ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Понедельник

Роман

(укр.)


Каждое утро Федор Ипполитович просыпался ровно в семь, как бы поздно ни лег, как бы долго ни терзала его бессонница.
Не проспал он и в понедельник. С первым ударом часов открыл глаза, со вторым — сел на кровати, рука потянулась к выключателю.
За окнами еще черно, а кровать у противоположной стены застелена, в комнате убрано.
И так изо дня в день.
Федор Ипполитович крякнул.
Ольга" всегда вставала на полчаса, а то и на час раньше. И когда после бритья и душа он входил в столовую, там уже ждали его тщательно одетая и причесанная жена, завтрак и только что закипевший чайник.
Но если в течение первых тридцати трех лет совместной жизни это казалось вполне естественным, то на тридцать четвертом году чистота в доме стала клинически стерильной, а всегдашняя аккуратность Ольги стала граничить с педантизмом. Что Ольга хочет этим доказать? Вряд ли ей это известно.
Сколько раз, черт побери, Федор Ипполитович требовал от жены, чтобы она взяла домработницу! И постоянно слышал от нее одно и то же: «Ты не барин, я не барыня». Всех детей она вырастила без нянек. Правда, ей охотно помогала в этом, пока была жива, свекровь... Теперь Ольге идет пятьдесят шестой, а она все с тем же упрямством доказывает: «И сегодня не тяжело мне то, что было легким в молодости». Кому это нужно? Тридцать три года Федор Ипполитович был для нее единственным окном в мир. Ничего не изменил для нее и уход
Игоря из дома. Отчего же она так замкнулась в себе? Отчего вот уже второй год не может оттаять?
Впрочем, это занимало Федора Ипполитовича недолго.
Он проделал несколько гимнастических упражнений, начал было одеваться. И вспомнил, что еще вчера хотел позвонить Юлиану. Свиньей он будет, если не поддержит друга в беде!
Для артистов такого времени, как семь утра, кажется, не существует. Но как ни самоуверен Юль — и друзей у него в Киеве хоть отбавляй,— а не спится, должно быть, ему уже две ночи: оклеветали-то его еще в субботнем номере! А если звонок и разбудит, ну, ругнется, а все же приятно ему будет почувствовать, что через полтысячи километров протянулась к нему рука самого старого друга.
Телефон висел в передней — в самом дальнем от кабинета углу, чтобы звонки не беспокоили хозяина, когда он дома. Отвечать на них — и эту обязанность возложила на себя Ольга.
Заказав столицу, Федор Ипполитович направился в ванную.
Но не успел он вставить новое лезвие в бритву, как нетерпеливый звонок заполнил всю квартиру. Маститый профессор побежал к телефону, как мальчишка.
— Алло!
Федор Ипполитович несколько раз крикнул это слово, прежде чем в трубке отозвался недовольный и за сланный голос:
— Ну, кто там еще?
И так громко, будто Юлиан был рядом.
Кроме Федора, ни одного близкого человека у Юлиана здесь не осталось. Не узнать ближайшего друга с первого слова — вещь невозможная. И все же Федор Ипполитович ответил по-приятельски:
— Не прикидывайся спящим, Юль.
Юлиан ответил совсем раздраженно:
— Какому дьяволу и что нужно от меня ночью?
Тогда и Федор Ипполитович дал волю своему норову:
— Я бы на твоем месте, Юлиан, не ерепенился. Сел на крапиву, так не притворяйся, что лежишь на пляже.
Это подействовало,
— Ах, это ты, Феденька,— удивился Юлиан и дальше заговорил как на сцене — очень выразительно зазвенел его отлично поставленный голос: пускать собеседнику дым в глаза он умел.— Даже слышать твой голос большая радость. А огрызнулся я спросонья.
— А не из-за статьи? — невинно поинтересовался Федор Ипполитович.
— Что-что?.. Ах, ты о позавчерашнем... Не понимаю, почему ей придают столько значения. Каждый старается покрепче пожать мне руку, заверить в своем благорасположении. Телефон вторые сутки разрывается. И здесь, и в театре. Днем и ночью. А мне смешно. Чтоб я когда-нибудь обращал внимание на собачий лай...
Изображать из себя скалу — на это Юлиана тоже всегда хватало.
— Вот и чудесно,— облегченно вздохнул Федор Ипполитович.— А я было подумал...
— Ну, и к черту это,— перебил его Юлиан.— Свой театр я все равно создам.
Федор Ипполитович испугался:
— Что-о? Так тебя из академического тю-тю?!
Юлиан расхохотался — куда там Мефистофелю!
— Ха-ха! До чего ж ты, Федя, в своей глубинке поглупел! Я сам вот-вот брошу это сборище бездарностей. Жду постановления о создании нового театра. Вот это будет театр!
— Рад за тебя,— неуверенно проговорил Федор Ипполитович.— Хоть и мало понимаю...
— Ты, я вижу, окончательно отстал от жизни. Заела тебя провинция... Ну, так слушай. Скоро у нас появится еще один драматический театр. Я уже присматриваю для него актеров. Молодых, талантливых, на две головы выше академического старья.— Телефон неплохо доносил пафос, с каким разглагольствовал Юлиан.— Но старье не дремлет. Позавчерашний подвал — попытка сорвать организацию нового очага искусства. Теперь дошло до тебя?.. Ну, а как ты? Почему давно не был в Киеве?
Федор Ипполитович хоть и посмеивался над Юлианом, но был доволен. Пусть на версту от Юлиана несет фанфаронством — артисты прихвастнуть любят. Но отказываться от дружеской поддержки, не вешать нос, когда на сердце кошки скребут,— на это не каждый способен. И что бы там ни было, а в кашу себе Юлиан никому наплевать не позволит!
Федор Ипполитович ответил:
— У меня и у моих все в порядке. Наука — это тебе не «быть или не быть». Мы заглядываем дальше вперед...
Юлиан снова не дал ему закончить.
— Знаю, знаю,— хихикнул он.— Ты непогрешимее римского папы. Полжизни стоишь на таком высоком пьедестале, что не замечаешь, сколько вокруг тебя недругов. Как когда-то я в Театре имени Коцюбинского, помнишь? Если бы я не удрал сюда, они съели бы меня живьем... Не пора ли тебе последовать моему примеру, а то благодарные ученики подложат под тебя атомную бомбу.
За сегодняшнее утро Федор Ипполитович крякнул во второй раз. Не слишком ли Юлиан злоупотребляет привилегиями старинной дружбы? На самом кончике языка вертелось несколько словечек, которые сразу показали бы, у кого в глазу бревно, а у кого соринка. Но, к сожалению, слова эти недопустимы при разговоре по телефону, тем более междугородному.
Федор Ипполитович ограничился сдержанным предложением:
— Может быть, продолжим об этом при свидании?
Юлиан вдруг воскликнул:
— Спасибо, что напомнил! Как раз я намерен подышать родным дымом в среду!
— Зачем?
— Нужно мне в твоем медвежьем углу кое с кем встретиться... Да и тебе, по-моему, не хватает свежего воздуха. Есть у меня приятная для тебя новость... Словом, в четверг вечером я твой гость.
— А почему не в среду? — обиделся Федор Ипполитович.— Разве ты у меня не остановишься?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45