– Я вот, может, и конформист, но вполне доволен тем, что имею. Иметь больше означало бы слишком осложнить себе жизнь.
Звонок телефона прервал их разговор. Хуан Антонио снял трубку. Мануэль кивнул ему и вышел из кабинета.
Вернувшись вечером домой, Хуан Антонио сказал дочери, что завтра они будут обедать у тети Сонии. Девочка обрадовалась, что идет куда-то с отцом.
– У тети Сонии большой дом? – приставала она с распросами.
– Большой. И сад вокруг дома очень красивый.
– Лучше нашего?
– Ну нет. Это – нет. Завтра сама все увидишь.
– А почему мы раньше к ним не ходили?
– Потому что твоя тетя все время уезжала. Но теперь мы будем чаще видеться.
– Мне все равно. Мне нравится быть с тобой, Игнасио и Марией.
– Моника… – Хуан Антонио притянул дочь к себе и заглянул ей в глаза. – Если бы я вдруг уехал ненадолго, ты бы предпочла остаться с Игнасио и Марией или пожить это время у тети Сонии?
Моника вся напряглась, и лицо у нее стало серьезным:
– Ты собираешься уезжать?
– Ненадолго.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал!
– Меня не будет всего неделю. Я поеду в круиз. Время пролетит – ты и не заметишь!
Моника высвободилась из его рук и задумалась.
– Ты поплывешь на большом корабле?
– На очень большом. Он называется «Норвей».
– «Норвей»? А зачем ты на нем поплывешь?
– Ну… как тебе сказать… Мне нужно немного отдохнуть.
– Возьми меня с собой!
Хуан Антонио покачал головой.
– Не могу, Моника.
– Почему?
– Потому что со мной поедет Иренэ, а вы с ней не ладите.
Моника схватилась за стул и стала молотить спинкой по краю стола.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал с этой ведьмой! Я ее ненавижу! Ненавижу!
– Моника! – подскочив к дочери, Хуан Антонио поднял ее на руки.
– Скажи ей, что ты никуда не поедешь! – кричала девочка. – Что ты не бросишь меня ради нее!
– Но ведь это всего несколько дней…
– Нет! Я не хочу!
– Моника!
– Нет! Нет!
– Если ты думаешь, что я поддамся на твои капризы, то сильно ошибаешься! – рассердился Хуан Антонио.
– Пусти меня! – с плачем Моника попыталась вырваться из его рук.
Хуан Антонио понял, что переборщил. Он усадил девочку на стол, а сам сел перед ней, держа ее за руки.
– Пойми, мы с Иренэ – друзья. Ведь у тебя есть подруги – Маргарита и Летисия. Что такого, если мы с Иренэ поедем куда-нибудь вместе?
– Папа, не…
– Тебе бы понравилось, если бы я оскорблял твоих подруг?
– Это не одно и то же! – Моника уже не плакала, но голос ее еще срывался. – Я не могу жениться на моих подругах. И никто из них не может стать твоей мачехой!
– Моника, я ведь не женюсь на Иренэ…
– Нет?
– Нет.
– Ну, так она – твоя невеста.
– Невеста… в каком-то смысле…
– В каком смысле?
– Ни в каком! Мы с ней – друзья!
– Ты не любил мою маму! Скажи, не любил?
– Конечно, любил… Я ее очень любил! Ты еще слишком мала, чтобы понять!
Моника упрямо дернула головой:
– А ты уже слишком большой, чтобы не понимать!
Глава 9
Как они и договорились, к одиннадцати утра Каролина пришла к Даниэле в Дом моделей. Ее беспокоило то, как она была одета, но ничего лучше попросту не нашлось. Слишком давно она не покупала себе новых вещей, стесняясь просить на это денег у матери, которая и так с трудом содержала ее и мальчиков. Вчера за ужином она попробовала намекнуть, что ей не в чем пойти на работу, но Аманда резко заявила, что, если сеньоре Даниэле не понравится ее внешний вид, пусть она сама и покупает Каролине одежду.
– Если бы ты смогла одолжить мне немного денег, – робко сказала Каролина, – я бы тебе отдала с первой же получки.
– Ты бы мне отдала!!! – Старуха возмущенно стукнула палкой об пол. – Ты обязана, слышишь, обязана отдавать мне твою получку всю, целиком! Должна же я вернуть себе то, что на тебя истратила…
Каролина поняла, что дальнейшие просьбы бесполезны, и постаралась подобрать себе что-нибудь не совсем уж страшное из того, что у нее имелось. Чувствовала она себя, однако, очень неловко. К тому же Даниэлы не оказалось на месте, и Каролина просидела около часа в приемной под любопытными взглядами секретарши Росы и ходивших мимо сотрудников. Спасла ее Джина, залетевшая в приемную и сразу оценившая обстановку. Она увела Каролину к себе в кабинет и, усадив в кресло, принялась расспрашивать о ее жизни с Альберто, а сама рассказала о результатах ревизии. Когда, наконец, пришла Даниэла, было уже время обеда. Даниэла извинилась и пригласила Каролину пообедать с нею и Джиной в ближайшем кафе. Каролина еще больше смутилась, но Джина, не дав ей и рта раскрыть, подхватила ее под руку, и все трое отправились в кафе.
– Чего я совершенно не могу понять, – сказала Джина, когда они уселись за столик и сделали заказ, – так это почему Альберто ни гроша не дал тебе на детей из тех денег, что украл у Даниэлы…
– Не знаю, что и сказать… – пожала плечами Каролина. – Сеньора Даниэла, а вам удастся вернуть ваши деньги?
– Знаете, в данном случае деньги меня меньше всего волнуют, – сказала Даниэла.
– Послушайте, что это вы так церемонно, на «вы», да на «вы»?! – поморщилась Джина. – Почему бы вам не перейти на «ты»?
– Джина права, – поддержала подругу Даниэла. – Давай на «ты»!
– И ешьте, девочки! – Джина схватила принесенную официантом тарелку. – Ешьте, а то все остынет! Б-р-р, как же я голодна!
Все три женщины, молча, принялись за еду, и уже потом за стаканом сока, Даниэла попросила Каролину рассказать о себе поподробней. Та рассказала, ничего не скрывая, о том, как познакомилась с Альберто и вышла за него замуж; о том, как он бросил ее после рождения Лалито; как три года тому назад вновь появился в ее жизни, и она все простила ему и опять от него забеременела; как он снова исчез, а она родила Рубена; наконец, что ей приходится терпеть от матери… короче, все, все… Каролина сама удивлялась, что все это рассказывает так подробно женщине, которая по сути дела была ее соперницей, но, рассказывая, она испытывала облегчение, а, кроме того, Даниэла тоже была обманута Альберто, и между ними установилась как бы связь двух обманутых сердец, подразумевающая доверие…
– Вот собственно и вся моя жизнь, – подытожила Каролина, закончив рассказ. – С матерью мы друг друга не понимаем, хотя я ей, конечно, благодарна за то, что она для меня делает.
– Твоя жизнь теперь изменится, – твердо сказала Даниэла. – Я обещала тебе помочь и сдержу слово. То, что случилось с тобой и твоими детьми – несправедливо.
– Не знаю, как и благодарить вас… то есть тебя.
– Ладно, ладно, только не заплачьте, – Джина промокнула глаза. – А то я такая сентиментальная, что если зареву, тут будет целый потоп! Вот что, девочки! – она словно стряхнула с себя печаль и рассмеялась. – У нас у всех теперь жизнь переменится! Я найду себе роскошного мужика и выйду за него замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Звонок телефона прервал их разговор. Хуан Антонио снял трубку. Мануэль кивнул ему и вышел из кабинета.
Вернувшись вечером домой, Хуан Антонио сказал дочери, что завтра они будут обедать у тети Сонии. Девочка обрадовалась, что идет куда-то с отцом.
– У тети Сонии большой дом? – приставала она с распросами.
– Большой. И сад вокруг дома очень красивый.
– Лучше нашего?
– Ну нет. Это – нет. Завтра сама все увидишь.
– А почему мы раньше к ним не ходили?
– Потому что твоя тетя все время уезжала. Но теперь мы будем чаще видеться.
– Мне все равно. Мне нравится быть с тобой, Игнасио и Марией.
– Моника… – Хуан Антонио притянул дочь к себе и заглянул ей в глаза. – Если бы я вдруг уехал ненадолго, ты бы предпочла остаться с Игнасио и Марией или пожить это время у тети Сонии?
Моника вся напряглась, и лицо у нее стало серьезным:
– Ты собираешься уезжать?
– Ненадолго.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал!
– Меня не будет всего неделю. Я поеду в круиз. Время пролетит – ты и не заметишь!
Моника высвободилась из его рук и задумалась.
– Ты поплывешь на большом корабле?
– На очень большом. Он называется «Норвей».
– «Норвей»? А зачем ты на нем поплывешь?
– Ну… как тебе сказать… Мне нужно немного отдохнуть.
– Возьми меня с собой!
Хуан Антонио покачал головой.
– Не могу, Моника.
– Почему?
– Потому что со мной поедет Иренэ, а вы с ней не ладите.
Моника схватилась за стул и стала молотить спинкой по краю стола.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал с этой ведьмой! Я ее ненавижу! Ненавижу!
– Моника! – подскочив к дочери, Хуан Антонио поднял ее на руки.
– Скажи ей, что ты никуда не поедешь! – кричала девочка. – Что ты не бросишь меня ради нее!
– Но ведь это всего несколько дней…
– Нет! Я не хочу!
– Моника!
– Нет! Нет!
– Если ты думаешь, что я поддамся на твои капризы, то сильно ошибаешься! – рассердился Хуан Антонио.
– Пусти меня! – с плачем Моника попыталась вырваться из его рук.
Хуан Антонио понял, что переборщил. Он усадил девочку на стол, а сам сел перед ней, держа ее за руки.
– Пойми, мы с Иренэ – друзья. Ведь у тебя есть подруги – Маргарита и Летисия. Что такого, если мы с Иренэ поедем куда-нибудь вместе?
– Папа, не…
– Тебе бы понравилось, если бы я оскорблял твоих подруг?
– Это не одно и то же! – Моника уже не плакала, но голос ее еще срывался. – Я не могу жениться на моих подругах. И никто из них не может стать твоей мачехой!
– Моника, я ведь не женюсь на Иренэ…
– Нет?
– Нет.
– Ну, так она – твоя невеста.
– Невеста… в каком-то смысле…
– В каком смысле?
– Ни в каком! Мы с ней – друзья!
– Ты не любил мою маму! Скажи, не любил?
– Конечно, любил… Я ее очень любил! Ты еще слишком мала, чтобы понять!
Моника упрямо дернула головой:
– А ты уже слишком большой, чтобы не понимать!
Глава 9
Как они и договорились, к одиннадцати утра Каролина пришла к Даниэле в Дом моделей. Ее беспокоило то, как она была одета, но ничего лучше попросту не нашлось. Слишком давно она не покупала себе новых вещей, стесняясь просить на это денег у матери, которая и так с трудом содержала ее и мальчиков. Вчера за ужином она попробовала намекнуть, что ей не в чем пойти на работу, но Аманда резко заявила, что, если сеньоре Даниэле не понравится ее внешний вид, пусть она сама и покупает Каролине одежду.
– Если бы ты смогла одолжить мне немного денег, – робко сказала Каролина, – я бы тебе отдала с первой же получки.
– Ты бы мне отдала!!! – Старуха возмущенно стукнула палкой об пол. – Ты обязана, слышишь, обязана отдавать мне твою получку всю, целиком! Должна же я вернуть себе то, что на тебя истратила…
Каролина поняла, что дальнейшие просьбы бесполезны, и постаралась подобрать себе что-нибудь не совсем уж страшное из того, что у нее имелось. Чувствовала она себя, однако, очень неловко. К тому же Даниэлы не оказалось на месте, и Каролина просидела около часа в приемной под любопытными взглядами секретарши Росы и ходивших мимо сотрудников. Спасла ее Джина, залетевшая в приемную и сразу оценившая обстановку. Она увела Каролину к себе в кабинет и, усадив в кресло, принялась расспрашивать о ее жизни с Альберто, а сама рассказала о результатах ревизии. Когда, наконец, пришла Даниэла, было уже время обеда. Даниэла извинилась и пригласила Каролину пообедать с нею и Джиной в ближайшем кафе. Каролина еще больше смутилась, но Джина, не дав ей и рта раскрыть, подхватила ее под руку, и все трое отправились в кафе.
– Чего я совершенно не могу понять, – сказала Джина, когда они уселись за столик и сделали заказ, – так это почему Альберто ни гроша не дал тебе на детей из тех денег, что украл у Даниэлы…
– Не знаю, что и сказать… – пожала плечами Каролина. – Сеньора Даниэла, а вам удастся вернуть ваши деньги?
– Знаете, в данном случае деньги меня меньше всего волнуют, – сказала Даниэла.
– Послушайте, что это вы так церемонно, на «вы», да на «вы»?! – поморщилась Джина. – Почему бы вам не перейти на «ты»?
– Джина права, – поддержала подругу Даниэла. – Давай на «ты»!
– И ешьте, девочки! – Джина схватила принесенную официантом тарелку. – Ешьте, а то все остынет! Б-р-р, как же я голодна!
Все три женщины, молча, принялись за еду, и уже потом за стаканом сока, Даниэла попросила Каролину рассказать о себе поподробней. Та рассказала, ничего не скрывая, о том, как познакомилась с Альберто и вышла за него замуж; о том, как он бросил ее после рождения Лалито; как три года тому назад вновь появился в ее жизни, и она все простила ему и опять от него забеременела; как он снова исчез, а она родила Рубена; наконец, что ей приходится терпеть от матери… короче, все, все… Каролина сама удивлялась, что все это рассказывает так подробно женщине, которая по сути дела была ее соперницей, но, рассказывая, она испытывала облегчение, а, кроме того, Даниэла тоже была обманута Альберто, и между ними установилась как бы связь двух обманутых сердец, подразумевающая доверие…
– Вот собственно и вся моя жизнь, – подытожила Каролина, закончив рассказ. – С матерью мы друг друга не понимаем, хотя я ей, конечно, благодарна за то, что она для меня делает.
– Твоя жизнь теперь изменится, – твердо сказала Даниэла. – Я обещала тебе помочь и сдержу слово. То, что случилось с тобой и твоими детьми – несправедливо.
– Не знаю, как и благодарить вас… то есть тебя.
– Ладно, ладно, только не заплачьте, – Джина промокнула глаза. – А то я такая сентиментальная, что если зареву, тут будет целый потоп! Вот что, девочки! – она словно стряхнула с себя печаль и рассмеялась. – У нас у всех теперь жизнь переменится! Я найду себе роскошного мужика и выйду за него замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121