— Поймите, почтенная госпожа, — возразил даос Чжан. — Благодаря вашим заботам я в свои восемьдесят лет здоров, и ступить лишний шаг для меня ничего не стоит. Зачем же утруждать брата Баоюя? Да еще в такую жару! Людей соберется много, и духота будет невыносимая.
Тут матушка Цзя приказала Баоюю снять яшму и положить на поднос. Чжан с благоговейным трепетом завернул ее в шелковый платок и вышел, подняв высоко поднос и неся его перед собой.
Тем временем матушка Цзя осмотрела монастырь и поднялась на башню. Здесь ее встретил Цзя Чжэнь и доложил:
— Отец Чжан принес яшму.
Даос с подносом в руках подошел к матушке Цзя и с улыбкой сказал:
— Благодаря вашей доброте все смогли посмотреть чудесную яшму брата Баоюя, за что выражают вам благодарность и свое глубочайшее почтение. К сожалению, ни у кого из моих братьев по вероучению не оказалось на сей случай достойных подарков, и они решили поднести вам в знак уважения ритуальные вещи, помогающие им проповедовать свое учение. Ничего особенного здесь нет, но если вы позволите, пусть брат Баоюй выберет себе то, что ему по душе, а остальное, если ему будет угодно, раздаст людям.
Матушка Цзя поглядела на поднос. На нем грудой лежали золотые украшения в форме полудиска, яшмовые украшения в форме полукольца, жезлы «исполнения желаний», пластинки с пожеланием благополучия, и все это было инкрустировано драгоценными каменьями, с тонкой чеканкой и отполировано до блеска. Всего на подносе лежало около сорока или пятидесяти предметов.
— Зачем ты обманываешь! — упрекнула даоса матушка Цзя. — Откуда возьмутся у монахов такие дорогие вещи? Этих подарков я никак принять не могу!
— Ведь они хотят выразить вам свое уважение, — смиренно произнес даос Чжан. — Я просто не посмел им помешать! Если вы откажетесь принять эти дары, почтенная госпожа, меня сочтут недостойным быть членом братства даосов.
Пришлось матушке Цзя согласиться, и она распорядилась принять дары.
— Конечно, нельзя отказываться, раз отец Чжан так просит, — сказал Баоюй матушке Цзя. — Но мне эти вещи ни к чему, и лучше всего раздать их бедным.
— Это, пожалуй, справедливо, — согласилась матушка Цзя.
Но даос Чжан запротестовал:
— Конечно, очень дорогих вещей здесь нет и мне понятно желание брата Баоюя совершить доброе дело, но кто знает, в чьи руки попадут эти вещи! Не осквернят ли их? Если уж вы непременно хотите помочь бедным, дайте им денег!
— Хорошо, — уступил Баоюй, — вечером я сам это сделаю.
Он позвал слуг и распорядился унести подарки, после чего даос Чжан удалился.
Между тем матушка Цзя и все остальные поднялись на главную башню, где и расположились, а Фэнцзе — на восточную, предоставленную в ее распоряжение. Служанки разместились поблизости, на западной башне, на случай, если понадобятся.
Через некоторое время Цзя Чжэнь поднялся к матушке Цзя и сказал:
— Мы только что тянули жребий, и он выпал на сцену из пьесы «Белая змея».
— А о чем пьеса? — поинтересовалась матушка Цзя.
— О том, как основатель династии Хань — Гаоцзу — отрубил голову Белой змее и воссел на трон, — ответил Цзя Чжэнь. — Затем будут представлены акты из пьесы «Полна кровать бамбуковых табличек».
Матушка Цзя осталась довольна и кивнула головой:
— Обе пьесы вполне годятся. Раз на них выпал жребий, пусть так и будет.
Затем она спросила о третьей пьесе.
— «Правитель Нанькэ», — ответил Цзя Чжэнь. Матушка Цзя промолчала. Цзя Чжэнь спустился вниз и распорядился, чтобы приготовили все необходимое для приношения духам, а также совершили положенные церемонии. О том, как проходило представление, мы рассказывать не будем.
Баоюй, ни на минуту не отлучавшийся от матушки Цзя, приказал подать принесенный даосом поднос, надел на шею свою яшму и от нечего делать принялся перебирать лежавшие на подносе вещи, показывая каждую матушке Цзя.
Неожиданно матушка Цзя заметила среди вещей отлитого из червонного золота цилиня с головой, украшенной перьями зимородка, и, взяв его у Баоюя, с улыбкой сказала:
— Точно такого цилиня я, кажется, видела у кого-то из детей!
— Верно! — поддакнула Баочай. — У Сянъюнь, только у нее поменьше.
— У Сянъюнь? — воскликнула матушка Цзя.
— Как же так? — Баоюй тоже удивился. — Ведь Сянъюнь постоянно бывает у нас, почему, же я никогда не видел у нее ничего подобного?
— Сестра Баочай не в пример тебе очень внимательна, потому и заметила, — произнесла с улыбкой Таньчунь.
— Не в этом дело, — возразила Дайюй, — просто сестра Баочай всегда замечает, что на ком надето. Все, до мелочей, где уж нам с ней тягаться!
Баочай сделала вид, будто не слышит.
Баоюй, узнав, что у Сянъюнь есть такое же украшение, украдкой сунул цилиня за пазуху. Но тут же испугался, как бы не разгадали его мыслей, и огляделся. Однако никто ничего не заметил, кроме Дайюй, которая легким кивком головы как бы одобрила его.
Баоюю стало неловко, он незаметно вынул из-за пазухи цилиня и обратился к Дайюй:
— Эта вещица очень забавная, могу подарить ее тебе. Вернемся домой, повесим на шнурок, и ты наденешь!
— Нашел чем удивить! — пренебрежительно ответила Дайюй.
— Не хочешь — не надо, возьму себе! — проговорил Баоюй.
Он снова сунул цилиня за пазуху и в этот момент увидел в дверях жену Цзя Чжэня, госпожу Ю и вторую жену Цзя Жуна, госпожу Ху. Они только сейчас приехали и сразу пошли поклониться матушке Цзя.
— А вы зачем здесь? — удивилась матушка Цзя. — Ведь я от нечего делать поехала!
Но едва она договорила, как на пороге появился слуга и доложил:
— Приехал человек из дома военачальника Фэн Цзыина.
Оказывается, в доме Фэн Цзыина стало известно, что семья Цзя устраивает молебствие в монастыре, и они решили послать в подарок благовония, чай, свиней, баранов и редкие яства.
Узнав об этом, Фэнцзе поспешила к матушке Цзя и с улыбкой сказала:
— Вот это да! Такое мне и в голову не могло прийти. Мы поехали просто так, а люди подумали, будто мы всерьез совершаем жертвоприношения! Даже подарки прислали! Это все вы, бабушка, затеяли! Теперь готовьте ответные подарки!
Как раз в это время две служанки, приехавшие из дома Фэн Цзыина, поднялись на башню и вручили подарки матушке Цзя. Следом за ними появились слуги сановника Чжао. В общем, все родственники, близкие и дальние, друзья и знакомые, услышав, что матушка Цзя решила устроить моление в храме, поспешили поднести ей подарки.
— Ведь мы только хотели развлечься, — сокрушенно вздыхала матушка Цзя. — А доставили всем столько хлопот!
Остаток дня она провела в монастыре, но, вернувшись домой, заявила, что больше туда не поедет.
— Дело, как говорится, надо доводить до конца. Переполошили людей — теперь терпите, — заявила Фэнцзе. — Раз уж подняли всех на ноги, так по крайней мере повеселимся как следует!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158