у остальных и вовсе не осталось никаких сил. Люди лежали на палубе, тяжело дыша. Из полураскрытых дверей кубрика то и дело доносились взрывы кашля и протяжные стоны. Со времени последней посадки прошло шесть дней. По подсчётам каюкера, они находились уже неподалёку от Туманного хребта, в районе северных предгорий. Точнее сказать было сложно: Иннот помнил виденный в Башне Безумных Метеорологов макет, но соотнести с ним очертания местности пока не представлялось возможным.
Этой ночью в мучительной агонии умер Иот Вавитэж. Шея его почернела и распухла так, что дышать стало невозможно, а трахеотомию сделать было попросту нечем. Гнило плечо у Мафси Солавэ; у Сэлбасера Заекирова внезапно воспалилось повреждённое некогда колено. За считаные часы нога распухла так, что пришлось взрезать штанину. Иннот предупредил Цуйку о призрачной руке, выпущенной по его следу Некробио, и предупредил, похоже, зря. Однорукий и без того ослаб духом, а постоянная бессонница и изматывающий нервы ужас потихоньку привели его на грань безумия.
Хуже всего было то, что одним из заболевших оказался Прохонзол Эжитюжи. Великий Некробио явился ему во сне, так же как и прочим; подкрался сзади и закрыл глаза холодными сальными пальцами, прошептав прямо в ухо: «Угадай, кто?» Прохонзол с воплем рванулся бежать, но было уже поздно…
«Корабельный врач», конечно, являлся таковым лишь по названию; да и медикаментов на борту практически не было. И всё же его болезнь подействовала на остальных особенно угнетающе. «Мы все тут передохнем», - мрачно посулил Псанг Сахахак. Иннот стиснул зубы и промолчал. Возразить было нечего…
Умершего следовало похоронить. Чамэ Тымпая заикнулся было о том, что нечего останавливаться - сбросим, дескать, тело за борт, и баста; но молчаливый Бят внезапно взял его за шкирку и перегнул через планшир.
- Ты чо творишь, мон! - завизжал Тымпая, судорожно цепляясь за влажные доски.
- Ещё раз такое скажешь - я тебя самого сброшу, - сквозь зубы процедил тот.
Посадить дирижабль в густых испарениях было непросто. От капитана требовалось поистине ювелирное мастерство; и Иннот снова, уже в который раз, вынужден был призвать на помощь Воблина Плиза.
- Внизу предки знают что, - предупредил он персонажика. - Я удивляюсь, как это мы ещё не наткнулись на какую-нибудь скалу; не видно ни зги!
- Постучи по дереву, - вздохнул Воблин, принимая штурвал.
Иннот так и не понял, было ли это шуткой.
Похоронить Вавитэжа оказалось не так легко. Место, где они приземлились, до жути напоминало пейзаж из ночных кошмаров: хаос базальтовых глыб - и неожиданно ровные песчаные проплешины, изобилующие лужами и ручейками. Вода была ощутимо тёплой.
- Натаскаем камней, как в прошлый раз, и закроем ими тело, - решил каюкер.
Несколько булыжников виднелось неподалёку; каюкер вывернул один и покатил по песку. Беглецы разбрелись, время от времени перекликаясь между собой, чтобы не потеряться в тумане. Хлюпик принёс с дирижабля короткую лопатку и попытался выкопать яму; однако, стоило ему надавить посильнее, как лезвие вдруг с глухим жестяным звуком согнулось пополам. Смоукер недоумевающе уставился на сломанный инструмент.
- Эге! Да мы, похоже, недавно прошли зону Мо-оса. - Иннот почесал затылок. - Новость не такая уж плохая: это значит, мы уже близко к местам старых боёв. Только вот железным инструментам теперь каюк.
- И что делать?
- Ну… Попробуй копать палкой… - неуверенно посоветовал приятель. - А лучше помоги мне поддеть во-он ту каменюку.
- Да ты его не вытащишь! - усомнился Хлюпик.
- Это… Я-то… - Каюкер, кряхтя, обхватил обломок базальта и потянул его вверх.
В этот момент неподалёку раздался громкий вопль, звуки потасовки - и взрыв отчаянной ругани. От неожиданности Иннот чуть было не уронил камень себе на ногу. Хлюпик, взяв лопату наперевес, бесстрашно бросился в туман. Теперь вопило уже несколько голосов. Иннот обогнал смоукера и выскочил на острый гребень скалы как раз вовремя, чтобы увидеть над головой исчезающее в тумане днище гондолы.
- Предали! Бросили! Ублюдки, мерзавцы! - хрипел Бят Заекиров, потрясая грязными кулаками.
Мафси Солавэ катался по песку, держась за больное плечо, и тихонько поскуливал. Прохонзол Эжитюжи растерянно размазывал по лицу сочащуюся из разбитого носа кровь. Каюкер почему-то не сразу понял, что случилось.
- В чём дело? Куда… Кто на корабле остался?! Бят резко обернулся. Глаза его были совершенно бешеные.
- Кто?! Тымпая со своими дружками, вот кто! Га-а-ады!
- Да, мон, зря ты на землю сошёл… - тихонько пробормотал Гэбваро и угрюмо отвернулся.
Каюкер так и стоял, не в силах поверить в случившееся. Хлюпик тихо выругался. Внезапно в белёсой вышине послышались крики, потом жалобный вопль - и что-то тёмное, судорожно корчась, низринулось вниз и с хрустом рухнуло на камни.
- Эй! Похоронная команда! Вот вам ещё один на подмогу! - донёсся сквозь туман издевательский голос Тымпая. - Слышишь, капиташка? Специально для тебя!
- Не думай, что улизнул, засранец! Я до тебя ещё доберусь! - не остался в долгу Иннот.
Цытва-Олва подошел поближе и склонился над лежащим.
- Кто?
- Это Осияч, - протянул люли и сплюнул. - Не захотели, значит, балласт с собой тащить…
- Что, насмерть?
- А ты думал… С такой-то высоты…
- Так… - хрипло выговорил Иннот. - Ладно… Похоже, придётся теперь идти пешком.
Похоронив тела Вавитэжа и Осияча под грудой камней, беглецы двинулись на юг. Впереди шагал Иннот; остальные теперь безоговорочно признавали его главенство. В этом странном краю туманов и горячих источников он оказался на положении единственного зрячего среди слепцов: видимость редко превышала пятнадцать-двадцать шагов. Шли медленно, выбирая не самую короткую дорогу, но самую лёгкую. Несколько раз им пришлось переходить вброд неглубокие быстрые ручьи, полные кристально чистой воды; стайки почти прозрачных рыбок стремительно скользили возле самого дна. Увидев их, Иннот приободрился: шансы беглецов выжить слегка возросли.
- Слушай, мон, провизии-то у нас больше нет, - растерянно сказал кто-то.
- Э! До тебя только сейчас дошло? - насмешливо спросил Цытва-Олва.
- Как нет? Вот же она, плавает! - ухмыльнулся каюкер. - Чуток погодя сделаем привал и наловим.
Впрочем, пускать в ход электричество ему не пришлось: ближе к вечеру путники вышли на берег обширного и очень мелкого озера, где в немыслимом изобилии обитали маленькие крабики с мягким панцирем. Их можно было ловить прямо руками. Сложнее оказалось разживить огонь: сухого топлива поблизости не было, и даже Инноту пришлось изрядно повозиться, прежде чем в собранном топляке родился крохотный желтоватый язычок пламени.
Как водится, после еды настроение у путешественников поднялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Этой ночью в мучительной агонии умер Иот Вавитэж. Шея его почернела и распухла так, что дышать стало невозможно, а трахеотомию сделать было попросту нечем. Гнило плечо у Мафси Солавэ; у Сэлбасера Заекирова внезапно воспалилось повреждённое некогда колено. За считаные часы нога распухла так, что пришлось взрезать штанину. Иннот предупредил Цуйку о призрачной руке, выпущенной по его следу Некробио, и предупредил, похоже, зря. Однорукий и без того ослаб духом, а постоянная бессонница и изматывающий нервы ужас потихоньку привели его на грань безумия.
Хуже всего было то, что одним из заболевших оказался Прохонзол Эжитюжи. Великий Некробио явился ему во сне, так же как и прочим; подкрался сзади и закрыл глаза холодными сальными пальцами, прошептав прямо в ухо: «Угадай, кто?» Прохонзол с воплем рванулся бежать, но было уже поздно…
«Корабельный врач», конечно, являлся таковым лишь по названию; да и медикаментов на борту практически не было. И всё же его болезнь подействовала на остальных особенно угнетающе. «Мы все тут передохнем», - мрачно посулил Псанг Сахахак. Иннот стиснул зубы и промолчал. Возразить было нечего…
Умершего следовало похоронить. Чамэ Тымпая заикнулся было о том, что нечего останавливаться - сбросим, дескать, тело за борт, и баста; но молчаливый Бят внезапно взял его за шкирку и перегнул через планшир.
- Ты чо творишь, мон! - завизжал Тымпая, судорожно цепляясь за влажные доски.
- Ещё раз такое скажешь - я тебя самого сброшу, - сквозь зубы процедил тот.
Посадить дирижабль в густых испарениях было непросто. От капитана требовалось поистине ювелирное мастерство; и Иннот снова, уже в который раз, вынужден был призвать на помощь Воблина Плиза.
- Внизу предки знают что, - предупредил он персонажика. - Я удивляюсь, как это мы ещё не наткнулись на какую-нибудь скалу; не видно ни зги!
- Постучи по дереву, - вздохнул Воблин, принимая штурвал.
Иннот так и не понял, было ли это шуткой.
Похоронить Вавитэжа оказалось не так легко. Место, где они приземлились, до жути напоминало пейзаж из ночных кошмаров: хаос базальтовых глыб - и неожиданно ровные песчаные проплешины, изобилующие лужами и ручейками. Вода была ощутимо тёплой.
- Натаскаем камней, как в прошлый раз, и закроем ими тело, - решил каюкер.
Несколько булыжников виднелось неподалёку; каюкер вывернул один и покатил по песку. Беглецы разбрелись, время от времени перекликаясь между собой, чтобы не потеряться в тумане. Хлюпик принёс с дирижабля короткую лопатку и попытался выкопать яму; однако, стоило ему надавить посильнее, как лезвие вдруг с глухим жестяным звуком согнулось пополам. Смоукер недоумевающе уставился на сломанный инструмент.
- Эге! Да мы, похоже, недавно прошли зону Мо-оса. - Иннот почесал затылок. - Новость не такая уж плохая: это значит, мы уже близко к местам старых боёв. Только вот железным инструментам теперь каюк.
- И что делать?
- Ну… Попробуй копать палкой… - неуверенно посоветовал приятель. - А лучше помоги мне поддеть во-он ту каменюку.
- Да ты его не вытащишь! - усомнился Хлюпик.
- Это… Я-то… - Каюкер, кряхтя, обхватил обломок базальта и потянул его вверх.
В этот момент неподалёку раздался громкий вопль, звуки потасовки - и взрыв отчаянной ругани. От неожиданности Иннот чуть было не уронил камень себе на ногу. Хлюпик, взяв лопату наперевес, бесстрашно бросился в туман. Теперь вопило уже несколько голосов. Иннот обогнал смоукера и выскочил на острый гребень скалы как раз вовремя, чтобы увидеть над головой исчезающее в тумане днище гондолы.
- Предали! Бросили! Ублюдки, мерзавцы! - хрипел Бят Заекиров, потрясая грязными кулаками.
Мафси Солавэ катался по песку, держась за больное плечо, и тихонько поскуливал. Прохонзол Эжитюжи растерянно размазывал по лицу сочащуюся из разбитого носа кровь. Каюкер почему-то не сразу понял, что случилось.
- В чём дело? Куда… Кто на корабле остался?! Бят резко обернулся. Глаза его были совершенно бешеные.
- Кто?! Тымпая со своими дружками, вот кто! Га-а-ады!
- Да, мон, зря ты на землю сошёл… - тихонько пробормотал Гэбваро и угрюмо отвернулся.
Каюкер так и стоял, не в силах поверить в случившееся. Хлюпик тихо выругался. Внезапно в белёсой вышине послышались крики, потом жалобный вопль - и что-то тёмное, судорожно корчась, низринулось вниз и с хрустом рухнуло на камни.
- Эй! Похоронная команда! Вот вам ещё один на подмогу! - донёсся сквозь туман издевательский голос Тымпая. - Слышишь, капиташка? Специально для тебя!
- Не думай, что улизнул, засранец! Я до тебя ещё доберусь! - не остался в долгу Иннот.
Цытва-Олва подошел поближе и склонился над лежащим.
- Кто?
- Это Осияч, - протянул люли и сплюнул. - Не захотели, значит, балласт с собой тащить…
- Что, насмерть?
- А ты думал… С такой-то высоты…
- Так… - хрипло выговорил Иннот. - Ладно… Похоже, придётся теперь идти пешком.
Похоронив тела Вавитэжа и Осияча под грудой камней, беглецы двинулись на юг. Впереди шагал Иннот; остальные теперь безоговорочно признавали его главенство. В этом странном краю туманов и горячих источников он оказался на положении единственного зрячего среди слепцов: видимость редко превышала пятнадцать-двадцать шагов. Шли медленно, выбирая не самую короткую дорогу, но самую лёгкую. Несколько раз им пришлось переходить вброд неглубокие быстрые ручьи, полные кристально чистой воды; стайки почти прозрачных рыбок стремительно скользили возле самого дна. Увидев их, Иннот приободрился: шансы беглецов выжить слегка возросли.
- Слушай, мон, провизии-то у нас больше нет, - растерянно сказал кто-то.
- Э! До тебя только сейчас дошло? - насмешливо спросил Цытва-Олва.
- Как нет? Вот же она, плавает! - ухмыльнулся каюкер. - Чуток погодя сделаем привал и наловим.
Впрочем, пускать в ход электричество ему не пришлось: ближе к вечеру путники вышли на берег обширного и очень мелкого озера, где в немыслимом изобилии обитали маленькие крабики с мягким панцирем. Их можно было ловить прямо руками. Сложнее оказалось разживить огонь: сухого топлива поблизости не было, и даже Инноту пришлось изрядно повозиться, прежде чем в собранном топляке родился крохотный желтоватый язычок пламени.
Как водится, после еды настроение у путешественников поднялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101