Вы знаете, что со временем я начал понимать, на какого рода поступки толкало людей желание завладеть поместьем. Вдобавок, я не хотел оставаться игрушкой в руках канцлерского суда. Я хотел сам планировать свою жизнь. Кроме того, я понимал, что на тяжбу о возвращении мне ежегодного дохода с поместья потребуется уйма денег. А мысль о деньгах заботила меня превыше всего остального, ибо через месяц после событий в Хафеме я уже задолжал своей хозяйке, миссис Квейнтанс, за три недели, и в настоящее время не имел ни пенни в кармане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
С едва заметной улыбкой, адресованной нам обоим, он скрылся в темноте.
Мы с миссис Сансью медленно пошли через пустой двор. Минуту спустя я не удержался и заговорил:
– Ваш рассказ о событиях, свидетелем которых вы явились в ночь убийства моего деда… – Я на мгновение умолк, а потом продолжил: – Потом вы сказали, что хотели просто припугнуть старика, чтобы он отдал завещание. Что вы имели в виду?
– Неважно, – хмуро ответила миссис Сансью.
– Для меня важно. Вы имели в виду, что все выдумали?
Она пожала плечами:
– Я видела там Клоудира.
– Но если вы все видели, почему не дали показания, когда его обвинили в убийстве?
– Вы слишком многого хотите. С какой стати было мне давать показания? Я ненавидела вашу мать. Испорченная девчонка. Она имела все – любящего отца, дорогие наряды, музыкальный инструмент и все такое прочее, – а я жила в унизительной бедности, хотя была умнее и красивее ее. Я была рада, что она страдает.
Я потряс головой, желая сказать, что жизнь моей матери была не такой безоблачной, как она представляет.
– Тогда я завидовала ей, – продолжала миссис Сансью. – А потом ревновала.
Я внимательно посмотрел на нее:
– У вас были причины?
Внезапно она остановилась и повернулась ко мне:
– Хорошо, скажу прямо: я никогда не верила, что Хаффама убил ваш отец. Хотя, конечно, не располагала неопровержимыми доказательствами, позволявшими с уверенностью утверждать, что случилось или не случилось той ночью.
– Объясните же, что вы имеете в виду! – попросил я, ибо в свете известных мне обстоятельств и моих предположений ее слова допускали не одно толкование.
Однако миссис Сансью не пожелала отвечать, и мы продолжали идти в молчании.
Потом она сказала:
– Я хочу вернуть вам нечто, по праву принадлежащее вам.
Она вынула из ридикюля и вручила мне пакет, который взяла из бюро. К этому времени мы достигли перекрестка Чаринг-Кросс и Стрэнда; я подошел к уличному фонарю и вынул из пакета лист пергаментной бумаги. Прочитав первые строки, я понял, что это похищенное завещание, которое ненадолго оказалось в моих руках около десяти месяцев назад. Теперь, когда я остался в живых, оно не представляло для нее ценности, но я недоумевал, почему она удержала Барни.
– Я не понимаю, – сказал я. – Вы положили столько сил на погоню за наследством. – Я подавил желание сказать, что она прямо причастна к смерти людей, стоявших у нее на пути. – Почему же сейчас вы отказываетесь от возможности получить желаемое?
– Слишком много смертей, – тихо проговорила она.
– Пойдемте, – сказал я. – Мы должны сообщить о случившемся полицейскому судье.
Миссис Сансью не двинулась с места, и я увидел, что она дрожит всем телом. Я взял ее за руку, и – самым неожиданным и странным образом держа под руку женщину, причинившую столько вреда мне и дорогим моему сердцу людям, – медленно зашагал по пустынным улицам. Небо на западе уже начинало розоветь.
Глава 123
Мы отправились в полицейский участок, где я рассказал представителям власти о случившемся. В дом отправили констебля с патрульными, и мистера Эскрита взяли под арест, а затем, по причине сильного расстройства рассудка, препроводили в сумасшедший дом, где положили держать до самого суда.
Прежде чем распрощаться с миссис Сансью тем утром, я попросил ее прояснить несколько обстоятельств, мне непонятных. Однако она ничего более не сообщила о событиях, свидетельницей которых являлась или не являлась в ночь убийства моего деда. Но меня занимал еще один вопрос: в каком именно родстве она состояла с Генри Беллринджером? Теперь я знал, что она потомок сестры Джеффри Хаффама, Летиции, сочетавшейся браком с Джорджем Малифантом. Чего я не понимал, так это каким образом ее племянник Стивен может приходиться единокровным братом правнуку мистера Эскрита. Она объяснила, что жена ее брата Тимоти, которая носила имя Кэролайн и являлась матерью Стивена, в первом браке овдовела. Ее первым мужем был Майкл Беллринджер, отец Генри и внук мистера Эскрита. (Данный союз образовался не по чистой случайности, ибо и Малифанты и Беллринджеры жили в Кентербери, где некогда находилось поместье Генри Хаффама, которым в качестве доверенного лица владельца управлял Патерностер, прадед Майкла Беллринджера.)
Я вернулся в свои комнаты и, хотя валился с ног от усталости, сразу принялся искать место, куда спрятать завещание. Один из кирпичей пола под очагом вынимался, и я засунул под него документ, предварительно сложив вчетверо. Потом я рухнул на кровать и проспал весь день и всю ночь.
В последующие несколько недель я не испытывал желания увидеться с Генриеттой, ибо она глубоко огорчила и уязвила меня своим поведением в Старом Холле. У меня было чем заняться, поскольку мистер Барбеллион прислал мне письмо, в котором снова предложил свои услуги, как сделал во время нашей последней встречи. Он писал, что в случае, если мне удалось завладеть завещанием, мне надлежит знать следующее: сэр Дейвид Момпессон заочно обвинен и осужден за убийство Генри Беллринджера, а значит, его имущество будет конфисковано – то есть перейдет в собственность британской короны, а не к его наследникам. Это произойдет, несмотря на существование кодицилла, ибо в соответствии с оным претендент со стороны Малифантов (которым оказалась миссис Сансью) утратил права на наследство, поскольку я жив. Посему он настойчиво советовал мне представить завещание суду (коли оно находится у меня), дабы суд признал, что поместье никогда не являлось собственностью сэра Хьюго Момпессона, но принадлежало моему деду. Он полагал, что получить такое судебное решение не составит особого труда, и тогда поместье перейдет ко мне. Если же завещания у меня на руках нет, продолжал мистер Барбеллион, я могу, по крайней мере, предъявить претензию на ежегодный доход с поместья, который Момпессоны на протяжении многих лет отказывались выплачивать; и он заверял меня, что на сей счет суд вынесет решение в мою пользу в самом скором времени. Я написал мистеру Барбеллиону ответ, в котором – ни словом ни обмолвившись о местонахождении завещания – сообщал о своем нежелании | притязать ни на ежегодный доход, ни на само поместье.
Почему я так ответил? Вы знаете, что со временем я начал понимать, на какого рода поступки толкало людей желание завладеть поместьем. Вдобавок, я не хотел оставаться игрушкой в руках канцлерского суда. Я хотел сам планировать свою жизнь. Кроме того, я понимал, что на тяжбу о возвращении мне ежегодного дохода с поместья потребуется уйма денег. А мысль о деньгах заботила меня превыше всего остального, ибо через месяц после событий в Хафеме я уже задолжал своей хозяйке, миссис Квейнтанс, за три недели, и в настоящее время не имел ни пенни в кармане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177