Джофри Монпелье не прекращал
работу до тех пор, пока носилки не были готовы, несмотря на то, что при
этом его лицо стало мертвенно-бледным. Носилки состояли из двух стволов,
соединенных перекладинами из кожаных канатов, на которые были наброшены
ветки и верхняя одежда. Все это сооружение крепилось между седлами
наиболее крепких лошадей. Энди, Эдвард Камбоди, Моисей Пикл и Джейк Крейн,
которые были легче остальных, сели на лошадей, несущих носилки, остальные
распределились как могли, так что верхом ехали самые пострадавшие,
предоставив более здоровым идти следом. И как всегда, на мою долю выпало
быть в паре с Эли. Я ехал верхом на своей Голубке, он шел рядом, перекинув
руку через поводья. Почему-то мы оказались в самом конце этого шествия.
Оливер Ломакс и Джофри по очереди садились на Лэсси, причем Джофри,
оказавшись в седле, ехал вперед, чтобы присмотреть за носилками.
Около полудня Лэсси споткнулась и начала хромать. Оливер Ломакс,
который был в седле в тот момент, пока Джофри шел рядом со мной,
непринужденно болтая, спешился.
- Вот так! - вспылил Джофри. - Вот что значит одалживать свою лошадь
дураку! Ты что, не видел, куда едешь? Такая огромная яма. Зачем тогда
лошади всадник?
Он осторожно осмотрел ее ногу.
- Убирайся с глаз моих, тупица, - не унимался он, - иди раздели с
Битоном его клячу и передай ему от меня, чтоб он не отпускал поводья, пока
ты в седле.
Бедный Ломакс с совершенно убитым видом поспешил скрыться подальше от
злого языка Джофри, в то время как последний отстал от нашей компании,
медленно ведя за поводья Лэсси, уговаривая и лаская пострадавшее животное.
Она пыталась сделать несколько шагов, но больная нога подозрительно
безжизненно повисла, и лошадь страдальчески глядела на хозяина влажными
темными глазами. Я остановил Голубку, повернулся и увидел, как голубые
глаза Джофри под бескровным рассеченным лбом наполнились слезами. У Джофри
к горлу подступил комок. Оливер потерял брата - конечно, ему трудно было
сосредоточиться на дороге, но кобыла была любимицей Джофри, и мне
вспомнилось, в каком радостном восторге она мчалась по этой же дороге не
далее, как вчера.
Он гладил ее, склонялся головой к бархатному лбу.
- Только попытайся, родная. Ну попрыгай на трех ногах, моя золотая.
Не могу же я оставить тебя здесь на растерзание индейцев.
Лэсси мотала головой из стороны в сторону, упрямым жестом выражая всю
свою боль. Джофри тянул поводья.
- Пойдем, дорогая. Я помогу тебе. Если бы мог, понес бы тебя на
руках.
Она поковыляла вперед, но через несколько ярдов снова остановилась.
Джофри склонился над ногой животного. Подняв голову, он буквально
разрыдался.
- Вперед! - скомандовал он Эли и мне. - Езжайте, не смотрите.
- Поехали, - сказал я Эли. - Мы ничем не можем ему помочь.
- Она сломала ногу, - подтвердил Эли.
Мы проехали немного вперед, пока поворот дороги не скрыл от нас
трагическое зрелище нежного прощания Джофри с лошадью. Через несколько
минут прозвучал выстрел. Еще пару секунд - и Джофри промчался мимо нас,
будто сам дьявол преследовал его, и присоединился к голове колонны.
- Теперь садись ты, Эли, - наконец сказал я. - Прогулка пешком
взбодрит меня.
Эли поднял на меня глаза и обратился с одной из своих редких и
довольно приятных улыбок.
- Я нормально себя чувствую, и если мы немного отстанем, ведь не
беда?
- Как по мне, то нет, - ответил я. - Но ты должен немного отдохнуть.
Остальные чередуются, поэтому и движутся быстрее.
Он тяжело тащился за моей лошадью, а я впал в легкую дрему. Равнина
закончилась, и дальнейший путь в Зион запетлял между деревьями. Сквозь
полусон я вдыхал аромат цветущей смородины. Это и привело меня в чувство.
- Эли, - настаивал я. - Либо садись на Голубку, либо иди чередуйся с
кем-то из впереди идущих.
- Мне не догнать их, - признался он.
- Ничего. Если ты не захочешь сесть на лошадь, я сам поеду вперед и
остановлю кого-то. Ты ведь не можешь пройти пешком весь путь. Даже если
пострадали только руки, ты все равно потерял много крови.
- Ну, ладно, только совсем недолго, - согласился он, помог мне
слезть, и сам тяжело взгромоздился на лошадь.
Из-за моей хромоты продвижение наше еще больше осложнилось, и не
успел я проковылять и полмили, как Эли отдал мне поводья.
- Давай, залезай в седло, от каждого твоего шага у меня самого болят
ноги.
Он поднял меня в седло, отпустил уздечку и спрыгнул на землю уже
более ловким движением.
И я вернулся в свое сладостное забытье.
Резкий толчок и шум, внезапно вернули меня к действительности.
- Что это? - встрепенулся я.
- Лошадь, - сказал Эли. - Она шла за нами некоторое время. И только
сейчас заржала. Думаю, что это моя.
- Но твоя несет одного из раненых, - возразил я, имея в виду ту
лошадь, на которой вчера ехал Эли и которая была выбрана для носилок как
одна из наиболее крепких.
- Да не та. Это Мэгги.
- Мэгги?
- Та, которую я привез из Плимута и потерял в прошлом году. Ну
помнишь, Кезия хотела забрать ее. Я вернусь посмотрю.
Мы снова вошли в небольшую рощу. Начал моросить легкий дождик.
Никаких животных поблизости не было видно. Но Эли побежал назад по тропе,
протягивая вперед руку и призывно выкрикивая: "Мэгги, хорошая моя, Мэгги!"
Он скрылся за стволами дальних деревьев. Минут через десять он вернулся с
выражением крайнего отчаяния на изможденном лице.
- Это она, - сказал он, взявшись за поводья Голубки. - Она, кажется,
узнала меня. Подпустила меня довольно близко к себе, но тут же в испуге
отскочила. И не удивительно: судя по ее виду, с ней не слишком хорошо
обращались.
Он теребил уздечку.
- Помоги мне сойти, - ответил я на его невысказанную мольбу. - Если
ты вернешься за ней верхом, она приблизится к другой лошади, и тогда ты
сможешь повести ее за собой.
Он приподнял меня, быстро и бережно, и передо мной мелькнуло его
просветлевшее от радости лицо.
- Я не пойду далеко, - пообещал он, садясь в седло и разворачивая
лошадь.
- Счастливой охоты, - крикнул я вслед, усевшись на траву и
облокотившись спиной на гладкий ствол дерева.
Я снова задремал и потерял счет времени. Меня разбудил внезапно
усилившийся дождь, колотивший по молодой листве, разбрызгивая вокруг сотни
крошечных фонтанчиков. Я поднял воротник и решил идти дальше, чтобы
немного согреться. Я уже прошел около пятидесяти ярдов по направлению к
Зиону, но вдруг подумал что, Эли может не найти меня, поэтому пришлось
вернуться назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
работу до тех пор, пока носилки не были готовы, несмотря на то, что при
этом его лицо стало мертвенно-бледным. Носилки состояли из двух стволов,
соединенных перекладинами из кожаных канатов, на которые были наброшены
ветки и верхняя одежда. Все это сооружение крепилось между седлами
наиболее крепких лошадей. Энди, Эдвард Камбоди, Моисей Пикл и Джейк Крейн,
которые были легче остальных, сели на лошадей, несущих носилки, остальные
распределились как могли, так что верхом ехали самые пострадавшие,
предоставив более здоровым идти следом. И как всегда, на мою долю выпало
быть в паре с Эли. Я ехал верхом на своей Голубке, он шел рядом, перекинув
руку через поводья. Почему-то мы оказались в самом конце этого шествия.
Оливер Ломакс и Джофри по очереди садились на Лэсси, причем Джофри,
оказавшись в седле, ехал вперед, чтобы присмотреть за носилками.
Около полудня Лэсси споткнулась и начала хромать. Оливер Ломакс,
который был в седле в тот момент, пока Джофри шел рядом со мной,
непринужденно болтая, спешился.
- Вот так! - вспылил Джофри. - Вот что значит одалживать свою лошадь
дураку! Ты что, не видел, куда едешь? Такая огромная яма. Зачем тогда
лошади всадник?
Он осторожно осмотрел ее ногу.
- Убирайся с глаз моих, тупица, - не унимался он, - иди раздели с
Битоном его клячу и передай ему от меня, чтоб он не отпускал поводья, пока
ты в седле.
Бедный Ломакс с совершенно убитым видом поспешил скрыться подальше от
злого языка Джофри, в то время как последний отстал от нашей компании,
медленно ведя за поводья Лэсси, уговаривая и лаская пострадавшее животное.
Она пыталась сделать несколько шагов, но больная нога подозрительно
безжизненно повисла, и лошадь страдальчески глядела на хозяина влажными
темными глазами. Я остановил Голубку, повернулся и увидел, как голубые
глаза Джофри под бескровным рассеченным лбом наполнились слезами. У Джофри
к горлу подступил комок. Оливер потерял брата - конечно, ему трудно было
сосредоточиться на дороге, но кобыла была любимицей Джофри, и мне
вспомнилось, в каком радостном восторге она мчалась по этой же дороге не
далее, как вчера.
Он гладил ее, склонялся головой к бархатному лбу.
- Только попытайся, родная. Ну попрыгай на трех ногах, моя золотая.
Не могу же я оставить тебя здесь на растерзание индейцев.
Лэсси мотала головой из стороны в сторону, упрямым жестом выражая всю
свою боль. Джофри тянул поводья.
- Пойдем, дорогая. Я помогу тебе. Если бы мог, понес бы тебя на
руках.
Она поковыляла вперед, но через несколько ярдов снова остановилась.
Джофри склонился над ногой животного. Подняв голову, он буквально
разрыдался.
- Вперед! - скомандовал он Эли и мне. - Езжайте, не смотрите.
- Поехали, - сказал я Эли. - Мы ничем не можем ему помочь.
- Она сломала ногу, - подтвердил Эли.
Мы проехали немного вперед, пока поворот дороги не скрыл от нас
трагическое зрелище нежного прощания Джофри с лошадью. Через несколько
минут прозвучал выстрел. Еще пару секунд - и Джофри промчался мимо нас,
будто сам дьявол преследовал его, и присоединился к голове колонны.
- Теперь садись ты, Эли, - наконец сказал я. - Прогулка пешком
взбодрит меня.
Эли поднял на меня глаза и обратился с одной из своих редких и
довольно приятных улыбок.
- Я нормально себя чувствую, и если мы немного отстанем, ведь не
беда?
- Как по мне, то нет, - ответил я. - Но ты должен немного отдохнуть.
Остальные чередуются, поэтому и движутся быстрее.
Он тяжело тащился за моей лошадью, а я впал в легкую дрему. Равнина
закончилась, и дальнейший путь в Зион запетлял между деревьями. Сквозь
полусон я вдыхал аромат цветущей смородины. Это и привело меня в чувство.
- Эли, - настаивал я. - Либо садись на Голубку, либо иди чередуйся с
кем-то из впереди идущих.
- Мне не догнать их, - признался он.
- Ничего. Если ты не захочешь сесть на лошадь, я сам поеду вперед и
остановлю кого-то. Ты ведь не можешь пройти пешком весь путь. Даже если
пострадали только руки, ты все равно потерял много крови.
- Ну, ладно, только совсем недолго, - согласился он, помог мне
слезть, и сам тяжело взгромоздился на лошадь.
Из-за моей хромоты продвижение наше еще больше осложнилось, и не
успел я проковылять и полмили, как Эли отдал мне поводья.
- Давай, залезай в седло, от каждого твоего шага у меня самого болят
ноги.
Он поднял меня в седло, отпустил уздечку и спрыгнул на землю уже
более ловким движением.
И я вернулся в свое сладостное забытье.
Резкий толчок и шум, внезапно вернули меня к действительности.
- Что это? - встрепенулся я.
- Лошадь, - сказал Эли. - Она шла за нами некоторое время. И только
сейчас заржала. Думаю, что это моя.
- Но твоя несет одного из раненых, - возразил я, имея в виду ту
лошадь, на которой вчера ехал Эли и которая была выбрана для носилок как
одна из наиболее крепких.
- Да не та. Это Мэгги.
- Мэгги?
- Та, которую я привез из Плимута и потерял в прошлом году. Ну
помнишь, Кезия хотела забрать ее. Я вернусь посмотрю.
Мы снова вошли в небольшую рощу. Начал моросить легкий дождик.
Никаких животных поблизости не было видно. Но Эли побежал назад по тропе,
протягивая вперед руку и призывно выкрикивая: "Мэгги, хорошая моя, Мэгги!"
Он скрылся за стволами дальних деревьев. Минут через десять он вернулся с
выражением крайнего отчаяния на изможденном лице.
- Это она, - сказал он, взявшись за поводья Голубки. - Она, кажется,
узнала меня. Подпустила меня довольно близко к себе, но тут же в испуге
отскочила. И не удивительно: судя по ее виду, с ней не слишком хорошо
обращались.
Он теребил уздечку.
- Помоги мне сойти, - ответил я на его невысказанную мольбу. - Если
ты вернешься за ней верхом, она приблизится к другой лошади, и тогда ты
сможешь повести ее за собой.
Он приподнял меня, быстро и бережно, и передо мной мелькнуло его
просветлевшее от радости лицо.
- Я не пойду далеко, - пообещал он, садясь в седло и разворачивая
лошадь.
- Счастливой охоты, - крикнул я вслед, усевшись на траву и
облокотившись спиной на гладкий ствол дерева.
Я снова задремал и потерял счет времени. Меня разбудил внезапно
усилившийся дождь, колотивший по молодой листве, разбрызгивая вокруг сотни
крошечных фонтанчиков. Я поднял воротник и решил идти дальше, чтобы
немного согреться. Я уже прошел около пятидесяти ярдов по направлению к
Зиону, но вдруг подумал что, Эли может не найти меня, поэтому пришлось
вернуться назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83