Он протянул маленькую ламинированную карточку.
– Вам нужна машина? – спросил Алексий.
– Нет, спасибо. Я пойду пешком.
– Да хранит вас Бог.
Монк вышел, оставив глубоко взволнованного патриарха стоящим рядом с иконой Рублева. Когда Монк подошел к двери, ему показалось, что он слышит чьи-то торопливые шаги по ковру в коридоре, но, открыв дверь, никого там не увидел. Внизу его встретил казак и проводил до выхода. Дул резкий ветер. Монк плотнее натянул свою скуфью, наклонился навстречу ветру и зашагал обратно к «Метрополю».
Солнце еще не взошло, когда толстенькая фигура выскользнула из дома патриарха и, поспешно пройдя по улицам, вошла в вестибюль «России». Хотя под темным пальто у него был спрятан сотовый телефон, он знал, что звонки из телефонов-автоматов более надежны.
Человек, ответивший ему в особняке около Кисельного бульвара, оказался одним из ночных охранников, но он согласился передать то, о чем его просили.
– Скажите полковнику, что меня зовут отец Максим Климовский. Понятно? Да, Климовский. Скажите ему, я работаю в личной резиденции патриарха. Мне нужно поговорить с полковником. Срочно. Я перезвоню по этому телефону в десять, сегодня утром.
В назначенный час его соединили с полковником. Голос на другом конце звучал тихо, но властно:
– Да, батюшка, это полковник Гришин.
В телефонной кабине священник сжал в мокрой ладони трубку, капли пота выступили на лбу.
– Послушайте, полковник, вы меня не знаете. Но я преданный поклонник господина Комарова. Прошлой ночью к патриарху приходил человек. Он принес документы. Один из них он называл «Черным манифестом»… Алло! Алло! Вы слушаете?
– Дорогой отец Климовский, я думаю, нам надо встретиться, – сказал голос.
Глава 13
В дальнем юго-восточном углу Старой площади есть Славянская площадь, на которой стоит одна из самых маленьких, самых древних и самых красивых московских церквей. Церковь Всех Святых на Кулишках первоначально была построена из дерева в тринадцатом веке, когда столица Руси состояла из Кремля и нескольких прилегающих к нему участков. После пожара в конце шестнадцатого – начале семнадцатого века ее восстановили вновь в камне, и она оставалась действующей до 1918 года.
Москва тогда славилась как город «сорока сороков», потому что церквей в ней было более четырехсот. Коммунисты закрыли девяносто процентов из них и разрушили три четверти. Среди тех, что оставались заброшенными, но целыми, была и церковь Всех Святых на Кулишках.
В 1991 году, после падения коммунизма, маленькую церквушку в течение четырех лет скрупулезно восстанавливала группа мастеров, после чего она вновь открылась для богослужений. Сюда пришел отец Максим Климовский на следующий день после своего звонка. В своей обычной длиннополой черной рясе и скуфье православного священника он не привлекал внимания. Он взял церковную свечу, зажег ее и отошел к стене справа от входа, где и встал, рассматривая реставрированные иконы и делая вид, что молится.
В центральной части церкви, сверкающей золотом и красками, местный священник стоял у алтаря, читая литанию перед небольшой группой прихожан в будничных одеждах, которые ответствовали ему. Но у правой стены за арками никого не было, кроме единственного священнослужителя.
Нервничая, отец Максим взглянул на часы. После назначенного времени прошло пять минут. Он не знал, что его видели из машины, припаркованной на противоположной стороне маленькой площади, как и не заметил, входя в церковь, что из нее вышли трое. Он не знал, что они проверяли, нет ли за ним слежки. Он не знал ни о таких вещах, ни о том, как они делаются.
Он услышал позади себя легкое шарканье ботинок по каменному полу и почувствовал, как человек встал рядом с ним.
– Отец Климовский?
– Да.
– Я полковник Гришин. Кажется, вы хотели что-то мне сказать?
Отец Максим скосил глаза. Выше его, худой, в темном зимнем пальто. Человек повернулся и сверху вниз посмотрел на отца Максима. Священник встретился с ним взглядом, и ему стало страшно. Он надеялся, что поступает правильно и ему не придется пожалеть об этом. Он кивнул и сглотнул слюну.
– Сначала скажите мне почему, батюшка. Почему вы позвонили?
– Вы должны понять, полковник, что я уже давно горячий поклонник господина Комарова. Его политика, его планы для России – все восхищает.
– Отрадно слышать. И что же случилось позавчера ночью?
– К патриарху пришел человек. Он был одет как священник нашей Церкви, но без бороды. По-русски говорил как русский, но он вполне мог быть и иностранцем.
– Его ожидали, этого иностранца?
– Нет. Вот что было странно – он пришел без предупреждения в середине ночи. Я спал. Мне велели встать и приготовить кофе.
– Так, значит, незнакомца все-таки приняли?
– Да, и это тоже странно. Западная внешность человека, час его прихода… Секретарь должен был сказать ему, что надо заранее договориться, чтобы его приняли. Никто не входит просто так к патриарху посреди ночи. Но у него, кажется, было рекомендательное письмо.
– Итак, вы принесли им кофе…
– Да, и когда я уходил, то услышал, как его святейшество сказал: «Что же говорит нам манифест господина Комарова?»
– И вы заинтересовались?
– Да, поэтому я слушал у замочной скважины.
– Очень умно. И что они говорили?
– Не много. Подолгу было тихо. Я посмотрел в скважину и увидел, что его святейшество что-то читает. Это длилось почти час.
– А потом?
– Патриарх казался очень встревоженным. Я услышал, как он что-то сказал, а затем слово «сатанинский». Потом он сказал: «Мы вне таких вещей». Иностранец говорил очень тихо, я едва слышал его. Но я уловил слова «Черный манифест». Это сказал иностранец. Как раз перед тем, как его святейшество читал целый час.
– Еще что-нибудь?
Этот человек, думал Гришин, болтун; нервничает, потеет в теплой церкви, но не от тепла. Но то, что он говорит, достаточно убедительно, хотя сам он не понимает важности сказанного.
– Немного. Я слышал слово «фальшивка» и затем ваше имя.
– Мое?
– Да, иностранец сказал что-то о том, что ваша реакция была слишком быстрой. Потом они говорили о старике, и патриарх сказал, что будет молиться за него. Они несколько раз повторили «зло», и иностранец встал, чтобы уйти. Мне пришлось быстро убежать из коридора, поэтому я не видел, как он уходил. Я слышал, как хлопнула входная дверь, и все.
– Машину не видели?
– Нет. Я посмотрел из окна – он ушел пешком. На следующий день, увидев патриарха, я подумал, что никогда он не выглядел таким расстроенным. Он был бледен и долго не выходил из часовни. Вот поэтому я смог уйти и позвонить вам. Надеюсь, я поступил правильно…
– Друг мой, вы поступили абсолютно правильно. Антипатриотические силы стараются распространять клевету против великого государственного деятеля, который скоро станет Президентом России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139