- Канечно! Что за вопрос?! - воскликнул капитан Гасан-заде. Похоже,
он действительно был рад, что не пришлось меня убивать.
Тот же день, суббота 8 июня после 8-ми утра
Они привезли меня прямо в аэропорт, даже без заезда в Баку. По дороге
мы останавливались только один раз, в Локбатане, "спортсмен" из
телефона-автомата позвонил куда-то. Скорее всего, доложил начальству, что
я "взял".
На аэродроме они помогли мне купить билет на ближайший рейс,
попрощались, пожелали мне счастливого пути и поинтересовались, улыбаясь,
не потеряю ли я чемодан и не нужна ли мне охрана. Я заверил их, что такие
чемоданы не теряют и что охрана мне не нужна. "Спортсмен" дал мне ключ от
замков чемодана, на его глазах я запер чемоданчик, спрятал ключ в кошелек,
а кошелек - во внутренний карман пиджака.
После этого они уехали. До регистрации билетов на московский рейс
осталось двадцать минут. Мне не понравилось, что они уехали, не проводив
меня до трапа самолета. Что-то тут было не так. Я прошел в зал ожидания,
сел в кресло и сделал вид, что я сейчас публично открою чемодан - стал
возиться ключом в замках. И в ту же секунду понял, что меня "ведут" - два
полупьяных приятеля, зашедших за мной в зал ожидания, мгновенно
протрезвели и смотрели на меня испуганно, ожидающе. Я усмехнулся про себя,
сунул ключ от чемодана в карман и пошел прямо к этим двум филерам. Они
опять было притворились пьяными, обнялись, но я подошел к ним вплотную и
сказал грубо:
- Чтоб я вас через минуту не видел на аэродроме!
- Почему?! - изумился один из них.
- Установка изменилась. Меня охранять не надо. Операции дан отбой.
- Как? И никто не приедет? - спросил второй.
- Никто не приедет. Я же сказал: операции дан отбой. Все, вы
свободны.
Я блефовал, но в этих случаях наглость - лучший помощник. Они пожали
плечами и в недоумении пошли в зал регистрации билетов. В моем
распоряжении оказалось несколько минут - пока они свяжутся с начальством,
пока очухаются. Я проследил взглядом за ними, убедился, что они пошли в
сторону комнаты отделения милиции и торопливо подошел к ящикам
автоматической камеры хранения. Несколько пассажиров, дремавших тут, не
обращали на меня внимания. Тем не менее я ушел в самую глубину ряда
автоматической камеры хранения, нашел пустой ящик N-54, и, став к залу
спиной, открыл чемодан и быстро ссыпал в ящик все деньги. Затем поставил
чемодан у ноги и набрал на шифре замка номер своего авиационного билета:
675185. Захлопнул дверцу и торопливо вышел в зал ожидания. Все было
спокойно. Я управился за минуту, и теперь пошел через зал к буфету. В
буфете я купил бутылку кефира и какую-то сладкую ватрушку и спокойно
устроился у окна, ожидая дальнейших событий.
События развернулись вскоре. Сначала из дежурной комнаты милиции
высыпали, наверное, все, кто там был, и бегом разбежались по всему
аэропорту, а затем два моих незадачливых филера вдруг обнаружили меня в
буфете спокойно жующим булку с кефиром и остолбенели от удивления. Один
так и остался глядеть на меня в упор, а второй умчался докладывать, что я
нашелся, а не сбежал и не спрятался.
Несколько минут спустя по радио объявили регистрацию билетов и сдачу
багажа на рейс 247 "Баку-Москва". В сопровождении уже открыто не
спускающих с меня глаз филеров и милиции, я пошел к стойке регистрации,
стал в очередь. В зале царил удивительный порядок - милиция выстраивала
пассажиров в ровную очередь, кассиры были предупредительны и вежливы, как
в театре. Я понимал, что главным действующим лицом спектакля был, конечно,
я и мой "увесистый" чемодан. Когда подошла моя очередь, и девушка
проштемпелевала билет, а я поставил чемодан на весы - именно в этот момент
с трех сторон раздались вспышки блицев и щелчки фотокамер, чья-то сильная
рука придержала мою руку на чемодане, чьи-то плечи сомкнулись за мной, а
впереди себя, по ту сторону аэрофлотской стойки, я увидел молодое лицо с
голубыми глазами и догадался мгновенно - Векилов, помощник министра МВД
Азербайджана, тот самый, который допрашивал Белкина и пугал Свердлова и,
возможно, тот самый, кто приезжал на дачу к Сысоеву за бриллиантами, а
увез чемодан с деньгами. Не исключено, что именно этот самый чемодан...
- Понятых сюда! - скомандовал он, и рядом с ним возникли двое
приготовленных заранее понятых - работники Аэровокзала. - Товарищ Шамраев,
- сказал он мне. - У нас есть подозрение, что у вас в чемодане ценности,
которые вы получили в качестве взятки. Откройте ваш чемодан, пожалуйста.
- Да уж вы сами потрудитесь, - сказал я, не убирая руку с чемодана,
придавливая его, чтобы весы не обнаружили его легкость.
Расчет Векилова был прост - через минуту, уличенный во взяткоимстве,
я буду валяться у него в ногах и соглашусь на любые условия. А если вдруг
проявлю норов, неопровержимые фотодокументы - Шамраев с чемоданом денег в
руках - полетят к Руденко и в ЦК КПСС, скомпрометированный следователь
будет отстранен от дела, и всему его следствию - никакой веры, грош цена.
И в том и другом случае я у него на крючке, а наживкой на этом крючке -
вот этот чемоданчик со 100 тысячами рублей.
Я достал ключ от чемодана, положил перед Векиловым на аэрофлотскую
стойку и убрал руку с чемодана:
- Пожалуйста.
Он даже не обратил внимания, как дрогнула стрелка весов и скакнула
почти к одному килограмму. Он взял ключ и передал кому-то из помощников:
- Открывайте.
Но уже когда тот сдернул чемодан с весов, на лице Векилова отразилось
беспокойство - чемодан был явно легок. Тем не менее заранее приготовленные
фотографы МВД щелкали камерами, вокруг нас толпилась очередь любопытных
пассажиров, а помощник Векилова открыл, наконец, совершенно пустой
чемодан.
Я взял со стойки свой билет и пошел на посадку в самолет.
Суббота, 8 июня. Борт самолета "ТУ-104", после 11 утра
После Воронежа на связь вышел, наконец, диспетчер Внуковского
аэропорта. Командир "ТУ-104" Олег Чубарь сказал в ларингофон:
- Внуково, я - борт 2546. Имею на борту следователя по особо важным
делам из Прокуратуры Союза. У него срочное сообщение для дежурного по
Петровке. Можете принять? Прием.
Я стоял в тесной кабине пилотов, за креслом командира, и ждал. Еще в
Баку, едва мы оторвались от взлетной полосы, я предъявил стюардессе свои
документы и она провела меня в пилотскую кабину, но выяснилось, что
наземные службы ведут самолет от города к городу и связь с Москвой будет
после Воронежа. Чубарь повернулся ко мне, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84