Тогда он стал ее расспрашивать, сколько ей было лет, когда она приехала в столицу, какие пейзажи видела в пути, какие памятники старины есть в Янчжоу, каковы обычаи у тамошнего населения. Дайюй не отвечала. Баоюй испуганно подумал: «Если она уснет, непременно заболеет» — и стал громко говорить:
— Ай-я-я! Я слышал, что у вас в Янчжоу, в ямыне, произошла удивительная история. Ты знаешь о ней?
Серьезный тон и строгое выражение лица Баоюя ввели девушку в заблуждение, и она с любопытством спросила:
— Какая история?
Тут Баоюй, пряча улыбку, стал болтать все, что приходило в голову:
— В Янчжоу есть гора Дай, а в горе — пещера Линь.
— Хватит врать! — рассмеялась Дайюй. — Нет такой горы!
— А ты что, знаешь все горы и реки Поднебесной? — спросил Баоюй. — Погоди, я договорю до конца, а потом ты скажешь.
— Ладно, — махнула рукой Дайюй.
Баоюй продолжал фантазировать:
— В пещере Линь жили оборотни крыс. Однажды, в седьмой день последнего месяца года, царь крыс поднялся на трон и стал держать совет со своими подданными. «Завтра восьмое число, — промолвил он, — все варят рис к празднику. Надо воспользоваться случаем и натаскать. И еще у нас в пещерах не хватает фруктов». Царь крыс вынул указующую стрелу и послал одного смышленого крысенка на разведку. Крысенок возвратился и доложил: «Я побывал везде. Больше всего фруктов и зерна собрано в храме у подножья горы». Царь крыс спросил: «Много ли фруктов и зерна и какие сорта?» — «Риса и бобов полны амбары, — отвечал крысенок. — А фрукты и овощи пяти сортов — красные финики, каштаны, земляной орех, водяной орех и ароматный батат». Царь крыс обрадовался, быстро вынул властную стрелу и спросил: «Кто пойдет воровать рис?» Тотчас же вызвалась одна из крыс. «Кто пойдет воровать бобы?» — снова спросил царь, вытаскивая еще одну стрелу. Вызвалась другая крыса. Остальные тоже получили приказания. Некому только было идти за ароматным бататом. Царь снова вытащил стрелу и спросил:
«Ну, а кто пойдет красть ароматный батат?» Тут выбежал вперед маленький тощий крысенок: «Я пойду».
Царь, да и остальные крысы, не соглашались его отпускать, думали, он слабый, неопытный и трусливый. Но крысенок сказал: «Пусть я мал и немощен телом, зато знаю магические заклинания, остер на язык и смекалист. Поэтому справлюсь лучше других!»
«Неужели?» — не верили крысы. «А у меня свой способ красть, — заявил крысенок. — Встряхнусь, превращусь в клубень батата и буду его потихоньку таскать, пока весь не перетаскаю. Никто и не заметит. По крайней мере это лучше, чем воровать или отнимать силой!»
Тут крысы сказали: «Все это хорошо, но покажи нам сначала, как ты сможешь превратиться в батат!» Крысенок засмеялся: «Очень просто, смотрите». Он встряхнулся и тут же превратился в прелестную маленькую барышню. Крысы зашумели: «Нет, не годится! Ведь ты обещал превратиться в батат, а стал барышней».
Крысенок снова встряхнулся, принял свой прежний вид и сказал:
«Ничего, оказывается, вы не знаете! Ведь „ароматный батат“ — это ароматная яшма, дочь сборщика соляного налога господина Линя!»
Дайюй повернулась и даже привстала, вскричав:
— Ох, и задам же я тебе, болтуну! Узнаешь, как надо мной смеяться!
Дайюй надулась, и Баоюй стал просить у нее прощения:
— Милая сестрица, извини! Я больше не буду! Не я виноват — волшебный запах, который исходил от тебя, он напомнил мне это древнее предание.
— Подшутил надо мной, а теперь говоришь, что это древнее предание! — возмутилась Дайюй.
Не успела она это сказать, как на пороге появилась Баочай и со смехом спросила:
— Кто это здесь рассказывает древние предания?
— Сама посмотри! — ответила Дайюй. — Кто еще здесь может болтать? Поиздевался надо мной, а свалил все на древние предания!
— Ах, так это брат Баоюй! — воскликнула Баочай. — Тому, что он знает древние предания, я не удивляюсь! Жаль только, что в нужный момент они вылетают у него из головы. Третьего дня не мог вспомнить стихотворение «Листья банана», которое каждому известно. Даже вспотел, хотя остальные дрожали от холода. А сейчас, значит, у него с памятью все в порядке!
— Амитаба! — воскликнула Дайюй. — Спасибо, сестрица! Ты всегда знаешь, что сказать! За словом в карман не полезешь!
Неожиданно в комнате Баоюя послышался шум. Если вам интересно знать, что там произошло, прочтите следующую главу.
Глава двадцатая
Ван Сифэн поносит завистливого Цзя Хуаня;
Линь Дайюй насмехается над картавой Сянъюнь
Итак, как раз когда Баоюй рассказывал Дайюй историю о крысах-оборотнях, неожиданно вошла Баочай и стала насмехаться над Баоюем, который во время Праздника фонарей никак не мог вспомнить выражение «зеленый воск». Между братом и сестрами завязалась веселая шутливая беседа.
Баоюй больше не опасался, что Дайюй сразу после обеда заснет и ночью ей будет нехорошо, — втроем с Баочай они шутили и смеялись, и сонливость Дайюй будто рукой сняло.
Но тут из комнаты Баоюя донесся шум, и они прислушались.
— Это твоя кормилица ссорится с Сижэнь, — с улыбкой произнесла Дайюй. — Сижэнь по-доброму к ней относится, а мамка Ли злится и всякий раз начинает ее поучать. Совсем из ума выжила.
Баоюй собрался было уйти, но Баочай его удержала.
— Не обижай кормилицу. Она просто ничего не соображает.
— Я это давно заметил! — сказал Баоюй и вышел. У себя в комнате он застал мамку Ли с клюкой.
— Бесстыжая ты девка! — ругала она Сижэнь. — Ведь это я из тебя человека сделала! А ты развалилась на кане, когда я пришла, и не замечаешь меня! Только и думаешь, как бы лестью Баоюя опутать, а он тоже меня ни во что не ставит, только тебя признает! Ведь ты всего лишь служанка, купленная за несколько лянов серебра! А как ведешь себя?! Гнать тебя надо отсюда, замуж выдать за какого-нибудь парня — посмотрим тогда, сможешь ли ты, словно оборотень, пользоваться своими чарами?!
Сижэнь подумала было, что мамка Ли сердится за то, что она не встала при ее появлении, и начала оправдываться:
— Я заболела, потею, укрылась с головой одеялом и не заметила, что вы пришли.
Но, услышав, что она обольщает Баоюя и ее надо выдать замуж, Сижэнь смутилась, обиделась и, не выдержав, заплакала.
Баоюй вначале не знал, как ему быть, но потом решил вступиться за Сижэнь и сказал мамке Ли, что Сижэнь действительно больна и только сейчас приняла лекарство.
— Не веришь, — добавил он, — спроси у других служанок.
Тут мамка Ли еще больше разозлилась.
— Ты только и признаешь эту лису, а я для тебя ничего не значу! — напустилась она на Баоюя. — Ты велишь мне у них о чем-то спрашивать? Тебе они во всем потакают, а Сижэнь слушаются! Знаю я все эти штучки! Вот отведу тебя к бабушке да к матушке и расскажу, что здесь творится! Я тебя грудью выкормила, а мне теперь даже чашку молока выпить нельзя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158