Он должен был передать сообщение в Лондон сэру Найджелу Ирвину – предпоследнее по программе, в случае если все пойдет согласно его плану.
Монк аккуратно напечатал текст сообщения на своем портативном компьютере, как он делал и перед этим. Закончив, он) нажал кнопку «кодирование», и сообщение исчезло с экрана, надежно зашифрованное в беспорядочные блоки чисел на одноразовом шифроблокноте и записанное на гибкой дискете, ожидающей следующего прохождения спутника «Интелкор».
Ему не надо было следить за компьютером. Батарейки были полностью заряжены, и он оставался включенным в ожидании контакта со спутником связи, вращающимся в космосе.
Монк никогда не слышал о Рики Тейлоре из Колумбуса в штате Огайо, никогда не встречался с ним и никогда не встретится. Но этот прыщавый подросток, вероятно, спас ему жизнь. Рики было семнадцать лет, и он был помешан на компьютерах. Он принадлежал к тем одержимым молодым людям, взращенным компьютерным веком, которые большую часть жизни проводят, уставившись в светящийся экран.
Получив в возрасте семи лет свой первый персональный компьютер, он прошел через различные стадии овладения прибором, пока законные решения проблем не иссякли и только незаконные вызывали то необходимое возбуждение, в котором периодически нуждается истинный наркоман. Для Рики не существовало ни смены времен года за окном, ни общества приятелей и даже девушек. Рики имел навязчивую идею войти в самые засекреченные данные банков.
К 1999 году «Интелкор» стал не только основным поставщиком всемирных средств связи для стратегического, дипломатического и коммерческого применения; он также играл выдающуюся роль в создании самых сложных компьютерных игр и рынка для их распространения. Рики рыскал по «Интернету», пока ему не надоело. Он овладел всеми известными и всем доступными играми и теперь горел желанием посостязаться с ультрапрограммами «Интелкора». Проблема состояла в том, чтобы участвовать в них на законном основании, но для этого требовалось внести плату. Карманных денег Рики для этого было недостаточно. Поэтому в течение многих недель он пытался войти в главный процессор «Интелкора» через черный ход. После больших усилий он посчитал, что ему это почти удалось.
На расстоянии восьми часовых поясов от Москвы на экране у Рики в тысячный раз появились слова: «Введите код допуска. пожалуйста». Он набирал то, что, он считал, могло подойти. И снова экран отвечал ему: «Вход не разрешен».
Где– то южнее гор Анатолии в космосе проплывал спутник связи «Интелкора», направляясь на север, к Москве.
Когда инженеры транснационального центра создавали закодированный передатчик Монка, они, действуя по инструкции, включили код, состоящий из четырех цифр, стирающий всю информацию. Те самые четыре цифры, которые Денни заставлял Монка запомнить в замке Форбс и которые предназначались для защиты Монка в случае ареста при условии, что он успеет использовать код, прежде чем его возьмут.
Но если компьютер захватят с нестертой информацией, как рассуждал главный шифровальщик, бывший специалист по криптографии из ЦРУ, то враги смогут использовать компьютер для передачи ложных сообщений.
Поэтому, чтобы доказать свою аутентичность, Монк должен был включать несколько безобидных слов, в определенном порядке. Если при передаче эти слова отсутствовали, то экс-шифровальщик ЦРУ знал бы, что, кто бы ни передавал, он у них не числится. В таком случае он мог ввести сервисную команду и компьютер Монка через спутник и, используя те же четыре цифры, стереть его память, оставив врагов с бесполезной жестянкой.
Рики Тейлор уже вошел в центральный процессор «Интелкора», когда набрал эти четыре цифры. Спутник появился над Москвой и послал вниз свой сигнал: «Ты здесь, малыш?» Портативный компьютер Монка ответил «да», и спутник, следуя инструкции, разрушил его.
Монк узнал об этом, когда, вернувшись, чтобы промерить компьютер, обнаружил свое сообщение на экране, незашифрованное. Это означало, что оно не принято. Он стер сообщение, догадавшись, что по причинам выше его понимания что-то случилось и он лишился контакта.
Оставался адрес, который сэр Найджел Ирвиндал ему перед самым отъездом из Лондона. Он не знал, где это и кто там живет. Но это было все, что у него осталось. Ради экономии он может сжать два сообщения в одно, только самое необходимое разведчику-асу. Может быть, его удастся передать. О получении ответа не могло идти и речи. Впервые он оказался полностью предоставлен самому себе. Больше не будет донесений о развитии событий, подтверждений о проведенных операциях, и не будет больше никаких инструкций.
Стоящая миллиард долларов техника отказала, он будет теперь полагаться на своих старых союзников в Большой игре: инстинкт, выдержку и удачу. Он просил Бога, чтобы они не подвели ею.
Игорь Комаров дочитал последнюю страницу записей и откинулся на спинку кресла. Он никогда не отличался здоровым цветом лица, но сейчас, как заметил Гришин, его лицо было белым как бумага.
– Плохо, – сказал Комаров.
– Очень плохо, господин президент.
– Тебе бы давно следовало его поймать.
– Его укрывает чеченская мафия. Мы теперь знаем об этом. Они живут как крысы в своем подземном мире.
– Крыс можно истребить.
– Да, господин президент. И их истребят. Когда вы станете абсолютным лидером этой страны.
– Они должны заплатить.
– Они заплатят. Все до последнего.
Комаров не сводил с него своих светло-карих глаз, но взгляд был отсутствующим – Комаров видел перед собой другое время и другое место. Время в будущем и место сведения счетов со своими врагами. На его скулах загорелись два ярких красных пятна.
– Возмездие. Я хочу возмездия. Они напали на меня, они напали на Россию, напали на Родину. Нет пощады таким подонкам…
Голос его все повышался, руки начали дрожать, гнев преодолевал его обычный самоконтроль. Гришин знал, что если он умело представит собственную точку зрения, то может добиться своего. Он перегнулся через стол, заставляя Комарова смотреть ему в глаза. Постепенно гнев утих, и Гришин понял, что можно говорить.
– Выслушайте меня, господин президент. Пожалуйста, выслушайте. То, что мы теперь знаем, позволяет нам действовать по-другому. Вы получите возможность отыграться.
– Что ты хочешь этим сказать, Анатолий Гришин?
– Главное в работе контрразведки, господин президент, – это выведать планы врага. Их мы теперь знаем. Отсюда ясны превентивные меры. Они уже принимаются. Через несколько дней не станет избранного кандидата на всероссийский трон. Теперь мы узнали еще об одном из их намерений. И я снова предлагаю и предотвращение, и возмездие. Сразу и то и другое.
– Всех четверых?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139