Правда, стрелять в ресторане было плохой идеей. Хотя, знаете, это была не первая плохая идея, которая пришла мне в голову.
Я обернулась и увидела, как между столиками и хрусталем к нам идет пара. Женщина казалась высокой, до тех пор, пока вы не видели ее каблуков. Шпильки, дюйма четыре. Я чуть не сломала ногу, пытаясь ходить на таких. Платье было белым, с квадратным вырезом декольте, облегающее, и более дорогое, чем весь мой наряд, даже если считать с пистолетом. Она была такой яркой блондинкой, что цвет волос сливался с платьем, на плечах было простое манто из белой норки. Волосы были забраны вверх и мерцали серебряными и хрустальными огоньками бриллиантов, обрамлявших ее волосы, как корона. Она была белой, как мел, и не смотря на мастерский макияж, я знала, что сегодня вечером она еще ни от кого не питалась.
Мужчина был человеком, но бьющая из него энергия заставляла в этом усомниться. Его загар был такого чудесного темно-коричневого цвета, который может приобрести оливковая кожа. Волосы у него были роскошно вьющиеся и каштановые, коротко подстриженные по бокам и сзади, но падающие волнами на глаза.
Глаза были чисто карие и спокойно, даже радостно, смотрели на Жан-Клода, но радость эта была темной. Он был в белом костюме и шелковом галстуке.
Они остановились рядом с нашим столиком, как я и думала. Все внимание красивого лица мужчины было направлено на Жан-Клода. С тем же успехом меня там могло и не быть. У него были очень резкие черты - от высоких скул до почти сломанного носа. Еще бы дюйм к каждой линии, и его лицо было бы некрасивым.
Вместо этого, оно было ярким, притягивающим внимание, красивым - в полном смысле мужской красотой.
Жан-Клод встал, не протягивая руки, с лицом прекрасным и пустым.
- Иветт, давно не виделись.
Она изумительно улыбнулась.
- Очень давно, Жан-Клод. Помнишь Бальтазара?
Она тронула мужчину за руку, и он тут же обнял ее за талию, легко поцеловал ее в бледную щеку. И наконец первый раз посмотрел на меня. Никогда не встречала такого взгляда у мужчин. Если бы он был женщиной, я бы сказала, что она ревнует. Английский вампирши был идеален. Ее акцент - чисто французским.
- Конечно, я его помню, - сказал Жан-Клод, - время, проведенное с Бальтазаром, всегда было запоминающимся.
Мужчина снова повернулся к Жан-Клоду.
- Но недостаточно запоминающимся, чтобы удержать тебя с нами, - он тоже говорил как француз, но в акценте чувствовалась примесь еще какого-то языка. Словно смешали синий с красным и получили пурпур.
- Я мастер на своей территории. Это то, о чем мечтают все, не так ли?
- Некоторые мечтают о кресле в совете, - сказала Иветт. Ее голос все еще был мягким, но теперь в нем появились новые нотки - будто плывешь в темной воде, где водятся акулы.
- Я не стремлюсь забраться столь высоко, - сказал Жан-Клод.
- В самом деле? - спросила Иветт.
- Именно так, - ответил Жан-Клод.
Она улыбнулась, но ее глаза остались отстраненными и пустыми.
- Посмотрим.
- Тут нечего смотреть, Иветт. Я доволен тем, что имею.
- Если так, то тебе нечего нас бояться.
- Нам в любом случае нечего бояться, - сказала я. Говоря это, я улыбнулась.
Оба посмотрели на меня так, как будто я была собакой и выполнила интересный трюк. Мне они определенно начинали не нравиться.
- Иветт и Бальтазар - послы совета, ma petite.
- Ну и молодцы, - сказала я безразлично.
- Не похоже, чтобы мы произвели на нее впечатление, - сказала Иветт.
Она повернулась ко мне полностью. У нее были серо-зеленые глаза с тоненькими черточками янтаря, пляшущими вокруг зрачков. Я чувствовала, что она пытается затянуть меня этими глазами, но у нее не получается. От ее энергии у меня побежали мурашки по всей коже, но она не могла поймать меня своими глазами. Она была очень сильной, но не была мастером. Я смогла почувствовать ее возраст, как головную боль. Тысяча лет, как минимум. Последний вампир такого возраста, который мне встретился, сбил меня с толку. Но Николаос была Мастером Города, а Иветт никогда им не стать. Если вамп не достиг статуса мастера за тысячу лет, то ему или ей это уже никогда не удастся. Сила вампиров и их возможности увеличивались со временем, но для всех существовал предел. Иветт его уже достигла. Я уставилась ей в глаза, позволяя ее силе щекотать мне кожу, но меня это не волновало.
Она нахмурилась.
- Впечатляет.
- Спасибо, - скромно сказала я.
Бальтазар обошел вокруг нее и встал передо мной на одно колено. Он положил одну руку на спинку моего стула и приблизился. Если Иветт - не мастер, то он не ее слуга. Только вампир в ранге мастера мог иметь человека-слугу. Что означало, что он принадлежит кому-то другому. Кому-то, с кем я еще не встречалась.
Почему же меня не покидало ощущение, что с этим кем-то я скоро встречусь?
- Мой мастер - член совета, - сказал Бальтазар, - и ты понятия не имеешь, какой властью обладает он.
- Спроси сначала, не все ли мне равно.
Злость осветила его лицо, глаза потемнели, он еще сильнее вцепился в мой стул. Он положил руку мне на ногу, чуть выше колена, и начал сжимать ее. Я играла с монстрами достаточно долго, чтобы знать, как чувствуется противоестественная сила. Его пальцы впивались в меня, и я знала, что он может продолжать сжимать их, пока не разорвутся мышцы и не обнажится кость.
Я схватилась за шелковый галстук, притянула его еще ближе, и ткнула дулом файрстара ему в грудь. Я заметила, как в паре дюймов от моего лица по его лицу пробежало удивление.
- Спорим, я могу проделать дыру у тебя в груди быстрее, чем ты сломаешь мне ногу?
- Ты не посмеешь!
- Это еще почему? - спросила я.
В его глазах всплеснулся страх.
- Я человек-слуга члена совета.
- Не впечатляет, - сказала я, - попробуй постучать в следующую дверь.
Он нахмурился.
- Я не понимаю.
- Предоставь ей более весомую причину, почему не стоит тебя убивать, - сказал Жан-Клод.
- Если ты выстрелишь в меня здесь при свидетелях, то попадешь за решетку.
Я вздохнула.
- Это ближе.
Я рванула его на себя так, что наши лица почти соприкоснулись.
- Медленно убери руку с моего колена, и я не нажму на курок. Будешь и дальше делать мне больно, и я попробую свои шансы с полицией.
Он уставился на меня.
- Ты бы сделала это, действительно сделала.
- Я не блефую, Бальтазар. Запомни это на будущее, и возможно, мне не придется тебя убивать.
Его рука ослабла, затем медленно убралась. Я позволила ему отстраниться, его галстук скользнул у меня меж пальцев, как отпущенная леска спиннинга. Я откинулась на спинку стула. Пистолет так и не показался из-под скатерти. Мы были самим благоразумием.
Снова подошел официант.
- Все в порядке?
- Нет проблем, - сказала я.
- Пожалуйста, принесите счет, - сказал Жан-Колд.
- Сию минуту, - сказал официант. Он явно нервничал, глядя, как Бальтазар встает на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Я обернулась и увидела, как между столиками и хрусталем к нам идет пара. Женщина казалась высокой, до тех пор, пока вы не видели ее каблуков. Шпильки, дюйма четыре. Я чуть не сломала ногу, пытаясь ходить на таких. Платье было белым, с квадратным вырезом декольте, облегающее, и более дорогое, чем весь мой наряд, даже если считать с пистолетом. Она была такой яркой блондинкой, что цвет волос сливался с платьем, на плечах было простое манто из белой норки. Волосы были забраны вверх и мерцали серебряными и хрустальными огоньками бриллиантов, обрамлявших ее волосы, как корона. Она была белой, как мел, и не смотря на мастерский макияж, я знала, что сегодня вечером она еще ни от кого не питалась.
Мужчина был человеком, но бьющая из него энергия заставляла в этом усомниться. Его загар был такого чудесного темно-коричневого цвета, который может приобрести оливковая кожа. Волосы у него были роскошно вьющиеся и каштановые, коротко подстриженные по бокам и сзади, но падающие волнами на глаза.
Глаза были чисто карие и спокойно, даже радостно, смотрели на Жан-Клода, но радость эта была темной. Он был в белом костюме и шелковом галстуке.
Они остановились рядом с нашим столиком, как я и думала. Все внимание красивого лица мужчины было направлено на Жан-Клода. С тем же успехом меня там могло и не быть. У него были очень резкие черты - от высоких скул до почти сломанного носа. Еще бы дюйм к каждой линии, и его лицо было бы некрасивым.
Вместо этого, оно было ярким, притягивающим внимание, красивым - в полном смысле мужской красотой.
Жан-Клод встал, не протягивая руки, с лицом прекрасным и пустым.
- Иветт, давно не виделись.
Она изумительно улыбнулась.
- Очень давно, Жан-Клод. Помнишь Бальтазара?
Она тронула мужчину за руку, и он тут же обнял ее за талию, легко поцеловал ее в бледную щеку. И наконец первый раз посмотрел на меня. Никогда не встречала такого взгляда у мужчин. Если бы он был женщиной, я бы сказала, что она ревнует. Английский вампирши был идеален. Ее акцент - чисто французским.
- Конечно, я его помню, - сказал Жан-Клод, - время, проведенное с Бальтазаром, всегда было запоминающимся.
Мужчина снова повернулся к Жан-Клоду.
- Но недостаточно запоминающимся, чтобы удержать тебя с нами, - он тоже говорил как француз, но в акценте чувствовалась примесь еще какого-то языка. Словно смешали синий с красным и получили пурпур.
- Я мастер на своей территории. Это то, о чем мечтают все, не так ли?
- Некоторые мечтают о кресле в совете, - сказала Иветт. Ее голос все еще был мягким, но теперь в нем появились новые нотки - будто плывешь в темной воде, где водятся акулы.
- Я не стремлюсь забраться столь высоко, - сказал Жан-Клод.
- В самом деле? - спросила Иветт.
- Именно так, - ответил Жан-Клод.
Она улыбнулась, но ее глаза остались отстраненными и пустыми.
- Посмотрим.
- Тут нечего смотреть, Иветт. Я доволен тем, что имею.
- Если так, то тебе нечего нас бояться.
- Нам в любом случае нечего бояться, - сказала я. Говоря это, я улыбнулась.
Оба посмотрели на меня так, как будто я была собакой и выполнила интересный трюк. Мне они определенно начинали не нравиться.
- Иветт и Бальтазар - послы совета, ma petite.
- Ну и молодцы, - сказала я безразлично.
- Не похоже, чтобы мы произвели на нее впечатление, - сказала Иветт.
Она повернулась ко мне полностью. У нее были серо-зеленые глаза с тоненькими черточками янтаря, пляшущими вокруг зрачков. Я чувствовала, что она пытается затянуть меня этими глазами, но у нее не получается. От ее энергии у меня побежали мурашки по всей коже, но она не могла поймать меня своими глазами. Она была очень сильной, но не была мастером. Я смогла почувствовать ее возраст, как головную боль. Тысяча лет, как минимум. Последний вампир такого возраста, который мне встретился, сбил меня с толку. Но Николаос была Мастером Города, а Иветт никогда им не стать. Если вамп не достиг статуса мастера за тысячу лет, то ему или ей это уже никогда не удастся. Сила вампиров и их возможности увеличивались со временем, но для всех существовал предел. Иветт его уже достигла. Я уставилась ей в глаза, позволяя ее силе щекотать мне кожу, но меня это не волновало.
Она нахмурилась.
- Впечатляет.
- Спасибо, - скромно сказала я.
Бальтазар обошел вокруг нее и встал передо мной на одно колено. Он положил одну руку на спинку моего стула и приблизился. Если Иветт - не мастер, то он не ее слуга. Только вампир в ранге мастера мог иметь человека-слугу. Что означало, что он принадлежит кому-то другому. Кому-то, с кем я еще не встречалась.
Почему же меня не покидало ощущение, что с этим кем-то я скоро встречусь?
- Мой мастер - член совета, - сказал Бальтазар, - и ты понятия не имеешь, какой властью обладает он.
- Спроси сначала, не все ли мне равно.
Злость осветила его лицо, глаза потемнели, он еще сильнее вцепился в мой стул. Он положил руку мне на ногу, чуть выше колена, и начал сжимать ее. Я играла с монстрами достаточно долго, чтобы знать, как чувствуется противоестественная сила. Его пальцы впивались в меня, и я знала, что он может продолжать сжимать их, пока не разорвутся мышцы и не обнажится кость.
Я схватилась за шелковый галстук, притянула его еще ближе, и ткнула дулом файрстара ему в грудь. Я заметила, как в паре дюймов от моего лица по его лицу пробежало удивление.
- Спорим, я могу проделать дыру у тебя в груди быстрее, чем ты сломаешь мне ногу?
- Ты не посмеешь!
- Это еще почему? - спросила я.
В его глазах всплеснулся страх.
- Я человек-слуга члена совета.
- Не впечатляет, - сказала я, - попробуй постучать в следующую дверь.
Он нахмурился.
- Я не понимаю.
- Предоставь ей более весомую причину, почему не стоит тебя убивать, - сказал Жан-Клод.
- Если ты выстрелишь в меня здесь при свидетелях, то попадешь за решетку.
Я вздохнула.
- Это ближе.
Я рванула его на себя так, что наши лица почти соприкоснулись.
- Медленно убери руку с моего колена, и я не нажму на курок. Будешь и дальше делать мне больно, и я попробую свои шансы с полицией.
Он уставился на меня.
- Ты бы сделала это, действительно сделала.
- Я не блефую, Бальтазар. Запомни это на будущее, и возможно, мне не придется тебя убивать.
Его рука ослабла, затем медленно убралась. Я позволила ему отстраниться, его галстук скользнул у меня меж пальцев, как отпущенная леска спиннинга. Я откинулась на спинку стула. Пистолет так и не показался из-под скатерти. Мы были самим благоразумием.
Снова подошел официант.
- Все в порядке?
- Нет проблем, - сказала я.
- Пожалуйста, принесите счет, - сказал Жан-Колд.
- Сию минуту, - сказал официант. Он явно нервничал, глядя, как Бальтазар встает на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111