– Может быть, мы здесь для того, чтобы заботиться о животных. В каком-то смысле у всех нас одна общая цель – быть ветеринарами.
– Что-то, Эмиль, тебя заносит не туда, – предупредила его жена.
Он улыбнулся, и ей стало тепло оттого, что впервые за долгое время его лицо осветила улыбка. Порой ей казалось, что характер мужчины, за которого она вышла замуж, формируется заботами и тяготами его профессии, но она надеялась, что когда-нибудь трудности исчезнут, как тает зимний снег под лучами весеннего солнца. То ли от весеннего солнышка, а может быть, от того, что он стоял на улице в расстегнутой куртке, без шапки, он выглядел гораздо моложе своих лет. «Странно», – подумала Сандра, потому что знала, что он всю ночь работал и почти не спал.
– Кошки с собаками живут с людьми в домах, потому что умеют контролировать свой кишечник. Если бы лошади со свиньями, козы и ящерицы, слоны и бегемоты могли соблюдать личную гигиену, мы бы их тоже приручили, наверное, еще на заре цивилизации. Жирафов бы теперь держали в гостиных, бегемотов – на кухне, а у тех, кто может себе позволить иметь собственный дом, на участках паслись бы газели.
– Ты так считаешь?
– Я уверен в этом. – Он даже руку поднял, чтобы слова его звучали более убедительно. – Одним из самых ранних мифов нашей культуры стало предание о Ноевом ковчеге, куда он взял всякой твари по паре. Мне кажется, что этот миф закодирован в наших генах, потому что мы такие, какие есть.
– Скажи-ка мне лучше, Эмиль, ты какие витамины принимаешь в последние дни? Мне хочется, чтобы тебе как можно скорее выписали какие-нибудь другие.
Она снова была счастлива, она чувствовала себя на седьмом небе от того, что ей так легко удавалось вызвать улыбку на его обычно мрачном лице священника.
– Я, Сандра, много размышлял над историей жизни. История жизни на Земле – это история катастроф, а разум природы имеет долгую память. Жизнь на планете не один раз подвергалась угрозе почти полного исчезновения. Так вот, увидела природа однажды, что чуть сама себя не уничтожила, и решила: «Теперь нужны на земле крепкие и мощные твари. Создам-ка я динозавров. А чтобы они полностью господствовали над миром, сотворю на планете такую растительную и животную жизнь, которая обеспечивала бы их существование. У них-то наверняка достанет сил выжить, когда случится очередная катастрофа». Но, как выяснилось позже, это им не удалось. И вот, когда от динозавров остались только воспоминания, природа поставила еще один эксперимент. Теперь она сделала ставку на разум. Но этот разум надо было вложить в другие крепкие существа, конкурентоспособные, агрессивные виды, обладающие сильной волей, потому что на земле слабые не выживают. Вот так и возник род человеческий, призванный бесконечно развивать собственные умственные способности. Этот вид мог заботиться о планете и предупреждать природные и космические катастрофы. Мы такие, какие есть, потому что стали такими. Мы держим дома собак со времен каменного века, мы объездили лошадей, мы обожествили кошку. И наряду с этим тысячелетиями существуют особи, как в «Ангелах ада», потому что людям нужны были их замашки – варварская тяга к захватам, экспансии и агрессии. В конечном итоге, возможно, эти архаичные пережитки еще не полностью изжиты в нас самих. Войны, конфликты, непредсказуемое развитие науки и техники – все это признаки кризиса, с которым человечество наверняка столкнется в будущем, и ему пригодятся эти качества.
Сандра Лоундес внимательно смотрела на мужа, потом многозначительно прокашлялась.
– Ты уж меня прости, но это звучит так, как будто ты оправдываешь ужасы, которые сопутствуют всей человеческой истории. Человечество довело мир почти до грани разрушения. Причем, заметь, это сделали люди, а вовсе не кошки или собаки.
– На это я тебе отвечу, что до грани довели, но за грань все-таки не переступили. Мы такие, какие есть, потому что мы такие. Наша роль именно в том и заключается, чтобы научиться не допускать разрушений и катастроф. Мы здесь находимся в качестве антикризисных управляющих, призванных природой сохранить не только собственный вид – что оказалось неразрешимой проблемой для динозавров, – но и все остальные виды тоже. Все виды разумной человеческой деятельности готовят нас к этому призванию. Инженерное дело или теология, армия или экономика, литература или опыление посевов – все, что мы делаем и делали, в конечном счете связано с воспитанием заботливого отношения к миру и недопущением катастрофы. По сути своей, мы как доверчивые дети, тем более что и по времени пребывания на земле мы еще как бы ходим в детский сад. Нам только предстоит пройти долгий путь. И все мы вместе строим один большой Ноев ковчег.
– Что же это значит, Эмиль? Или ты собираешься не арестовывать, а хвалить «Ангелов ада» за их жестокость?
Санк-Марс обнял жену за плечи и притянул к себе.
– Нет, – сознался он, снова улыбнувшись и как бы укоряя ее в том, что она не настолько серьезна, как ему бы хотелось, – но они заставили меня задуматься. Я никак не мог понять, почему в глазах людей их окружает ореол романтики. Много воды утекло с тех пор, когда к ним относились как к послевоенным бунтарям и бесстрашным героям. Теперь они прилично одетые наркоторговцы и убийцы на колесах, если только не напяливают на себя свои прикиды, чтобы нагнать страху на людей. Но даже те, кто их боится, все равно считают их крутыми парнями.
Сандра вдруг так заразительно рассмеялась, что он тоже улыбнулся.
– Ты что?
– Крутые… Раньше я никогда не слышала, чтобы ты пользовался такими словечками.
– Я не только в этом детском жаргоне волоку, я тебе и по фене такое отмочу, что заколдобишься.
– Да так лет двадцать назад говорили! Я просто немного удивилась, вот и все. – Она тоже захотела выказать ему свою привязанность и потому обняла его за талию и притянула к себе. – Продолжай.
– Нравится тебе или нет, но ни их присутствие, ни их поведение удивления не вызывают. Ошметки общества были всегда. Нам они достались в наследство от нашего прошлого, и порой их жизнь представляется обывателям романтичной возможностью стряхнуть с себя все обязанности и вернуться в другие времена. Тогда вдруг может показаться, что именно «Ангелы ада» играют Квебекскую симфонию, что на деле эти парни совсем не такие плохие, а их просто неправильно понимают.
– Да, таких вот симпатичных, романтичных, ранимых бунтарей, – с сарказмом вставила Сандра.
– Если только мы забудем, что бомба – это бомба, – продолжил Санк-Марс, – а убийство есть убийство. Здесь недопонимания быть не может. Вот только я никак не могу понять, зачем им снова понадобилось возвращаться в Монреаль? Мы их отсюда выгнали несколько лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146