Слева и справа находились две двери. Это была
столовая - здесь компенсировались неудобства, которые испытывал
генерал, когда приезжал на Х-13.
Вайленд ждал нас. Похоже, самообладание вернулось к нему, и
должен признать - он хорошо смотрелся в этой комнате.
- Закрой дверь, - приказал он Ларри, повернулся ко мне и кив-
ком указал на альков: - Ты поешь там.
- Естественно, - согласился я, - наемная рабочая сила питает-
ся на кухне.
- Ты будешь есть там по той же причине, по какой не встретил
никого, когда шел сюда. Нам не надо, чтобы рабочие бегали по Х-13
и кричали, что видели Толбота - разыскиваемого убийцу. Не забы-
вай, что здесь есть радио, а вертолет ежедневно доставляет све-
жие газеты... Думаю, что теперь мы можем позвать стюарда, генерал.
Я быстро сел за небольшой столик за занавеской. Меня трясло. Я
должен был почувствовать облегчение от того, что Ройал ничего не
заподозрил, а просто проверял, нет ли кого на нашем пути, но ме-
ня тревожила моя ошибка. Мое внимание так поглотили неотложные
проблемы, что я забыл о своей роли убийцы. Будь я настоящим и ра-
зыскиваемым убийцей, прятал бы лицо, шел бы в середине группы и
со страхом заглядывал бы в каждый угол. Я же ничего этого не де-
лал, а если у Ройала возникнет вопрос, почему я ничего этого не
делал?
Дверь открылась, и кто-то, думаю, стюард, вошел. Снова гене-
рал был хозяином, главным, а Вайленд - его сотрудником и гостем;
способность генерала менять маски, его безупречное самообладание
в любых обстоятельствах поражали меня все больше. Я начал на-
деяться, что сделаю правильный ход, если посвящу генерала в
кое-что происходящее здесь и попрошу его помощи - теперь я точно
знал: он умеет вводить в заблуждение и проявлять двуличие, если
того требует обстановка. Но мои надежды вступить с ним в контакт
были столь же несбыточными, как если бы генерал находился в тыся-
чах миль отсюда.
Генерал отдал распоряжения, стюард вышел, и с минуту в комна-
те стояла полная тишина. Затем кто-то встал, прошел по комнате, и
я услышал звон бутылок и стаканов. Такие пустяки, как убийство,
принуждение и погружение за миллионами на дно морское, не могло
помешать соблюдению правил старого доброго южного гостеприимства.
Я мог побиться об заклад, что в роли бармена выступал сам гене-
рал, и оказался прав; я мог поставить еще большие деньги, что ге-
нерал обойдет своим вниманием Толбота-убийцу, и ошибся. Занавес-
ку отдернули, и генерал лично поставил передо мной стаканчик. Се-
кунды на две он склонился над моим столиком и посмотрел на меня,
но не так, как смотрят на известного убийцу, который похитил дочь
и угрожал убить ее. Он смотрел на меня долгим, оценивающим взгля-
дом, в котором светился интерес. Затем неожиданно улыбнулся мне
краешком рта и подмигнул. Мгновение - и он отошел, задернув зана-
веску.
Все это мне не померещилось. Генерал видел меня насквозь. Ког-
да он раскусил меня - я не знал, как не знал и обстоятельств, ко-
торые позволили ему сделать это. Но был уверен в том, что узнал
он все не от дочери, которую я убедил хранить тайну.
В комнате громко заговорили, и я узнал голос генерала:
- Чертовски оскорбительно и возмутительно, - такого тона
- сухого, ледяного - я раньше от него не слышал, наверное, он да-
вал эффект, когда генерал подавлял сопротивление непокорного со-
вета директоров. - Я не виню Толбота, он все же убийца. Но запу-
гивание пистолетами, сторожа - это должно прекратиться. Я настаи-
ваю на этом, Вайленд. Боже мой, все это не нужно. Никогда не ду-
мал, что такой человек, как вы, может пойти на такие мелодрамати-
ческие действия. Посмотрите, какая погода! Никто не сможет выб-
раться отсюда, по меньшей мере в ближайшие двенадцать часов. Мы
не причиним никаких неприятностей, и вы же знаете: я сам меньше
всего хочу неприятностей. Лично могу поручиться за свою дочь и
Кеннеди.
Генерал был хитрый человек, более хитрый, чем Вайленд или Ро-
йал. Он несколько запоздал с протестом против наблюдения, но мне
кажется, что на самом деле он стремился получить свободу передви-
жения, возможно, для себя, но более вероятно, для своего шофера.
Однако более важно то, что он получил ее. Вайленд согласился, но
с условием, что генерал, его шофер и Мери останутся в помещении в
опоре вместе с остальными людьми Вайленда, когда сам он и Ройал
отправятся в батискафе за миллионами. Я все еще не имел представ-
ления о том, сколько людей Вайленда находится на X- 13, но, ве-
роятно, кроме Ларри, Сибэтти и его друга, здесь было еще трое. И
телосложением они не должны были уступать Сибэтти.
В дверь постучали, и разговор прервался. Стюард расставил
приборы и хотел было начать носить еду, но генерал отпустил его.
Когда дверь за стюардом закрылась, генерал предложил: - Мери, не
отнесешь ли чего-нибудь Толботу?
Послышался звук отодвигаемого кресла, а затем голос Кеннеди:
- Разрешите мне, генерал?
- Спасибо, Кеннеди. Минутку, сейчас дочь соберет.
Занавеска отодвинулась, и Кеннеди аккуратно поставил передо
мной блюдо. Рядом с ним он положил маленькую книжечку в голубом
переплете, посмотрел на меня без всякого выражения и ушел.
Он ушел прежде, чем до меня дошло значение того, что он сде-
лал. Он прекрасно знал, что любые уступки относительно свободы
передвижения, которые выбил генерал, на меня не распространялись:
я буду под наблюдением каждую секунду, и поговорить нам не удас-
тся. Но пообщаться мы сможем - с помощью этой маленькой книжечки.
Собственно, это была не книжечка, а нечто среднее между днев-
ником и тетрадью расходов. В специальном кармашке торчал не-
большой карандаш. Такие книжечки владельцы гаражей и автомо-
бильные маклеры раздают сотнями тысяч, обычно под Рождество, наи-
более кредитоспособным клиентам. Почти каждый шофер имел такую
книжицу для записи в соответствующей графе стоимости бензина,
масла, обслуживания и ремонта, пробега автомобиля и расхода топ-
лива. Подобные вещи не интересовали меня. Меня интересовали лишь
чистые странички и маленький синий карандаш.
Глядя одним глазом в книжечку, другим - на занавеску и прис-
лушиваясь к голосам и звукам, я добрые пять минут писал, вслепую
тыкая вилкой в блюдо. Я пытался быстро и кратко написать все, что
мне хотелось сказать Кеннеди. Закончив, я почувствовал законное
удовлетворение.
Минут через десять Кеннеди принес мне чашку кофе. Книжечки не
было видно, но он, не раздумывая, сунул руку под лежавшую на сто-
ле скомканную салфетку и, достав книжечку, незаметно спрятал ее.
Я почувствовал большое доверие к Саймону Кеннеди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
столовая - здесь компенсировались неудобства, которые испытывал
генерал, когда приезжал на Х-13.
Вайленд ждал нас. Похоже, самообладание вернулось к нему, и
должен признать - он хорошо смотрелся в этой комнате.
- Закрой дверь, - приказал он Ларри, повернулся ко мне и кив-
ком указал на альков: - Ты поешь там.
- Естественно, - согласился я, - наемная рабочая сила питает-
ся на кухне.
- Ты будешь есть там по той же причине, по какой не встретил
никого, когда шел сюда. Нам не надо, чтобы рабочие бегали по Х-13
и кричали, что видели Толбота - разыскиваемого убийцу. Не забы-
вай, что здесь есть радио, а вертолет ежедневно доставляет све-
жие газеты... Думаю, что теперь мы можем позвать стюарда, генерал.
Я быстро сел за небольшой столик за занавеской. Меня трясло. Я
должен был почувствовать облегчение от того, что Ройал ничего не
заподозрил, а просто проверял, нет ли кого на нашем пути, но ме-
ня тревожила моя ошибка. Мое внимание так поглотили неотложные
проблемы, что я забыл о своей роли убийцы. Будь я настоящим и ра-
зыскиваемым убийцей, прятал бы лицо, шел бы в середине группы и
со страхом заглядывал бы в каждый угол. Я же ничего этого не де-
лал, а если у Ройала возникнет вопрос, почему я ничего этого не
делал?
Дверь открылась, и кто-то, думаю, стюард, вошел. Снова гене-
рал был хозяином, главным, а Вайленд - его сотрудником и гостем;
способность генерала менять маски, его безупречное самообладание
в любых обстоятельствах поражали меня все больше. Я начал на-
деяться, что сделаю правильный ход, если посвящу генерала в
кое-что происходящее здесь и попрошу его помощи - теперь я точно
знал: он умеет вводить в заблуждение и проявлять двуличие, если
того требует обстановка. Но мои надежды вступить с ним в контакт
были столь же несбыточными, как если бы генерал находился в тыся-
чах миль отсюда.
Генерал отдал распоряжения, стюард вышел, и с минуту в комна-
те стояла полная тишина. Затем кто-то встал, прошел по комнате, и
я услышал звон бутылок и стаканов. Такие пустяки, как убийство,
принуждение и погружение за миллионами на дно морское, не могло
помешать соблюдению правил старого доброго южного гостеприимства.
Я мог побиться об заклад, что в роли бармена выступал сам гене-
рал, и оказался прав; я мог поставить еще большие деньги, что ге-
нерал обойдет своим вниманием Толбота-убийцу, и ошибся. Занавес-
ку отдернули, и генерал лично поставил передо мной стаканчик. Се-
кунды на две он склонился над моим столиком и посмотрел на меня,
но не так, как смотрят на известного убийцу, который похитил дочь
и угрожал убить ее. Он смотрел на меня долгим, оценивающим взгля-
дом, в котором светился интерес. Затем неожиданно улыбнулся мне
краешком рта и подмигнул. Мгновение - и он отошел, задернув зана-
веску.
Все это мне не померещилось. Генерал видел меня насквозь. Ког-
да он раскусил меня - я не знал, как не знал и обстоятельств, ко-
торые позволили ему сделать это. Но был уверен в том, что узнал
он все не от дочери, которую я убедил хранить тайну.
В комнате громко заговорили, и я узнал голос генерала:
- Чертовски оскорбительно и возмутительно, - такого тона
- сухого, ледяного - я раньше от него не слышал, наверное, он да-
вал эффект, когда генерал подавлял сопротивление непокорного со-
вета директоров. - Я не виню Толбота, он все же убийца. Но запу-
гивание пистолетами, сторожа - это должно прекратиться. Я настаи-
ваю на этом, Вайленд. Боже мой, все это не нужно. Никогда не ду-
мал, что такой человек, как вы, может пойти на такие мелодрамати-
ческие действия. Посмотрите, какая погода! Никто не сможет выб-
раться отсюда, по меньшей мере в ближайшие двенадцать часов. Мы
не причиним никаких неприятностей, и вы же знаете: я сам меньше
всего хочу неприятностей. Лично могу поручиться за свою дочь и
Кеннеди.
Генерал был хитрый человек, более хитрый, чем Вайленд или Ро-
йал. Он несколько запоздал с протестом против наблюдения, но мне
кажется, что на самом деле он стремился получить свободу передви-
жения, возможно, для себя, но более вероятно, для своего шофера.
Однако более важно то, что он получил ее. Вайленд согласился, но
с условием, что генерал, его шофер и Мери останутся в помещении в
опоре вместе с остальными людьми Вайленда, когда сам он и Ройал
отправятся в батискафе за миллионами. Я все еще не имел представ-
ления о том, сколько людей Вайленда находится на X- 13, но, ве-
роятно, кроме Ларри, Сибэтти и его друга, здесь было еще трое. И
телосложением они не должны были уступать Сибэтти.
В дверь постучали, и разговор прервался. Стюард расставил
приборы и хотел было начать носить еду, но генерал отпустил его.
Когда дверь за стюардом закрылась, генерал предложил: - Мери, не
отнесешь ли чего-нибудь Толботу?
Послышался звук отодвигаемого кресла, а затем голос Кеннеди:
- Разрешите мне, генерал?
- Спасибо, Кеннеди. Минутку, сейчас дочь соберет.
Занавеска отодвинулась, и Кеннеди аккуратно поставил передо
мной блюдо. Рядом с ним он положил маленькую книжечку в голубом
переплете, посмотрел на меня без всякого выражения и ушел.
Он ушел прежде, чем до меня дошло значение того, что он сде-
лал. Он прекрасно знал, что любые уступки относительно свободы
передвижения, которые выбил генерал, на меня не распространялись:
я буду под наблюдением каждую секунду, и поговорить нам не удас-
тся. Но пообщаться мы сможем - с помощью этой маленькой книжечки.
Собственно, это была не книжечка, а нечто среднее между днев-
ником и тетрадью расходов. В специальном кармашке торчал не-
большой карандаш. Такие книжечки владельцы гаражей и автомо-
бильные маклеры раздают сотнями тысяч, обычно под Рождество, наи-
более кредитоспособным клиентам. Почти каждый шофер имел такую
книжицу для записи в соответствующей графе стоимости бензина,
масла, обслуживания и ремонта, пробега автомобиля и расхода топ-
лива. Подобные вещи не интересовали меня. Меня интересовали лишь
чистые странички и маленький синий карандаш.
Глядя одним глазом в книжечку, другим - на занавеску и прис-
лушиваясь к голосам и звукам, я добрые пять минут писал, вслепую
тыкая вилкой в блюдо. Я пытался быстро и кратко написать все, что
мне хотелось сказать Кеннеди. Закончив, я почувствовал законное
удовлетворение.
Минут через десять Кеннеди принес мне чашку кофе. Книжечки не
было видно, но он, не раздумывая, сунул руку под лежавшую на сто-
ле скомканную салфетку и, достав книжечку, незаметно спрятал ее.
Я почувствовал большое доверие к Саймону Кеннеди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67