— О делах Волкова я ничего не могу говорить,— сказал Григорий.— Я когда-то был неосторожен в разговоре с тобой. Это причинило мне много неприятностей. Честь служащего — мое единственное богатство. Я должен быть осторожен в деловых разговорах.
Ната отодвинулась от него. Лицо ее приняло неприязненное выражение.
— Должен быть осторожен,— передразнила она.— Ты считаешь, что честь девушки, которая доверилась тебе, ниже чести служащего.
Григорий качнул головой.
— Это неверно, Ната,—спокойно сказал он.— Ради твоей чести готов пожертвовать многим. Но сохранение секретов банка никак не задевает тебя.
— Разве я говорю об этом? Я только сравниваю. Ты, ради интересов банка, ради сохранения своей репутации, готов рассориться со мной. Но ты никогда не заботился так о моей репутации. Я просила тебя в тот вечер быть осторожным...
— Ни один человек не знает о наших отношениях. Ната с нескрываемой ненавистью смотрела на Григория.
— Не разыгрывай из себя невинного мальчика,— топнув ногой, закричала она.— Никакая сплетня не может пристать ко мне, я выше сплетен. Но ты поступил гнусно, гадко. Ты не мог зайти в аптекарский магазин и теперь я... беременна...— Она отвернулась от него, низко опустила голову.
Григорий несколько мгновений сидел неподвижно. Он понял причину нервозности Наты и почувствовал к ней глубокую жалость.
— Ната, я честный человек, тебе не придется краснеть за свою репутацию. Я женюсь на тебе.
Григопий наклонился, нежно и почтительно поцеловал ее руку...
Ната с изумлением смотрела на него. Сердитое выражение ее лица сменилось ироническим.
— Ты... серьезно?
Она встала и решительно взяла его под руку.
— Пойдем, Гришенька, к маме. Ты будешь у нее официально просить мою руку.
Ната, быстро и легко шагая, вела Григория к дому. Всю дорогу она возбужденно болтала, не давая ему вставить и слова. Она говорила об их будущей совместной жизни, об уютном уголке, который они устроят после свадьбы. Она обещала ему народить много-много детей, заранее подбирала для них имена.
Григорий в большом смущении слушал болтовню Наты. Она попросила его посидеть и убежала к матери.
Григорий сел в кресло и протянул руку, чтобы взять с этажерки книжку. Большая фотографическая карточка на ночном столике у кровати заинтересовала Григория. Три дня назад ее не было.
Он встал с кресла и подошел к столику.С карточки на него в упор глядело скуластое лицо Сыщерова.
Ната вошла с веселой, радостной улыбкой.
— Так хорошо все устраивается, Гришенька. Мама ждет нас в гостиной. Папа тоже предупрежден и готовится к поздравлениям.
Она подхватила его под руку и повела в гостиную.
Мать Наты сидела за большим круглым столом, покрытым кружевной скатертью. Над ее головой в дорогих тяжелых рамах висели портреты царя и царицы.
Она едва кивнула головой на приветствие Григория, не протянула ем,у руки, не предложила сесть.
Григорий, смущенный холодным приемом, стоял молча.
Мать Наты нервно поправила пенснэ.
— Вы, кажется, хотите жениться на моей дочери? Григорий ответил молчаливым поклоном. Тон матери Наты был явно недоброжелателен.
— Желание неплохое,— иронически улыбнулась жена Мешкова.— Но в состоянии ли вы содержать жену и детей? Или, может быть, вы рассчитываете на ее приданое?
— С октября я буду получать сто пятьдесят рублей в месяц. У меня бесплатная квартира, отопление, освещение. Это для двоих вполне достаточно,— сдержанно ответил Григорий.
— Моя дочь имеет горничную, ей нужны повар, кучер, лошади...— Мать Наты желчно рассмеялась.— Впрочем, это дело отца. Ответ вам даст он сам.
Она встала.
— Ната, вы посидите, пока мы поговорим с папой. Григорий растерянно опустился на диван рядом с
Натой. Недоброжелательное отношение Мешковой расстроило его. Он пытался объяснять этот ее враждебный тон нежеланием расставаться с единственной дочерью, но это не успокаивало. Григорий взглянул на Нату, ему хотелось рассказать ей о своих сомнениях. Она нервно теребила в руках кружевной батистовый платочек, прислушиваясь к глухому разговору на веранде. Он не успел спросить ее ни о чем. Вошла горничная и позвала их.
— Господа ожидают вас на веранде.
Проходя мимо молоденькой горничной, Григорий поймал на себе ее сожалеющий взгляд, и сердце его Тревожно застучало. Он с трудом овладел собой. У этой сектантской семьи могли быть смешные обряды, обычаи, он должен с уважением отнестись к ним, избегать всего, что может оскорбить их религиозные чувства.
На веранде за столом, уставленным цветами, сидели Мешков, Сышеров и магь Наты. Мешков и Сыще-ров, одетые в торжественные черные сюртуки, крупные, широкоспинные, сидели рядом.
Мешков предложил Григорию и Нате сесть и спросил жену:
— Почему не позвали Андрея?
— Он отказался придти,— сказала Ната.
По знаку Мешкова горничная принесла на подносе пять бокалов шампанского. Заводчик дождался, пока все взяли бокалы в руки, потом встал.
— Самым большим нашим желанием было выдать Нату замуж за достойного человека, а не за какого-нибудь прощелыгу с улицы. Иван Иванович, мы решили согласиться на ваше предложение и выдать Нату за вас замуж. Поздравляю тебя, Ваня.
Мешков чокнулся с ним и трижды поцеловался. Ножка бокала хрустнула в руках Григория. Огромным усилием воли, сдержав свое волнение, он припод-
нялся со стула и с веселой улыбкой потянулся бокалом к Нате.
— Более высокой радости, чем сегодня, я никогда в жизни не испытывал. Я очень ценил дружбу Наты, талантливой, высококультурной девушки, с прекрасной, чуткой душой. Ивана Ивановича я тоже знаю, как вполне достойного человека. Они, конечно, стоят друг друга. От всей души поздравляю их обоих.
Ната растерянно слушала Григория. Они вместе с матерью так хорошо и быстро подготовили сцену посрамления конторщика банка, осмелившегося просить ее руки. Они ожидали истеричную вспышку гнева, ожидали слезы, мольбу, растерянность. А вместо этого его веселое смеющееся лицо выражало бурную радость. Значит, он никогда не любил ее. Он уйдет победителем и, может быть, вместе с товарищами посмеется над ней. Она взглянула на мать, ее лицо выражало изумление.
Григорий выпил шампанское, извинился за нечаянно сломанную ножку бокала и встал.
— Я не хочу нарушать своим присутствием ваше семейное торжество,— сказал Григорий и, сделав общий поклон, сошел с веранды.
Он твердо шагал к воротам завода, чувствуя за своей спиной взгляды семьи Мешковых. У него была одна мысль: не показать испытанного им глубокого потрясения, не дать повода к еще большему издевательству. За воротами завода он неожиданно столкнулся с Андреем. Выдержка покинула его при виде товарища, тот виновато опустил глаза.
Григорий со злобой смотрел на Андрея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82