— Добро пожаловать, добро пожаловать, спасибо, мой мирза.
Никто не заметил, как эти двое обменялись быстрым понимающим взглядом. Обряд приветствий продолжался еще некоторое время, потом почетных гостей повели к приготовленным для них белым юртам.
Первое угощение подали в просторной десятикрыльной юрте. По всему полу были разложены мягкие подстилки, расшитые узором пуховые подушки. Посередине низкие столики, накрытые пестрыми, нарядными полотенцами. И чего только нет на этих столиках, угощение на славу, в этом Байтик непревзойден. Здесь и всевозможные плоды, и мед, и каймак, и копченые ребрышки, и мясо куропаток, и многое,
многое другое. Начали разливать и подносить гостям водку, приготовленную из густого осеннего кумыса, и тотчас завели песни приглашенные на той отовсюду, откуда только можно было, певцы-стихотворцы. А впереди еще обязательные на больших тоях конные состязания, поединки конных воинов и прочие развлечения, но им придет свой черед. Спешить незачем, время не позднее, день, считай, только начался.
В юрте восседали самые знатные и сильные. Первым делом, конечно, Ракматылда. По правую руку от него Мамара- зык, его святейшество Саид-ходжа1, два военачальника. Слева сидел Байтик, дальше Базаркул, Кокум и прочие. Из женщин присутствовала только Апар-байбиче.
Сипаев разместили в юртах левого ряда. Несколько человек из них, при полном вооружении, остались на карауле и прохаживались туда-сюда. Такой был заведен порядок и устав. Коней привязали неподалеку. В юртах сипаи сидели настороженно, несвободно, словно опасались чего-то. Ружья с тяжелыми и длинными прикладами составлены у входа стволами одно к другому, сабли с поясов не снимали. На угощение особого внимания не обращали, глядели равнодушно. Прислуживающие гостям молодухи и джигиты весело смеялись, шутили и, наполняя чашки запретным вином, предлагали напиток сипаям.
Ракматылда держался невозмутимо. Брал красивыми, холеными пальцами одну за другой изюминки с блюда и медленно отправлял в рот. Говорил тоже медленно, с достоинством, и каждое второе слово у него — Кудаяр. Байтик, в свой черед, с любезной улыбкой поглаживая бороду, поддакивал:
— Да наградит его аллах успехом во всех начинаниях! И подумать только, сколько ханов подарило миру время, а такого, как Кудаяр-хан, не было. Счастье нам...
Саид-ходжа при этих словах перестал перебирать четки, зашевелил губами, произнося молитву. Его примеру последовали остальные: хоть хан сейчас и не видит их, но его воля незримо присутствует здесь, выказать почтение к его имени, его славе и знатности, к его престолу и короне — их священный долг.
Ракматылда доволен. Еще бы! Это хороший признак, ежели народ, упорная неподатливость и неукротимая воля которого нередко заставляли все Кокандское ханство.
1 Ходжа — добавление к имени, обозначавшее, что человек является потомком первых мусульманских халифов (или считает себя таковым).
жать, как дрожит пролитая ртуть, ежели народ этот наконец приведен к согласию.
Бек почувствовал себя свободнее и увереннее. Ведь перед ним были те, кто в этом краю повелевал. Ослушаться их никто не посмеет, в их руках и власть, и богатство. Стало быть, пришло время оказать им доверие, и для этого надо им польстить. Прижать их придется в другой час, а нынче нужно действовать исподволь, с подходом, иначе дело не пойдет. Ведь Ракматылда знает, что Алымкул и Сарымсак посылали им тайные письма, да и Колпаковского1 следует принимать в расчет.
— Наш великий многочтимый хан, да продлит аллах его дни,— начал Ракматылда и сделал паузу, устремив взгляд сначала на верхний круг юрты и подчеркнув таким образом обращение к всевышнему, а потом бегло скользнув глазами по блестящей парче халата, который он привез в дар Байтику,— наш великий многочтимый хан — всем ханам хан! Вы сами только что сказали, Байтик-бахадур2, это наше счастье. Спасибо аллаху, тысячу раз спасибо за наше счастье...
Бек повел речь дальше, обратившись вначале к событиям прошлого. Напомнил, как в начале года был убит в своей опочивальне некими заговорщиками Малля-хан. Ракматылда намеренно не назвал имена заговорщиков: ведь Алымкул — киргиз, незачем задевать за живое его соплеменников.
— И Малля-хан и занявший его место Шамурат,— сказал он,— были люди слишком мягкие, не знавшие ни науки управления, ни воинского дела. Что касается Кудаяра, то волей бога ему дано все — ум, великодушие, мужество, решительность и, главное, прозорливость. Вам, конечно, известно, почему он уехал в Бухару. Из-за смуты, начавшейся в орде! А в Бухаре он мог жить спокойно, беспечно, весело: всегда к его услугам щедрый достархан и все наслаждения жизни. Но он думал о народе. Что, если в то время, когда он оставил трон, страну захватят неверные? Ведь Кудаяр не то что мы, грешные, он чувствует ответственность перед историей за судьбу народа. Великий человек, избранник аллаха! Истинный мусульманин, вспомните хотя бы эмира Музаффа- ра, ничего не пожалеет для других. Нынче наш хан уже не тот, что прежде, он собрал вокруг себя непреодолимую
1 Колпаковский Г. А. — начальник Алатауского округа.
2 Бахадур — богатырь, герой. У киргизов это слово звучало «ба тыр». Ракматылда произносит его на персидский манер.
силу, укрепился. Теперь и вы, и ваши братья казахи станете вести под его защитой счастливую жизнь. Не тревожтесь из-за неверных, им здесь не удержаться. Потерпите немного, скоро они будут стерты в порошок. Это не я вам говорю, почтенные, это слова самого хана Кудаяра, а у него что сказано, то сделано!
Он говорил долго. Никто ему не возражал, мало того, Байтик время от времени молча кивал головой как бы в знак поддержки и согласия. Кивать-то кивал, но мысленно отвечал Ракматылде примерно так: знаем мы истинную цену Кудаяру, которого ты превозносишь до небес. Если бы не Музаффар, не видать бы ему трона как своих ушей...
Время перевалило за полдень, а пир все продолжался. Веселились, громко смеялись, шутки так и сыпались. Ракматылда сделался еще более разговорчив и благодушен. «Оттаяли» и его спутники.
И тут в дверях появился Саты-бий,— неизвестно, где он был до сих пор. Поклонился и сел напротив Ракматылды. Кроме прислуживающих джигитов никто вроде бы и не обратил особого внимания на приход Саты-бия. Все продолжали есть, пить и веселиться.
Однако Ракматылда забеспокоился. Задвигался на месте, поправляя одежду, тяжело вздыхая, а сам тем временем кинул исподтишка пронзительный взгляд на Саты-бия. Тот на взгляд не ответил взглядом, но весь вид его подтверждал: он нечто таит про себя, явился сюда не зря. В чем дело? Как это узнать, как выбраться отсюда — ведь здесь не поговоришь.
Ракматылда беспокоился все больше, и Саты-бий это понимал, но, конечно, и он не мог найти удобного повода для тайной беседы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77