Кутуйан понял, что именно ему предлагают поехать. И он не стал возражать: «Почему я? Съездили бы сами». Все было понятно.
— Да, Джаныке, дело плохо,— отвечал он.— И если вы предлагаете, чтобы в волость поехал я, то с моей стороны
отказа не будет. Вы меня застали, когда я сам собирался ехать к Байсалу.
Все словно язык проглотили. Да и что скажешь? Опоздали они, выходит, со своим предложением. Особенно скверно чувствовал себя Саты-бий. Его маленькие желтоватые глазки так и забегали: выходит, Кутуйан и без них сообразил, что надо сделать, без их совета обошелся.
Долго они не засиделись, а Кутуйан, проводив их, тоже отправился в путь. Мээркан долго-долго смотрела ему вслед, стоя на пороге. И благословляла сына, и молилась за него. Что еще остается матери? Сколько вытерпела она, сколько перенесла хотя бы от того же Саты-бия, пока вырос ее сирота! А нынче Саты-бий явился к ее взрослому сыну с просьбой, вот оно как вышло!..
Была в этот день пятница.
Кутуйан, чтобы не быть одному, заехал по дороге за Бек- болотом, и дальше они двинулись вдвоем. Поблизости от жилища Байсала их встретили два джигита, приняли у них коней и указали на белую юрту: туда пожалуйте, Байсал со своими людьми выехал куда-то. Встречавшие джигиты немедленно отправились за ним. Кутуйан и Бекболот — делать нечего — остались ждать. Очень скоро на дороге показались Байсал и его спутники. Болуш был в шубе внакидку; завидев «новых гостей», повернулся к одному из джигитов и, как видно, спросил, кто эти гости. Джигит только пожал пледами: в спешке даже не спросили имен прибывших. Байсал, делая вид, что не замечает их, спешился и прошел в юрту.
Немного погодя пришел джигит и пригласил Кутуйана и Бекболота к болушу.
Байсал сидел на почетном месте. Кутуйан поздоровался вначале с ним, а затем и с остальными, кто был возле Байсала. То же сделал и Бекболот; им ответили негромким и нестройным хором.
Байсал не стал вести долгие расспросы и речи о разных разностях, как это делал его отец; у него был заведен другой обычай — сразу к делу.
— Ну, Кутуйан-мирза, с чем пожаловали?
Кутуйан приподнялся на коленях — он сидел, подобрав иод себя пятки и выставив колени вперед,— и ответил:
— Мы явились к вам с просьбой, болуш.
Байсал пристально поглядел на него с таким выражением, словно подозревал Кутуйана в невесть какой хитрости.
— Слушаю тебя.— Он сделал знак сидевшему неподалеку от него писарю в островерхой шапочке с кистью, и тот, взяв калам1, склонился над бумагой, приготовившись записывать.
— Вы, наверное, слышали, что нас постигла беда... Черная оспа.
— Да.— Байсал в знак сочувствия свел вместе брови.— Дальше?
— Мы хотели бы, чтобы городское начальство оказало нам помощь. Ведь в городе есть ученые врачи, у них много лекарств. Если и придет спасение, так только оттуда, болуш. Сделайте доброе дело, обратитесь к ним за нас.
Байсал сделался еще мрачней.
— Доброе дело, говоришь. За добро иной раз платят злом, Кутуйан-мирза, а это немалый грех.
Кутуйан, конечно, понял намек.
— Вы правы, болуш. Двоедушие непохвально и никого обрадовать не может. Как говорят мудрые люди, от доброго жди благородства, а от дурного — пакости. Бывает, что тень дурного поступка людей двоедушных падает на весь народ. Но ведь народ не виноват. Истинно виновны другие, да падет на их головы проклятье. К сожалению, беда не различает, кто хорош, а кто плох.
Рыжеватые брови Байсала расправились, но он молчал. Молчали и остальные.
В тревоге смотрел на болуша Кутуйан: неужели откажет, неужели не забудет зло ради такой причины? Да ведь, в конце концов, что бы там ни было на выборах, болушем-то стал он. Байсал, в свой черед, вспоминал сейчас наставления отца, особенно его слова о том, что каждый поступок имеет свои последствия. Доброе дело иной раз окупается в будущем, об этом никак нельзя забывать. Кроме того, Байтик, исходя из каких-то своих расчетов, советовал сыну поддерживать добрые отношения с Бала Кутуйаном. «Правильный малый, от него подвоха не жди» — так говорил отец, а он зря не скажет.
— Ты прав,— сказал Байсал,— беда не различает, кто хорош, кто плох, кто ездит верхом, а кто пешком ходит. Для нее все только жертвы, дожидающиеся своей очереди. Значит, догдура2 вы хотите? Так?
— Да, болуш.
Байсал наклонил голову.
1 Калам — тростниковое перо.
2Догдур — искаж. «доктор».
— Ладно. Мы поговорим. Еще что-нибудь хотите сказать?
Кутуйан поднялся, прижал к груди сложенную камчу:
— Спасибо, Баке. Больше у нас никаких просьб нету.
— Не только с просьбами, можно и просто так к нам приехать...— ответил на это Байсал, вроде бы и не придавая своим словам особого значения.
Кутуйан поклонился:
— Нет ничего более ценного, чем добрые отношения между родичами. Нынешнее наше положение вам известно. В более благоприятное время вдруг и вы навестите нас.— Он поклонился еще раз.— С вашего разрешения мы уезжаем. Желаем вам доброго здоровья.
Не поднимая головы, Байсал смотрел вслед Кутуйану и Бекболоту. «В более благоприятное время...» Так, так.
У стойбища Бекболота, которое находилось в затишной лощине возле Джара, их встретила его жена.
— Приехали?..— Она запнулась.— Ну, благополучно?
Она явно избегала смотреть им в глаза, да и говорила
как-то странно...
— А, это ты, Буке! — Бекболот спрыгнул с седла. — Что- нибудь случилось? Как вы тут? Где Саякбай?
— Он спит.
— Жара у него нет?
— Да пропади оно пропадом.— Буке опустила лицо, потом повернулась к Кутуйану: — Что говорит болуш? Если помощи в скором времени не дождемся... ох, господи, вдова Сары умерла. — Женщина заплакала.— Несчастные дети, и отца потеряли, и теперь вот матери не стало.
— Когда это случилось? — Кутуйан побелел.
— Нынче утром.
— Значит, и до их аила добралась оспа, и у них началось! — Кутуйан натянул поводья.— Беке, медлить нельзя. Пока мы дожидаемся ответа из города, нам нельзя сидеть сложа руки. У нашего народа есть старинное лекарство — арча. Я возьму с собой несколько парней, и поедем с ними в горы за арчой. Ее дымом надо окурить все юрты до одной, чтобы уберечься от заразы. А ты тут собери всех, кого сможешь, и возьмите аил под наблюдение. Следите, чтобы никто не мотался туда-сюда... надо это просто запретить. Ну ты сам понимаешь. Ладно, я поехал.
— Кутуйан! — Буке рванулась за ним — догнать, чтобы хоть чего-нибудь отведал.
Но он был уже далеко.
Времени прошло с неделю, а от Байсала никаких известий. Дошли только слухи, что не о помощи другим думали Байсал и Байтик, а лишь о том, как бы себя уберечь. Байтик удрал в Беш-Кунгей, Байсал — в долину Шоролу, защищенную со всех сторон.
А между тем людей постигла новая беда: ударили жестокие морозы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77