Так что лезь-ка ты сам!
- Давайте тянуть жребий, - предложил Рыма Зуний.
Но жеребьёвки Чамэ не захотел.
Ветер между тем переменился. Гондола дирижабли-ка чуть заметно покачнулась на канатах подвески; бесформенные клочья тумана заскользили над палубой. Внезапно прямо в глаза аэронавтам ударило закатное солнце. Тымпая, грязно выругавшись, заслонился локтем.
- Горы! Я вижу их! - радостно закричал Воппа. Рыма Зуний бросился к штурвалу.
* * *
В кают-компании тихонько, на самой грани слышимости, наигрывал обезьянский джаз. Его синкопы то и дело перемежались взрывами помех - сказывалось близкое присутствие сущности Великого. В мягких кожаных креслах вокруг стола восседали почерневшие, вздувшиеся трупы - команда дирижабля.
Гукас танцевал. Танцевал один, на мёртвом корабле, под хлопающими на ветру парусами, ибо в живых здесь больше никого не осталось.
Время от времени приходилось менять паруса - спускать одни и ставить другие. Тогда Гукас шёл вниз, склонялся над мёртвыми лицами: и спустя мгновение трупы начинали шевелиться. Один или два матроса вставали, неуклюжей походкой поднимались на палубу и выполняли необходимые действия, после чего возвращались обратно, чтобы вновь замереть в неподвижности. Тело капитана неотлучно находилось в рубке. Пальцы его окостенели на рукоятках штурвала; сквозь лопнувшую кожу проглядывали сизые желваки суставов.
Взять их жизни было необходимо, иначе Гукасу просто не хватило бы сил на столь долгое путешествие; кроме того, длительное пребывание рядом с креатурой Великого являлось губительным для всего живого. Именно по этой причине Гукас старался держаться подальше от трюма: там, заключённые в прочные клетки, поблескивали десятками внимательных глаз птицы-до лбани.
Корабль-преследователь и корабль-преследуемый вышли из тумана почти одновременно, всего в каких-то двух-трёх милях друг от друга. Едва завидев авизо, Гукас прекратил танцевать и устремился вниз. Пора было завершить ещё один акт этой драмы. Трупы один за другим выходили на палубу и расползались по вантам; спустя несколько минут дирижабль мертвецов под всеми парусами двинулся на перехват.
* * *
- Не больно-то они нас обогнали, - злорадно заметил Иннот.
Хлюпик во весь голос завопил «Э-ге-гей!», подпрыгивая и размахивая руками.
- Не думаю, чтобы они захотели нас подобрать, - покачал головой каюкер. - Скорее уж, швырнут чем-нибудь.
Воздушный корабль, подгоняемый слабым ветерком, несло мимо путешественников. Он должен был пройти в нескольких десятках метров от скального уступа, на котором они расположились, и почти вровень с ним. В голове каюкера мелькнула шальная мысль: можно ведь сигануть с обрыва вниз, раскрыть летательную перепонку и попытаться поймать восходящий поток - тогда он смог бы попасть на дирижабль и заделать каюк этому мерзавцу Тымпая и его дружкам. Он даже сделал пару шагов к краю пропасти, но прыгнуть не решился - скала здесь шла не отвесно, а под некоторым углом, и его, скорее всего, просто размазало бы по камню. Между тем остальные путники, привлечённые криками Хлюпика, выбрались на карниз. Зрелище парящего неподалёку дирижабля вызвало приступ бессильного гнева; Пепелд Похииак даже швырнул в него камнем, который, естественно, не долетел…
На авизо их тоже заметили. С палубы донеслись возбуждённые голоса, потом издевательский смех.
- Эй, моны! Как настроеньице?! - крикнул Чамэ Тымпая, сложив руки рупором.
- У нас - бодрое! А вы там как, не все ещё передохли?! - заорал в ответ Иннот.
- Только после вас!
- Не дождётесь!
- А вот это мы посмотрим!
- Вам всё равно не найти перевала! Тымпая, ты меня слышишь? Я предлагаю заключить перемирие!
- Мы что, похожи на дураков, чёрная морда? - раздался хриплый голос Зуния. - Обойдёмся как-нибудь без твоей помощи!
- Ну-ну, - вполголоса пробормотал Иннот, скрестил руки на груди и отступил от края обрыва, с интересом рассматривая что-то позади авизо. - Посмотрим, как у тебя получится.
- Что это? - удивлённо спросил Цытва-Олва.
- Наш таинственный молчаливый преследователь. Но, сдаётся мне, он скоро заговорит.
Длинный тёмно-серый дирижабль шёл на всех парусах. Вскоре стали различимы фигурки матросов на вантах - странно неподвижные, раздутые, словно насосавшиеся крови клещи. А на палубе плясал, отбивая чечётку…
- Гукас! - в один голос ахнули все.
На авизо обнаружили погоню слишком поздно. Ивах Воппа истошно завопил, предупреждая об опасности; Чамэ Тымпая и Рыма Зуний бестолково заметались по палубе.
- Дурачьё, - покачал головой Иннот. - Угробят ведь хороший корабль. Баллисту надо заряжать, да побыстрее!
Очевидно, та же мысль пришла в голову Тымпая. Он кинулся на корму и принялся расчехлять орудие. Брезент за что-то зацепился, и он никак не мог справиться с тканью.
На корабле Гукаса мертвецы вновь пришли в движение. Один за другим они выстроились на палубе и гуськом спустились в трюм. Некоторое время ничего не происходило, а потом словно чёрный смерч вырвался вдруг из распахнутого люка. Оглушительно каркая и хлопая крыльями, долбани взмывали в небо и, повинуясь неслышной команде, устремлялись вдогонку авизо.
Тымпая удалось наконец расчехлить баллисту. Он схватился за рукояти ворота и взвёл тетиву. Рыма Зуний вытащил бутыль с флогистоном и уложил её на направляющие. В следующее мгновение Тымпая выстрелил. Как и следовало ожидать, он не попал - расстояние всё ещё было слишком велико. Прочертив дугу, бутылка канула вниз. Через несколько долгих мгновений там расцвёл огненный шар - с такого расстояния он казался совсем маленьким и неопасным. Слабый порыв ветра донёс глухой хлопок. За спиной Хлюпика тихонько цокнул упавший камешек. Иннот покосился наверх - и тут же забыл обо всём, всецело захваченный зрелищем битвы.
Стая долбаней настигла корабль. Мерзкие птички в одночасье облепили такелаж и заработали мощными клювами. Зуний орал и размахивал руками. «Ага. Сейчас… Это тебе не какие-нибудь садовые вредители. Хуже атаки долбаней - только прямое попадание в палубу», - промелькнуло в голове у Иннота. «Думаешь, им каюк, Воблин?» - «Скорее всего. Видишь, канаты подвески лопаются один за другим? У предателей остался единственный шанс. Тот большой дирижабль подошёл слишком близко. Сейчас всё может решить один выстрел».
И выстрел этот был сделан! Многострадальное авизо скрипело и трещало; палуба содрогалась; из многочисленных отверстий в баллоне с шипением хлестали струи газа. Внезапно лопнули сразу несколько канатов - перерубившие их долбани заметались в воздухе, злорадно каркая. Палуба накренилась; баллиста оказалась задранной вверх - и уцепившийся за станину Тымпая рванул спусковой рычаг. На носу серого корабля расцвела пламенная орхидея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
- Давайте тянуть жребий, - предложил Рыма Зуний.
Но жеребьёвки Чамэ не захотел.
Ветер между тем переменился. Гондола дирижабли-ка чуть заметно покачнулась на канатах подвески; бесформенные клочья тумана заскользили над палубой. Внезапно прямо в глаза аэронавтам ударило закатное солнце. Тымпая, грязно выругавшись, заслонился локтем.
- Горы! Я вижу их! - радостно закричал Воппа. Рыма Зуний бросился к штурвалу.
* * *
В кают-компании тихонько, на самой грани слышимости, наигрывал обезьянский джаз. Его синкопы то и дело перемежались взрывами помех - сказывалось близкое присутствие сущности Великого. В мягких кожаных креслах вокруг стола восседали почерневшие, вздувшиеся трупы - команда дирижабля.
Гукас танцевал. Танцевал один, на мёртвом корабле, под хлопающими на ветру парусами, ибо в живых здесь больше никого не осталось.
Время от времени приходилось менять паруса - спускать одни и ставить другие. Тогда Гукас шёл вниз, склонялся над мёртвыми лицами: и спустя мгновение трупы начинали шевелиться. Один или два матроса вставали, неуклюжей походкой поднимались на палубу и выполняли необходимые действия, после чего возвращались обратно, чтобы вновь замереть в неподвижности. Тело капитана неотлучно находилось в рубке. Пальцы его окостенели на рукоятках штурвала; сквозь лопнувшую кожу проглядывали сизые желваки суставов.
Взять их жизни было необходимо, иначе Гукасу просто не хватило бы сил на столь долгое путешествие; кроме того, длительное пребывание рядом с креатурой Великого являлось губительным для всего живого. Именно по этой причине Гукас старался держаться подальше от трюма: там, заключённые в прочные клетки, поблескивали десятками внимательных глаз птицы-до лбани.
Корабль-преследователь и корабль-преследуемый вышли из тумана почти одновременно, всего в каких-то двух-трёх милях друг от друга. Едва завидев авизо, Гукас прекратил танцевать и устремился вниз. Пора было завершить ещё один акт этой драмы. Трупы один за другим выходили на палубу и расползались по вантам; спустя несколько минут дирижабль мертвецов под всеми парусами двинулся на перехват.
* * *
- Не больно-то они нас обогнали, - злорадно заметил Иннот.
Хлюпик во весь голос завопил «Э-ге-гей!», подпрыгивая и размахивая руками.
- Не думаю, чтобы они захотели нас подобрать, - покачал головой каюкер. - Скорее уж, швырнут чем-нибудь.
Воздушный корабль, подгоняемый слабым ветерком, несло мимо путешественников. Он должен был пройти в нескольких десятках метров от скального уступа, на котором они расположились, и почти вровень с ним. В голове каюкера мелькнула шальная мысль: можно ведь сигануть с обрыва вниз, раскрыть летательную перепонку и попытаться поймать восходящий поток - тогда он смог бы попасть на дирижабль и заделать каюк этому мерзавцу Тымпая и его дружкам. Он даже сделал пару шагов к краю пропасти, но прыгнуть не решился - скала здесь шла не отвесно, а под некоторым углом, и его, скорее всего, просто размазало бы по камню. Между тем остальные путники, привлечённые криками Хлюпика, выбрались на карниз. Зрелище парящего неподалёку дирижабля вызвало приступ бессильного гнева; Пепелд Похииак даже швырнул в него камнем, который, естественно, не долетел…
На авизо их тоже заметили. С палубы донеслись возбуждённые голоса, потом издевательский смех.
- Эй, моны! Как настроеньице?! - крикнул Чамэ Тымпая, сложив руки рупором.
- У нас - бодрое! А вы там как, не все ещё передохли?! - заорал в ответ Иннот.
- Только после вас!
- Не дождётесь!
- А вот это мы посмотрим!
- Вам всё равно не найти перевала! Тымпая, ты меня слышишь? Я предлагаю заключить перемирие!
- Мы что, похожи на дураков, чёрная морда? - раздался хриплый голос Зуния. - Обойдёмся как-нибудь без твоей помощи!
- Ну-ну, - вполголоса пробормотал Иннот, скрестил руки на груди и отступил от края обрыва, с интересом рассматривая что-то позади авизо. - Посмотрим, как у тебя получится.
- Что это? - удивлённо спросил Цытва-Олва.
- Наш таинственный молчаливый преследователь. Но, сдаётся мне, он скоро заговорит.
Длинный тёмно-серый дирижабль шёл на всех парусах. Вскоре стали различимы фигурки матросов на вантах - странно неподвижные, раздутые, словно насосавшиеся крови клещи. А на палубе плясал, отбивая чечётку…
- Гукас! - в один голос ахнули все.
На авизо обнаружили погоню слишком поздно. Ивах Воппа истошно завопил, предупреждая об опасности; Чамэ Тымпая и Рыма Зуний бестолково заметались по палубе.
- Дурачьё, - покачал головой Иннот. - Угробят ведь хороший корабль. Баллисту надо заряжать, да побыстрее!
Очевидно, та же мысль пришла в голову Тымпая. Он кинулся на корму и принялся расчехлять орудие. Брезент за что-то зацепился, и он никак не мог справиться с тканью.
На корабле Гукаса мертвецы вновь пришли в движение. Один за другим они выстроились на палубе и гуськом спустились в трюм. Некоторое время ничего не происходило, а потом словно чёрный смерч вырвался вдруг из распахнутого люка. Оглушительно каркая и хлопая крыльями, долбани взмывали в небо и, повинуясь неслышной команде, устремлялись вдогонку авизо.
Тымпая удалось наконец расчехлить баллисту. Он схватился за рукояти ворота и взвёл тетиву. Рыма Зуний вытащил бутыль с флогистоном и уложил её на направляющие. В следующее мгновение Тымпая выстрелил. Как и следовало ожидать, он не попал - расстояние всё ещё было слишком велико. Прочертив дугу, бутылка канула вниз. Через несколько долгих мгновений там расцвёл огненный шар - с такого расстояния он казался совсем маленьким и неопасным. Слабый порыв ветра донёс глухой хлопок. За спиной Хлюпика тихонько цокнул упавший камешек. Иннот покосился наверх - и тут же забыл обо всём, всецело захваченный зрелищем битвы.
Стая долбаней настигла корабль. Мерзкие птички в одночасье облепили такелаж и заработали мощными клювами. Зуний орал и размахивал руками. «Ага. Сейчас… Это тебе не какие-нибудь садовые вредители. Хуже атаки долбаней - только прямое попадание в палубу», - промелькнуло в голове у Иннота. «Думаешь, им каюк, Воблин?» - «Скорее всего. Видишь, канаты подвески лопаются один за другим? У предателей остался единственный шанс. Тот большой дирижабль подошёл слишком близко. Сейчас всё может решить один выстрел».
И выстрел этот был сделан! Многострадальное авизо скрипело и трещало; палуба содрогалась; из многочисленных отверстий в баллоне с шипением хлестали струи газа. Внезапно лопнули сразу несколько канатов - перерубившие их долбани заметались в воздухе, злорадно каркая. Палуба накренилась; баллиста оказалась задранной вверх - и уцепившийся за станину Тымпая рванул спусковой рычаг. На носу серого корабля расцвела пламенная орхидея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101