- Факты, мисс, пожалуйста.
В моей комнате был включен электрический камин, дверь в комна-
ту была открыта, и я был уверен: скоро она разглядит меня и пой-
мет, что перед ней не Яблонски - копна рыжих волос выдавала меня.
Я повернулся к камину спиной.
- С чего бы мне начать? Похоже, мы потеряли свободу или, ско-
рее, папа потерял. Не свободу передвижений, нет, он не пленник,
но мы не можем самостоятельно принимать решения: папа принимает
решения за меня, а свои решения, мне кажется, тоже принимает не
он. Нам не разрешают разлучаться. Папа запретил мне отсылать
письма, пока не ознакомится с ними. Мне нельзя звонить по телефо-
ну или уходить куда-нибудь без этого ужасного Гантера. Даже ког-
да я еду к друзьям, например, к судье Моллисону, это животное
сопровождает меня. Папа говорит, что недавно угрожали меня похи-
тить. Не верю этому, но даже если бы это было правдой, то Саймон
Кеннеди, шофер, лучше Гантера. Я никогда не остаюсь одна. Когда
нахожусь на Х-13, я не пленница - просто не могу уехать. Но здесь
окна моей комнаты забиты, а Гантер проводит ночь в передней, сле-
дя...
Последние три слова замерли в наступившей тишине. В своем
возбуждении, в своем желании поделиться с кем-нибудь тем, что
тревожило ее несколько недель, она вплотную подошла ко мне. Ее
глаза уже привыкли к темноте. Она вся задрожала, ее правая рука
начала медленно подниматься ко рту, глаза широко раскрылись, она
судорожно вздохнула - это была прелюдия к крику.
Но прелюдией все и закончилось. В нашем деле не приходится
медлить: я закрыл ей рог ладонью, а другой рукой обхватил ее до
того, как она собралась закричать. Несколько секунд она с удиви-
тельной силой яростно боролась со мной, затем обмякла в моих ру-
ках, как подстреленный кролик. Это застало меня врасплох - я ду-
мал, что времена, когда молодые леди падали в обморок в стрессо-
вой ситуации, давно прошли. Но, возможно, я недооценил ужасную
репутацию, которую создал себе, недооценил тот шок, который она
испытала после долгой нервной ночи, когда решила прибегнуть к
последнему, оказавшемуся напрасным, шагу после недель бесконечно-
го напряжения. Что бы там ни было, она не прикидывалась - это
действительно был обморок. Я положил ее на кровать, но потом пе-
ренес в свою комнату - мне не хотелось, чтобы она лежала на кро-
вати, на которой не так давно убили Яблонски.
Я обладал большим опытом оказания первой помощи, но не знал,
как выводить из обморока молодых леди. У меня было смутное подоз-
рение, что любые мои действия могут оказаться опасными, и подоз-
рение это очень гармонировало с моим невежеством в данном вопро-
се, поэтому я пришел к выводу, что лучше всего - дать ей возмож-
ность очнуться самой. Я не хотел, чтобы она очнулась в мое отсут-
ствие и подняла на ноги весь дом, поэтому присел на краешек кро-
вати и стал освещать фонариком ее лицо ниже глаз, чтобы не осле-
пить ее.
На ней поверх голубой шелковой пижамы был надет голубой сте-
ганый шелковый халат. Туфли на высоких каблуках тоже были голубы-
ми, даже ленточка в волосах была того же цвета. Ее лицо было сей-
час бледным, как старая слоновая кость. Ничто не могло сделать ее
лицо прекрасным, но мое сердце впервые за последние долгие три с
половиной года одиночества внезапно бешено забилось. Нас разделя-
ли лишь 285 миллионов долларов и тот факт, что я был единствен-
ным мужчиной в мире, один взгляд на которого заставлял ее от
страха терять сознание.
Она пошевелилась и открыла глаза. Я почувствовал, что трюк с
Кеннеди - пистолет за фонариком - будет в данном случае иметь не-
гативные последствия, так что просто взял ее за руку, наклонился
к ней и сказал мягко с укоризной: - Молоденькая глупенькая дуроч-
ка, зачем ты пришла и выкинула такую плохую шутку?
Удача или инстинкт подсказали мне правильный ход. К страху,
который еще метался в ее широко раскрытых глазах, добавилось за-
мешательство. Убийцы определенного сорта не берут вас за руку и
не говорят с вами успокаивающе. Отравители, убийцы ножом в спину,
возможно, делают так, но убийцы с моей репутацией - убийцы из
любви к насилию
- так не поступают.
- Вы не собираетесь больше кричать? - осведомился я.
- Нет, - хрипло ответила она. - Извините, это так глупо.
- Все в порядке, - с воодушевлением произнес я. - Если вы
чувствуете себя хорошо, давайте поговорим. Нам надо поговорить, и
у нас мало времени.
- Не могли бы вы зажечь свет? - попросила она.
- Никакого света. Просвечивает сквозь шторы. Сейчас нам не
нужны посетители...
- Там есть ставни, - перебила она. - Деревянные ставни. На
каждом окне в доме.
Толбот - "Соколиный Глаз". Я весь день смотрел в окно, а став-
ней не заметил. Я встал, закрыл ставни и дверь в комнату Яблон-
ски и зажег свет. Она сидела на краю кровати, спрятав руки под
мышки, будто замерзла.
- Я обижен, - заявил я. - Вы только взглянули на Яблонски и
сразу поняли, что он - не проходимец. Но чем больше вы смотрите
на меня, тем больше у вас уверенности, что я-убийца.- Она хотела
сказать что-то, но я жестом руки остановил ее. - Конечно, у вас
есть на это причины. Веские причины. Но они обманывают вас. - Я
задрал штанину и показал ей ногу в элегантном темно-бордовом нос-
ке и черном ботинке. - Видели их раньше?
- Это Саймона, - прошептала она.
- Вашего шофера. Он дал их мне пару часов назад. Естественно,
по собственной воле. Мне потребовалось пять минут, чтобы убедить
его, что я не убийца и далеко не тот, за кого меня принимают. Вы
дадите мне столько же времени?
Она медленно молча кивнула.
Мне потребовалось даже меньше трех минут, но я опустил эпизод
с обнаружением тела Яблонски - она пока не была готова к таким
ударам.
Когда я закончил свой рассказ, она недоверчиво спросила: - Так
вы все это время знали о нас? О папе, обо мне и о наших неприят-
ностях и...
- Мы узнали о вас несколько месяцев назад. Не конкретно о ва-
ших неприятностях, какими бы они ни были, нет, мы узнали лишь,
что генерал Блэр Рутвен впутался во что-то, во что не имел права
впутываться. И не спрашивайте меня, кто это "мы" или кто я такой,
потому что я не люблю отказываться отвечать на вопросы, да и для
вас так будет лучше. Чего боится ваш отец. Мери?
- Я не знаю. Знаю, что он боится Ройала, но...
- Он боится Ройала. Я боюсь Ройала. Мы все боимся Ройала.
Держу пари, что Вайленд рассказывает генералу массу историй про
Ройала, чтобы генерал был паинькой и боялся. Но не в этом дело.
Не столько в этом. Он боится за вас, но мне кажется, что его
страхи только выросли, когда он понял, с какой компанией связал-
ся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67