Джина и Даниэла едва пробились к борту. Берег очень медленно, почти незаметно, удалялся от них. Наконец он стал тонкой синей полоской на краю голубого океана. «Норвей» был в открытом море.
– Даниэла! – воскликнула Джина, – Разве не здорово, Даниэла?
– Как будто начало какой-то новой жизни… – призналась Даниэла.
– Так и будет! Вот увидишь, так и будет!
Подруги обнялись и счастливо рассмеялись.
На следующий день они проснулись поздно. Сказывался недосып и треволнения предыдущего дня.
– Ничего… Завтра мы встанем рано-рано и сразу побежим загорать, – заявила Джина.
Ощущение радости не оставляло подруг.
– Тебе ведь нравится здесь? – спросила Джина Даниэлу.
Та медленно кивнула.
– Знаешь, – сказала она, – я чувствую себя такой… свободной! По-настоящему свободной… впервые в жизни!
– Ты по-настолщему свободна. И я тоже, – заверила ее Джина. – Мы обе с тобой свободны как птицы!
– Если бы Фелипе сейчас тебя слышал…
– Он не воспринимает меня всерьез. Я отплачу ему той же монетой. Будем квиты, – сказала Джина.
– Ты ошибаешься… Он любит тебя, – вступилась за Фелипе Даниэла.
– Любит, – согласилась Джина. – Любит проводить со мной время. Только не любит говорить о женитьбе и всем таком прочем. А если речь идет только о том, чтобы весело провести время, так у меня тоже могут быть варианты! Кстати… – Джина соскочила с кровати. – Тот немец, что вчера обедал за одним столом с нами, бросал на меня такие взгляды… И на тебя тоже!
– Ну нет… На меня – нет… – улыбнулась Даниэла.
После обеда они немного позагорали на верхней палубе. Там, глядя на воду, скользящую за бортом, Даниэла и вспомнила об Альберто. Ей стало жаль его. Теперь, когда ее родина, ее любимый Мехико, были далеко, все проблемы и даже вина Альберто казались не такими уж значительными. Сейчас она могла бы простить Альберто, но было уже поздно. Ему предстояло провести за решеткой десять лет. «Что такое десять лет?» – подумалось Даниэле. Она вспомнила себя десять лет назад, совсем молодой. Кажется, время промелькнуло как вот эта вода, что бурлит за бортом. Но, наверное, там, в тюрьме, время тянется медленно, как смола.
Альберто – это табу! – повторила Джина. – Да и некогда о нем думать. Лучше подумай, во что нам одеться сегодня вечером, чтобы быть за ужином просто ослепительными!
– Мы же привезли несколько платьев из последней коллекции, – напомнила Даниэла.
– Эх, нам бы сюда еще наши бриллианты! – вздохнула Джина.
– Знаешь, я только сейчас вспомнила… – сказала Даниэла. – Я почти все драгоценности оставила дома, в Мехико…
– Надеюсь, хоть заперла их в надежном месте?
– Нет… Но там же Дора. С ней никаких проблем не будет. Она не способна взять чужое…
– Да, пожалуй… – согласилась Джина.
Вечером во время ужина к их столику в ресторане подсел вчерашний немец. Он хорошо говорил по-испански, хотя, как и большинство немцев, слишком раскатисто напирал на звук «р», словно именно с этим звуком у него были какие-то свои счеты.
– Вы путешествуете одни на этом корабле, не так ли? – вежливо спросил он.
– Одни, совсем одни… – закатывая глаза, жалобно вздохнула Джина.
– Прекрати! – попыталась одернуть ее Даниэла.
– Я тоже один, – сказал немец. – Меня зовут Ханс. Ханс Лютман.
– Я – Джина, – сказала Джина. – А мою подругу зовут Даниэла.
– Вы из Мексики, не так ли?
– Да, из столицы.
– Мексика – прекрасная страна! – заявил немец. – Я был там десять лет назад совсем молодым.
– Ну, в то время мы с Даниэлой были еще в пеленках! – засмеялась Джина.
Немец, видимо, решив, что вступительная часть знакомства закончена, перешел к комплиментам, на которые оказался мастер. Говорил он медленно, но от этого употребляемые им эпитеты приобретали какой-то особый вес – к ним словно возвращалась их первоначальная ценность.
– Никогда не думал, что в Мексике такие красивые женщины… – сообщил немец.
– Есть ничего девушки… – согласилась Джина. – Нас-то, конечно, отливали по особому заказу.
– Джина любит пошутить, – объяснила Даниэла. – Вы, должно быть, уже поняли…
– Она права, – сказал Ханс. – Вы – красивые. Очень красивые.
– И секси, секси, секси! – добавила Джина.
– Надеюсь, мы часто будем встречаться во время этого круиза, – невозмутимо продолжал немец. – Никогда не думал, что это путешествие окажется… как бы это сказать… с сюрпризами!
– Как «ящик Пандоры», – уточнила Джина.
– Джина!!! – Даниэла строго взглянула на подругу.
Ханс еще некоторое время посидел с ними. Он пытался вытащить их на дискотеку или в казино, но и Джина, и Даниэла заявили, что смертельно устали и вынуждены отказаться. Видя, как огорчился немец, Джина утешила его:
– Еще будет время, Ханс. Об этом не беспокойтесь.
– Я хочу, чтобы вы знали, Джина, – заявил немец. – Я восхищен вашей красотой.
– Сразу видно мужчину со вкусом, – благодарно кивнула Джина.
– Вам тоже… – немец обернулся к Даниэле. – Вам тоже не о чем просить природу. Вы – прекрасны!
– Большое спасибо, – Даниэла церемонно склонила голову. – Благодарю за комплимент. Надеюсь, мы еще увидимся…
– Завтра в бассейне, если это возможно, – сказал немец. – Сегодня я вас там не видел.
– Завтра увидите, – пообещала Джина. – Нашим бикини пора на солнышко!
– Вы обе будете прекрасны в бикини.
– Спасибо, Ханс. Нам пора.
Даниэла и Джина поднялись. Ханс тоже встал и, сказав, что очень рад был с ними познакомиться, поцеловал Джине руку. По пути к лифту Даниэла ругала подругу за безудержное кокетство.
– Но ведь он такой красивый, – оправдывалась Джина. – И такой галантный…
– Все равно, ты вела себя неправильно.
– Почему это? Мы, женщины, от природы кокетливы. Мужчинам это нравится!
– Ах, Джина… – вздохнула Даниэла. – Я иногда тебя просто не понимаю…
Они остановились у лифта. Какая-то парочка пререкалась тут же в ожидании кабины. Даниэла взглянула на них и встретилась глазами с… ним. Он осекся на полуслове и теперь молча смотрел на нее. Его спутница обернулась и тоже взглянула на Даниэлу.
– Вот неожиданность… – наконец сказал он. – Я и представить не мог, что вы плывете на этом корабле.
– Я тоже… – тихо сказала Даниэла.
– Нам пора в каюту, дорогой! – его спутница решила вмешаться. В глазах ее мелькнула досада.
– С вашего позволения, – сказал он.
– Конечно, – Даниэла смотрела, как они удаляются по коридору в сторону лестницы.
– Надо же! Сама судьба вас сводит! – услышала она, словно издалека, голос Джины. – Значит, теперь у тебя целых двое – этот и Ханс! Можешь выбирать…
– Ханс? – Даниэла в конце концов пришла в себя. – Нет, нет, нет… Я тебе его дарю!
– Ты настоящая подруга! – Джина обняла Даниэлу и подтолкнула ее в кабину подошедшего лифта.
Глава 15
У Мануэля было такое чувство, будто на него идет охота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Даниэла! – воскликнула Джина, – Разве не здорово, Даниэла?
– Как будто начало какой-то новой жизни… – призналась Даниэла.
– Так и будет! Вот увидишь, так и будет!
Подруги обнялись и счастливо рассмеялись.
На следующий день они проснулись поздно. Сказывался недосып и треволнения предыдущего дня.
– Ничего… Завтра мы встанем рано-рано и сразу побежим загорать, – заявила Джина.
Ощущение радости не оставляло подруг.
– Тебе ведь нравится здесь? – спросила Джина Даниэлу.
Та медленно кивнула.
– Знаешь, – сказала она, – я чувствую себя такой… свободной! По-настоящему свободной… впервые в жизни!
– Ты по-настолщему свободна. И я тоже, – заверила ее Джина. – Мы обе с тобой свободны как птицы!
– Если бы Фелипе сейчас тебя слышал…
– Он не воспринимает меня всерьез. Я отплачу ему той же монетой. Будем квиты, – сказала Джина.
– Ты ошибаешься… Он любит тебя, – вступилась за Фелипе Даниэла.
– Любит, – согласилась Джина. – Любит проводить со мной время. Только не любит говорить о женитьбе и всем таком прочем. А если речь идет только о том, чтобы весело провести время, так у меня тоже могут быть варианты! Кстати… – Джина соскочила с кровати. – Тот немец, что вчера обедал за одним столом с нами, бросал на меня такие взгляды… И на тебя тоже!
– Ну нет… На меня – нет… – улыбнулась Даниэла.
После обеда они немного позагорали на верхней палубе. Там, глядя на воду, скользящую за бортом, Даниэла и вспомнила об Альберто. Ей стало жаль его. Теперь, когда ее родина, ее любимый Мехико, были далеко, все проблемы и даже вина Альберто казались не такими уж значительными. Сейчас она могла бы простить Альберто, но было уже поздно. Ему предстояло провести за решеткой десять лет. «Что такое десять лет?» – подумалось Даниэле. Она вспомнила себя десять лет назад, совсем молодой. Кажется, время промелькнуло как вот эта вода, что бурлит за бортом. Но, наверное, там, в тюрьме, время тянется медленно, как смола.
Альберто – это табу! – повторила Джина. – Да и некогда о нем думать. Лучше подумай, во что нам одеться сегодня вечером, чтобы быть за ужином просто ослепительными!
– Мы же привезли несколько платьев из последней коллекции, – напомнила Даниэла.
– Эх, нам бы сюда еще наши бриллианты! – вздохнула Джина.
– Знаешь, я только сейчас вспомнила… – сказала Даниэла. – Я почти все драгоценности оставила дома, в Мехико…
– Надеюсь, хоть заперла их в надежном месте?
– Нет… Но там же Дора. С ней никаких проблем не будет. Она не способна взять чужое…
– Да, пожалуй… – согласилась Джина.
Вечером во время ужина к их столику в ресторане подсел вчерашний немец. Он хорошо говорил по-испански, хотя, как и большинство немцев, слишком раскатисто напирал на звук «р», словно именно с этим звуком у него были какие-то свои счеты.
– Вы путешествуете одни на этом корабле, не так ли? – вежливо спросил он.
– Одни, совсем одни… – закатывая глаза, жалобно вздохнула Джина.
– Прекрати! – попыталась одернуть ее Даниэла.
– Я тоже один, – сказал немец. – Меня зовут Ханс. Ханс Лютман.
– Я – Джина, – сказала Джина. – А мою подругу зовут Даниэла.
– Вы из Мексики, не так ли?
– Да, из столицы.
– Мексика – прекрасная страна! – заявил немец. – Я был там десять лет назад совсем молодым.
– Ну, в то время мы с Даниэлой были еще в пеленках! – засмеялась Джина.
Немец, видимо, решив, что вступительная часть знакомства закончена, перешел к комплиментам, на которые оказался мастер. Говорил он медленно, но от этого употребляемые им эпитеты приобретали какой-то особый вес – к ним словно возвращалась их первоначальная ценность.
– Никогда не думал, что в Мексике такие красивые женщины… – сообщил немец.
– Есть ничего девушки… – согласилась Джина. – Нас-то, конечно, отливали по особому заказу.
– Джина любит пошутить, – объяснила Даниэла. – Вы, должно быть, уже поняли…
– Она права, – сказал Ханс. – Вы – красивые. Очень красивые.
– И секси, секси, секси! – добавила Джина.
– Надеюсь, мы часто будем встречаться во время этого круиза, – невозмутимо продолжал немец. – Никогда не думал, что это путешествие окажется… как бы это сказать… с сюрпризами!
– Как «ящик Пандоры», – уточнила Джина.
– Джина!!! – Даниэла строго взглянула на подругу.
Ханс еще некоторое время посидел с ними. Он пытался вытащить их на дискотеку или в казино, но и Джина, и Даниэла заявили, что смертельно устали и вынуждены отказаться. Видя, как огорчился немец, Джина утешила его:
– Еще будет время, Ханс. Об этом не беспокойтесь.
– Я хочу, чтобы вы знали, Джина, – заявил немец. – Я восхищен вашей красотой.
– Сразу видно мужчину со вкусом, – благодарно кивнула Джина.
– Вам тоже… – немец обернулся к Даниэле. – Вам тоже не о чем просить природу. Вы – прекрасны!
– Большое спасибо, – Даниэла церемонно склонила голову. – Благодарю за комплимент. Надеюсь, мы еще увидимся…
– Завтра в бассейне, если это возможно, – сказал немец. – Сегодня я вас там не видел.
– Завтра увидите, – пообещала Джина. – Нашим бикини пора на солнышко!
– Вы обе будете прекрасны в бикини.
– Спасибо, Ханс. Нам пора.
Даниэла и Джина поднялись. Ханс тоже встал и, сказав, что очень рад был с ними познакомиться, поцеловал Джине руку. По пути к лифту Даниэла ругала подругу за безудержное кокетство.
– Но ведь он такой красивый, – оправдывалась Джина. – И такой галантный…
– Все равно, ты вела себя неправильно.
– Почему это? Мы, женщины, от природы кокетливы. Мужчинам это нравится!
– Ах, Джина… – вздохнула Даниэла. – Я иногда тебя просто не понимаю…
Они остановились у лифта. Какая-то парочка пререкалась тут же в ожидании кабины. Даниэла взглянула на них и встретилась глазами с… ним. Он осекся на полуслове и теперь молча смотрел на нее. Его спутница обернулась и тоже взглянула на Даниэлу.
– Вот неожиданность… – наконец сказал он. – Я и представить не мог, что вы плывете на этом корабле.
– Я тоже… – тихо сказала Даниэла.
– Нам пора в каюту, дорогой! – его спутница решила вмешаться. В глазах ее мелькнула досада.
– С вашего позволения, – сказал он.
– Конечно, – Даниэла смотрела, как они удаляются по коридору в сторону лестницы.
– Надо же! Сама судьба вас сводит! – услышала она, словно издалека, голос Джины. – Значит, теперь у тебя целых двое – этот и Ханс! Можешь выбирать…
– Ханс? – Даниэла в конце концов пришла в себя. – Нет, нет, нет… Я тебе его дарю!
– Ты настоящая подруга! – Джина обняла Даниэлу и подтолкнула ее в кабину подошедшего лифта.
Глава 15
У Мануэля было такое чувство, будто на него идет охота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121