— А вы пока навестите своих родных, — бросила она на ходу служанкам. — Со мной останется Цуйлюй.
Служанки разбрелись кто куда: одни пошли повидаться с золовками, другие — поболтать с невестками. Сянъюнь и Цуйлюй остались вдвоем.
— Почему не распустился этот цветок? — вдруг спросила Цуйлюй, указывая на нераскрывшийся лотос.
— Время не пришло, — ответила Сянъюнь.
— У нас дома, в пруду, точно такой же, махровый, — продолжала Цуйлюй.
— Наши лотосы лучше этих, — возразила Сянъюнь.
— На той стороне пруда у них растет гранатовое дерево, — промолвила Цуйлюй, — ветви его разрослись вширь четырьмя или пятью рядами, и издали оно очень напоминает многоэтажную пагоду. Такие высокие гранатовые деревья встретишь не часто!
— Цветы и травы — как люди, — заметила Сянъюнь, — пышно разрастаются там, где хватает воздуха и влаги.
— Не верю! — решительно заявила Цуйлюй. — Будь это так, у человека могла бы вырасти вторая голова!
Сянъюнь улыбнулась.
— Я же просила тебя не заводить глупых разговоров! Что мне на это ответить? Все существующее на земле возникает благодаря взаимодействию «инь» и «ян»: прямое и кривое, красивое и безобразное, все изменения и превращения. Даже все необычное, из ряда вон выходящее.
— Значит, весь мир, с момента его сотворения и поныне, представляет собой определенное соотношение «инь» и «ян»? — спросила Цуйлюй.
— Глупая! — рассмеялась Сянъюнь. — Какую-то чушь несешь! Что значит «определенное соотношение»? Силы «инь» и «ян» неразрывно связаны и являют собой единое целое: с исчезновением «ян» возникает «инь», с исчезновением «инь» появляется «ян». Но это не значит, что на месте «инь» появится какое-то другое «ян» или на месте «ян» — новое «инь».
— Голова идет кругом от этой неразберихи! — вскричала Цуйлюй. — Если у «инь» и «ян» нет ни вида, ни формы, на что же они похожи? Растолкуйте мне, пожалуйста, барышня!
— «Инь» и «ян» — невидимые жизнетворные силы, — принялась пояснять Сянъюнь, — но, образуя что-нибудь, они принимают форму. Небо, например, это «ян», а земля — «инь», вода — это «инь», огонь — «ян», солнце — «ян», луна — «инь».
— Поняла! — радостно вскричала Цуйлюй. — Так вот почему солнце называют «тайян», а луну гадатели именуют «звездой Тайинь»!
— Амитаба! — облегченно вздохнула Сянъюнь. — Наконец-то!..
— Допустим, все это так, — не унималась Цуйлюй. — Но неужели комары, блохи, москиты, цветы, травы, черепица, кирпич и все остальное тоже состоит из «инь» и «ян»?
— А как же? Возьмем, например, древесный лист — в нем тоже есть «инь» и «ян»; верхняя сторона, обращенная к солнцу, — это «ян», нижняя, обращенная к земле, — «инь».
— Вот оно что! — закивала головой Цуйлюй. — Теперь поняла. Но вот вы держите в руке веер — где у него «инь» и где «ян»?
— Лицевая сторона «ян», оборотная «инь», — ответила Сянъюнь.
Цуйлюй лишь качала головой и улыбалась. Ей захотелось спросить о других вещах, но сразу ничего не приходило на ум. Вдруг взгляд ее упал на «золотого цилиня», висевшего на поясе Сянъюнь, она радостно улыбнулась и спросила:
— Барышня, неужели и у цилиней есть «инь» и «ян»?
— Разумеется. Не только у цилиней, но и у всех других животных и птиц — самцы относятся к «ян», самки — к «инь».
— А ваш цилинь — самец или самка?
— При чем тут цилинь! — рассердилась Сянъюнь. — Опять вздор несешь!
— Ну ладно, — согласилась Цуйлюй. — А у людей тоже есть «инь» и «ян»?
— Негодница! — вышла из себя Сянъюнь. — Распустила язык! Убирайся!
— Что же я такого сказала? — удивилась Цуйлюй. — Почему мне этого нельзя знать? Впрочем, я все поняла и спрашивать больше не буду. Только не ругайте меня!
— Что же ты поняла? — хихикнула Сянъюнь.
— Что вы относитесь к «ян», а я — к «инь», — ответила служанка.
Сянъюнь рассмеялась.
— Чему вы смеетесь? — недоумевала Цуйлюй. — Я ведь правду сказала!
— Конечно, правду! — согласилась Сянъюнь.
— Все говорят, что господа — «ян», а слуги — «инь», — продолжала Цуйлюй, — так неужели я не способна понять такой простой истины?
— Ты ее очень хорошо поняла! — с улыбкой подтвердила Сянъюнь.
В этот момент они проходили мимо решетки, увитой розами, и Сянъюнь заметила в траве что-то блестящее. Ей показалось, что это золото, и она велела Цуйлюй:
— Пойди погляди, что там!
Цуйлюй подняла лежавший в траве предмет и радостно воскликнула:
— Попробуем разобраться, где «инь», а где «ян»?
Ее взгляд скользнул по цилиню, висевшему на поясе у Сянъюнь.
— Что это? — спросила Сянъюнь и хотела взять у Цуйлюй находку. Но девушка быстро завела руку за спину.
— Это — сокровище, и смотреть на него вам не полагается! — улыбнулась Цуйлюй. — Только странно, откуда оно взялось! Во дворце Жунго я ничего подобного не видела!
— Дай-ка взглянуть, — потребовала Сянъюнь.
— Пожалуйста, барышня, — Цуйлюй на ладони протянула ей найденную вещицу.
Это оказался золотой цилинь, чуть больше того, что висел на поясе у Сянъюнь. Она схватила его, и сердце ее почему-то дрогнуло, а в душу закралась тоска.
— Вы что здесь делаете на солнцепеке? — неожиданно раздался голос приближавшегося к ним Баоюя. — Почему не идете к Сижэнь?
— Я как раз к ней иду, — ответила Сянъюнь, торопливо пряча цилиня. — Пойдем вместе!
Они направились во двор Наслаждения пурпуром.
Сижэнь стояла на террасе, облокотись о перила. Заметив Сянъюнь, она бросилась ей навстречу, потащила в дом, усадила и, не дав ей опомниться, принялась рассказывать о том, что довелось ей пережить с тех пор, как они расстались.
— Тебе давно надо было приехать, — заметил Баоюй, обращаясь к Сянъюнь, — я приготовил для тебя интересный подарок.
Он стал лихорадочно шарить в карманах, потом вдруг охнул и спросил Сижэнь:
— Ты куда-нибудь убрала?
— Что? — удивилась Сижэнь.
— Того самого цилиня, которого я недавно принес.
— Зачем ты у меня спрашиваешь? Ведь ты носил его все время с собой!
— Потерял! — всплеснул руками Баоюй. — Где же его искать?
Он хотел бежать в сад, но Сянъюнь сразу догадалась, в чем дело, и спросила:
— А давно он у тебя, этот цилинь?
— Три дня, — ответил Баоюй. — Ума не приложу, где я мог его потерять! Совсем поглупел!
— Стоит ли так волноваться из-за какой-то игрушки, — сказала Сянъюнь. — Взгляни, может быть, этот?
Она протянула Баоюю цилиня, и тот не мог сдержать охватившую его радость.
Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
Глава тридцать вторая

Баоюй, потеряв самообладание, изливает свои чувства;
Цзиньчуань, не стерпев позора, лишает себя жизни
Итак, при виде цилиня Баоюя охватила бурная радость. Он схватил его обеими руками и воскликнул:
— Какое счастье, что он нашелся! Где же он был?
— Хорошо, что это только игрушка! — улыбнулась в ответ Сянъюнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158