- Выходит, я украла то, что по
праву принадлежит мне? - за этим сразу же последовала вульгарная брань и
обвинения в адрес Эли - он якобы обманным путем пытается выманить у нее
собственность. - Очень умно, - злопыхала она. - Мне очень жаль, мистер
Оленшоу, что вы, не захотели принять справедливое решение в мою пользу,
зато охотно поддерживаете бесчестный поступок моего брата. Ну, ладно,
сегодня я украла собственных лошадей. Дальше что? Голос ее скрипел как
несмазанная телега, раздражая слух. Да поможет Бог Файнеасу Пиклу, да
поможет Бог бедным девочкам. Я ткнул локтем в бок Эли, сидевшему рядом со
мной на скамье телеги с несчастным, растерянным видом, и одними губами
прошептал:
- А где твои собственные тридцать фунтов? Они-то были твоими?
Бородатое лицо его осветилось, под густыми бровями озорно зажглись
серые глаза, которые тут же обрели обычное серьезное выражение.
- Я обвиняю тебя в краже МОИХ лошадей. Они стоили тридцать фунтов
моих собственных сбережений. Да, именно, тридцать я на них и потратил.
Остальное свое барахло можешь забирать хоть сейчас. Пока, Кезия.
Я дернул поводья, и телега медленно тронулась. Кезия сделала
несколько шагов вслед за нами, продолжая злорадно пришептывать:
- Так ты потерял их, не так ли? - Со своим скрипучим смехом она
вернулась к дому, откуда снова донеслось ее ворчание: - Больше работай
руками, да поменьше трать мыла.
- Это ты ловко придумал с тридцатью фунтами, но все равно это не
оправдание, чтобы упоминать имя Всевышнего всуе.
У меня при этом чуть было не вырвалось "О Боже!", но я быстро
поправился: "А, брось!" и, щелкнув поводьями, подумал: "Бедняжка Линда, и
она прожила с этими двумя столько времени без всякой отдушины!".
Дни мчались быстро. Я подготовил лес для постройки собственного дома
и начал сушить его. По соседству то и дело вырастали небольшие домишки.
Пикл женился на Кезии, Тим Денди взял в жены Марту. В один из декабрьских
дней Линда с помощью Майка и нескольких добрых женщин благополучно
произвела на свет двух мальчиков-близнецов. Это было большое событие,
всколыхнувшее наше селение. О нем много говорили, поминая сыновей Громов,
что побудило Эли окрестить новорожденных Джеймсом и Джоном. Многие
цитировали строки Писания, благословлявшие многодетные семьи. Я старался
не принимать все это близко к сердцу, но, когда весной Ральф подстрелил
большого медведя, попросил его отделать шкуру, которую затем и отнес
Линде.
- Это для твоих негодников, пусть ползают, - небрежно пробормотал я.
- О, Филипп, они такие милые. Ты же еще ни разу не видел их. Как они
прелестны. Войди, взгляни на них.
- Нет у меня времени, чтобы любоваться младенцами, - с напускной
серьезностью отказался я.
- Ладно.
Линда взяла в охапку блестящую шкуру и улыбнулась. При этом все ее
существо так светилось любовью и нежностью, что острая боль внезапно
пронзила мое сердце.
- Мне так хочется отблагодарить тебя, Филипп.
- Это вполне в твоих силах, - ответил я не задумываясь. - Ты ведь
можешь надеть свое малиновое платье на одно из субботних собраний? Я не
переношу это твое мрачное одеяние, будто ты вечно на похоронах. Если ты
наденешь свой наряд, я подарю тебе к нему меховую накидку. У Ральфа много
хороших шкур.
Лицо ее озарилось, но лишь на короткое мгновенье.
- Действительно, как это было бы замечательно. Но я не посмею.
Пшеница сгниет в земле или начнется мор скота, стоит мне только осмелится
сделать что-то подобное.
- Да уж, - мрачно проговорил я. - Есть много разновидностей мора
скота.
Она так и не надела свое малиновое платье. Никто из женщин не носил
цветных нарядов. И, наверняка, именно по этой причине урожай выдался
замечательным, а у свиней вместо мора появились выводки замечательных
здоровых визжащих поросят. Гарри Райт, безземельный член нашего общества,
который женился на Ханне Крейн, отделился от своего тестя и построил
мельницу как раз у входа в долину, где течение реки было особенно сильным.
И хотя большую часть года место было достаточно уединенным и безлюдным,
после сбора урожая Ханна могла наслаждаться общением больше, чем любая
другая женщина нашего селения. Свистуны, Майк, Энди и я были единственными
оставшимися в бараке, большая часть которого теперь использовалась как
место собраний.
После сбора урожая я приступил к строительству дома. Свистуны как-то
незаметно привязались ко мне. Джейк Крейн, старший из квакерских сыновей
начал было проявлять внимание к Джудит, и я уж было подумал, что молодые
люди поженятся. Но цыганка четко дала понять всем, включая самого беднягу
парня, что ничего подобного она в виду не имеет. Я предложил всем троим
построить отдельное жилище, и даже хотел одолжить им все необходимое для
ведения хозяйства, но ни Ральф, ни Саймон, казалось, не обрадовались этому
предложению. Они заверяли меня, что ничего не смыслят в земледелии, и сама
мысль о том, чтобы нести ответственность, даже перед собой, за состояние
какого-то клочка земли наводила на них смертельную тоску. Они были бы
намного счастливее, если могли бы жить у меня на кухне, оказывать мне
помощь, и когда им того захочется, чувствовать себя свободными, чтоб
побродить по лесу в очередном своем приступе бродяжничества. Джудит
спокойно заметила, что за хозяйством кто-то должен присматривать после
завершения строительства дома. И поскольку запасов у меня было достаточно,
и вся эта компания была мне по душе да и все шестеро прекрасно уживались
друг с другом, я отказался от дальнейших попыток подстегнуть их
честолюбие, и, собрав урожай, мы приступили к сооружению общего дома.
Должен признать, что я очень придирчиво относился к строительству.
Мне не хотелось иметь лачугу, которая через несколько месяцев покосится и
будет зиять дырами. Лес для дома был заготовлен прошлой осенью, он
выдержал сезон осенних дождей и хорошо просушился на летнем солнцепеке.
Нижний этаж соединялся с верхним лестницей, и, так как нас было
шестеро, я посчитал, что иногда каждому из нас будет полезно ненадолго
уединяться. Также мне хотелось иметь несколько лишних комнат, поскольку в
то время мы жили на самом краю необжитой земли, а я верил в то, что
наступит час, когда через Зион пройдут такие же отважные путешественники,
как мы, и будут нуждаться в нашем гостеприимстве. Темными вечерами второй
зимы нашего пребывания в Зионе мы с Ральфом наносили последние штрихи -
отделывали гостиную, украшали трубу, вставляли в дверь огромные
саффолкские замки, и - что было еще более забавно для нашего крошечного
самодеятельного городка - изготовляли внушительный молоток на входную
дверь, который был настоящим произведением искусства из дерева, толщиной в
четыре дюйма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
праву принадлежит мне? - за этим сразу же последовала вульгарная брань и
обвинения в адрес Эли - он якобы обманным путем пытается выманить у нее
собственность. - Очень умно, - злопыхала она. - Мне очень жаль, мистер
Оленшоу, что вы, не захотели принять справедливое решение в мою пользу,
зато охотно поддерживаете бесчестный поступок моего брата. Ну, ладно,
сегодня я украла собственных лошадей. Дальше что? Голос ее скрипел как
несмазанная телега, раздражая слух. Да поможет Бог Файнеасу Пиклу, да
поможет Бог бедным девочкам. Я ткнул локтем в бок Эли, сидевшему рядом со
мной на скамье телеги с несчастным, растерянным видом, и одними губами
прошептал:
- А где твои собственные тридцать фунтов? Они-то были твоими?
Бородатое лицо его осветилось, под густыми бровями озорно зажглись
серые глаза, которые тут же обрели обычное серьезное выражение.
- Я обвиняю тебя в краже МОИХ лошадей. Они стоили тридцать фунтов
моих собственных сбережений. Да, именно, тридцать я на них и потратил.
Остальное свое барахло можешь забирать хоть сейчас. Пока, Кезия.
Я дернул поводья, и телега медленно тронулась. Кезия сделала
несколько шагов вслед за нами, продолжая злорадно пришептывать:
- Так ты потерял их, не так ли? - Со своим скрипучим смехом она
вернулась к дому, откуда снова донеслось ее ворчание: - Больше работай
руками, да поменьше трать мыла.
- Это ты ловко придумал с тридцатью фунтами, но все равно это не
оправдание, чтобы упоминать имя Всевышнего всуе.
У меня при этом чуть было не вырвалось "О Боже!", но я быстро
поправился: "А, брось!" и, щелкнув поводьями, подумал: "Бедняжка Линда, и
она прожила с этими двумя столько времени без всякой отдушины!".
Дни мчались быстро. Я подготовил лес для постройки собственного дома
и начал сушить его. По соседству то и дело вырастали небольшие домишки.
Пикл женился на Кезии, Тим Денди взял в жены Марту. В один из декабрьских
дней Линда с помощью Майка и нескольких добрых женщин благополучно
произвела на свет двух мальчиков-близнецов. Это было большое событие,
всколыхнувшее наше селение. О нем много говорили, поминая сыновей Громов,
что побудило Эли окрестить новорожденных Джеймсом и Джоном. Многие
цитировали строки Писания, благословлявшие многодетные семьи. Я старался
не принимать все это близко к сердцу, но, когда весной Ральф подстрелил
большого медведя, попросил его отделать шкуру, которую затем и отнес
Линде.
- Это для твоих негодников, пусть ползают, - небрежно пробормотал я.
- О, Филипп, они такие милые. Ты же еще ни разу не видел их. Как они
прелестны. Войди, взгляни на них.
- Нет у меня времени, чтобы любоваться младенцами, - с напускной
серьезностью отказался я.
- Ладно.
Линда взяла в охапку блестящую шкуру и улыбнулась. При этом все ее
существо так светилось любовью и нежностью, что острая боль внезапно
пронзила мое сердце.
- Мне так хочется отблагодарить тебя, Филипп.
- Это вполне в твоих силах, - ответил я не задумываясь. - Ты ведь
можешь надеть свое малиновое платье на одно из субботних собраний? Я не
переношу это твое мрачное одеяние, будто ты вечно на похоронах. Если ты
наденешь свой наряд, я подарю тебе к нему меховую накидку. У Ральфа много
хороших шкур.
Лицо ее озарилось, но лишь на короткое мгновенье.
- Действительно, как это было бы замечательно. Но я не посмею.
Пшеница сгниет в земле или начнется мор скота, стоит мне только осмелится
сделать что-то подобное.
- Да уж, - мрачно проговорил я. - Есть много разновидностей мора
скота.
Она так и не надела свое малиновое платье. Никто из женщин не носил
цветных нарядов. И, наверняка, именно по этой причине урожай выдался
замечательным, а у свиней вместо мора появились выводки замечательных
здоровых визжащих поросят. Гарри Райт, безземельный член нашего общества,
который женился на Ханне Крейн, отделился от своего тестя и построил
мельницу как раз у входа в долину, где течение реки было особенно сильным.
И хотя большую часть года место было достаточно уединенным и безлюдным,
после сбора урожая Ханна могла наслаждаться общением больше, чем любая
другая женщина нашего селения. Свистуны, Майк, Энди и я были единственными
оставшимися в бараке, большая часть которого теперь использовалась как
место собраний.
После сбора урожая я приступил к строительству дома. Свистуны как-то
незаметно привязались ко мне. Джейк Крейн, старший из квакерских сыновей
начал было проявлять внимание к Джудит, и я уж было подумал, что молодые
люди поженятся. Но цыганка четко дала понять всем, включая самого беднягу
парня, что ничего подобного она в виду не имеет. Я предложил всем троим
построить отдельное жилище, и даже хотел одолжить им все необходимое для
ведения хозяйства, но ни Ральф, ни Саймон, казалось, не обрадовались этому
предложению. Они заверяли меня, что ничего не смыслят в земледелии, и сама
мысль о том, чтобы нести ответственность, даже перед собой, за состояние
какого-то клочка земли наводила на них смертельную тоску. Они были бы
намного счастливее, если могли бы жить у меня на кухне, оказывать мне
помощь, и когда им того захочется, чувствовать себя свободными, чтоб
побродить по лесу в очередном своем приступе бродяжничества. Джудит
спокойно заметила, что за хозяйством кто-то должен присматривать после
завершения строительства дома. И поскольку запасов у меня было достаточно,
и вся эта компания была мне по душе да и все шестеро прекрасно уживались
друг с другом, я отказался от дальнейших попыток подстегнуть их
честолюбие, и, собрав урожай, мы приступили к сооружению общего дома.
Должен признать, что я очень придирчиво относился к строительству.
Мне не хотелось иметь лачугу, которая через несколько месяцев покосится и
будет зиять дырами. Лес для дома был заготовлен прошлой осенью, он
выдержал сезон осенних дождей и хорошо просушился на летнем солнцепеке.
Нижний этаж соединялся с верхним лестницей, и, так как нас было
шестеро, я посчитал, что иногда каждому из нас будет полезно ненадолго
уединяться. Также мне хотелось иметь несколько лишних комнат, поскольку в
то время мы жили на самом краю необжитой земли, а я верил в то, что
наступит час, когда через Зион пройдут такие же отважные путешественники,
как мы, и будут нуждаться в нашем гостеприимстве. Темными вечерами второй
зимы нашего пребывания в Зионе мы с Ральфом наносили последние штрихи -
отделывали гостиную, украшали трубу, вставляли в дверь огромные
саффолкские замки, и - что было еще более забавно для нашего крошечного
самодеятельного городка - изготовляли внушительный молоток на входную
дверь, который был настоящим произведением искусства из дерева, толщиной в
четыре дюйма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83