– Ах так! – грозно произнес Хуан Антонио. – Это будет стоить тебе трех лет китайской пытки!
– Нет, папочка, только не это!
Даниэла вернулась от Хуана Антонио с тяжелым сердцем. Она была рада, что Джина уже ждала ее – так хотелось облегчить душу. Выслушав ее рассказ, Джина покачала головой:
– Да, веселенькая жизнь тебя ожидает с дочкой Хуана Антонио.
– Я думаю, она ко мне переменится. Хватит об этом! Что тебе сказал Фелипе?
– Он меня высмеял. Фелипе считает, что я сочинила историю с Хансом.
– Может быть, оно и лучше.
– Пусть ои остается со своими лошадьми, а меня оставит в покое. Даже если Ханс больше не объявится. Знаешь, я все обдумала… Лучше одиночество, чем плохая компания.
– Я хочу пригласить их с Херардо на ужин, чтобы они познакомились с Хуаном Антонио. Надеюсь, ты не против.
– Наоборот, я рада. Пусть Хуан Антонио расскажет о Хансе, чтобы Фелипе взвыл от горя.
Даниэла только покачала головой. Подруги выпили кофе.
– Не знаю, как Хуан Антонио удержался от смеха, узнав о женихе своей сестры, – сказала язвительная Джина.
– Не вижу тут ничего смешного. Конечно, Рамон очень молод и не так образован, как Сония, но это не повод для насмешек.
– Да, в конце концов, какое мне дело… Сония имеет право делать, что хочет. Раз у нее есть деньги и парень ей нравится, пусть покупает его.
– Что ты говоришь! – укоризненно сказала Даниэла, но, не выдержав, рассмеялась. – Ладно, когда ты познакомишься с Сонией, то увидишь, что она молода и красива. Очень красива, просто куколка.
– Ну уж не красивее нас с тобой. Мы – не куколки, а богини, – важно заявила Джина и тоже засмеялась. – Поэтому, когда я гляжу на Фелипе, мне его даже жаль.
Мануэль и Ракель сидели в гостиной, когда Долорес вернулась домой, Плюхнувшись в кресло, она долго не могла отдышаться.
– Нет, что ни говорите, движение в Мехико стало ужасным… А воздух, воздух… Дышать нечем, – наконец произнесла она. – Я думаю, не купить ли мне мотоцикл.
– Тебе осталось только заявить, что ты собираешься стать парашютисткой, – покачал головой Мануэль.
– А что плохого в мотоцикле? Между прочим, самый быстрый транспорт. Кстати, парашют тоже вещь удобная.
– Долорес, но ведь это так опасно!
– Надо ездить осторожно, вот и все.
Мануэлю только и осталось, что вздохнуть. Долорес встала:
– Пойду приготовлю кофе. Подойдя к двери, она обернулась:
– А что ты думаешь, Мануэль?
– Ты о чем?
– Полагаешь, я шучу? Вы еще увидите, на что я способна!
– Мама, но ты ведь даже не умеешь водить мотоцикл. Зачем он тебе?
– Ты знаешь, как трудно бывает поймать такси? А автобусы, метро – это не для красивой женщины. Там столько мужчин и каждый норовит пристать.
Мануэль и Ракель расхохотались. Долорес, пожав плечами, удалилась.
– Я ее просто обожаю, – сказала Ракель.
– Это потому, что ты с ней не живешь.
– Я ничего не имела бы против, – вздохнула девушка.
Мануэль молча поцеловал ей руку.
Херардо и Фелипе сидели за столиком ресторана.
– Что за удовольствие высмеивать Джину? Лучше пошел бы с нами на стадион! – сказал Херардо, поднося к губам бокал.
Фелипе стукнул ладонью по столу:
– Нет, нет и нет! Ты не можешь себе представить, как смешно она выглядит! – он неестественно засмеялся и продолжал: – Нет, на самом деле, бедняжка стала похожа на обезьяну.
– На обезьяну? – Херардо чуть не подскочил на стуле. – Не ты ли всегда говорил, что она писаная красавица?
– Я был просто слеп. Но сегодня я как следует разглядел ее. Она страшна как смертный грех, честное слово.
Теперь развеселился Херардо:
– Слышала бы она тебя сейчас!
– А что, это было бы неплохо. Ей надо знать свое место. Я так долго терпел ее рядом с собой!
– Говоришь, обезьяна? – смеясь, переспросил Херардо.
– Вылитая!
Затем друзья сменили тему. Мысли о Джине мучили Фелипе, и он перешел в наступление, заведя разговор о Каролине.
– Да, мы будем встречаться с ней. Но это только ради ее детей, – оправдывался Херардо, будто его уличили в чем-то постыдном.
– Ага, вы, кажется, нашли хороший предлог, – подзуживал Фелипе.
– Да нет, ты пойми, бедные парни ничего не видят, кроме собственного двора. Лалито ведь сын Альберто, ты знаешь?
– Понятно, – кивнул Фелипе, вдруг посерьезнев.
– Он, по сути, жил без отца. А у Фико отец есть, но лучше бы его не было – он алкоголик.
– И ты заменишь отца им обоим? – усмехнулся Фелипе.
– Не шути так. Честно говоря, смешного тут мало.
– Прости, я не хотел тебя обидеть. На самом деле я вообще не знаю, чего хочу.
Стол Даниэлы был завален проектами, но она внимательно слушала Каролину, которая зашла к ней в офис поделиться впечатлениями:
– Он отвез нас на стадион, а потом в ресторан. Если бы ты видела, как счастливы были дети.
– Я очень, очень рада, Каролина, – вздохнула Даниэла. – Херардо очень хороший человек. – Она встала из-за стола и сделала несколько шагов. – Слушай, а я ведь так и не видела твоего Лалито. Когда ты нас познакомишь?
– Когда захочешь.
– Как-нибудь на днях пригласи меня на чашку кофе, – улыбнулась Даниэла, присев на краешек стола.
– Ты правда не злишься, что я приняла приглашение Херардо?
Даниэла улыбнулась:
– Наоборот, я очень надеюсь, что у вас все хорошо сложится.
Неожиданно дверь открылась, и вошел Фелипе.
– Извините, я вам не помешал? – спросил он, увидев, что Даниэла не одна.
– Нет, нет, мне уже пора, – Каролина встала и направилась к выходу. – До свидания.
– Не верю своим глазам. Какими судьбами? – спросила Даниэла, когда они остались вдвоем.
– Я хотел бы рассказать тебе, что нам с Херардо удалось узнать о Гонсало.
– Бог с ним, Фелипе. Лучше всего забыть о Гонсало. Думаю, он уехал, как и говорил.
– Надеюсь.
– Джина сказала, что вы вчера встречались.
– Да, это была последняя моя ошибка.
– Фелипе… – начала Даниэла, но он прервал ее:
– Нет, не будем о ней, прошу тебя.
– Я хотела бы пригласить вас с Херардо сегодня к себе на ужин и познакомить с Хуаном Антонио.
– Спасибо, я буду рад. Херардо, наверное, тоже. Между нами говоря, он, похоже, тебя забывает.
– И я догадываюсь, благодаря кому.
Фелипе рассмеялся:
– Кажется, Херардо, как и мечтал, скоро обзаведется семьей, причем, в полном составе. Ты меня понимаешь, не так ли?
Даниэла улыбнулась и кивнула.
Мальчишки шумно и азартно гоняли по школьному двору мяч. Моника с подружками сидела на скамейке, не обращая на них внимания. Девочки любили переменки, когда можно не только отдохнуть от занятий, но и перекусить, а главное – поболтать обо всем на свете. Впрочем, в последнее время между Моникой и Летисией опять пробежала кошка, и Маргарите с трудом удавалось сдерживать их.
– Вот видишь, оказывается эта Даниэла совсем не такая плохая, как ты думала, – сказала Маргарита.
– Да, похоже, что так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121