Она прошла в его клинике курс лечения от бесплодия, недавно сдала анализы и теперь ждала, что скажет ей доктор.
– Вы готовы к тому, что я сейчас вам скажу? – добродушно улыбнулся Карранса.
– Да! – ответила Даниэла, но потом призналась: – У меня уже нервы не выдерживают. Что вы мне скажете?
– Поздравляю вас, вы беременны, – еще шире улыбнулся доктор.
– Судьба так щедра ко мне. Она дает мне все, о чем я мечтала, – сказала Даниэла Хуану Антонио, который ждал ее у двери кабинета.
– Ты это заслуживаешь, любимая, – ответил Хуан Антонио.
– Я жду ребенка. Да-да, я стану матерью во второй раз, потому что Моника для меня – моя родная дочь. Я хочу, чтобы у нас был сын и чтобы он был похож на тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.
– Тебе надо бросить работу. Ты должна беречься, – сказал Хуан Антонио, усаживая Даниэлу в машину, – ты ведь мать моего первого сына.
– Значит, ты хочешь, чтобы у нас были еще дети?
– Да. Много детей. Целая дюжина.
– Но я не могу бросить работу. Это часть моей жизни, – терпеливо, как ребенку, объясняла Даниэла. – Ну, хорошо, я постараюсь ездить на работу только в первой половине дня.
Даниэла ехала в машине домой и думала о том, какое это чудо, что внутри нее уже живет маленький человечек, ее ребенок.
Вечером Даниэла, как всегда, рассказывала Монике сказку на ночь. Моника заметила, что Даниэла поминутно останавливалась, теряя нить повествования и делая слишком большие паузы.
– Ты какая-то странная сегодня, – сказала Моника. – И сказка у тебя получилась странная.
– Моника, я хочу сказать тебе одну вещь, – начала Даниэла, собираясь с духом, потому что не знала, как девочка воспримет новость.
– Что? – заинтересовалась Моника.
– Сегодня я была у врача, и он мне сказал, что у меня будет ребенок. У тебя будет братик, Моника! – Даниэла внимательно следила за выражением лица девочки, но лицо Моники осталось бесстрастным. – У твоего папы и у меня будет ребенок! Мы очень этому рады, а ты?
– Не знаю, – пожала плечами Моника.
Сония хотела знать побольше о студенческой жизни Рамона, из которого сведения надо было вытаскивать клещами. Поэтому услышав имя Патрисии от Рамона, она буквально заставила его пригласить девушку к ним в гости. Они очень мило провели вечер. Патрисия удивлялась и восхищалась отношениями между Сонией и Рамоном. Тогда-то она и услышала, что Сония называет Рамона «малыш». Патрисии это показалось очень забавным. Очевидно, от нее о прозвище Рамона узнали и его сокурсники, потому что однажды, когда Сонйя поджидала Рамона после лекций в университете, к ней приблизилась группа молодых людей. Они окружили Сонию и Рамона, и самый нахальный из них насмешливо спросил:
– Малыш, ты здесь со своей мамочкой?
– Не смейте оскорблять меня и Сонию.
– Ах, не оскорбляйте его мамочку! – притворно-возмущенным тоном подхватил еще один юнец. – Как вы посмели обижать малыша? Он сейчас расплачется!
– У-у-у, как страшно! Малыш, ты нас пугаешь, – заорал еще один парень.
Рамон побледнел, сжал кулак и занес над обидчиком, но Сония перехватила его руку со словами:
– Не обращай внимания! Не стоит!
– Эй, малыш, мамочку надо слушать, – завопил один из парней.
– Вы – грубияны, – спокойно сказала Сония, но внутри у нее все кипело.
К ним подошла Патрисия и спросила, что происходит.
Парни загоготали:
– Мы хотели только поздороваться. Привет, малыш! Привет! Будь здоров, малыш!
Джина едва ли не с первого дня своей семейной жизни мечтала о ребенке. А тут еще узнала о беременности Даниэлы и втайне стала ей даже немножко завидовать. Фелипе удивлялся:
– Куда ты торопишься? У нас еще будут дети.
– Я хочу купить себе несколько платьев для беременных, они мне очень пойдут, – отшучивалась Джина.
– Вот о чем думают женщины, – с чувством превосходства сказал Фелипе. – Они все мечтают о том, чтобы выглядеть так, будто они арбуз проглотили. Что ж, если тебе так не терпится, сходи к врачу, который лечил Даниэлу, пусть он тебя посмотрит.
– Со мной все в порядке! Это тебе надо сходить к врачу, – огрызнулась Джина.
– Почему ты так сказала? – Фелипе был ошарашен.
– Потому что я рассердилась на тебя, – рассмеялась Джина, увидев вытянувшееся лицо Фелипе.
Когда день венчания был уже назначен, Долорес поняла, что тянуть больше нельзя и призналась Ракель, что вышла замуж.
– Я до сих пор не могу поверить своим ушам, Долорес, – ахнула Ракель. – Почему вы нам ничего не сказали?
– Секреты и тайны – моя слабость, – развела руками Долорес. – А теперь мы хотим обвенчаться в церкви. Мы приглашаем вас с Мануэлем на венчание.
– Представляю, какую мину состроит Мануэль, когда обо всем узнает!
– Только не вздумай ему ничего говорить, – запретила Долорес. – Я сама придумаю, в какую форму это все облечь… Ну вот, у моего сына появился второй отец, а он даже не догадывается об этом.
– Я очень рада за вас, – сказала Ракель.
– Мы все нашли свое счастье. Я действительно люблю Хустино. Он такой красивый, славный и нежный.
– Я вам верю, Долорес! Все мы нашли счастье, за исключением Иренэ. Что бы она ни говорила, она несчастлива в браке с Леопольдо, – вздохнула Ракель, жалея подругу.
– Но теперь у нее есть деньги, а она именно этого и хотела, не так ли? – возразила ей Долорес.
Когда Моника сказала, что скоро у нее появится братик или сестренка, Маргарита обрадовалась за подругу:
– Вот здорово!
– Чему вы радуетесь, дурочки? – выпалила Летисия. – Когда ребенок родится, все о тебе забудут, ты станешь не нужна. Все будут заботиться только о нем.
– Неправда! – захныкала Моника. – Даниэла будет любить меня, и мы с ней вдвоем будем ухаживать за малышом.
– До чего ж ты глупа! Ты что, поверила в эти сказки? Как только у Даниэлы родится ребенок, она даст тебе от ворот поворот, вот увидишь! Ты же не ее дочка! А ее сынку все и достанется, – снисходительно глядя на Монику, произнесла Летисия.
Когда Даниэла приехала домой с работы, она, к своему удивлению, не увидела в саду Монику. Даниэла спросила Марию, где Моника.
– У себя в комнате, – ответила Мария и добавила: – Не знаю, что с ней случилось, только она отказалась ужинать и не захотела разговаривать.
Встревоженная Даниэла поднялась в комнату Моники:
– Ты можешь сказать, что случилось?
– А зачем?
– Мы же с тобой подруги и должны делиться, – Даниэла присела рядом с Моникой. – Ты что, расстроилась из-за того, что я жду ребенка.
– Да, – Моника всхлипнула. – Я не хочу, чтобы у меня был братик.
Лицо Даниэлы скривилось словно от боли.
Глава 40
Вспомнив народную мудрость, гласящую о том, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, Долорес решила перед объяснением с сыном как следует накормить его.
– Как ты думаешь, если я ему сделаю бифштекс с картофелем фри?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Вы готовы к тому, что я сейчас вам скажу? – добродушно улыбнулся Карранса.
– Да! – ответила Даниэла, но потом призналась: – У меня уже нервы не выдерживают. Что вы мне скажете?
– Поздравляю вас, вы беременны, – еще шире улыбнулся доктор.
– Судьба так щедра ко мне. Она дает мне все, о чем я мечтала, – сказала Даниэла Хуану Антонио, который ждал ее у двери кабинета.
– Ты это заслуживаешь, любимая, – ответил Хуан Антонио.
– Я жду ребенка. Да-да, я стану матерью во второй раз, потому что Моника для меня – моя родная дочь. Я хочу, чтобы у нас был сын и чтобы он был похож на тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.
– Тебе надо бросить работу. Ты должна беречься, – сказал Хуан Антонио, усаживая Даниэлу в машину, – ты ведь мать моего первого сына.
– Значит, ты хочешь, чтобы у нас были еще дети?
– Да. Много детей. Целая дюжина.
– Но я не могу бросить работу. Это часть моей жизни, – терпеливо, как ребенку, объясняла Даниэла. – Ну, хорошо, я постараюсь ездить на работу только в первой половине дня.
Даниэла ехала в машине домой и думала о том, какое это чудо, что внутри нее уже живет маленький человечек, ее ребенок.
Вечером Даниэла, как всегда, рассказывала Монике сказку на ночь. Моника заметила, что Даниэла поминутно останавливалась, теряя нить повествования и делая слишком большие паузы.
– Ты какая-то странная сегодня, – сказала Моника. – И сказка у тебя получилась странная.
– Моника, я хочу сказать тебе одну вещь, – начала Даниэла, собираясь с духом, потому что не знала, как девочка воспримет новость.
– Что? – заинтересовалась Моника.
– Сегодня я была у врача, и он мне сказал, что у меня будет ребенок. У тебя будет братик, Моника! – Даниэла внимательно следила за выражением лица девочки, но лицо Моники осталось бесстрастным. – У твоего папы и у меня будет ребенок! Мы очень этому рады, а ты?
– Не знаю, – пожала плечами Моника.
Сония хотела знать побольше о студенческой жизни Рамона, из которого сведения надо было вытаскивать клещами. Поэтому услышав имя Патрисии от Рамона, она буквально заставила его пригласить девушку к ним в гости. Они очень мило провели вечер. Патрисия удивлялась и восхищалась отношениями между Сонией и Рамоном. Тогда-то она и услышала, что Сония называет Рамона «малыш». Патрисии это показалось очень забавным. Очевидно, от нее о прозвище Рамона узнали и его сокурсники, потому что однажды, когда Сонйя поджидала Рамона после лекций в университете, к ней приблизилась группа молодых людей. Они окружили Сонию и Рамона, и самый нахальный из них насмешливо спросил:
– Малыш, ты здесь со своей мамочкой?
– Не смейте оскорблять меня и Сонию.
– Ах, не оскорбляйте его мамочку! – притворно-возмущенным тоном подхватил еще один юнец. – Как вы посмели обижать малыша? Он сейчас расплачется!
– У-у-у, как страшно! Малыш, ты нас пугаешь, – заорал еще один парень.
Рамон побледнел, сжал кулак и занес над обидчиком, но Сония перехватила его руку со словами:
– Не обращай внимания! Не стоит!
– Эй, малыш, мамочку надо слушать, – завопил один из парней.
– Вы – грубияны, – спокойно сказала Сония, но внутри у нее все кипело.
К ним подошла Патрисия и спросила, что происходит.
Парни загоготали:
– Мы хотели только поздороваться. Привет, малыш! Привет! Будь здоров, малыш!
Джина едва ли не с первого дня своей семейной жизни мечтала о ребенке. А тут еще узнала о беременности Даниэлы и втайне стала ей даже немножко завидовать. Фелипе удивлялся:
– Куда ты торопишься? У нас еще будут дети.
– Я хочу купить себе несколько платьев для беременных, они мне очень пойдут, – отшучивалась Джина.
– Вот о чем думают женщины, – с чувством превосходства сказал Фелипе. – Они все мечтают о том, чтобы выглядеть так, будто они арбуз проглотили. Что ж, если тебе так не терпится, сходи к врачу, который лечил Даниэлу, пусть он тебя посмотрит.
– Со мной все в порядке! Это тебе надо сходить к врачу, – огрызнулась Джина.
– Почему ты так сказала? – Фелипе был ошарашен.
– Потому что я рассердилась на тебя, – рассмеялась Джина, увидев вытянувшееся лицо Фелипе.
Когда день венчания был уже назначен, Долорес поняла, что тянуть больше нельзя и призналась Ракель, что вышла замуж.
– Я до сих пор не могу поверить своим ушам, Долорес, – ахнула Ракель. – Почему вы нам ничего не сказали?
– Секреты и тайны – моя слабость, – развела руками Долорес. – А теперь мы хотим обвенчаться в церкви. Мы приглашаем вас с Мануэлем на венчание.
– Представляю, какую мину состроит Мануэль, когда обо всем узнает!
– Только не вздумай ему ничего говорить, – запретила Долорес. – Я сама придумаю, в какую форму это все облечь… Ну вот, у моего сына появился второй отец, а он даже не догадывается об этом.
– Я очень рада за вас, – сказала Ракель.
– Мы все нашли свое счастье. Я действительно люблю Хустино. Он такой красивый, славный и нежный.
– Я вам верю, Долорес! Все мы нашли счастье, за исключением Иренэ. Что бы она ни говорила, она несчастлива в браке с Леопольдо, – вздохнула Ракель, жалея подругу.
– Но теперь у нее есть деньги, а она именно этого и хотела, не так ли? – возразила ей Долорес.
Когда Моника сказала, что скоро у нее появится братик или сестренка, Маргарита обрадовалась за подругу:
– Вот здорово!
– Чему вы радуетесь, дурочки? – выпалила Летисия. – Когда ребенок родится, все о тебе забудут, ты станешь не нужна. Все будут заботиться только о нем.
– Неправда! – захныкала Моника. – Даниэла будет любить меня, и мы с ней вдвоем будем ухаживать за малышом.
– До чего ж ты глупа! Ты что, поверила в эти сказки? Как только у Даниэлы родится ребенок, она даст тебе от ворот поворот, вот увидишь! Ты же не ее дочка! А ее сынку все и достанется, – снисходительно глядя на Монику, произнесла Летисия.
Когда Даниэла приехала домой с работы, она, к своему удивлению, не увидела в саду Монику. Даниэла спросила Марию, где Моника.
– У себя в комнате, – ответила Мария и добавила: – Не знаю, что с ней случилось, только она отказалась ужинать и не захотела разговаривать.
Встревоженная Даниэла поднялась в комнату Моники:
– Ты можешь сказать, что случилось?
– А зачем?
– Мы же с тобой подруги и должны делиться, – Даниэла присела рядом с Моникой. – Ты что, расстроилась из-за того, что я жду ребенка.
– Да, – Моника всхлипнула. – Я не хочу, чтобы у меня был братик.
Лицо Даниэлы скривилось словно от боли.
Глава 40
Вспомнив народную мудрость, гласящую о том, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, Долорес решила перед объяснением с сыном как следует накормить его.
– Как ты думаешь, если я ему сделаю бифштекс с картофелем фри?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121