Он как будто разросся в пространстве, заняв собой полмира. Другую половину съел плотный серый туман.
– Я помню... как шел...– сказал Элизахар и с отвращением поморщился. – Для чего ты это делаешь?
– Что именно? – осведомился старик.
– Заставляешь меня чувствовать себя полным дураком.
Чильбарроэс пожал плечами.
– Об этом я как-то не думал... – Неожиданно он рассердился: – Кто ты такой, чтобы я заботился о тебе? Какая мне разница, как ты себя чувствуешь – дураком или умным?
– Никакой, – согласился Элизахар.
– В таком случае, рассказывай дальше.
– Я шел и шел, перебрался через горный хребет и увидел границу Королевства...
Чильбарроэс резко хлопнул в ладоши. В ушах у Элизахара зазвенело.
– Вот и все! – воскликнул старик. – Ты сам ответил на свой вопрос. Вот и все, что с тобой произошло! Ты добрался до границы Королевства. И где бы ты ни оказался – переходя эту границу, в любом месте ты встретишь меня.
– А, – сказал Элизахар, пытаясь улечься и закрыть глаза.
Чильбарроэс вскочил и ударил его ногой в бок.
– Встать! Если ты не можешь не спать – тогда стой! Отвечай стоя!
Элизахар попытался встать, но упал на четвереньки. Чильбарроэс наблюдал за ним с презрением, затем наклонился и рывком поднял на ноги.
– Почему ты пошел к границе Королевства?
– Потому что... я искал... одного человека. Не тебя.
– Кого? – Чильбарроэс сверлил его глазами.
– Мою госпожу... Фейнне... Она пропала...
Солнце медленно поднималось над песками, но туман не исчезал – напротив, становился гуще. Он наполнялся беловатым светом, его клубы обретали объем и собственную потаенную жизнь. Порывы ветра то и дело пытались разогнать их, но в просвете мелькали лишь серые пески, а затем туман смыкался вновь.
Обрывки тумана липли к лицу Чильбарроэса, и он срывал их и отбрасывал в сторону гневным движением.
Сквозь наползающую глухоту Элизахар едва слышал голос, яростно кричащий на него:
– Пропала? Она пропала? Ты допустил, чтобы она пропала? Фейнне?
Чильбарроэс пытался бить его по лицу, чтобы привести в чувство, но полупрозрачные руки едва задевали человека.
– Уведи меня отсюда, – взмолился Элизахар, даже не зная, слышит ли его собеседник. – Прошу тебя, уведи! Куда хочешь, лишь бы подальше от этого места!
Чильбарроэс, как оказалось, понял, о чем его просят. Он вцепился в одежду Элизахара и потащил за собой. Они бежали, разрывая пальцами упругий туман, и это было похоже на то, как если бы они пытались пройти сквозь клубок спутанных шелковых нитей.
– Должен же я где-то жить, – сказал Чильбарроэс. – Как ты думаешь? Или ты полагаешь, что я бездомный бродяга, вроде той сухой травы, которую ветер гоняет по пустыне?
Элизахар лишь молча покачал головой. У него больше не было собственного мнения. Он с легкостью мог довольствоваться чужим. Ему хотелось спать.
– Ты прав, – спустя несколько секунд проговорил Чильбарроэс, хотя Элизахар продолжал хранить молчание, – я достоин гораздо более роскошного жилища. И оно у меня было, можешь мне поверить. И еще будет! А пока – довольствуйся тем, что есть.
Они вернулись на землю Королевства. Пустыня осталась за цепью невысоких холмов. Здесь росли деревья низкорослые, с узловатыми, словно бы искалеченными ветвями.
– Их высаживали корневищем вверх, – объяснил Чильбарроэс. – Целый лес деревьев, растущих вверх корнями. Их родина – небо.
– Для существ, укорененных в небе, они слишком некрасивы, – с трудом вымолвил Элизахар. – Слишком... земные. Похожи на камни.
– Все небесное, оказавшись на земле, делается некрасивым, – сообщил Чильбарроэс. – Людьми земли оно воспринимается как уродливое, искаженное. Это закон.
– А эльфы? – спросил Элизахар.
– Эльфы? – Чильбарроэс остановился. Медленная дрожь сотрясла все его огромное тело, и он закрыл руками свое длинное морщинистое лицо. – Они страшные... – прошептал он, выглядывая сквозь раздвинутые пальцы.
– Разве они не прекрасны?
– Только у себя дома.
– А правящая королева? – настаивал Элизахар.
– Она уже почти человек... – Чильбарроэс дрожал все сильнее. Теперь он не был таким прозрачным, как в первую и вторую его встречу с Элизахаром, но пугал гораздо сильнее. – А я говорю о настоящих. Их красота причиняет боль. Ты должен бояться их.
– Ладно, – покорно согласился Элизахар. – Буду бояться. Так где же твой дом?
– Вот он! – Рука полупрозрачного старика все еще подергивалась. – Видишь?
Со стороны землянка оставалась почти незаметной – просто холмик, покрытый дерном. Однако внутри этого потаенного жилища Элизахара встретила настоящая роскошь: укрепленные бревнами стены были украшены ткаными картинами, на полу лежал недавно срезанный тростник, обрызганный стойкими благовониями, большая постель под бархатным балдахином была застелена свежими льняными покрывалами, а несколько светильников, свисающих с потолка и стоящих на полу, поражали изяществом.
– Где же очаг? – спросил Элизахар, обводя взглядом помещение.
Чильбарроэс удивился:
– Для чего мне очаг?
– Но ведь ты должен где-то готовить пищу.
– О чем в первую очередь думает человек? О том, чтобы поесть! – Чильбарроэс рассмеялся, хотя ему было совсем не весело, а затем насупился. – Будешь стряпать для себя на костре, подальше от моего жилья. Ты хорошо меня понял? Подальше! Как можно дальше! Ненавижу вонь вареного мяса.
– Хорошо. – Элизахар посмотрел на старика.
Тот снова сделался прежнего роста, и Элизахар мог заглянуть ему в глаза, не поднимаясь для этого на цыпочки.
– А теперь я могу заснуть? – тихо спросил Элизахар.
– Прежде чем я позволю тебе это, ты должен кое-что рассказать мне.
– Спрашивай, только побыстрее! – взмолился Элизахар.
– Как сумею. Ведь ты не уберег девушку! Что с нею случилось?
– Я потерял ее.
– Она жива?
– Не знаю... Она исчезла.
– Кого ты подозреваешь?
– Я не подозреваю – я точно знаю, кто за этим стоит. Магистры Алебранд и Даланн.
– У тебя есть серьезные основания считать похитителями именно их?
Элизахар кивнул.
– Опиши их, – потребовал Чильбарроэс. – Как они выглядят?
– Похожи друг на друга, как брат и сестра. Уродливые. И еще... – Элизахара осенило. – Чем-то они напоминают «небесные деревья». Как будто их тоже посадили корнями в землю.
Чильбарроэс запрокинул лицо к небу и испустил тонкий, протяжный крик, прозвучавший тоскливо, как прощальный клич улетающих птиц. У Элизахара заложило уши, зазвенело в голове, на глазах выступили слезы.
– Перестань! – вскрикнул он.
Чильбарроэс резко оборвал плач.
– Продолжай, – молвил он совершенно ровным, спокойным голосом.
– У Даланн бородавки. Они оба такие коренастые, грубые... Студенты полагают, что они – родственники, поскольку вряд ли две человеческие семьи способны породить таких редкостных уродов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115