Я только слушал, что мне говорили, а потом брал этих ублюдков. И никогда мне не надо было расплачиваться за это вплоть до кануна Рождества.
Он снова смолк. Мэтерз ждал.
– Моя информация стоила жизни этому парню. За мою работу Акоп расплатился жизнью. А эта цена больше, чем любая, на которую я мог бы согласиться. Я, должно быть, с самим дьяволом заключил сделку, которую мне надо расторгнуть. И никто мне поэтому не может говорить, что я от этого дела отстранен. Я продолжаю им заниматься, потому что сам в него вовлечен.
Мэтерз сделал все, что мог, чтобы утешить Санк-Марса. Он старался говорить как можно спокойнее.
– Это не ваша вина, Эмиль. Кто смог бы устоять против такой информации? Она же просто бесценна. И разве у вас был выбор? Вы не могли оставить без внимания такие серьезные наводки.
– Я эту информацию использовал, а мальчик погиб. Ну, ладно, я с этим смирился. Но ведь кто-то парнишку в это дело втравил, кто-то его вел. А кто это был – я не знаю. Я его называю своим источником. Между нами говоря, его кличка – Наездник. Не он, конечно, убил парнишку, но он несет ответственность за то, что втянул его в это дело, и потому должен отвечать за то, что мальчика убили. Вот на него-то я и охочусь, Билл. Я в это дело влез по уши, и никто, понимаешь, никто меня в этом не переубедит. Если не хочешь быть в нем моим напарником, скажи об этом сейчас.
– Я – с вами, – просто сказал Мэтерз. – Я из кожи вон лез, чтобы мне выпал шанс работать с вами, и теперь, Эмиль, я не собираюсь отступаться. Это для меня шанс доказать себе, что я на что-то способен. Я ненавижу, когда ко мне относятся как к английскому сосунку, который до смерти рад, что его не отправили в дорожную полицию. Я неплохой полицейский. Но я – англичанин, я молод и выгляжу как тренер по плаванию. Кое-кто держит меня за наивного идиота, который ни за что не рискнет уйти за флажки. Ну что ж, дайте мне повод, дайте мне убедительный повод и посмотрите, что из этого получится. Я – ваш напарник.
Санк-Марс сел рядом с ним и глубоко вздохнул.
– Честно говоря, – признался он, – я не знаю, с чего начать. Понятия не имею, что это за тип, и как выйти на него – ума не приложу.
– Да вы прекрасно это знаете, – вырвалось у Мэтерза.
– Что ты сказал?
– Вы отлично знаете, как на него выйти. Или вы что, думаете, он вас нашел по телефонному справочнику? Я в это ни за что не поверю. Ваш источник вас знает. Он заранее должен был прекрасно знать, кого именно выбрать, чтобы сливать свою информацию. Он знает либо вас лично, либо кого-то из вашего ближайшего окружения.
Санк-Марс бросил пристальный взгляд на сотрудника и коснулся своего впечатляющего носа.
– Пожалуй, эта мысль не лишена оснований, – заметил он.
– Он связывался с вами в самое последнее время, уже после убийства? – спросил Мэтерз.
– Сегодня рано утром, – признался Санк-Марс.
– И что?
– Передал мне что-то вроде шифровки: «Разгадку ищите на русском грузовозе».
Мэтерз понимающе кивнул.
– Потому мы облаву и устроили.
– Облаву! – усмехнулся Санк-Марс. – Это была так, прогулка.
– Слова здесь роли не играют. Как бы то ни было, вас туда заманили.
– Билл, – сказал Санк-Марс, повернувшись к напарнику и легонько коснувшись указательным пальцем его запястья, – послушай меня. Я вот чего боюсь. Наездник – кто бы он ни был и к чему бы ни стремился – пытался внедрить к «Ангелам ада» своего агента. Им стал Акоп Артинян. Теперь он мертв. Кто бы ни был мой информатор, чьи бы интересы он ни представлял, у меня нет никаких оснований полагать, что он на этом угомонится. Я считаю, что он попытается внедрить к «Ангелам» кого-нибудь еще. А если и это не сработает, он будет искать новую жертву. Вероятная продолжительность жизни крота у байкеров очень мала, а смерть его, скорее всего, будет жуткой. Акопа Артиняна сначала страшно пытали, потом убили. Кто бы ни стал ему заменой, я все сделаю, чтобы его защитить. Мне совсем не светит, чтобы на моей совести была еще одна загубленная молодая жизнь. Кем бы ни был следующий, он не должен умереть. Работа у нас такая. Теперь ты понимаешь, почему мы не можем отказаться от этого дела? Это не блажь моя, Не прихоть. Оно не терпит отлагательств, и мы не вправе его бросать.
Мэтерз взглянул в глаза напарника и чуть заметно кивнул в знак согласия.
– Ясно. В этой связи я бы хотел вам задать только один вопрос. У меня на руках жена и ребенок. Как быть с Бобьеном и Лапьером?
– Этот вопрос я решу. С этими парнями я как-нибудь сам разберусь, их дни уже сочтены. – Санк-Марс слегка улыбнулся. – Об этом я тебе только в этих стенах говорю. Запомни это, Билл.
– Так точно, сэр, – тихо ответил Мэтерз.
Джулия Мардик торопливо протопала по снегу к ночному клубу «Мажестик», чтобы поскорее согреться. В длинном коридоре ее встретил здоровенный парень, которого бы, наверное, ни одни весы не выдержали. Он бросил на нее пристальный взгляд, но разрешил пройти бесплатно.
– В чем дело? – спросила она. – Или для женщин сегодня вход бесплатный?
– Для тебя, крошка, – ответил громила, – каждый вечер бесплатный.
Джулия глуповато ухмыльнулась, дав ему понять, что дешевые приколы ей по барабану.
В этом заведении она оказалась единственной одетой женщиной. Какое-то время она сидела в одиночестве, привыкая к полутьме зала, потом решила заказать пиво у подошедшей к ней молоденькой девушки – почти ребенка – с обнаженной грудью. Ей показалось, что та смотрит на нее не без смущения. Джулия могла быть либо завсегдатаем, либо искала работу, но в любом случае официантку она чем-то заинтриговала. На подиуме пританцовывали почти обнаженные девицы, медленно снимавшие друг с друга остатки одежды, другие, взобравшись на молочно-белые пластмассовые ящики, демонстрировали свои прелести клиентам, пялившимся на них с расстояния в несколько сантиметров. С такой дистанции зрителям ничего не стоило их лизнуть. Когда официантка вернулась, Джулия спросила, находится ли в зале Макс Гиттеридж, и девчушка тут же показала ей, где он сидит.
Слегка воодушевившись от выпитого пива, она прошла к столику адвоката. Селвин сказал ей, чтоб она с этим не тянула. Ей надо было прийти пораньше, чтобы народу было еще немного, и действовать без проволочек, пока она не намозолит там глаза и хозяин не решит выставить ее за дверь. Одной рукой Гиттеридж прижимал к уху телефон, пальцем второй затыкал другое ухо, чтобы музыка не мешала слушать. Видным мужчиной назвать его было никак нельзя: прилизанные волосы, вытянутое лицо с размытыми чертами – нос узкий, подбородок заостренный. Поверх черной водолазки на нем был двубортный пиджак – Джулии показалось, что для солидности в него вшиты подплечники. На вид мужчине было под пятьдесят. Она присела напротив него за столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Он снова смолк. Мэтерз ждал.
– Моя информация стоила жизни этому парню. За мою работу Акоп расплатился жизнью. А эта цена больше, чем любая, на которую я мог бы согласиться. Я, должно быть, с самим дьяволом заключил сделку, которую мне надо расторгнуть. И никто мне поэтому не может говорить, что я от этого дела отстранен. Я продолжаю им заниматься, потому что сам в него вовлечен.
Мэтерз сделал все, что мог, чтобы утешить Санк-Марса. Он старался говорить как можно спокойнее.
– Это не ваша вина, Эмиль. Кто смог бы устоять против такой информации? Она же просто бесценна. И разве у вас был выбор? Вы не могли оставить без внимания такие серьезные наводки.
– Я эту информацию использовал, а мальчик погиб. Ну, ладно, я с этим смирился. Но ведь кто-то парнишку в это дело втравил, кто-то его вел. А кто это был – я не знаю. Я его называю своим источником. Между нами говоря, его кличка – Наездник. Не он, конечно, убил парнишку, но он несет ответственность за то, что втянул его в это дело, и потому должен отвечать за то, что мальчика убили. Вот на него-то я и охочусь, Билл. Я в это дело влез по уши, и никто, понимаешь, никто меня в этом не переубедит. Если не хочешь быть в нем моим напарником, скажи об этом сейчас.
– Я – с вами, – просто сказал Мэтерз. – Я из кожи вон лез, чтобы мне выпал шанс работать с вами, и теперь, Эмиль, я не собираюсь отступаться. Это для меня шанс доказать себе, что я на что-то способен. Я ненавижу, когда ко мне относятся как к английскому сосунку, который до смерти рад, что его не отправили в дорожную полицию. Я неплохой полицейский. Но я – англичанин, я молод и выгляжу как тренер по плаванию. Кое-кто держит меня за наивного идиота, который ни за что не рискнет уйти за флажки. Ну что ж, дайте мне повод, дайте мне убедительный повод и посмотрите, что из этого получится. Я – ваш напарник.
Санк-Марс сел рядом с ним и глубоко вздохнул.
– Честно говоря, – признался он, – я не знаю, с чего начать. Понятия не имею, что это за тип, и как выйти на него – ума не приложу.
– Да вы прекрасно это знаете, – вырвалось у Мэтерза.
– Что ты сказал?
– Вы отлично знаете, как на него выйти. Или вы что, думаете, он вас нашел по телефонному справочнику? Я в это ни за что не поверю. Ваш источник вас знает. Он заранее должен был прекрасно знать, кого именно выбрать, чтобы сливать свою информацию. Он знает либо вас лично, либо кого-то из вашего ближайшего окружения.
Санк-Марс бросил пристальный взгляд на сотрудника и коснулся своего впечатляющего носа.
– Пожалуй, эта мысль не лишена оснований, – заметил он.
– Он связывался с вами в самое последнее время, уже после убийства? – спросил Мэтерз.
– Сегодня рано утром, – признался Санк-Марс.
– И что?
– Передал мне что-то вроде шифровки: «Разгадку ищите на русском грузовозе».
Мэтерз понимающе кивнул.
– Потому мы облаву и устроили.
– Облаву! – усмехнулся Санк-Марс. – Это была так, прогулка.
– Слова здесь роли не играют. Как бы то ни было, вас туда заманили.
– Билл, – сказал Санк-Марс, повернувшись к напарнику и легонько коснувшись указательным пальцем его запястья, – послушай меня. Я вот чего боюсь. Наездник – кто бы он ни был и к чему бы ни стремился – пытался внедрить к «Ангелам ада» своего агента. Им стал Акоп Артинян. Теперь он мертв. Кто бы ни был мой информатор, чьи бы интересы он ни представлял, у меня нет никаких оснований полагать, что он на этом угомонится. Я считаю, что он попытается внедрить к «Ангелам» кого-нибудь еще. А если и это не сработает, он будет искать новую жертву. Вероятная продолжительность жизни крота у байкеров очень мала, а смерть его, скорее всего, будет жуткой. Акопа Артиняна сначала страшно пытали, потом убили. Кто бы ни стал ему заменой, я все сделаю, чтобы его защитить. Мне совсем не светит, чтобы на моей совести была еще одна загубленная молодая жизнь. Кем бы ни был следующий, он не должен умереть. Работа у нас такая. Теперь ты понимаешь, почему мы не можем отказаться от этого дела? Это не блажь моя, Не прихоть. Оно не терпит отлагательств, и мы не вправе его бросать.
Мэтерз взглянул в глаза напарника и чуть заметно кивнул в знак согласия.
– Ясно. В этой связи я бы хотел вам задать только один вопрос. У меня на руках жена и ребенок. Как быть с Бобьеном и Лапьером?
– Этот вопрос я решу. С этими парнями я как-нибудь сам разберусь, их дни уже сочтены. – Санк-Марс слегка улыбнулся. – Об этом я тебе только в этих стенах говорю. Запомни это, Билл.
– Так точно, сэр, – тихо ответил Мэтерз.
Джулия Мардик торопливо протопала по снегу к ночному клубу «Мажестик», чтобы поскорее согреться. В длинном коридоре ее встретил здоровенный парень, которого бы, наверное, ни одни весы не выдержали. Он бросил на нее пристальный взгляд, но разрешил пройти бесплатно.
– В чем дело? – спросила она. – Или для женщин сегодня вход бесплатный?
– Для тебя, крошка, – ответил громила, – каждый вечер бесплатный.
Джулия глуповато ухмыльнулась, дав ему понять, что дешевые приколы ей по барабану.
В этом заведении она оказалась единственной одетой женщиной. Какое-то время она сидела в одиночестве, привыкая к полутьме зала, потом решила заказать пиво у подошедшей к ней молоденькой девушки – почти ребенка – с обнаженной грудью. Ей показалось, что та смотрит на нее не без смущения. Джулия могла быть либо завсегдатаем, либо искала работу, но в любом случае официантку она чем-то заинтриговала. На подиуме пританцовывали почти обнаженные девицы, медленно снимавшие друг с друга остатки одежды, другие, взобравшись на молочно-белые пластмассовые ящики, демонстрировали свои прелести клиентам, пялившимся на них с расстояния в несколько сантиметров. С такой дистанции зрителям ничего не стоило их лизнуть. Когда официантка вернулась, Джулия спросила, находится ли в зале Макс Гиттеридж, и девчушка тут же показала ей, где он сидит.
Слегка воодушевившись от выпитого пива, она прошла к столику адвоката. Селвин сказал ей, чтоб она с этим не тянула. Ей надо было прийти пораньше, чтобы народу было еще немного, и действовать без проволочек, пока она не намозолит там глаза и хозяин не решит выставить ее за дверь. Одной рукой Гиттеридж прижимал к уху телефон, пальцем второй затыкал другое ухо, чтобы музыка не мешала слушать. Видным мужчиной назвать его было никак нельзя: прилизанные волосы, вытянутое лицо с размытыми чертами – нос узкий, подбородок заостренный. Поверх черной водолазки на нем был двубортный пиджак – Джулии показалось, что для солидности в него вшиты подплечники. На вид мужчине было под пятьдесят. Она присела напротив него за столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146