И вся семья была этим по-прежнему озабочена. Цзя Жуй между тем уже не раз приходил во дворец Жунго, но случалось так, что Фэнцзе в это время не было дома.
Наступил тринадцатый день одиннадцатого месяца — сезон зимнего солнцестояния. К концу этого сезона матушка Цзя, госпожа Ван и Фэнцзе стали ежедневно посылать служанок навестить госпожу Цинь. Возвращаясь, служанки неизменно докладывали:
— Все по-прежнему.
— Если в этот сезон года больной не стало хуже, значит, есть надежда на выздоровление, — говорила матушке Цзя госпожа Ван.
— Да, конечно, — соглашалась матушка Цзя. — Милое дитя! Если с ней что-нибудь случится, мы не переживем этого горя.
Очень расстроенная, матушка Цзя сказала Фэнцзе:
— Завтра — первый день нового месяца, и у тебя много дел, но послезавтра непременно навести ее. Внимательно посмотри, как она выглядит, и скажи мне. Вели посылать ей любимые ее кушанья.
Фэнцзе слушала старую госпожу и почтительно поддакивала.
И вот второго числа Фэнцзе сразу после завтрака отправилась во дворец Нинго навестить госпожу Цинь. Явных признаков ухудшения ее здоровья Фэнцзе не заметила, если не считать необычайную худобу. Фэнцзе болтала с госпожой Цинь о всякой всячине, стараясь ее уверить, что все обойдется.
— Посмотрим, что будет весной, — сказала госпожа Цинь. — Пока изменений к лучшему нет, хотя уже прошел период зимнего солнцестояния. Но матушке Цзя и госпоже Ван передай, чтобы не беспокоились. Вчера старая госпожа прислала мне пирожок с начинкой из фиников, я съела два кусочка, как будто ничего, не повредило.
— Завтра еще пришлю, — пообещала Фэнцзе. — А сейчас мне надо зайти к твоей свекрови, а потом к старой госпоже.
— Передай им от меня поклон, — попросила госпожа Цинь.
Когда Фэнцзе пришла к госпоже Ю, та спросила:
— Как ты считаешь? Выздоровеет моя невестка?
Фэнцзе долго сидела с опущенной головой, потом сказала:
— Ничего не поделаешь. Надо готовить все необходимое на случай похорон.
— Я давно тайком приказала слугам все приготовить, — призналась госпожа Ю. — Вот только не удалось раздобыть хорошего дерева для гроба, но время пока еще есть.
Фэнцзе выпила чаю, поговорила немного с госпожой Ю и заторопилась:
— Мне надо поскорее доложить обо всем старой госпоже.
— Только не пугай ее, говори осторожно.
— Знаю, — ответила Фэнцзе, попрощалась и возвратилась во дворец Жунго. Там она прошла прямо к матушке Цзя.
— Жена Цзя Жуна шлет вам поклон, — промолвила Фэнцзе, — и просила справиться о вашем здоровье и передать, чтобы вы не беспокоились — она чувствует себя немного лучше и надеется в скором времени прийти поклониться вам.
— Как она? спросила матушка Цзя.
— Пока опасности нет, — ответила Фэнцзе, — настроение у нее неплохое.
Матушка Цзя повздыхала, поохала, а потом сказала:
— Ступай переоденься и отдохни!
Фэнцзе от матушки Цзя пошла к госпоже Ван и лишь после этого вернулась к себе. Пинъэр сразу же подала ей согретое у жаровни платье, которое Фэнцзе обычно носила дома.
— Ничего важного не случилось, пока меня не было?
— Ничего, — отвечала Пинъэр, подавая чай. — Только жена Ванъэра принесла проценты на триста лянов серебра да еще господин Цзя Жуй присылал человека узнать, дома ли вы, — он хочет прийти справиться о вашем здоровье и поговорить с вами.
— Гибели своей ищет, скотина! — рассердилась Фэнцзе. — Ладно, посмотрим!
— Что это господин Цзя Жуй зачастил к нам? — поинтересовалась Пинъэр.
Тут Фэнцзе рассказала ей о своей встрече с Цзя Жуем в саду дворца Нинго.
— Паршивая лягушка захотела полакомиться мясом небесного лебедя! — возмутилась Пинъэр. — Негодяй, позабывший правила приличия! Раз он такое задумал, издохнуть бы ему, как собаке!
— Не горячись, — сказала Фэнцзе. — Пусть только явится, я знаю, что делать.
Если хотите узнать, что произошло, когда пришел Цзя Жуй, прочтите следующую главу.
Глава двенадцатая
Жестокая Ван Сифэн устраивает ловушку влюбленному в нее Цзя Жую;
несчастный Цзя Жуй смотрится в лицевую сторону «Драгоценного зеркала любви»
Фэнцзе как раз разговаривала с Пинъэр, когда вошла служанка и доложила:
— Пожаловал господин Цзя Жуй.
— Проси, — приказала Фэнцзе.
Услышав, что его приглашают, обрадованный Цзя Жуй вошел и, сияя улыбкой, справился о здоровье Фэнцзе. Фэнцзе была само внимание, предложила Цзя Жую сесть, угостила чаем, и Цзя Жуй, тая от блаженства, сощурил один глаз и спросил:
— Что это второго старшего брата до сих пор дома нет?
— Не знаю, — ответила Фэнцзе.
— Не иначе как задержал его кто-то по дороге и он никак не может расстаться, — ухмыляясь, промолвил Цзя Жуй.
— Вполне возможно, — согласилась Фэнцзе, — бывают же мужчины, которые с одного взгляда влюбляются в первую встречную женщину.
— Я не такой, — смеясь, возразил Цзя Жуй.
— Но таких, как вы, — мало, — проговорила Фэнцзе. — Едва ли в целом мире наберется десяток!
Не помня себя от радости, Цзя Жуй произнес:
— Вам, наверное, постоянно приходится скучать?
— Вы правы, — подтвердила Фэнцзе, — одна надежда, что кто-нибудь придет со мной поговорить, рассеять скуку.
— Если вы не против, могу каждый день развлекать вас, — любезно предложил Цзя Жуй. — Дел у меня нет никаких!
— Не верю! Неужели вы готовы каждый день сюда приходить?
— Разрази меня гром, если я лгу! — горячо заверил Цзя Жуй. — Я давно навестил бы вас, но боялся: говорят, вы опасная женщина и с вами надо быть начеку. Но оказалось, вы добры и отзывчивы, и я непременно буду вас навещать, пусть даже за это мне грозит смерть!
— До чего же вы умны! — с притворным восхищением воскликнула Фэнцзе. — Куда Цзя Жуну и его брату до вас! Да они просто бесчувственные глупцы! Манеры изящные, а душа грубая!
Слова Фэнцзе глубоко запали в сердце Цзя Жуя. Не в силах совладать с собой, он стал к ней приближаться, маслеными глазками уставился на ее вышитую сумочку и совсем некстати спросил:
— Какие кольца вы носите?
— Будьте осторожны! — тихонько предупредила Фэнцзе. — Как бы служанки чего-нибудь не заподозрили.
Сочтя эти слова «высочайшим повелением и святейшим поучением», Цзя Жуй тотчас отпрянул.
— Вам пора уходить, — проговорила Фэнцзе.
— До чего же вы жестоки, сестрица! Разрешите мне еще хоть немного побыть! — взмолился Цзя Жуй.
— Днем здесь постоянно люди, — с опаской продолжала Фэнцзе, — и вас могут заметить. Ждите лучше меня вечером в западном проходном зале.
— Только не обманите! — торопливо произнес Цзя Жуй — ему казалось, что драгоценная жемчужина уже у него в руках. — Ведь там тоже полно народу.
— Не беспокойтесь, — поспешила заверить Фэнцзе. — Ночных слуг я отпущу, двери мы запрем, и никто не сможет войти.
Ошалев от восторга, Цзя Жуй попрощался с Фэнцзе и ушел с видом победителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
Наступил тринадцатый день одиннадцатого месяца — сезон зимнего солнцестояния. К концу этого сезона матушка Цзя, госпожа Ван и Фэнцзе стали ежедневно посылать служанок навестить госпожу Цинь. Возвращаясь, служанки неизменно докладывали:
— Все по-прежнему.
— Если в этот сезон года больной не стало хуже, значит, есть надежда на выздоровление, — говорила матушке Цзя госпожа Ван.
— Да, конечно, — соглашалась матушка Цзя. — Милое дитя! Если с ней что-нибудь случится, мы не переживем этого горя.
Очень расстроенная, матушка Цзя сказала Фэнцзе:
— Завтра — первый день нового месяца, и у тебя много дел, но послезавтра непременно навести ее. Внимательно посмотри, как она выглядит, и скажи мне. Вели посылать ей любимые ее кушанья.
Фэнцзе слушала старую госпожу и почтительно поддакивала.
И вот второго числа Фэнцзе сразу после завтрака отправилась во дворец Нинго навестить госпожу Цинь. Явных признаков ухудшения ее здоровья Фэнцзе не заметила, если не считать необычайную худобу. Фэнцзе болтала с госпожой Цинь о всякой всячине, стараясь ее уверить, что все обойдется.
— Посмотрим, что будет весной, — сказала госпожа Цинь. — Пока изменений к лучшему нет, хотя уже прошел период зимнего солнцестояния. Но матушке Цзя и госпоже Ван передай, чтобы не беспокоились. Вчера старая госпожа прислала мне пирожок с начинкой из фиников, я съела два кусочка, как будто ничего, не повредило.
— Завтра еще пришлю, — пообещала Фэнцзе. — А сейчас мне надо зайти к твоей свекрови, а потом к старой госпоже.
— Передай им от меня поклон, — попросила госпожа Цинь.
Когда Фэнцзе пришла к госпоже Ю, та спросила:
— Как ты считаешь? Выздоровеет моя невестка?
Фэнцзе долго сидела с опущенной головой, потом сказала:
— Ничего не поделаешь. Надо готовить все необходимое на случай похорон.
— Я давно тайком приказала слугам все приготовить, — призналась госпожа Ю. — Вот только не удалось раздобыть хорошего дерева для гроба, но время пока еще есть.
Фэнцзе выпила чаю, поговорила немного с госпожой Ю и заторопилась:
— Мне надо поскорее доложить обо всем старой госпоже.
— Только не пугай ее, говори осторожно.
— Знаю, — ответила Фэнцзе, попрощалась и возвратилась во дворец Жунго. Там она прошла прямо к матушке Цзя.
— Жена Цзя Жуна шлет вам поклон, — промолвила Фэнцзе, — и просила справиться о вашем здоровье и передать, чтобы вы не беспокоились — она чувствует себя немного лучше и надеется в скором времени прийти поклониться вам.
— Как она? спросила матушка Цзя.
— Пока опасности нет, — ответила Фэнцзе, — настроение у нее неплохое.
Матушка Цзя повздыхала, поохала, а потом сказала:
— Ступай переоденься и отдохни!
Фэнцзе от матушки Цзя пошла к госпоже Ван и лишь после этого вернулась к себе. Пинъэр сразу же подала ей согретое у жаровни платье, которое Фэнцзе обычно носила дома.
— Ничего важного не случилось, пока меня не было?
— Ничего, — отвечала Пинъэр, подавая чай. — Только жена Ванъэра принесла проценты на триста лянов серебра да еще господин Цзя Жуй присылал человека узнать, дома ли вы, — он хочет прийти справиться о вашем здоровье и поговорить с вами.
— Гибели своей ищет, скотина! — рассердилась Фэнцзе. — Ладно, посмотрим!
— Что это господин Цзя Жуй зачастил к нам? — поинтересовалась Пинъэр.
Тут Фэнцзе рассказала ей о своей встрече с Цзя Жуем в саду дворца Нинго.
— Паршивая лягушка захотела полакомиться мясом небесного лебедя! — возмутилась Пинъэр. — Негодяй, позабывший правила приличия! Раз он такое задумал, издохнуть бы ему, как собаке!
— Не горячись, — сказала Фэнцзе. — Пусть только явится, я знаю, что делать.
Если хотите узнать, что произошло, когда пришел Цзя Жуй, прочтите следующую главу.
Глава двенадцатая
Жестокая Ван Сифэн устраивает ловушку влюбленному в нее Цзя Жую;
несчастный Цзя Жуй смотрится в лицевую сторону «Драгоценного зеркала любви»
Фэнцзе как раз разговаривала с Пинъэр, когда вошла служанка и доложила:
— Пожаловал господин Цзя Жуй.
— Проси, — приказала Фэнцзе.
Услышав, что его приглашают, обрадованный Цзя Жуй вошел и, сияя улыбкой, справился о здоровье Фэнцзе. Фэнцзе была само внимание, предложила Цзя Жую сесть, угостила чаем, и Цзя Жуй, тая от блаженства, сощурил один глаз и спросил:
— Что это второго старшего брата до сих пор дома нет?
— Не знаю, — ответила Фэнцзе.
— Не иначе как задержал его кто-то по дороге и он никак не может расстаться, — ухмыляясь, промолвил Цзя Жуй.
— Вполне возможно, — согласилась Фэнцзе, — бывают же мужчины, которые с одного взгляда влюбляются в первую встречную женщину.
— Я не такой, — смеясь, возразил Цзя Жуй.
— Но таких, как вы, — мало, — проговорила Фэнцзе. — Едва ли в целом мире наберется десяток!
Не помня себя от радости, Цзя Жуй произнес:
— Вам, наверное, постоянно приходится скучать?
— Вы правы, — подтвердила Фэнцзе, — одна надежда, что кто-нибудь придет со мной поговорить, рассеять скуку.
— Если вы не против, могу каждый день развлекать вас, — любезно предложил Цзя Жуй. — Дел у меня нет никаких!
— Не верю! Неужели вы готовы каждый день сюда приходить?
— Разрази меня гром, если я лгу! — горячо заверил Цзя Жуй. — Я давно навестил бы вас, но боялся: говорят, вы опасная женщина и с вами надо быть начеку. Но оказалось, вы добры и отзывчивы, и я непременно буду вас навещать, пусть даже за это мне грозит смерть!
— До чего же вы умны! — с притворным восхищением воскликнула Фэнцзе. — Куда Цзя Жуну и его брату до вас! Да они просто бесчувственные глупцы! Манеры изящные, а душа грубая!
Слова Фэнцзе глубоко запали в сердце Цзя Жуя. Не в силах совладать с собой, он стал к ней приближаться, маслеными глазками уставился на ее вышитую сумочку и совсем некстати спросил:
— Какие кольца вы носите?
— Будьте осторожны! — тихонько предупредила Фэнцзе. — Как бы служанки чего-нибудь не заподозрили.
Сочтя эти слова «высочайшим повелением и святейшим поучением», Цзя Жуй тотчас отпрянул.
— Вам пора уходить, — проговорила Фэнцзе.
— До чего же вы жестоки, сестрица! Разрешите мне еще хоть немного побыть! — взмолился Цзя Жуй.
— Днем здесь постоянно люди, — с опаской продолжала Фэнцзе, — и вас могут заметить. Ждите лучше меня вечером в западном проходном зале.
— Только не обманите! — торопливо произнес Цзя Жуй — ему казалось, что драгоценная жемчужина уже у него в руках. — Ведь там тоже полно народу.
— Не беспокойтесь, — поспешила заверить Фэнцзе. — Ночных слуг я отпущу, двери мы запрем, и никто не сможет войти.
Ошалев от восторга, Цзя Жуй попрощался с Фэнцзе и ушел с видом победителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158