Но я-то говорю об одной не совсем уместной фотографии, на которой изображен, гм, допустим, я?
Ричард переносит свое внимание на журналиста, который стоит рядом с нами и берет интервью у хорошенького официанта.
— Виктор, позволь представить тебе Байрона из журнала «Time». — Ричард делает жест рукой.
— Мне нравятся твои работы, чувак. Привет, — говорю я Байрону. — Так вот, Ричард…
— Байрон делает статью о хорошеньких официантах для Time, — бесстрастным голосом сообщает Ричард.
— Ну вот, наконец-то ! — говорю я Байрону. — Погоди, Ричард…
— Если это одиозная фотография, то «Post» не станет печатать одиозную фотографию, так что все это одна болтовня, — говорит Ричард, направляясь дальше.
— Эй, кто сказал, что она одиозная ?— кричу я. — Я назвал ее не совсем уместной !
Кэндас Бушнелл внезапно протискивается сквозь толпу с криком «Ричард!», но при виде меня голос ее взлетает вверх октав так на восемьдесят, она кричит «Лапочка!» и с размаху смачно целует меня в щеку, одновременно кое-что незаметно передавая мне, и Ричард находит Дженни Шимудзу, но не Скотта Бакулу, а Хлое оказывается в компании Роя Либенталя, Эрика Гуда, Квентина Тарантино, Като Кэйлин и Бакстера Пристли, который сидит в опасной близости от нее в этой огромной кабинке со стенами из аквамаринового стекла, а мне нужно срочно положить этому конец, иначе эта история грозит обернуться для меня мучительной головной болью. Помахав рукой Джону Кьюсаку, который ест жареных кальмаров из одной тарелки с Джулиен Темпл, я пробиваюсь через толпу к кабинке, где Хлое, делая вид, что она страшно занята, курит «Мальборо лайт».
Хлое родилась в 1970 году, она Рыба и клиент САА. Пухлые губы, тонкая кость, большая грудь (имплантаты), длинные мускулистые ноги, широкие скулы, огромные голубые глаза, безупречная кожа, прямой нос, объем талии пятьдесят семь сантиметров, улыбка, которая никогда не выглядит как ухмылка, счет за мобильный телефон доходит до 1.200$ в месяц, ненавидит себя, хотя, собственно, за что? Ее открыли, когда она танцевала на пляже в Майами, и взяли сниматься полуобнаженной в клип Aerosmith, затем в «Playboy» и — дважды — на обложку «Sports Illustrated». С тех пор она появилась на обложках различных журналов уже более четырехсот раз. Календарь, для которого она снималась на Карибах, продался тиражом более двух миллионов. Книга под названием «Настоящая Я», написанная за нее литературным негром Биллом Земе, продержалась в списке бестселлеров «New York Times» где-то двенадцать недель. Она все время говорит по телефону с менеджерами, которые перезаключают контракты, с агентом, который получает пятнадцать процентов, тремя пиар-агентами, двумя адвокатами, бесчисленными администраторами. В настоящий момент Хлое собирается подписать многомиллионный контракт с Lancome, но, кроме этого, имеется еще множество кандидатов — особенно теперь, когда «слухи» о «небольшой проблеме с наркотиками» были «решительно опровергнуты»: Banana Republic (нет), Benetton (нет), Chanel (да), Gap (возможно), Christian Dior (гмм), French Connection (шутка), Guess? (не-а), Ralph Lauren (проблематично), Pepe Jeans (издеваетесь?), Calvin Klein (этого с меня хватит), pepsi (звучит зловеще, но почему бы нет?) и т.д. и т.п. Шоколад — единственная пища, к которой Хлое питает хоть какое-то пристрастие, — подвергнут жесткому нормированию. Полный запрет на рис, картофель, растительные масла и хлеб. Только вареные на пару овощи, некоторые виды фруктов, отварная рыба и курица. Мы не ужинали вместе уже довольно давно, потому что всю прошлую неделю у нее были примерки для пятнадцати показов на этой неделе, иными словами каждому дизайнеру предстояло примерить на ней около ста двадцати комплектов одежды, а завтра, кроме двух показов, у нее еще съемки для японской телевизионной рекламы и встреча с режиссером видео, который должен ей объяснить сценарий, потому что Хлое никогда в них ничего не понимает. За десять дней ее работы запрашивают 1, 7 миллиона. Контракты обычно где-то примерно на эту сумму и заключаются.
Сегодня вечером на Хлое костюм Prada — юбка и открытый лиф без рукавов с черными сандалиями из натуральной кожи и металлически-зелеными темными очками wraparound ,которые она снимает, как только замечает, что я приближаюсь к ней.
— Извини, зайка, я заблудился, — говорю я, проскальзывая к ней в кабинку.
— Знакомьтесь, мой спаситель, — говорит Хлое, натянуто улыбаясь.
Рой, Квентин, Като и Эрик сразу сваливают, явно жестоко разочарованные, бормоча мне на ходу «привет, чувак» и говоря, что придут завтра на открытие клуба, но Бакстер Пристли остается сидеть там, где сидел, — один кончик воротника заправлен под пиджак цвета «Aquafresh», другой торчит наружу — жуя свой «Peppermint». Закончил кинофакультет Нью-Йоркского университета, богат, двадцать пять лет, прирабатывает моделью (на сегодняшний день может похвастаться только групповыми снимками для рекламы Guess?, Banana Republic и Tommy Hilfiger), блондин, стриженный «под пажа», тусовался с Элизабет Зальцман, как и я, — вот те на!
— Привет, чувак, — выдыхаю я, одновременно наклоняясь через столик, чтобы поцеловать Хлое в губы, и в душе уже ненавидя предстоящий обмен любезностями.
— Привет, Виктор. — Бакстер пожимает мою руку. — Как там с клубом? Все готово к завтрашнему дню?
— Есть ли у тебя время слушать мое нытье?
И вот мы сидим в кабинке и вроде бы как обозреваем весь остальной зал, причем мои глаза прикованы к большому столу в центре, под люстрой, изготовленной из поплавков туалетных бачков и проводки, извлеченной из старых холодильников, где Эрик Богосян, Джим Джармуш, Ларри Гагосян, Харви Кейтель, Тим Рот и, как это ни странно, Рикки Лейк едят салаты, отчего мне вдруг вспоминается, что я до сих пор так и не решил вопрос с крутонами.
Уловив наконец мое настроение, Бакстер встает из-за стола, кладет в карман свой мобильный Audiovox MVX, лежавший рядом с Ericsson DF Хлое, и неуклюже жмет мне руку опять.
— Увидимся завтра, ребята, — немного помедлив, он отлепляет «Peppermint» от своих пухлых алых губ. — Ну, так значит, гм, до скорого!
— До скорого, Бакстер! — говорит Хлое усталым, но ласковым голосом.
— Ага, бывай, чувак, — бормочу я под нос, демонстрируя тщательно отрепетированное хамство, и как только Бакстер отходит на достаточное расстояние, я деликатно интересуюсь: — Что за дела, солнышко? Кто это такой?
Хлое ничего не отвечает, но бросает на меня недвусмысленный взгляд. Пауза.
— Эй, дорогуша, ты смотришь на меня так, словно я — концерт группы Hootie & The Biowfish. У меня даже мурашки по спине бегут.
— Бакстер Пристли? — не то спрашивает, не то утверждает она мрачно, ковыряясь в стоящем перед ней блюде с вареным сельдереем.
— И кто такой этот Бакстер Пристли? — Я достаю из кармана пакетик с великолепной травой и сигаретную бумагу. — Какой такой на хрен Бакстер Пристли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
Ричард переносит свое внимание на журналиста, который стоит рядом с нами и берет интервью у хорошенького официанта.
— Виктор, позволь представить тебе Байрона из журнала «Time». — Ричард делает жест рукой.
— Мне нравятся твои работы, чувак. Привет, — говорю я Байрону. — Так вот, Ричард…
— Байрон делает статью о хорошеньких официантах для Time, — бесстрастным голосом сообщает Ричард.
— Ну вот, наконец-то ! — говорю я Байрону. — Погоди, Ричард…
— Если это одиозная фотография, то «Post» не станет печатать одиозную фотографию, так что все это одна болтовня, — говорит Ричард, направляясь дальше.
— Эй, кто сказал, что она одиозная ?— кричу я. — Я назвал ее не совсем уместной !
Кэндас Бушнелл внезапно протискивается сквозь толпу с криком «Ричард!», но при виде меня голос ее взлетает вверх октав так на восемьдесят, она кричит «Лапочка!» и с размаху смачно целует меня в щеку, одновременно кое-что незаметно передавая мне, и Ричард находит Дженни Шимудзу, но не Скотта Бакулу, а Хлое оказывается в компании Роя Либенталя, Эрика Гуда, Квентина Тарантино, Като Кэйлин и Бакстера Пристли, который сидит в опасной близости от нее в этой огромной кабинке со стенами из аквамаринового стекла, а мне нужно срочно положить этому конец, иначе эта история грозит обернуться для меня мучительной головной болью. Помахав рукой Джону Кьюсаку, который ест жареных кальмаров из одной тарелки с Джулиен Темпл, я пробиваюсь через толпу к кабинке, где Хлое, делая вид, что она страшно занята, курит «Мальборо лайт».
Хлое родилась в 1970 году, она Рыба и клиент САА. Пухлые губы, тонкая кость, большая грудь (имплантаты), длинные мускулистые ноги, широкие скулы, огромные голубые глаза, безупречная кожа, прямой нос, объем талии пятьдесят семь сантиметров, улыбка, которая никогда не выглядит как ухмылка, счет за мобильный телефон доходит до 1.200$ в месяц, ненавидит себя, хотя, собственно, за что? Ее открыли, когда она танцевала на пляже в Майами, и взяли сниматься полуобнаженной в клип Aerosmith, затем в «Playboy» и — дважды — на обложку «Sports Illustrated». С тех пор она появилась на обложках различных журналов уже более четырехсот раз. Календарь, для которого она снималась на Карибах, продался тиражом более двух миллионов. Книга под названием «Настоящая Я», написанная за нее литературным негром Биллом Земе, продержалась в списке бестселлеров «New York Times» где-то двенадцать недель. Она все время говорит по телефону с менеджерами, которые перезаключают контракты, с агентом, который получает пятнадцать процентов, тремя пиар-агентами, двумя адвокатами, бесчисленными администраторами. В настоящий момент Хлое собирается подписать многомиллионный контракт с Lancome, но, кроме этого, имеется еще множество кандидатов — особенно теперь, когда «слухи» о «небольшой проблеме с наркотиками» были «решительно опровергнуты»: Banana Republic (нет), Benetton (нет), Chanel (да), Gap (возможно), Christian Dior (гмм), French Connection (шутка), Guess? (не-а), Ralph Lauren (проблематично), Pepe Jeans (издеваетесь?), Calvin Klein (этого с меня хватит), pepsi (звучит зловеще, но почему бы нет?) и т.д. и т.п. Шоколад — единственная пища, к которой Хлое питает хоть какое-то пристрастие, — подвергнут жесткому нормированию. Полный запрет на рис, картофель, растительные масла и хлеб. Только вареные на пару овощи, некоторые виды фруктов, отварная рыба и курица. Мы не ужинали вместе уже довольно давно, потому что всю прошлую неделю у нее были примерки для пятнадцати показов на этой неделе, иными словами каждому дизайнеру предстояло примерить на ней около ста двадцати комплектов одежды, а завтра, кроме двух показов, у нее еще съемки для японской телевизионной рекламы и встреча с режиссером видео, который должен ей объяснить сценарий, потому что Хлое никогда в них ничего не понимает. За десять дней ее работы запрашивают 1, 7 миллиона. Контракты обычно где-то примерно на эту сумму и заключаются.
Сегодня вечером на Хлое костюм Prada — юбка и открытый лиф без рукавов с черными сандалиями из натуральной кожи и металлически-зелеными темными очками wraparound ,которые она снимает, как только замечает, что я приближаюсь к ней.
— Извини, зайка, я заблудился, — говорю я, проскальзывая к ней в кабинку.
— Знакомьтесь, мой спаситель, — говорит Хлое, натянуто улыбаясь.
Рой, Квентин, Като и Эрик сразу сваливают, явно жестоко разочарованные, бормоча мне на ходу «привет, чувак» и говоря, что придут завтра на открытие клуба, но Бакстер Пристли остается сидеть там, где сидел, — один кончик воротника заправлен под пиджак цвета «Aquafresh», другой торчит наружу — жуя свой «Peppermint». Закончил кинофакультет Нью-Йоркского университета, богат, двадцать пять лет, прирабатывает моделью (на сегодняшний день может похвастаться только групповыми снимками для рекламы Guess?, Banana Republic и Tommy Hilfiger), блондин, стриженный «под пажа», тусовался с Элизабет Зальцман, как и я, — вот те на!
— Привет, чувак, — выдыхаю я, одновременно наклоняясь через столик, чтобы поцеловать Хлое в губы, и в душе уже ненавидя предстоящий обмен любезностями.
— Привет, Виктор. — Бакстер пожимает мою руку. — Как там с клубом? Все готово к завтрашнему дню?
— Есть ли у тебя время слушать мое нытье?
И вот мы сидим в кабинке и вроде бы как обозреваем весь остальной зал, причем мои глаза прикованы к большому столу в центре, под люстрой, изготовленной из поплавков туалетных бачков и проводки, извлеченной из старых холодильников, где Эрик Богосян, Джим Джармуш, Ларри Гагосян, Харви Кейтель, Тим Рот и, как это ни странно, Рикки Лейк едят салаты, отчего мне вдруг вспоминается, что я до сих пор так и не решил вопрос с крутонами.
Уловив наконец мое настроение, Бакстер встает из-за стола, кладет в карман свой мобильный Audiovox MVX, лежавший рядом с Ericsson DF Хлое, и неуклюже жмет мне руку опять.
— Увидимся завтра, ребята, — немного помедлив, он отлепляет «Peppermint» от своих пухлых алых губ. — Ну, так значит, гм, до скорого!
— До скорого, Бакстер! — говорит Хлое усталым, но ласковым голосом.
— Ага, бывай, чувак, — бормочу я под нос, демонстрируя тщательно отрепетированное хамство, и как только Бакстер отходит на достаточное расстояние, я деликатно интересуюсь: — Что за дела, солнышко? Кто это такой?
Хлое ничего не отвечает, но бросает на меня недвусмысленный взгляд. Пауза.
— Эй, дорогуша, ты смотришь на меня так, словно я — концерт группы Hootie & The Biowfish. У меня даже мурашки по спине бегут.
— Бакстер Пристли? — не то спрашивает, не то утверждает она мрачно, ковыряясь в стоящем перед ней блюде с вареным сельдереем.
— И кто такой этот Бакстер Пристли? — Я достаю из кармана пакетик с великолепной травой и сигаретную бумагу. — Какой такой на хрен Бакстер Пристли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174