Сначала я подумал, что тьму рассеи-
вает свет предупредительных огней, установленных наверху, но сра-
зу же понял, что ошибся - огни находились футах в ста над моей
головой. Я сделал еще одну короткую передышку, почти полностью
зажмурил глаза от секущих лицо струй дождя и начал пристально
всматриваться в темноту.
Не больше чем в десяти футах надо мной находилась платформа,
на которой светил вправо прожектор. Света было мало. Но я разгля-
дел что-то похожее на кабинку. Тут Ларри посветил вверх, и я уви-
дел, что платформа сделана не из цельного стального листа, а
представляет собой решетку, сквозь которую видны все движения. И
я распрощался с надеждой дождаться на платформе момента, когда
над ней появится голова Ларри и я смогу ногой снести ее с плеч.
Посмотрел вниз: Ларри находился футах в десяти с направленны-
ми на меня фонариком и пистолетом. Я видел слабые отблески света
на стволе и темное отверстие, из которого вылетает смерть. Лег-
кое движение лежащего на спусковом крючке пальца, и это темное
отверстие выплюнет в ночь тонкий и длинный язычок пламени. И Тол-
боту конец. Хоть это и глупо, но мне стало интересно, увижу ли я
это пламя, прежде чем пуля и небытие закроют мне глаза
навсегда... Но потом до меня дошло, что Ларри не собирается стре-
лять - даже он не свихнулся настолько, чтобы стрелять в таком по-
ложении. Мое 185-фунтовое тело смахнет его с лестницы, как муху,
и, спланировав с высоты десятиэтажного дома, наши тела лягут ря-
дышком.
Я снова полез вверх и добрался до площадки. Окажись она из
цельного стального листа, мне вряд ли удалось бы вскарабкаться на
нее при таком ветре - моя единственная здоровая рука скользила бы
по гладкой поверхности до тех пор, пока меня не одолела уста-
лость и я не свалился бы с лестницы. Но как бы то ни было, мне
удалось уцепиться кончиками пальцев за решетку и заползти на пло-
щадку.
Ларри был уже близко. Он махнул фонариком, и я понял его:
отошел к краю, пройдя мимо маленькой кабинки в углу, и стал ждать.
Медленно и аккуратно, не спуская с меня глаз, Ларри забрался
на площадку и выпрямился. Я медленно попятился. Справа едва раз-
личался огромный стеллаж для труб, слева
- край площадки без какого-либо ограждения. Я остановился. Пло-
щадка, похоже, шла вокруг всей буровой вышки, и Ларри устроило бы
спихнуть меня или свалить пулей 45- го калибра с северной сторо-
ны с высоты 150 футов прямо в море.
Ларри подошел поближе. Фонарик он выключил. Неподвижно закреп-
ленный около кабинки фонарь не освещал нижнюю часть тела, но его
света хватало, а Ларри не хотел, чтобы кто-нибудь заметил свет
фонарика, хотя это было маловероятным, и задался вопросом - что
делает какой-то сумасшедший на площадке при таком ураганном вет-
ре и остановленных работах.
Ларри остановился в трех футах от меня. Он тяжело дышал и
по-волчьи скалил зубы: - Иди дальше, Толбот!
Я покачал головой: - Дальше не пойду! - Я почти не слышал его
и ответил чисто автоматически, потому что увидел то, что застави-
ло меня похолодеть. Еще в радиорубке я подумал, что Мери Рутвен
прикидывается, и сейчас точно знал, что не ошибся. Она не теряла
сознания и пошла вслед за нами - показавшаяся над краем площадки
голова с тяжелыми косами снимала все сомнения.
"Дурочка, - подумал я, - чокнутая маленькая дурочка". Я не ду-
мал о том, какой смелости требовал этот подъем в такую кошмарную
ночь, не думал о той надежде, которую дарил мне ее поступок. Я
чувствовал лишь горечь, обиду, отчаяние, но более всего - расту-
щее убеждение, что Мери
- конец.
- Иди дальше! - снова прокричал Ларри.
- Чтобы ты столкнул меня в море? Нет уж!
- Повернись спиной!
- Чтобы ты врезал мне пистолетом по голове, и меня потом наш-
ли на палубе и даже не подумали о нечестной игре?
Мери была уже в двух футах от него.
- Не выйдет, Ларри. Посвети мне на плечо, на левое плечо. -
Вспыхнул фонарик, и я снова услышал хихиканье маньяка: - Значит,
я все-таки попал в тебя, Толбот?
- Попал.
Теперь Мери стояла прямо за его спиной. Раньше я наблюдал за
ней краешком глаза, но теперь посмотрел через плечо Ларри прямо
на нее с надеждой.
- Попробуй еще раз, полицейская собака, - засмеялся Ларри.
Второй раз у тебя это не получится.
Схвати его за шею или за ноги, молил я. Или набрось ему
пальто на голову, но не надо, не надо, не надо хватать его за ру-
ку.
Она схватила его руку, державшую пистолет. Она зашла справа и
схватила его за запястье.
Некоторое время Ларри стоял как вкопанный. Отпрыгни, повер-
нись или двинься он, и я налетел бы на него, как товарняк, но от
неожиданности он окаменел. Рука с пистолетом тоже окаменела -
пистолет смотрел прямо на меня. И целился он мне в сердце.
Затем Ларри свирепо схватился за запястье правой руки Мери
левой рукой, дернул левую руку вверх, правую - вниз и освободил
свою руку с пистолетом. Он немного сместился влево, прижал Мери к
стеллажу для труб и начал выкручивать ей руку - он уже знал, с
кем борется. Волчий оскал вновь появился на его лице. Все это
время он не сводил с меня своих угольно-черных глаз и держал на
прицеле.
Они боролись секунд пять, может, десять. Страх и отчаяние
придали Мери силы, которых она не нашла бы в себе в обычной об-
становке, но Ларри тоже был в отчаянии, и у него было больше сил.
Мери полузадушенно закричала от боли и упала - сначала на колени,
а потом завалилась на бок.
Помогая себе левой ногой, я начал незаметно вытаскивать пра-
вую ногу из ботинка.
- Подойди сюда, коп, - холодно позвал Ларри. - Подойди сюда
или еще немного, и я выверну твоей подруге кисть - тогда тебе
придется помахать ей ручкой.
И он сделал бы это, потому что теперь понимал: девушку все
равно придется убить - она слишком много знала.
Я сделал два шага вперед. Ботинок я почти уже снял. Он ткнул
ствол кольта мне в зубы, один зуб сломался, и я почувствовал во
рту соленый вкус крови из разбитой верхней губы. Я отвернул голо-
ву, сплюнул кровь, но он засунул мне пистолет еще глубже в рот.
- Боишься, коп? - тихо спросил он. Но я услышал его, несмот-
ря на рев ветра. Может, и правда: у людей, которые вот-вот умрут,
сверх обостряется восприятие. А я вот-вот умру.
Я действительно боялся, боялся, как никогда раньше. Плечо на-
чало болеть, и сильно; ствол этого проклятого пистолета в моем
горле вызывал волны тошноты. Я отвел правую ногу подальше назад,
стараясь не потерять равновесия.
- Ты не можешь сделать этого, Ларри, - прохрипел я. Ствол
больно давил на гортань, мушка рвала щеку. - Убьешь меня, и они
никогда не достанут сокровища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
вает свет предупредительных огней, установленных наверху, но сра-
зу же понял, что ошибся - огни находились футах в ста над моей
головой. Я сделал еще одну короткую передышку, почти полностью
зажмурил глаза от секущих лицо струй дождя и начал пристально
всматриваться в темноту.
Не больше чем в десяти футах надо мной находилась платформа,
на которой светил вправо прожектор. Света было мало. Но я разгля-
дел что-то похожее на кабинку. Тут Ларри посветил вверх, и я уви-
дел, что платформа сделана не из цельного стального листа, а
представляет собой решетку, сквозь которую видны все движения. И
я распрощался с надеждой дождаться на платформе момента, когда
над ней появится голова Ларри и я смогу ногой снести ее с плеч.
Посмотрел вниз: Ларри находился футах в десяти с направленны-
ми на меня фонариком и пистолетом. Я видел слабые отблески света
на стволе и темное отверстие, из которого вылетает смерть. Лег-
кое движение лежащего на спусковом крючке пальца, и это темное
отверстие выплюнет в ночь тонкий и длинный язычок пламени. И Тол-
боту конец. Хоть это и глупо, но мне стало интересно, увижу ли я
это пламя, прежде чем пуля и небытие закроют мне глаза
навсегда... Но потом до меня дошло, что Ларри не собирается стре-
лять - даже он не свихнулся настолько, чтобы стрелять в таком по-
ложении. Мое 185-фунтовое тело смахнет его с лестницы, как муху,
и, спланировав с высоты десятиэтажного дома, наши тела лягут ря-
дышком.
Я снова полез вверх и добрался до площадки. Окажись она из
цельного стального листа, мне вряд ли удалось бы вскарабкаться на
нее при таком ветре - моя единственная здоровая рука скользила бы
по гладкой поверхности до тех пор, пока меня не одолела уста-
лость и я не свалился бы с лестницы. Но как бы то ни было, мне
удалось уцепиться кончиками пальцев за решетку и заползти на пло-
щадку.
Ларри был уже близко. Он махнул фонариком, и я понял его:
отошел к краю, пройдя мимо маленькой кабинки в углу, и стал ждать.
Медленно и аккуратно, не спуская с меня глаз, Ларри забрался
на площадку и выпрямился. Я медленно попятился. Справа едва раз-
личался огромный стеллаж для труб, слева
- край площадки без какого-либо ограждения. Я остановился. Пло-
щадка, похоже, шла вокруг всей буровой вышки, и Ларри устроило бы
спихнуть меня или свалить пулей 45- го калибра с северной сторо-
ны с высоты 150 футов прямо в море.
Ларри подошел поближе. Фонарик он выключил. Неподвижно закреп-
ленный около кабинки фонарь не освещал нижнюю часть тела, но его
света хватало, а Ларри не хотел, чтобы кто-нибудь заметил свет
фонарика, хотя это было маловероятным, и задался вопросом - что
делает какой-то сумасшедший на площадке при таком ураганном вет-
ре и остановленных работах.
Ларри остановился в трех футах от меня. Он тяжело дышал и
по-волчьи скалил зубы: - Иди дальше, Толбот!
Я покачал головой: - Дальше не пойду! - Я почти не слышал его
и ответил чисто автоматически, потому что увидел то, что застави-
ло меня похолодеть. Еще в радиорубке я подумал, что Мери Рутвен
прикидывается, и сейчас точно знал, что не ошибся. Она не теряла
сознания и пошла вслед за нами - показавшаяся над краем площадки
голова с тяжелыми косами снимала все сомнения.
"Дурочка, - подумал я, - чокнутая маленькая дурочка". Я не ду-
мал о том, какой смелости требовал этот подъем в такую кошмарную
ночь, не думал о той надежде, которую дарил мне ее поступок. Я
чувствовал лишь горечь, обиду, отчаяние, но более всего - расту-
щее убеждение, что Мери
- конец.
- Иди дальше! - снова прокричал Ларри.
- Чтобы ты столкнул меня в море? Нет уж!
- Повернись спиной!
- Чтобы ты врезал мне пистолетом по голове, и меня потом наш-
ли на палубе и даже не подумали о нечестной игре?
Мери была уже в двух футах от него.
- Не выйдет, Ларри. Посвети мне на плечо, на левое плечо. -
Вспыхнул фонарик, и я снова услышал хихиканье маньяка: - Значит,
я все-таки попал в тебя, Толбот?
- Попал.
Теперь Мери стояла прямо за его спиной. Раньше я наблюдал за
ней краешком глаза, но теперь посмотрел через плечо Ларри прямо
на нее с надеждой.
- Попробуй еще раз, полицейская собака, - засмеялся Ларри.
Второй раз у тебя это не получится.
Схвати его за шею или за ноги, молил я. Или набрось ему
пальто на голову, но не надо, не надо, не надо хватать его за ру-
ку.
Она схватила его руку, державшую пистолет. Она зашла справа и
схватила его за запястье.
Некоторое время Ларри стоял как вкопанный. Отпрыгни, повер-
нись или двинься он, и я налетел бы на него, как товарняк, но от
неожиданности он окаменел. Рука с пистолетом тоже окаменела -
пистолет смотрел прямо на меня. И целился он мне в сердце.
Затем Ларри свирепо схватился за запястье правой руки Мери
левой рукой, дернул левую руку вверх, правую - вниз и освободил
свою руку с пистолетом. Он немного сместился влево, прижал Мери к
стеллажу для труб и начал выкручивать ей руку - он уже знал, с
кем борется. Волчий оскал вновь появился на его лице. Все это
время он не сводил с меня своих угольно-черных глаз и держал на
прицеле.
Они боролись секунд пять, может, десять. Страх и отчаяние
придали Мери силы, которых она не нашла бы в себе в обычной об-
становке, но Ларри тоже был в отчаянии, и у него было больше сил.
Мери полузадушенно закричала от боли и упала - сначала на колени,
а потом завалилась на бок.
Помогая себе левой ногой, я начал незаметно вытаскивать пра-
вую ногу из ботинка.
- Подойди сюда, коп, - холодно позвал Ларри. - Подойди сюда
или еще немного, и я выверну твоей подруге кисть - тогда тебе
придется помахать ей ручкой.
И он сделал бы это, потому что теперь понимал: девушку все
равно придется убить - она слишком много знала.
Я сделал два шага вперед. Ботинок я почти уже снял. Он ткнул
ствол кольта мне в зубы, один зуб сломался, и я почувствовал во
рту соленый вкус крови из разбитой верхней губы. Я отвернул голо-
ву, сплюнул кровь, но он засунул мне пистолет еще глубже в рот.
- Боишься, коп? - тихо спросил он. Но я услышал его, несмот-
ря на рев ветра. Может, и правда: у людей, которые вот-вот умрут,
сверх обостряется восприятие. А я вот-вот умру.
Я действительно боялся, боялся, как никогда раньше. Плечо на-
чало болеть, и сильно; ствол этого проклятого пистолета в моем
горле вызывал волны тошноты. Я отвел правую ногу подальше назад,
стараясь не потерять равновесия.
- Ты не можешь сделать этого, Ларри, - прохрипел я. Ствол
больно давил на гортань, мушка рвала щеку. - Убьешь меня, и они
никогда не достанут сокровища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67