Хуан Антонио подошел к женщине. Она увидела его тень, и обернулась.
– Выигрываем? – улыбнулся Хуан Антонио.
Даниэла покачала головой и тоже улыбнулась:
– Как раз наоборот… Честно говоря, я не люблю играть… Просто Джине, моей подруге, так хотелось сюда прийти, что я решила…
Иренэ выросла за спиной Хуана Антонио.
– Господи, за что мне эти муки?! – раздраженно бросила она. – Скоро я уже и в супе буду на нее натыкаться!
– Ради бога, Ирене, – Хуан Антонио взял ее под руку. – Я просто разговаривал…
– Мы пришли сюда не разговаривать, а играть, – круто, повернувшись, Иренэ вновь пошла в зал.
Хуан Антонио быстро наклонился к Даниэле.
– Простите, она ревнует… И, честно говоря, не без оснований… – шепнул он и пошел вслед за Иренэ.
Даниэла улыбнулась и скормила «однорукому» очередной сверкающий никель.
Джине везло невероятно. Иренэ, сидевшая возле нее за столом, не могла удержаться от зависти. Он уже не столько сама играла, сколько смотрела, как играет Джина.
А Джина удивлялась своему везению. Она, будто маленькая девочка, вскрикивала всякий раз, как выигрывала, и эти ее возгласы создавали за столом какую-то бесшабашную, несерьезную атмосферу, которая мешала другим игрокам. Во всяком случае, они были склонны винить в своих неудачах Джину – и потому что она шумела, и потому что выигрывала… Иренэ, оказавшаяся волей случая среди обиженных, долго крепилась, но в конце концов не смогла не вставить слово, когда Джина в очередной раз закричала:
– Ну и везет же мне!
Повернувшись к ней, Иренэ произнесла самым благожелательным тоном:
– Я очень рада за вас. Мы с моим женихом играем не ради выигрыша, а так… для развлечения. Он тут, вообще, только ради меня… Правда, дорогой? – Иренэ картинно обняла Хуана Антонио и поцеловала его.
– Что касается твоего жениха, – заявила грубая Джина, – то помни, детка, что помолвка – еще не свадьба…
С этими словами Джина встала, сгребла свой выигрыш и, обменяв фишки на деньги, направилась к автоматам, где была Даниэла. Они сели за столик и попросили принести вина.
– Вот теперь мы точно выпьем! – сказала Джина. – Эй, Ханс! Иди сюда.
Немец подошел к ним и галантно улыбнулся:
– Вы, Даниэла, и вы, Джина, очень красивы, – выдал он очередной комплимент.
Даниэла поблагодарила его и за себя, и за подругу.
– Я хочу чтобы вы знали, – произнес Ханс, старательно выговаривая слова и глядя в глаза Даниэле, – я не собираюсь злоупотреблять вашей дружбой, Даниэла. Вы – замужняя женщина, и заслуживаете всяческого уважения…
– Господи, Хансик! – вмешалась Джина. – Я тоже заслуживаю уважения. Вот увидишь!
– Вы собираетесь уходить? – спросил Ханс.
– Да, – поднимаясь, ответила Джина, – пойдем посмотрим, чем кончится это шоу.
– Вы позволите проводить вас, – церемонно осведомился немец, и втроем они вышли из казино.
Хуан Антонио смотрел им вслед, пока Иренэ не толкнула его локтем. Терпения его хватило минут на десять. Он поднялся и стал уговаривать Иренэ уйти, но она была в проигрыше и считала, что сумеет отыграться, если останется.
– Дай мне еще денег, – коротко сказала она. Хуан Антонио молча достал из бумажника деньги и положил их на стол возле Иренэ.
– Пойду прогуляюсь, – сказал он.
Иренэ была увлечена игрой и только кивнула в ответ.
– Все было бы прекрасно… – сетовала Джина, когда после шоу они по приглашению немца зашли ненадолго в бар. – Все было бы просто замечательно, если бы не эта мымра, что повсюду таскается за твоим… Хуаном Антонио.
Даниэла молчала. Ханс, который не все понимал из того, что говорила обожавшая хлесткие словечки Джина, чувствовал себя неловко. Ему стало казаться, что Даниэла стесняется говорить в его пристуствии. Он вежливо спросил, почему она сегодня так молчалива, но Даниэла, уловив его сомнения, поспешила успокоить его…
– Я вообще не слишком общительна, – призналась она.
– Я правда вам не мешаю? – уточнил Ханс.
– Правда. Я рада, что вы с нами…
– А я просто очарован Джиной, – сказал немец. – Я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы мне нашелся уголок в ее сердце…
Джина с довольным видом подмигнула подруге. Сегодня ей действительно везло. Она и в игре была счастлива, и в любви.
– Не говори мне таких вещей, Ханс, а то я поверю! – предупредила она.
– Я думаю, из вас, Джина, получилась бы превосходная жена. Я прав, Даниэла? – продолжал невозмутимый немец.
– Конечно правы! – подтвердила Даниэла. – Джина прекрасный человек.
– Можно подумать, он меня замуж зовет! – расхохоталась Джина.
– Я слов на ветер не бросаю, Джина, – отозвался немец.
Джина хотела съязвить, но тут подняла голову и увидела Хуана Антонио, стоящего в дверях бара. Глаза его кого-то искали. Джина вскочила и, выбравшись из-за стола, подошла к нему.
– Хуан Антонио! – окликнула она.
Он обернулся. Джина взяла его за руку и подвела к столику, где они сидели с Хансом и Даниэлой. Ханс поднялся, и мужчины пожали друг другу руки.
– Это – Ханс, – представила немца Джина.
– Очень приятно. Хуан Антонио.
– Садись с нами! – Джина показала Хуану Антонио на свободный стул. – Или твоя «мамочка» тебе не разрешает?
– Моя «мамочка»?
– Ну да… Та, что ходит с тобой все время.
Хуан Антонио решительно отодвинул стул и присел к столу. Ханс заказал еще вина. Он обрадовался появлению Хуана Антонио и целиком переключился на Джину. Даниэла молча слушала Хуана Антонио. Он говорил ей о том, что все это время ждал встречи с ней, и она ему верила. Ему хотелось, чтобы она отвечала ему, и он спросил, нравится ли ей круиз. Даниэла сказала, что это Джина вытащила ее в путешествие.
– Всегда полезно немного проветриться! – заявила Джина, услышав ее слова.
– Лично я – навеки ваш должник, Джина, – сказал Хуан Антонио. – Спасибо, что «вытащили» ее…
– Не надо! А то я чувствую себя неловко… – попросила Даниэла.
Хуан Антонио взял ее руку и спросил:
– Хотите поднимемся на палубу? Подышим свежим воздухом…
– Мне и здесь хорошо… – Даниэла испуганно отняла руку. – Спасибо за приглашение.
– Иди, иди, Даниэла! – поддержала Хуана Антонио Джина.
– Идите, Даниэла, – Ханс, конечно же, был с ними заодно, и Даниэле пришлось согласиться. Тем более, что внезапный страх, охвативший ее, уже прошел. Хуан Антонио подал ей руку, и они пошли к выходу.
– Только не забудь, что мы – в море… Вокруг полно акул! – многозначительно бросила вслед подруге неисправимая Джина.
Испуг снова сковал Даниэлу, как только они с Хуаном Антонио оказались наедине. Они шли по палубе, вдыхая морской воздух. Море шумело за бортом. Сейчас в темноте волны казались выше: их пенные гребни сверкали белизной в свете огней «Норвея». Палуба была освещена, но перекрещивающиеся тени от рубки и других корабельных надстроек создавали какую-то необычную, таинственную атмосферу…
– Напрасно я пошла с вами, – негромко сказала Даниэла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Выигрываем? – улыбнулся Хуан Антонио.
Даниэла покачала головой и тоже улыбнулась:
– Как раз наоборот… Честно говоря, я не люблю играть… Просто Джине, моей подруге, так хотелось сюда прийти, что я решила…
Иренэ выросла за спиной Хуана Антонио.
– Господи, за что мне эти муки?! – раздраженно бросила она. – Скоро я уже и в супе буду на нее натыкаться!
– Ради бога, Ирене, – Хуан Антонио взял ее под руку. – Я просто разговаривал…
– Мы пришли сюда не разговаривать, а играть, – круто, повернувшись, Иренэ вновь пошла в зал.
Хуан Антонио быстро наклонился к Даниэле.
– Простите, она ревнует… И, честно говоря, не без оснований… – шепнул он и пошел вслед за Иренэ.
Даниэла улыбнулась и скормила «однорукому» очередной сверкающий никель.
Джине везло невероятно. Иренэ, сидевшая возле нее за столом, не могла удержаться от зависти. Он уже не столько сама играла, сколько смотрела, как играет Джина.
А Джина удивлялась своему везению. Она, будто маленькая девочка, вскрикивала всякий раз, как выигрывала, и эти ее возгласы создавали за столом какую-то бесшабашную, несерьезную атмосферу, которая мешала другим игрокам. Во всяком случае, они были склонны винить в своих неудачах Джину – и потому что она шумела, и потому что выигрывала… Иренэ, оказавшаяся волей случая среди обиженных, долго крепилась, но в конце концов не смогла не вставить слово, когда Джина в очередной раз закричала:
– Ну и везет же мне!
Повернувшись к ней, Иренэ произнесла самым благожелательным тоном:
– Я очень рада за вас. Мы с моим женихом играем не ради выигрыша, а так… для развлечения. Он тут, вообще, только ради меня… Правда, дорогой? – Иренэ картинно обняла Хуана Антонио и поцеловала его.
– Что касается твоего жениха, – заявила грубая Джина, – то помни, детка, что помолвка – еще не свадьба…
С этими словами Джина встала, сгребла свой выигрыш и, обменяв фишки на деньги, направилась к автоматам, где была Даниэла. Они сели за столик и попросили принести вина.
– Вот теперь мы точно выпьем! – сказала Джина. – Эй, Ханс! Иди сюда.
Немец подошел к ним и галантно улыбнулся:
– Вы, Даниэла, и вы, Джина, очень красивы, – выдал он очередной комплимент.
Даниэла поблагодарила его и за себя, и за подругу.
– Я хочу чтобы вы знали, – произнес Ханс, старательно выговаривая слова и глядя в глаза Даниэле, – я не собираюсь злоупотреблять вашей дружбой, Даниэла. Вы – замужняя женщина, и заслуживаете всяческого уважения…
– Господи, Хансик! – вмешалась Джина. – Я тоже заслуживаю уважения. Вот увидишь!
– Вы собираетесь уходить? – спросил Ханс.
– Да, – поднимаясь, ответила Джина, – пойдем посмотрим, чем кончится это шоу.
– Вы позволите проводить вас, – церемонно осведомился немец, и втроем они вышли из казино.
Хуан Антонио смотрел им вслед, пока Иренэ не толкнула его локтем. Терпения его хватило минут на десять. Он поднялся и стал уговаривать Иренэ уйти, но она была в проигрыше и считала, что сумеет отыграться, если останется.
– Дай мне еще денег, – коротко сказала она. Хуан Антонио молча достал из бумажника деньги и положил их на стол возле Иренэ.
– Пойду прогуляюсь, – сказал он.
Иренэ была увлечена игрой и только кивнула в ответ.
– Все было бы прекрасно… – сетовала Джина, когда после шоу они по приглашению немца зашли ненадолго в бар. – Все было бы просто замечательно, если бы не эта мымра, что повсюду таскается за твоим… Хуаном Антонио.
Даниэла молчала. Ханс, который не все понимал из того, что говорила обожавшая хлесткие словечки Джина, чувствовал себя неловко. Ему стало казаться, что Даниэла стесняется говорить в его пристуствии. Он вежливо спросил, почему она сегодня так молчалива, но Даниэла, уловив его сомнения, поспешила успокоить его…
– Я вообще не слишком общительна, – призналась она.
– Я правда вам не мешаю? – уточнил Ханс.
– Правда. Я рада, что вы с нами…
– А я просто очарован Джиной, – сказал немец. – Я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы мне нашелся уголок в ее сердце…
Джина с довольным видом подмигнула подруге. Сегодня ей действительно везло. Она и в игре была счастлива, и в любви.
– Не говори мне таких вещей, Ханс, а то я поверю! – предупредила она.
– Я думаю, из вас, Джина, получилась бы превосходная жена. Я прав, Даниэла? – продолжал невозмутимый немец.
– Конечно правы! – подтвердила Даниэла. – Джина прекрасный человек.
– Можно подумать, он меня замуж зовет! – расхохоталась Джина.
– Я слов на ветер не бросаю, Джина, – отозвался немец.
Джина хотела съязвить, но тут подняла голову и увидела Хуана Антонио, стоящего в дверях бара. Глаза его кого-то искали. Джина вскочила и, выбравшись из-за стола, подошла к нему.
– Хуан Антонио! – окликнула она.
Он обернулся. Джина взяла его за руку и подвела к столику, где они сидели с Хансом и Даниэлой. Ханс поднялся, и мужчины пожали друг другу руки.
– Это – Ханс, – представила немца Джина.
– Очень приятно. Хуан Антонио.
– Садись с нами! – Джина показала Хуану Антонио на свободный стул. – Или твоя «мамочка» тебе не разрешает?
– Моя «мамочка»?
– Ну да… Та, что ходит с тобой все время.
Хуан Антонио решительно отодвинул стул и присел к столу. Ханс заказал еще вина. Он обрадовался появлению Хуана Антонио и целиком переключился на Джину. Даниэла молча слушала Хуана Антонио. Он говорил ей о том, что все это время ждал встречи с ней, и она ему верила. Ему хотелось, чтобы она отвечала ему, и он спросил, нравится ли ей круиз. Даниэла сказала, что это Джина вытащила ее в путешествие.
– Всегда полезно немного проветриться! – заявила Джина, услышав ее слова.
– Лично я – навеки ваш должник, Джина, – сказал Хуан Антонио. – Спасибо, что «вытащили» ее…
– Не надо! А то я чувствую себя неловко… – попросила Даниэла.
Хуан Антонио взял ее руку и спросил:
– Хотите поднимемся на палубу? Подышим свежим воздухом…
– Мне и здесь хорошо… – Даниэла испуганно отняла руку. – Спасибо за приглашение.
– Иди, иди, Даниэла! – поддержала Хуана Антонио Джина.
– Идите, Даниэла, – Ханс, конечно же, был с ними заодно, и Даниэле пришлось согласиться. Тем более, что внезапный страх, охвативший ее, уже прошел. Хуан Антонио подал ей руку, и они пошли к выходу.
– Только не забудь, что мы – в море… Вокруг полно акул! – многозначительно бросила вслед подруге неисправимая Джина.
Испуг снова сковал Даниэлу, как только они с Хуаном Антонио оказались наедине. Они шли по палубе, вдыхая морской воздух. Море шумело за бортом. Сейчас в темноте волны казались выше: их пенные гребни сверкали белизной в свете огней «Норвея». Палуба была освещена, но перекрещивающиеся тени от рубки и других корабельных надстроек создавали какую-то необычную, таинственную атмосферу…
– Напрасно я пошла с вами, – негромко сказала Даниэла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121