- Вижу, джентльмены, что я вам действительно нужен,
- весело произнес Яблонски. - Никогда не думал, что кто-нибудь по-
пытается сотворить такую штуку с Ройалом и проживет достаточно
долго, чтобы успеть рассказать об этом. Но все мы учимся.
Он сунул руку в карман, достал пару аккуратных наручников и со
знанием дела защелкнул на моих запястьях.
- Сувенир от старых плохих времен, - оправдываясь, произнес
он. - Нет ли в доме еще пары наручников, проволоки или цепи?
- Достанем, - почти механически ответил Вайленд. Он все еще
не мог поверить в то, что случилось с его надежным головорезом.
- Отлично, - Яблонски с усмешкой посмотрел на Ройала. - Мо-
жешь не запирать сегодня ночью свою спальню - я позабочусь, что-
бы Толбот не добрался до тебя.
Ройал перенес свой мрачный и полный злобы взгляд с моего ли-
ца на лицо Яблонски, и я заметил, что выражение его лица не изме-
нилось. Полагаю, что в этот момент у Ройала, возможно, закопоши-
лись мысли о могиле на двоих.
Дворецкий провел нас вверх по лестнице и по узкому коридору в
заднюю часть огромного дома, вытащил из кармана ключ, открыл
дверь и пригласил войти. Это была спальня с дорогой мебелью, ра-
ковиной в углу и современной кроватью красного дерева у правой
стены. Дверь слева вела в другую спальню. Дворецкий достал вто-
рой ключ и открыл и эту дверь - комната была почти точной копией
первой, за исключением старомодной железной кровати. Она, каза-
лось, была сделана из мостовых балок и, похоже, предназначалась
для меня.
Мы вернулись в первую комнату, и Яблонски потребовал, протя-
нув руку: - Ключи, пожалуйста.
Дворецкий заколебался, с неуверенностью посмотрел на него,
затем, пожав плечами, отдал ключи и направился к двери.
- У меня в руке маузер, приятель, хочешь, чтобы я пару раз
врезал им тебе по башке? - весело спросил его Яблонски.
- Боюсь, что не понимаю вас, сэр.
- Сэр? Это хорошо. Не ожидал, что в библиотеке тюрьмы
"Алькатрас" есть книги о манерах дворецких. Третий ключ, прия-
тель, - от двери из комнаты Толбота в коридор.
Дворецкий сердито посмотрел на него, отдал третий ключ и вы-
шел. Не знаю, какую книгу о манерах дворецких он читал, но он яв-
но пропустил в ней главу о закрывании дверей, хотя такую массив-
ную дверь нелегко закрыть. Яблонски, ухмыльнувшись, захлопнул
дверь, задернул шторы, быстро проверил, нет ли в стенах глазков,
и подошел ко мне. Пять или шесть раз он ударил своим здоровенным
кулаком по толстенной пальме, пнул ногой по стене и постучал по
креслу так, что звуки ударов потрясли комнату, затем произнес не
очень нежно и не очень громко: - Это всего-навсего маленькое пре-
дупреждение, скажем так, чтобы ты даже не пытался повторить со
мной таких штучек, как с Ройалом. Только пошевели пальцем, и те-
бе покажется, что на тебя обрушилось здание "Крайслер". Ну, при-
шел в себя?!
Я замер, замер и Яблонски - в комнате наступила тишина. Мы
напряженно прислушивались. Из-за своего плоскостопия и сопения,
которое издавал перебитый нос, дворецкий не подошел бы на роль
последнего из Могикан, и лишь когда он отошел футов на двадцать
от двери, ковер заглушил его тяжелые шаги по коридору.
Яблонски достал ключ, бесшумно открыл наручники, положил их в
карман и пожал мне руку так, как будто хотел сломать мне все
пальцы. По крайней мере мне так показалось, но моя улыбка была
такой же широкой, как у Яблонски. Мы закурили и с зубочистками в
руках начали обшаривать обе комнаты в поисках подслушивающих ус-
тройств.
Их было полно.
Ровно через сутки я забрался в спортивную машину, в которой
оставили ключи от зажигания. Машина стояла ярдах в 400 от ворот
виллы генерала. Это был "шевроле-корвет". Такую же машину я уг-
нал днем раньше, когда захватил Мери Рутвен в заложницы.
От вчерашнего дождя не осталось и следа - на голубом небе
весь день не появилось ни облачка. А для меня это был очень длин-
ный день. Я лежал в одежде, прикованный наручниками к железной
кровати целых двенадцать часов, а температура в выходящей на юг
комнате с закрытым окном поднималась до ста градусов но Фаренгей-
ту в тени. Жара и дремотное бездействие - это как раз то, что
нужно галапагосской черепахе. Это сделало меня таким же вялым,
каким становится подстреленный кролик. Меня продержали в комнате
весь день. Яблонски приносил мне пищу, а сразу после обеда он
привел меня к генералу, Вайленду и Ройалу, чтобы они могли убе-
диться в том, какой он хороший сторож и что я относительно здо-
ров. Именно относительно: для усиления эффекта я в два раза
сильнее хромал и залепил пластырем подбородок и щеку.
Ройал не нуждался в таких средствах, чтобы показать, что по-
бывал в переделке. Сомневаюсь, что промышленность выпускает плас-
тырь такой ширины, чтобы закрыть им синяк на его лбу. Его левый
глаз отливал таким же сине-фиолетовым цветом, что и синяк, и пол-
ностью закрылся. Да, хорошо я поработал, но так же хорошо я знал,
что, хотя его взгляд снова стал пустым и отрешенным, он не успо-
коится, пока не поработает надо мной еще лучше. И навсегда.
Ночной воздух отдавал прохладой и морем. Я опустил складной
верх и поехал на юг, откинувшись на сиденье и подставив для про-
чистки мозгов лицо под набегающий поток воздуха. Не только жара
затуманила мне голову - я так много спал в этот влажный и жаркий
денек, что теперь расплачивался за это. Но, с другой стороны, мне
не придется много спать этой ночью. Раз или два я вспомнил о
Яблонски, этом огромном улыбчивом человеке с желтовато-смуглым
лицом и обаятельной широкой улыбкой, сидевшем в своей комнате и
усердно и торжественно охранявшем мою пустую спальню со всеми
тремя ключами в кармане; Я нащупал в своем кармане дубликаты клю-
чей, которые Яблонски сделал утром, прогулявшись в Марбл-Спрингз.
Да, сегодня утром у него было много дел.
Но я выбросил мысли о Яблонски из головы - он может позабо-
титься о себе лучше, чем кто-либо другой. Меня самого сегодня
ночью ждало много неприятностей.
Последние лучи ярко-красного заката исчезли с напоминавших
красное вино вод Мексиканского залива на западе, и на высоком не-
бе высыпали звезды, когда я увидел зеленый огонек справа от шос-
се. Я проехал мимо него, затем мимо второго, а около третьего
резко повернул направо к маленькому каменному причалу, потушив
фары еще до того, как подъехал к стоявшему неподвижно около при-
чала крупному мужчине с крохотным фонариком в руке.
Он взял меня за руку - ему пришлось сделать это, поскольку я
ничего не видел, ослепленный фарами "корвета",
- и, не говоря ни слова, повел вниз по деревянной лестнице через
плавучий причал к чему-то темному, длинному, что мягко покачива-
лось на волнах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67