– Я на твоем месте знаешь что бы сделала? Отшлепала бы Монику как следует. Меня удивляет, что Хуан Антонио до сих пор еще этого не сделал. Из Моники бы живо вся дурь вылетела. А вы с ней слишком цацкаетесь.
– Нет, это не метод. Я вот что придумала… В субботу у нас будут гости. Кстати, и ты, и Фелипе тоже приглашены. Я приглашу еще и подруг Моники. Да, и Летисию тоже, – сказала Даниэла, заметив удивленный взгляд Джины. – Я хочу ей доказать, что она неправа. Заставить ее переменить мнение обо мне.
– Что ж, попробуй, – Джина с сомнением покачала головой.
– Лупита, кофе, пожалуйста, – попросил Хуан Антонио.
– Лупита, два кофе. И без сахара, – поправил его Мануэль, входя в кабинет.
– Ну и что хотел от тебя этот настырный старикан? – спросил Хуан Антонио, отхлебывая кофе.
– Не называй его так. Хустино – прекрасный человек!
– Я хотел бы познакомиться с ним. Ты только один раз с ним поговорил, а уже успел, кажется, его полюбить.
Зазвонил телефон.
– Это тебя, – сказал Хуан Антонио, протягивая Мануэлю трубку. – Звонит твоя мама. Говорит, что срочно.
– Что случилось, мама? – Мануэль переменился в лице. – Где ты? Я сейчас приеду.
– Что случилось, Мануэль? – спросил Хуан Антонио.
– Хустино умер. Бедная мама не знает, что делать.
– А где она?
– В больнице «Скорой помощи».
– Я поеду с тобой.
В приемном покое больницы родные и друзья пытались утешить плачущую Долорес.
– Не плачь, мама. Подумай лучше о том, что он был счастлив с тобой в свои последние дни, – Мануэль погладил плечо матери.
Долорес подняла на него глаза, полные слез:
– Бедный Хустино! Он был так доволен разговором с тобой.
– Да, он ведь только сегодня приходил к нам в контору, – сказал Хуан Антонио. – Такая неожиданная смерть!
– Спасибо. Спасибо вам всем, что пришли поддержать меня в моем горе. А я-то думала, что худшее для меня уже позади. Но где же сыновья Хустино? Пора бы им появиться, – сказала Долорес, оглядывая собравшихся. Здесь с ней были ее сын и невестка и их друзья Хуан Антонио и Даниэла. Приехали даже Джина и Фелипе. Но сыновей Хустино все еще не было.
– Мы можем и сами договориться с похоронным бюро, – решительно сказал Мануэль.
Но тут в дверях появился младший сын Хустино, Данило. Он не был похож на человека, убитого горем.
– Мой отец умер, и здесь уж ничего не поделаешь. Я уже переговорил с похоронным бюро. Скоро за ним приедут. Как вы понимаете, мы не будем проводить ночь с покойным. Совершенно нет времени, – деловым тоном оповестил он.
– Я так и думала. У вас никогда не было времени для него, пока он был жив, откуда же ему взяться сейчас, когда он мертв? – с упреком в голосе произнесла Долорес.
Данило был уязвлен.
– Я вижу, вы здесь с целой свитой. Но для моего отца вы не были хорошей подругой, – сказал он недовольно.
– А я и не была ему подругой. Я его вдова, – выпалила Долорес.
В первый раз на лице Данило мелькнуло беспокойство:
– Так вы поженились? Нет, определенно мой отец сошел с ума. В его-то возрасте! Должен сразу вас предупредить, что не позволю, чтобы вы прикарманили наследство.
– Кто говорит о наследстве? Я уверена, что твой отец распорядился, чтобы ты и твои братья получили все, что вам положено.
Данило сразу успокоился:
– Так-то лучше. А теперь уходите!
– Послушайте, молодой человек, я вам не позволю разговаривать таким тоном с моей матерью, – вмешался Мануэль. – Не смейте оскорблять ее!
– Пожалуйста, немного больше уважения. Ведь мы в больнице, – заметила Даниэла.
– А вы не лезьте! Заткнитесь, – отрезал Данило.
Хуан Антонио взял Данило за лацканы пиджака:
– Я не позволю какому-то грубияну разговаривать так с моей женой!
– Какой ужас! Я уж думала, вы подеретесь прямо в больнице, – сказала Даниэла, когда они вернулись домой.
– Сынок Хустино на это напрашивался, – ответил Хуан Антонио.
– Давай зайдем к Монике. А вдруг она еще не спит? – предложила Даниэла.
Моника не спала.
– Мы хотели пожелать тебе спокойной ночи, – сказала, улыбаясь, Даниэла.
– Уходите. Мне хорошо и одной, – Моника отвернулась к стене.
– Моника, не веди себя так, будто тебе пять лет. Разве можно устраивать такое из-за того, что у тебя будет братик? – Хуан Антонио почувствовал, что в нем закипает гнев.
– Он мне не брат. Я его не люблю и не хочу, – ответила Моника.
– Мне уже надоело, Моника! Знаешь, если ты будешь себя так вести, мне ничего не останется, как отдать тебя в интернат, – вырвалось у Хуана Антонио неожиданно для него самого.
Даниэла встала между мужем и Моникой. Она хотела обнять девочку, но та забилась в истерике:
– Не прикасайся ко мне! Это все из-за тебя!
– Теперь Моника будет думать, что это я сказала тебе про интернат, – рассердилась на мужа Даниэла, когда они остались вдвоем.
Даниэла вернулась с работы специально пораньше, чтобы встретить Дору. Она провела ее на кухню и представила Марии.
– С сегодняшнего для Дора будет работать у нас. Она работала у меня довольно долго и… – Даниэла окинула взглядом сжавшуюся в комок Дору, – И я ей полностью доверяю.
Когда Даниэла вышла, Мария спросила у Доры:
– Ты, кажется, ждешь ребенка?
– Да. И, как вы уже догадались, у него нет отца. Ну, да все равно. Я смогу обойтись и без Марсело.
Услышав знакомое имя, Мария переменилась в лице. Воспоминания нахлынули на нее, и она рассказала Доре печальную историю своей жизни. К тому же Дора оказалась благодарной слушательницей.
– Очень вам сочувствую. Должно быть, тяжело потерять такого человека, как ваш муж.
Доре было жаль эту милую, немолодую женщину. Ей хотелось, чтобы Мария поняла, что она тоже страдала и может понять, насколько сложна жизнь. И она рассказала Марии о Марсело, ее возлюбленном, носящем такое же имя, как и сын Марии.
– У меня есть фотография, где мы сняты вместе. Вот она. Видите, он здесь улыбается и выглядит так, будто и мухи не обидит, – и Дора протянула фото Марии. – А на самом деле оказался такой мерзавец. Совсем без стыда и совести. Что с вами, Мария?
– Дора, этого не может быть. Это же мой сын, – сказала Мария и взглянула на нее с удивлением. – Значит, ребенок, которого ты ждешь…
– Ваш внук, – закончила Дора.
И обе женщины замолчали, пораженные этой новостью.
В школе Моника рассказала подругам о стычке с отцом.
– Какой ужас! Я же тебе говорила, – усмехнулась Летисия.
– Я не пойду в интернат, – решительно сказала Моника.
– Твой папа сказал это не всерьез, – пыталась вразумить ее Маргарита.
– Конечно, всерьез. Эта ведьма ему накапала. Она его настроила. Теперь ты видишь, что я права? – Летисия была очень довольна тем, что ее предсказания начали сбываться.
– Нет, ты сама виновата, – Маргарита покачала головой. – Ты все делаешь для того, чтобы тебя не любили.
Моника с обидой взглянула на подругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121