Господь должен нам помочь.
– Знаешь, Мария… – Хуан Антонио с горечью взглянул на служанку. – Мне кажется… Господь хочет забрать ее к себе.
– Что вы такое говорите, сеньор! Сеньора Лусия не может умереть!
– О чем вы?! Мама умерла?! – Моника стояла в дверях и смотрела на отца широко раскрытыми от ужаса глазами.
– Нет, Моника… Что ты… – Хуан Антонио подошел к ней и хотел обнять ее за плечи, но она вырвалась.
– Неправда! Я знаю… Она умерла.
– Если бы это было так, я бы тебе сказал.
– Я не хочу, чтобы она умирала, папочка! – Моника не выдержала и горько расплакалась.
Хуан Антонио обнял ее и, присев на диван, усадил к себе на колени.
– Ты должна успокоиться, Моника. Маме не понравилось бы, как ты себя ведешь…
– Я же ее так люблю…
– Я тоже ее люблю. Ну все… все, родная. Успокойся. А я приму душ, переоденусь и опять поеду в больницу.
– Возьми меня с собой…
– Послушай, Моника, – голос его стал строгим. Он редко разговаривал с дочерью таким тоном, и она притихла. – Возможно… Возможно, Моника… нас с тобой ждут трудные времена… Мы оба должны быть стойкими. Ты поняла меня, Моника?…
Глава 3
Даниэла сидела на том же месте, за своим столом, в своем кабинете… Все было точно так же, как несколько мгновений назад. И все было иначе. Вертикаль ее жизни вдруг надломилась, и она чувствовала, что еще немного, и все, что до сих пор составляло ее счастье, составляло ее саму – Даниэлу Лорентэ – лишится всякой опоры и рухнет вниз, в пропасть. Она бессознательно сопротивлялась этому чувству, мозг ее словно онемел, отказываясь воспринимать реальность, отказываясь верить услышанному, но все эти ухищрения разбивались о тихий, почти лишенный выражения голос посетительницы и круглые, невероятно живые, любопытные глаза малыша, которого та держала за руку.
– Вчера соседка принесла мне газету. Представляете, что я почувствовала, когда увидела там фотографию Альберто… рядом с вами…
– Господи, но это же невозможно, – пробормотала Даниэла. – Он не мог так поступить… Смотрите! – она показала женщине фотографию, которую держала в ящике стола. – Мы венчались в церкви… Все было так… прекрасно…
– Мы с ним тоже венчались в церкви… – сказала женщина. Она взглянула на малыша. – У нас с ним двое детей… Знаете… я всегда надеялась, что он ко мне вернется. Особенно, когда носила Рубена.
– А мы с ним в это время уже были женаты… Господи! Господи, что же это?!
– Альберто всегда был бабником… К тому же, он любит красиво пожить, а для этого нужны деньги. Поэтому он и бросил меня. Он всегда злился, что я не могу его содержать… А потом я вообще осталась без работы…
– Ради Бога, не продолжайте. Вы не представляете, как мне больно это слышать.
– Я подумала, вам лучше знать правду.
– Знаете что… – Даниэла решительно встала из-за стола. Нужно было что-то делать, каким-то образом разрубить этот узел, вдруг возникший в ее судьбе, и невыносимо, до боли стянувший ей сердце. – Давайте сейчас поедем ко мне домой!
– Зачем?! – в голосе женщины послышался испуг.
– Я хочу, чтобы Альберто… увидел вас.
– Ради Бога, не надо… Он может рассердиться, и тогда…
– Обещаю вам, ничего не будет. Нужно прояснить это дело раз и навсегда.
– Прямо сейчас? – женщина еще колебалась.
– Да, сейчас, – решительно сказала Даниэла. – Только подождите меня одну минуту. Я сейчас вернусь.
Оставив женщину с малышом в кабинете, Даниэла бросилась к Джине.
– Ты, конечно, надеешься, что ее брачное свидетельство – фальшивка… – заключила Джина, выслушав подругу.
– Но ведь она могла все это выдумать?…
– Не пытайся оправдать Альберто. Я тебя предупреждала, но ты же ничего не желала знать.
– Я люблю его, Джина!
– Любовь слепа… – Джина покачала головой. – Как зовут эту… другую жену Альберто?
– Кажется, в брачном свидетельстве написано «Каролина Моралес».
Джина задумалась.
– Значит, Альберто не только вор, но еще и двоеженец… Не смотри на меня так. Я тебе тысячу раз говорила, что он тебя обкрадывает. И не реви! Черт бы побрал этого Альберто… Будь он сейчас тут, кажется, глаза бы ему выцарапала!
– Ты понимаешь?! – слезы хлынули рекой из глаз Даниэлы. – Три года… Три года жизни! И все оказалось обманом…
– Идем за этой женщиной, – решительно сказала Джина. – Идем, пока она не передумала.
– Где Альберто, Дора? – спросила Даниэла у служанки, едва они поднялись в квартиру.
– Сеньор сказал, что вернется к обеду, – ответила Дора, с любопытством разглядывая малыша, которого Каролина вела за руку. – Принести вам прохладительного?
Даниэла вопросительно взглянула на Каролину.
– Нет, нет, спасибо, не надо, – засмущалась та.
– Не надо, Дора. Спасибо. – Даниэла отпустила служанку. – Садитесь. Придется его подождать.
– Может, лучше… в другой раз? – нерешительно предложила Каролина.
– Вы лучше меня понимаете, что тянуть тут нельзя. Иначе зачем вы ко мне пришли?
– Вы правы, – вздохнула Каролина. – Я… не могла молчать, зная, что Альберто поступает с кем-то так же ужасно, как со мной…
– Значит, нам остается только ждать! – заключила Джина. – У меня нервы на пределе…
Даниэла поднялась и тут увидела, как открывается входная дверь.
– Ты дома? – Альберто искренне обрадовался Даниэле. Подойдя к ней, он попытался обнять ее, но она отстранилась. – Да что с тобой?!
– У нас гости, Альберто.
Альберто повернул голову и оглядел гостиную.
– Поздоровайся!
С застывшей каменной улыбкой Альберто смотрел на Каролину. Потом перевел взгляд на сидевшего рядом с ней малыша.
– Папа… – удивленно сказал тот.
– Ты не хочешь поцеловать свою жену? – ледяным тоном спросила Даниэла.
– Свою жену и своего младшего сына, – добавила Каролина глядя мужу прямо в глаза.
– Подлец! – Джина не выдержала, и ее крик вывел Альберто из оцепенения.
– Я не понимаю, о чем вы, – медленно сказал он. – Я никогда раньше не видел этой женщины…
– Она показала мне брачное свидетельство, – сказала Даниэла.
– Вот это! – Каролина вынула из сумочки документ.
Альберто с ненавистью взглянул на нее.
– Будь ты проклята! Это ты все испортила! – сжав кулаки, он шагнул к ней, но Джина встала между ними.
– Не трогай ее, подонок!
– Это ты во всем виновата, – сверля Джину глазами, процедил Альберто. – Ты всегда меня ненавидела!
– И, как видишь, была права!
– Джина не имеет никакого отношения к тому, что ты сделал! – вмешалась Даниэла.
– Дорогая, любимая, – Альберто повернулся к ней. Взгляд его был умоляющим. – Прошу тебя, успокойся. Я сейчас все объясню. Я все объясню…
– Все и так ясно! Ты как последнюю дуру обманывал меня больше трех лет. Но я не стану сидеть сложа руки. Ты ответишь за все, что сделал, клянусь тебе!
– Я люблю только тебя, только тебя одну! – Альберто бросился к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121