Но дело в том, что масонство есть тайное общество, постоянно
изощряющееся в том, чтобы сокрыть свою деятельность. и поэтому
истории, слишком близкие к событиям, легко могли проглядеть, в чем
была суть. Только теперь, в исторической, так сказать, перспективе,
начинает выясняться настоящая подоплека французского
революционного "действа". Но даже и теперь, когда горсть смелых
противников масонства с документами в руках твердит о грозящей со
стороны этой преступной, как мы видим, организации опасности,
большинство общества остается в убеждении о полнейшей
безвредности масонства. Можно ли удивляться тому, что мы не знаем
политического прошлого масонства, когда оно конечно тщательно, как
это делают все преступники, уничтожало следы своего преступления и
спряталось за отдельными личностями, которые действовали под его
внушением, часто сами того не подозревая.
Те немногие авторы; которые своевременно прямо указывали на
политическую деятельность масонства, очутились под запретом и
вокруг них был организован заговор молчания. Наоборот, шумно
рекламировали тех историков, которые не обнаружили происков
масонского сообщества. Аббат Баррюель, на которого мы уже
ссылались, как на обличителя масонства в организации террора, был
таким образом "замолчан". Его документов никто не оспаривал, но как
будто его никто и не слышал: его произведения не читали, потому что
все, кто сознательно или бессознательно говорил и действовал по
масонским внушениям, распространяли слух, что он сумасшедший...
После Баррюеля явился протестант Эккерт, затем Дешан и Жане,
которые в свою очередь обнародовали груды документов, доказывающих,
что вся история XIX века планировалась согласно тайным планам
масонства, но и это не помогало.
"Благодаря принятым масонством мерам предосторожности до,
во время и после революции, т. е. благодаря уничтожению или подмене
документов, которые могли бы установить истинный характер и
истинное происхождение этой революции, мы уже сто лет живем в
историческом заблуждении, обманутые самым реальным образом. Вся
наша история искажена в самых своих источниках и только отсталые
или заведомо предубежденные будут верить, что история французской
революция произошла так, как описали ее Мишле и его последователи".
VIII
Луи Блан, будучи масоном (правда не очень дисциплинированным), в
своем сочинении "Historie de la Revolution" посвящает политической роли
масонства французской революции целую главу , названную
"революционеры-мистики". В виду огромного интереса этой главы
приводим перевод ее полностью.
"Франция с некоторого времени имела странный вид... Среди
народа появились какие то тревожные слухи. Говорили, что
существуют какие-то люди, связанные между собою страшными
клятвами, преследующие темные цели, обладающие тайнами, более
ценными, чем все сокровища мира, и имеющие чудодейственную власть...
В действительности, эти люди, представляясь, будто они углублены в
изучение таинственных наук, делали это лишь с целью обмануть надзор
властей и усыпить опасение правительства; они окружали себя
таинственностью только для того, чтобы легче увлечь за собою
легковерную, падкую до всего чудесного толпу: главы их были апостолами
революции; они сыпали золотом направо и налево, подготовляя свою
революционную пропаганду; все думали, что это золото добывается в
магических колбах, в действительности же оно исходило из
центральной кассы, питаемой тайными систематическими взносами
заговорщиков...
Следует ввести читателя в ту яму, которую рыла под алтарями и
престолами группа революционеров, гораздо более глубоких и деятельных,
чем энциклопедисты. Представьте себе сообщество людей разных
стран, разных верований, разных сословий, они связаны между собою
символическими совместными ритуалами, обязаны под присягою
нерушимо хранить тайну внутренней их организации; они подвергаются
испытаниям, занимаются в таинственных собраниях мистическими
церемониями, а в то же время и благотворительностью и держат себя
равными друг другу, хотя и разделены на три разряда: учеников,
товарищей и мастеров. Это а есть масонство - то таинственное
учреждение, которое некоторые связывают с древними египетскими
мистериями, а другие относят к братству строителей, образованному в
III веке.
Накануне французской революция масонство оказалось
распространенным весьма значительно по всей Европе. Оно
соответствовало мечтательному строю мыслей Германии, глухо
волновало Францию и повсюду являлось образцом общества,
построенного на началах, противоположных основам тогдашнего
гражданского общежития.
В масонских ложах были исключены все притязания
наследственного достоинства в устранены все привилегии по рождению.
Когда неофит при посвящении входил в "горницу размышлений", то на
стенах, украшенных погребальными эмблемами, он читал характерную
надпись: "если человеческие отличия тебе дороги, - уйди: тебе не
место здесь!" Затем из речи оратора он узнавал, что цель масонства
есть уничтожение различие сословий, положений, отечества,
фанатизма и искоренение вражды между нациями; все это выражалось
в аллегории невещественного храма, сооруженного мудрецами разных
стран Великому Строителю Вселенной, причем колонны храма были
увенчаны эмблемами дружбы. Вера в Бога являлась единственным
религиозным долгом, который требовался от вступающего. Посему над
престолом, где восседал председатель каждой ложи, или мастер стула,
была изображена сияющая дельта, в середине которой еврейскими
буквами было написано имя Иеговы. Итак, уже по самым основам своего
существования, масонство являлось учреждением, отрицающим идеи и
формы внешнего окружающего мира. Правда, масоны подчинялись
законам и обычаям государственности, а также якобы питали уважение
к монархам. В монархических странах за трапезой они пили здоровье
монарха, а в республиках, - здоровье президента, но делать подобные
изъятия предписывала им осторожность, и конечно это не изменяло
природное революционное направление масонства. В "непосвященном"
обществе масоны продолжали оставаться бедными или богатыми,
знатными или плебеями, во в недрах лож - храмах, открытых для
следования "высшей" жизни, богатые и бедные, знатные и плебеи
должны были считать себя равными и называть друг друга братьями.
Это был косвенный, но все же действительный и постоянный протест
на "несправедливости" существующего социального порядка; это была
пропаганда на деле, живая воочию проповедь. С другой стороны мрак,
таинственность, страшная клятва, тайна, сообщаемая лишь после
многих испытаний, тайна, хранимая под страхом изгнания и смерти,
особые знаки, по которым братья с разных концов земли узнавали друг
друга, церемонии, относящиеся к какому-то делу убийства и
прикрывавшие мысли о мщении - все это служило отличною
подготовкою для воспитания самых настоящих заговорщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116