— спросил Петр.
— Надо останавливать котел, наращивать трубу...
— Но это же остановка завода!
На это Анатолий Кузьмич ничего не ответил.
— Где же выход?
Анатолий Кузьмич с высоты своего роста внимательно посмотрел на Петра и повторил:
— Надо останавливать котел.
Через два часа прибыла комиссия из наркомата. Комиссия подтвердила, что тяги не хватает, что надо останавливать котел и наращивать трубу. На возведение лесов и наращивание трубы, учитывая сложность работ по клепке металла на высоте и на морозе, требовалось, по мнению комиссии, не менее трех, а то и четырех недель.
— Не годится! — с ходу отверг Петр.— Это значит сорвать выпуск спецзаказа в четвертом квартале, сорвать выполнение годового плана.
— Что вы предлагаете? — спросил председатель комиссии.
— Применить другой, более быстрый способ.
— Вы можете предложить такой, товарищ директор? Нотка иронии, явственно прозвучавшая в вопросе председателя комиссии, взбесила Петра:
— Не могу! Но полагаю, что именно для того и прислана столь авторитетная комиссия.
— Мы немедленно доложим наши соображения наркому, и завтра получите указания.
После этого комиссия уехала.
— Что будем делать, Анатолий Кузьмич? — снова спросил Петр у механика.
Тот сидел в углу кабинета сгорбясь, словно нахохлившись, подперев рукой большую лохматую голову. После вопроса Петра покосился на него и снова уставился неподвижным взглядом на носки своих огромных сапог.
— Пока ясно одно,— сказал он наконец.— Звено надо целиком собрать внизу. И не клепать, а варить... автогеном или электросваркой...
— Как поднять такую тяжесть на двадцать метров?
— Об этом и думаю...
— А пока что будем делать?
— Пока?.. Пока будем варить звено, а чтобы работа в цехах не остановилась, придется в уголь солярки добавлять. Как-нибудь продержимся... Я пойду, Петр Николаич. Там, на месте, скорее что соображу.
На следующий день вскоре после обеденного перерыва пришло распоряжение из наркомата. Директору кожкомбина-та предписывалось немедленно приступить к ликвидации аварии. Нарком утвердил предложения комиссии: соорудить леса и с них вести клепку трубы. Обращалось особое внимание руководства кожкомбината на необходимость быстрейшего завершения аварийно-восстановительных работ, так как план четвертого квартала должен быть выполнен при любых условиях.
«Вот поистине мудрое распоряжение»,— сказал сам себе Петр, ознакомившись с бумагой. Усмехнулся вовсе не весело и распорядился пригласить к нему механика Анатолия Кузьмича и главного инженера Зинаиду Тихоновну, которая с недавнего времени стала еще и секретарем парторганизации.
— Вот какую мы получили бумагу.— Петр прочел распоряжение наркомата.
— Но они же противоречат сами себе! — возмутилась Зинаида Тихоновна.
«Ну да,— подумал Петр,— производственный стаж ее крайне невелик, и по этой причине она не успела еще излечиться от наивности».
— Ну как, придумали что-нибудь? — обратился Петр к Анатолию Кузьмичу.
— Придумать-то придумал, но еще и самому не все ясно... — несколько неопределенно ответил механик.— Лучше дайте лист бумаги, я вам нарисую...
Быстренько набросал на листе бумаги нехитрый чертеж и объяснил, что к чему.
— Как находите, товарищ главный инженер? — осведомился Петр.
— Одно могу сказать: я технолог, а не механик.
— Предоставляете решать мне?
— Конечно. Вы решите, а мы поддержим ваше решение.
— Кто «мы»?
— Партийная организация,— ответила Зинаида Тихоновна.— Сегодня сразу же после работы соберем открытое партийное собрание и поддержим ваше решение.
«Нет, она вовсе не так уж наивна, как мне показалось»,— подумал Петр. А вслух произнес:
— За это спасибо! А докладывать на собрании будете вы, Анатолий Кузьмич.
Анатолий Кузьмич подготовился к собранию основательно. Когда ему дали слово, он начал так:
— Говорить я не такой уж мастак. Я лучше вам покажу...
Он нагнулся к стоящему возле него продолговатому ящику, достал оттуда какой-то узкий высокий предмет и поставил его на стол. К полуметровому отрезку трехдюймовой железной трубы двумя полосками жести был прикреплен деревянный стержень в палец толщиной. Верхний конец стержня сантиметров на тридцать возвышался над краем трубы.
Анатолий Кузьмич отошел в сторону, так чтобы изготовленная им модель всем была видна, и начал свои пояснения:
— Звено целиком сварим автогеном на земле. Из толстых железных бочек. Это дело нехитрое. Поднять надо!
— Вся и хитрость, как поднять,— заметил старый раскройщик Михеич.
— И это можно сделать. Вот вроде как модель,— механик указал на стол.— Лиственничное надежное бревно хомутами укрепим на трубе. Наверху навесим блок. Через блок лебедкой поднимем звено, установим и приварим. Вот и вся механика.
— А бревно как подымешь? — полюбопытствовал все тот же дотошный Михеич.
— Вот тут и зацепочка... — насупился Анатолий Кузьмич.— Чтобы поднять бревно, допрежь надо самому подняться, к трубе блок прикрепить. Но когда ставили трубу, забыли приварить скобы... Видно, думали, труба вечная, не придется ее чинить. А вот не так вышло. А скоб нет... Но подняться все равно можно, только не снаружи, а внутри трубы. Она вся склепана из отдельных колец, каждое из листа котельного железа толщиной двенадцать миллиметров. Сделаны кольца слегка на конус и насажены одно на другое. И внутри трубы получились вроде как ступеньки, только узкие очень. А надо по ним взобраться...
Он остановился и перевел дух. Это была, можно догадаться, самая длинная речь в его жизни.
Все, даже настырный Михеич, нетерпеливо, но молча глядели в рот рассказчику.
— И можно взобраться... Бери железный прут потолще, а длиной точно по внутреннему диаметру трубы и клади его
на эти ступеньки. Подымись и положи следующий. И так до верху, как по лестнице. Можно подняться и какой надо инструмент с собой захватить...
— Вот это здорово! — крикнул кто-то из зала.
А сидевший за столом председатель собрания Егор Иванович Амосов сказал:
— Очень хорошо придумал механик наш, Анатолий Кузьмич. Золотая голова!
— Хорошо-то хорошо,— усмехнулся Анатолий Кузьмич,— да еще одна зацепочка есть.
— Всего-то сколь их у тебя? — выкрикнул Михеич.
— Последняя. Не по мне трубу сладили. Не то она узка, не то я широк. Пробовал пролезть — не вышло. Надо мальца сыскать, ушлого и смелого. Тогда починим трубу, и не за месяц, а за несколько дней.
— Мы найдем,— встала со своего места Ольга Ростовцева.— У нас есть отличные ребята-физкультурники. Завтра утром соберем их...
— Зачем собирать? — громко выкрикнул кто-то из задних рядов.
Все оглянулись. В проходе между стульями появился невысокий подросток в заношенной, не по росту длинной стеганке и лохматой шапке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Надо останавливать котел, наращивать трубу...
— Но это же остановка завода!
На это Анатолий Кузьмич ничего не ответил.
— Где же выход?
Анатолий Кузьмич с высоты своего роста внимательно посмотрел на Петра и повторил:
— Надо останавливать котел.
Через два часа прибыла комиссия из наркомата. Комиссия подтвердила, что тяги не хватает, что надо останавливать котел и наращивать трубу. На возведение лесов и наращивание трубы, учитывая сложность работ по клепке металла на высоте и на морозе, требовалось, по мнению комиссии, не менее трех, а то и четырех недель.
— Не годится! — с ходу отверг Петр.— Это значит сорвать выпуск спецзаказа в четвертом квартале, сорвать выполнение годового плана.
— Что вы предлагаете? — спросил председатель комиссии.
— Применить другой, более быстрый способ.
— Вы можете предложить такой, товарищ директор? Нотка иронии, явственно прозвучавшая в вопросе председателя комиссии, взбесила Петра:
— Не могу! Но полагаю, что именно для того и прислана столь авторитетная комиссия.
— Мы немедленно доложим наши соображения наркому, и завтра получите указания.
После этого комиссия уехала.
— Что будем делать, Анатолий Кузьмич? — снова спросил Петр у механика.
Тот сидел в углу кабинета сгорбясь, словно нахохлившись, подперев рукой большую лохматую голову. После вопроса Петра покосился на него и снова уставился неподвижным взглядом на носки своих огромных сапог.
— Пока ясно одно,— сказал он наконец.— Звено надо целиком собрать внизу. И не клепать, а варить... автогеном или электросваркой...
— Как поднять такую тяжесть на двадцать метров?
— Об этом и думаю...
— А пока что будем делать?
— Пока?.. Пока будем варить звено, а чтобы работа в цехах не остановилась, придется в уголь солярки добавлять. Как-нибудь продержимся... Я пойду, Петр Николаич. Там, на месте, скорее что соображу.
На следующий день вскоре после обеденного перерыва пришло распоряжение из наркомата. Директору кожкомбина-та предписывалось немедленно приступить к ликвидации аварии. Нарком утвердил предложения комиссии: соорудить леса и с них вести клепку трубы. Обращалось особое внимание руководства кожкомбината на необходимость быстрейшего завершения аварийно-восстановительных работ, так как план четвертого квартала должен быть выполнен при любых условиях.
«Вот поистине мудрое распоряжение»,— сказал сам себе Петр, ознакомившись с бумагой. Усмехнулся вовсе не весело и распорядился пригласить к нему механика Анатолия Кузьмича и главного инженера Зинаиду Тихоновну, которая с недавнего времени стала еще и секретарем парторганизации.
— Вот какую мы получили бумагу.— Петр прочел распоряжение наркомата.
— Но они же противоречат сами себе! — возмутилась Зинаида Тихоновна.
«Ну да,— подумал Петр,— производственный стаж ее крайне невелик, и по этой причине она не успела еще излечиться от наивности».
— Ну как, придумали что-нибудь? — обратился Петр к Анатолию Кузьмичу.
— Придумать-то придумал, но еще и самому не все ясно... — несколько неопределенно ответил механик.— Лучше дайте лист бумаги, я вам нарисую...
Быстренько набросал на листе бумаги нехитрый чертеж и объяснил, что к чему.
— Как находите, товарищ главный инженер? — осведомился Петр.
— Одно могу сказать: я технолог, а не механик.
— Предоставляете решать мне?
— Конечно. Вы решите, а мы поддержим ваше решение.
— Кто «мы»?
— Партийная организация,— ответила Зинаида Тихоновна.— Сегодня сразу же после работы соберем открытое партийное собрание и поддержим ваше решение.
«Нет, она вовсе не так уж наивна, как мне показалось»,— подумал Петр. А вслух произнес:
— За это спасибо! А докладывать на собрании будете вы, Анатолий Кузьмич.
Анатолий Кузьмич подготовился к собранию основательно. Когда ему дали слово, он начал так:
— Говорить я не такой уж мастак. Я лучше вам покажу...
Он нагнулся к стоящему возле него продолговатому ящику, достал оттуда какой-то узкий высокий предмет и поставил его на стол. К полуметровому отрезку трехдюймовой железной трубы двумя полосками жести был прикреплен деревянный стержень в палец толщиной. Верхний конец стержня сантиметров на тридцать возвышался над краем трубы.
Анатолий Кузьмич отошел в сторону, так чтобы изготовленная им модель всем была видна, и начал свои пояснения:
— Звено целиком сварим автогеном на земле. Из толстых железных бочек. Это дело нехитрое. Поднять надо!
— Вся и хитрость, как поднять,— заметил старый раскройщик Михеич.
— И это можно сделать. Вот вроде как модель,— механик указал на стол.— Лиственничное надежное бревно хомутами укрепим на трубе. Наверху навесим блок. Через блок лебедкой поднимем звено, установим и приварим. Вот и вся механика.
— А бревно как подымешь? — полюбопытствовал все тот же дотошный Михеич.
— Вот тут и зацепочка... — насупился Анатолий Кузьмич.— Чтобы поднять бревно, допрежь надо самому подняться, к трубе блок прикрепить. Но когда ставили трубу, забыли приварить скобы... Видно, думали, труба вечная, не придется ее чинить. А вот не так вышло. А скоб нет... Но подняться все равно можно, только не снаружи, а внутри трубы. Она вся склепана из отдельных колец, каждое из листа котельного железа толщиной двенадцать миллиметров. Сделаны кольца слегка на конус и насажены одно на другое. И внутри трубы получились вроде как ступеньки, только узкие очень. А надо по ним взобраться...
Он остановился и перевел дух. Это была, можно догадаться, самая длинная речь в его жизни.
Все, даже настырный Михеич, нетерпеливо, но молча глядели в рот рассказчику.
— И можно взобраться... Бери железный прут потолще, а длиной точно по внутреннему диаметру трубы и клади его
на эти ступеньки. Подымись и положи следующий. И так до верху, как по лестнице. Можно подняться и какой надо инструмент с собой захватить...
— Вот это здорово! — крикнул кто-то из зала.
А сидевший за столом председатель собрания Егор Иванович Амосов сказал:
— Очень хорошо придумал механик наш, Анатолий Кузьмич. Золотая голова!
— Хорошо-то хорошо,— усмехнулся Анатолий Кузьмич,— да еще одна зацепочка есть.
— Всего-то сколь их у тебя? — выкрикнул Михеич.
— Последняя. Не по мне трубу сладили. Не то она узка, не то я широк. Пробовал пролезть — не вышло. Надо мальца сыскать, ушлого и смелого. Тогда починим трубу, и не за месяц, а за несколько дней.
— Мы найдем,— встала со своего места Ольга Ростовцева.— У нас есть отличные ребята-физкультурники. Завтра утром соберем их...
— Зачем собирать? — громко выкрикнул кто-то из задних рядов.
Все оглянулись. В проходе между стульями появился невысокий подросток в заношенной, не по росту длинной стеганке и лохматой шапке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108