– Город-государство, – сказал Картер. – Так оно и есть – поместье почти полностью обеспечивает себя. Здесь даже собственный генератор есть, а еще электростанция и колодцы питьевой воды. Клэй может переждать здесь Армагеддон. Это практически феодальное поместье; помимо постоянных работников в нем есть поселение негров – вверх по реке, там, где начинается Козий ручей, – они живут в этих местах уже около двухсот лет. Владение такое большое, что некоторые чернокожие старики даже не знают, что живут на землях плантации. Они думают, что мистер Клэй просто владелец старого бревенчатого дома и надворных построек вниз по ручью. Да и он никогда не говорил им об этом, он заботится о чернокожих так же, как все Дэбни до него, – платит их налоги и старается обеспечить медицинским обслуживанием, когда они в этом нуждаются, позволяет круглый год ловить столько рыбы и дичи, сколько им нужно. Я знаю, это звучит как-то слишком „Старый Масса", но такое положение вещей устраивает всех, и Клэй не очень-то распространяется по этому поводу.
– Кто все эти люди? – Я указала на паркующиеся автомобили.
– Большинство из них – охотники, они уже заняли позиции, – ответил Картер. – Клэй заставляет всех находиться на своих местах во время охоты. Наверно, приехали и поставщики, и дополнительные официанты из города. А вот автомобили Чипа и Клэя. Многие приедут часам к одиннадцати на коктейль, „Кровавую Мэри" и закуски. А этот дымок из-за построек поднимается из ям для барбекю. Клэй распорядился, чтобы там всю ночь присматривали за приготовлением свиней, а возможно, и козы. К полудню на веранде будут расставлены столы, и около пятисот человек начнут поглощать барбекю, мясо по-брауншвейгски и запивать неограниченным количеством спиртного. В конце веранды будет оркестр, а другой расположится у бассейна для детей, чернокожих женщин, наблюдающих за ними, и спасателей из городского клуба. Весь праздник продлится до полуночи, когда последний перепивший выберется, шатаясь, отсюда, а тех, кто не сможет, Клэй уложит спать на койки в охотничьем домике. Прислуга утром приготовит им завтрак перед тем, как распрощаться. Просто как в романе „Унесенные ветром". Не знаю, почему Клэй это терпит, но, кажется, праздники веселят его, как ребенка.
– Вот именно – я большой ребенок в душе, – раздался глубокий мужской голос, и Клэй Дэбни вышел из тени веранды с дымящейся сигаретой в руке. – Я сидел здесь с четырех утра, ожидая, когда ты, жалкий пес, привезешь миссис Энди. Я собираюсь сам отвести ее к Королевскому дубу и посадить среди ветвей. Я тебе нисколько не доверяю.
Взглянув вверх, я увидела темные веселые глаза и лицо, коричневое, как грецкий орех, под кипой серебряных волос.
Клэй Дэбни не был слишком высоким, но мускулистым и стройным мужчиной, правда, все дело портил небольшой арбуз живота. Серебряная солома волос придавала Клэю какое-то сенаторское величие, которое у меня ассоциировалось с либеральными главами государств и великими кинозвездами прошлых лет. Он стоял прямо, в вылинявшей камуфляжной одежде, и на сгибе руки легко держал небольшое ружье. Само его присутствие, казалось, вызывало почти ощутимое колебание воздуха.
Темный цвет лица еще более оттенял белозубую, поистине мужскую улыбку. От него пахло лесом, дымом сигареты и чистым хлопчатым костюмом. Еще присутствовал какой-то непонятный графитный запах – как я узнала позже, запах ружейного масла, чудесный аромат. Я почувствовала, как мои губы непроизвольно растянулись в улыбке.
– Меня зовут Энди Колхаун, – представилась я. – С вашей стороны было очень любезно позволить мне приехать. Я знаю об охоте и лесе не больше, чем гейша.
– Что ж, этого вполне достаточно для начала. Вы выглядите как настоящий „человек леса", вернее, как лесная леди. Вы просто сольетесь с Королевским дубом. – Клэй с одобрением оглядел мои брюки, рубашку Энсли Колтер и прочные ботинки Тиш.
– Да это самое настоящее притворство, – запротестовала я. – Я, честно говоря, никогда даже не держала ружья и по-настоящему не была в лесу. Я так говорю, чтобы вы не подумали, будто я разбираюсь в охоте лучше, чем это есть на самом деле. Я прихожу в ужас, как только подумаю, что могу причинить животным неприятности, и вообще меня не было бы здесь, если бы Картер не настоял на своем. Поверьте, я не собираюсь стрелять в оленя или в кого-нибудь еще.
– Ну, со стрельбой можно и подождать, в конце концов. Главное, чтобы появился подлинный интерес. Первый раз отводится для того, чтобы смотреть и слушать. И дать лесу возможность говорить с вами.
Я посмотрела на него более пристально. Слишком поэтический оборот речи для человека с абсолютно мужским характером.
– Надеюсь, что так оно и будет, – произнесла я. – Мне было бы неприятно пойти в лес, если при этом он ничего не сказал бы мне.
– Я думаю, у леса есть много что рассказать вам. Ну как? Готовы? Я отвезу вас к Королевскому дубу на джипе. А ты, Картер, иди дальше – твой участок „Ф", а позиция – у развилки ручья. И доброй тебе охоты.
– Чего и вам желаю, полковник, – отозвался Картер, потом повернулся, открыл багажник автомобиля и что-то вынул оттуда. Я вздрогнула – это был странный лун, гладкий, сложно изогнутый, с туго натянутыми перекрещенными нитями тетивы и прикрепленными на концах маленькими колесиками. Длинные серебряные стрелы были укреплены на раме его сверкающей рукоятки. Все это выглядело дико и ужасно. Я не могла вообразить себе полет стрел и ощущение, когда они вонзаются в тело животного. В туманном рассвете, со страшным оружием в руках, Картер показался мне каким-то другим, незнакомым. Как я могла знать человека, который способен применять такое оружие?!
– А, новый лук, „Хойт-Истон", – сказал Клэй Дэбни.
– Да, – согласился Картер, – профессиональный охотничий. Может быть, более выгнут, чем нужно, но колесики, как предполагается, увеличивают силу натяжения в сто раз. А помощь мне не помешает.
– Слышал, будто „Хойт-Истон" – наилучший из всех, что есть. Тебе не придется далеко идти по следу за подстреленным зверем. Твой лук выглядит так, как будто способен уложить даже буйвола. – Клэй увидел мое лицо и улыбнулся. – Страшновато, да? Но это самый гуманный вид лука для охоты на оленей. У него достаточно мощности, чтобы уложить зверя. Почти столько же, сколько и у ружья. Большинство животных даже не успевают понять, что их поразило, если, конечно, стрелок опытный.
– А что, если нет? – Мое горло пересохло.
– Если стрелок плохой, он не охотится в „Королевском дубе". По крайней мере, когда я здесь, – заявил Клэй.
Мы сели в джип и затряслись по песчаной тропе, ведущей в наступающие на опушку леса. Как только большой дом и поднимающийся над ним дымок скрылись из виду, показалось, что мы удалились на тысячу миль и на столько же лет прочь от цивилизации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169