Я запустила руки под рубашку Жан-Клода, поглаживая пальцами ему живот. Он был холодный. Черт возьми.
Я вытащила рубашку из брюк, не очень нежно, и скользнула руками дальше по обнажившейся коже.
Разглаживая пальцами мышцы на его спине, я чувствовала, как шею, а потом и лицо, заливает краска. При других обстоятельствах, в стенах спальни, была бы возможность продолжения. Но сейчас меня это ужасно смущало.
Я убрала руки.
- Осторожнее, ma petite, у тебя совсем замерзнут руки.
Кончики пальцев так заледенели, будто я вышла зимой на улицу без перчаток. Я смотрела на него секунду или две.
- Если мне нельзя трогать тебя руками, то чем ты предлагаешь воспользоваться?
Падма достаточно откровенно предложил кое-что, и я ткнула в его сторону пальцем.
- А ты не лезь.
Он рассмеялся.
- А ей точно не по себе. Как мило и здорово! Ашер сказал, что до тебя она была девственницей. Раньше я ему не верил.
Я опустила голову на грудь. Мне ничего не хотелось им объяснять. Не собираюсь устраивать совету вампиров экскурсию в мою личную жизнь.
Показалась рука Жан-Клода. Он не коснулся меня, но одного движения было достаточно, чтобы заставить меня поднять голову и встретить его взгляд.
- Я бы не просил тебя об этом здесь и сейчас, если бы это не было необходимо. Ты должна мне верить.
Глядя в его синие-синие глаза, я верила. Глупо, но правда.
- Что ты хочешь, чтобы я делала?
Он поднял руку, и провел пальцами вдоль моих губ - так близко, что если бы я вдохнула, то он бы меня коснулся.
- Воспользуйся своими сладкими губами, чтобы разбудить мое сердце. Если наша связь так сильна, как я думаю, то все получится, ma petite.
Я вздохнула и отвела его рубашку, обнажая грудь. Наедине мне нравилось ласкать его, пробежаться языком вдоль крестообразного шрама на его груди. Но сейчас мы были не наедине. Черт с ними.
Я коснулась губами холодной кожи, и провела языком по его груди.
Он судорожно вздохнул. Как он мог дышать, если не билось сердце? Ответа не было, но я уже видела это раньше. Вампиры, которые дышали, но у которых не было пульса.
Я провела языком по гладкой коже около шрама, и закончила поцелуем прямо над сердцем. Я чувствовала, что у меня замерзают губы. Но это не был пощипывающий холод зимы. Все было так, как он сказал. Его тело вытягивало мое тепло. Моя жизнь перетекала в него.
Я отодвинулась, облизывая губы, стараясь вернуть им чувствительность.
- Ну, как?
Он рассмеялся, и звук прокатился у меня по спине кубиком льда, который скользил не спеша, до самого основания позвоночника.
Я вздрогнула и сказала:
- Тебе уже лучше.
Он вдруг поднял меня, обхватив руками бедра. Я ойкнула от неожиданности, опустив руки ему на плечи, чтобы сохранить равновесие. Он обвил руками мои ноги и смотрел на меня. Зрачки в его глазах растворились в сиянии синего огня.
Я в горле почувствовала биение его сердца. Его пульс стучал во всем моем теле. Он дал мне медленно соскользнуть на пол.
- Поцелуй меня, ma petite, как мы должны целоваться. Я теплый и теперь ко мне безопасно прикасаться.
- Теплый, но совсем не безопасный, - сказала я и стала целовать его, когда была еще на уровне его лба, и продолжала целовать, скользя по его телу. Он поцеловал меня так, будто готов был съесть. Клыки вжались в меня острой болью, и ему пришлось оторваться, чтобы не проткнуть меня насквозь. Поцелуй оставил меня бездыханную, трепещущую, но без ощущения холода.
Я поняла, что он почти опьянел от моего тепла. Что ему хорошо больше, чем только с практической точки зрения. У него всегда так: из необходимости получается удовольствие.
- Теперь, когда ты снова сполна обрел свою силу, - сказал Странник, - я покидаю тебя. Ты противостоял Падме без моей помощи. Так что ты сможешь защитить себя.
- Он превзошел и тебя тоже, - сказал Падма.
Лицо Ханны обратилось к нам:
- Да, превзошел. Этого я и ожидал от мастера, который уничтожил Повелителя Земли.
Ханна повернулась к Падме:
- И он сделал то, чего не можешь ты. Он вернул свое тепло с помощью слуги, не испив ее крови. Это то, что должен уметь любой настоящий мастер.
- Довольно, - сказал Падма. Он явно разозлился. Необходимость делить кровь со своими слугами-людьми была для них точно навязчивой идеей.
- Ночь проходит. Теперь ты в полной силе, Жан-Клод, и можешь найти своих людей. Посмотрим, кто не откликнется на твой зов.
- Я покину вас, Жан-Клод. Но буду ждать тебя дальше, - и Ханна внезапно осела. Вилли успел ее подхватить и бережно положил на пол.
- Ищи, Жан-Клод, ищи своих людей, - сказал Падма.
Жан-Клод встал, потянув меня за собой. Его зрачки выплыли из сияющей синевы его глаз, и те снова приобрели свой нормальный цвет. Он смотрел мимо меня, мимо Падмы. Не думаю, что он видел хоть что-нибудь в комнате. Его сила лилась из его рук, овевая мою кожу. Думаю, если бы я не касалась его, то ничего бы не почувствовала. Еле заметный поток энергии, как если бы это было незначительное дело.
Он опустил ресницы, потом посмотрел на Падму.
- Дамиан.
Дамиан был одним из помощников Жан-Клода. Как и Лив, ему было больше пяти сотен, но он никогда бы не стал мастером. В случае Дамиана, ему было больше тысячи. Это была пугающая пропасть времени, чтобы достичь такой малой силы. Не поймите меня не правильно, Дамиан обладал силой. Для пятисотлетних он был очень опасным. Для того, кому стукнула тысяча, он был ребенком. Опасным, плотоядным ребенком, но, тем не менее, Дамиан уже достиг своего предела. Он мог жить до тех пор, пока Солнце не поглотит Землю, но никогда уже не достигнет большего, чем то, что у него было сегодня на закате.
Он был одним из тех редких вампиров, которые могли ввести меня в заблуждение относительно своего возраста. Я недооценила его возраст почти наполовину. Я судила по силе, и только начинала понимать, что это не единственный признак, по которому нужно судить.
Жан-Клод договорился со старым мастером Дамиана, чтобы тот отпустил его, после чего Дамиан приехал и стал его помощником.
- Что ты сделал с Дамианом? - спросил Жан-Клод.
- Я - ничего, а разве он мертв? - улыбнулся Падма и взял Вивиан за руку, - это вопрос, на который может ответить только его мастер.
Он пошел по проходу, ведя за собой верлеопарда. Вивиан оглянулась, и смотрела на меня большими испуганными глазами, пока они не скрылись из виду. Черный леопард медлил, глядя на меня.
Я начала говорить, не успев подумать, почти инстинктивно:
- Как ты допустила, чтобы тебя в это втянули?
Она зарычала на меня, размахивая хвостом.
- Ты слаба, Элизабет. Габриель знал это и презирал тебя за это.
Она заревела, но голос Падмы оборвал этот звук, будто лезвием ножа.
- Элизабет, ко мне - сейчас же, или я очень сильно рассержусь.
Леопард рыкнул на меня, и одним прыжком скрылся в темноте.
- Разве Габриель говорил тебе, что она слаба, ma petite?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111