– Крупная сумма, милорд.
– Но, поверьте, достойное вложение, которое пойдет во благо всем нам и нашему королевству.
– Воистину, – соглашается Том. – Скажем, пятьсот фунтов в рассрочку, пятьсот фунтов на помолвку Джейн, а остальное на ее свадьбу?
– По рукам, – говорит Дорсет, как будто речь идет о земельной сделке, а не о сумме, которую ему готовы уплатить за его дочь.
– Могу я предложить, чтобы Джейн переехала к нам после Рождества? – спрашиваю я.
– Тогда у нас будет время приготовить для нее новый гардероб, – отвечает леди Дорсет, явно довольная сделкой.
– Я уверена, что вам тяжело будет расстаться с ней, она еще так мала, – говорю я из чистой любезности, ведь я знаю, какой суровой бывает леди Дорсет со своей дочерью, – так что, пожалуйста, приезжайте навестить ее в любое время, когда захотите.
– Ваше величество очень добры, – отвечает маркиза, но у меня такое ощущение, что это я, а не мать Джейн, тревожусь об их предстоящей разлуке.
Добрейший брат милорда, герцог Сомерсет, по-прежнему гневается на него, факт остается фактом. И у него есть еще большие причины для гнева, о которых он пока не знает. Тем не менее нужно поддерживать видимость семейного согласия, ибо открытый разрыв способен подорвать политическое положение Сеймуров. И посему регент пригласил нас на совместную прогулку по Стрэнду, дабы осмотреть здание «Канцлерских Иннов», которое его светлость – несомненно, по требованию своей жены, самовлюбленной светской львицы, – планирует превратить в собственную резиденцию под названием Сомерсет-хаус.
Выйдя из кареты в три часа, мы оказываемся в том месте, где Стрэнд вливается во Флит-стрит. В этой части города расположены особняки многих лордов и епископов, с садами, спускающимися к Темзе. Среди них находится лечебница Савой, ветхая и запущенная, прибежище нищих и бедняков. Стрэнд всегда запружен людьми, пробирающимися между Сити и Вестминстером, и наши слуги расчищают нам путь, расталкивая прохожих по сторонам.
Снаружи Сомерсет-хаус облеплен каменщиками, плотниками и малярами, но внутри почти безлюден. Мы пробираемся через пыльные комнаты в завалах строительного мусора. Я приподнимаю юбки, дабы не замарать подол. Нед – как Том зовет своего брата – сокрушается, что король без воодушевления отзывается о французской невесте, которую ему прочат.
– Сегодня утром, во время заседания совета, его величество просто заснул, хотя ему отлично известно, что его долг – внимательно слушать и учиться управлять королевством. Только когда подняли вопрос о женитьбе, он проснулся. А когда мы стали расхваливать ему достоинства принцессы Елизаветы, он прервал нас и поинтересовался, богата ли она, потому что он хочет, по его словам, чтобы жена была красиво одета и носила драгоценности.
Мы смеемся. Недаром Эдуард сын своего отца.
– Разве это не самое главное в браке? – замечает Том.
Нед хмурится:
– Безусловно, но все-таки считается хорошим тоном делать вид, что это еще не все. Что нас удивило, так это прямолинейность сего заявления при всей его серьезности. Большинство лордов едва могли сдержать смех. Ну я-то, конечно, заверил его, что принцесса принесет богатое приданое – мы как раз сейчас ведем переговоры по этому вопросу. И я подчеркнул, что важнейшим преимуществом, которое принесет этот брак, для него самого и для королевства будет продолжительная дружба с Францией.
– И наверное, он это все проглотил? – фыркает Том. – Что ж, бывает, что и жук свистит, и бык летает.
Нед бросает на него уничтожающий взгляд:
– Нам нужна Франция прямо сейчас. А король все болтал, как ему не по душе религия принцессы и что французам нужно дать понять, что он собирается обратить ее в истинную веру. Якобы он, как глава англиканской церкви, не может жениться на еретичке.
На лице Тома отражается сдержанное удовольствие.
Что ж, отличная работа, ваше величество, думаю я. Невеста для вас у нас наготове.
Нед продолжает ворчать, пока мы бредем по разбитым булыжникам церковного двора.
– Тогда хитроумный лорд Уорвик сказал, что его величество обязательно переубедит ее, но его величество почуял насмешку в его голосе и посмотрел на него с осуждением. Но я знаю, чего на самом деле хочет мальчишка, он мне признавался задолго до того, как пошли разговоры об этом новом браке.
Мы с Томом заинтересованно смотрим на регента. Я догадываюсь, о чем думает мой муж.
– И чего же он хочет? – осторожно спрашивает он.
– Он хочет исполнить пожелание своего отца и жениться на Марии, королеве шотландцев. А когда я указал ему, что она обручена с французским дофином, он возразил, что обручение можно расторгнуть и мало ли что произойдет до тех пор, пока ему исполнится четырнадцать, в этом возрасте он намерен жениться. Он был воспитан с мечтою о завоевании Шотландии, которая, как он верно заметил, станет принадлежать ему, если он женится на королеве Марии.
– Французы ни за что не расторгнут помолвку, – говорю я. – Шотландия уже у них в кармане.
– Вот именно, – отвечает Нед. – Нужно трезво смотреть на вещи.
Мы с ним согласны. И уж совсем неразумно ожидать от нашего юного короля, что он примет невесту католической веры, особенно когда у него под носом имеется очаровательная невеста-протестантка.
Если все это учесть, дерзкий план Тома придется как нельзя более к месту.
Леди Джейн Грей

Брэдгейт-холл и Челси, январь 1548 года.
Рождество приходит и уходит, и мои сундуки почти готовы к отправке из Брэдгейта в Челси. Душа моя ликует. С тех пор как мне сообщили, что я переселяюсь к королеве, я все никак не могу поверить своему счастью, тому, что мое затворничество под родительской крышей скоро закончится, закончатся придирки, нападки, оплеухи, жестокость. Наконец-то я буду свободна.
Я каждый день горячо благодарю Господа за дарованную мне великую милость и позволение пожить у королевы, чье доброе сердце и мягкость побуждают меня любить ее как никого на свете. Также я молюсь высшим силам, чтобы ничто не воспрепятствовало моей поездке в Челси, который представляется мне самим раем, и чтобы Господь не счел меня недостойной столь многих благ, ибо со мною едут мои самые любимые и преданные мне миссис Эллен и дорогой доктор Айлмер.
Я не могу не задумываться о причинах, по которым меня отправляют к королеве в это время. Матушка говорит, что девочек моего положения обычно отсылают пожить в аристократических семействах, дабы они обучились хорошим манерам и завершили свое образование. И все же я странным образом подозреваю, что есть в этом и иная причина, какая-то выгода для моих родителей. Что ж, время покажет. Что бы там ни было, мне это будет во благо.
По счастью, скандал, сопровождавший брак королевы и адмирала, уже забылся, по крайней мере у нас в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121