- Докажи.
- Как?
- Бросай сделку и садись на ближайший рейс.
- Ты когда-нибудь слышал такое слово - терпение?
- Я стараюсь.
- Продолжай стараться.
Все неприятности забудутся, стоит ему узнать, что она купила студию. Вот уж когда он пожалеет о своих постоянных упреках.
Сегодня, в понедельник утром, стоя перед Германом, Лаки готова действовать.
- Мистер Пантер желает поговорить с вами, - объявил он, едва она появилась на пороге.
- В самом деле? Почему?
- Не знаю.
День выдался особенно жарким. Лаки с отвращением поправила парик. Маскарад был еще неприятнее после двух дней свободы. Она плюхнулась на стул и позвонила Эйбу.
Трубку сняла Инга. Тон резкий, враждебный.
- Кто говорит?
- Лаки Сантанджело.
- Сейчас узнаю, сможет ли мистер Пантер подойти к телефону.
- Он звонил мне, Инга. Уверена, что он подойдет.
- Увидим.
Черт бы ее подрал, эту барракуду! Через несколько секунд послышался дружелюбный, возбужденный голос Эйба.
- Ну, как дела, Лаки? Что происходит? Что это ты мне не звонишь? Ты забыла, что обещала держать меня в курсе дела?
- Мы договаривались о шести неделях, Эйб. Я не думала, что вы потребуете еженедельных отчетов.
- Мне же жутко интересно, девонька. Про все хочу знать.
- Пока я мало что узнала.
- Приходи вечером ужинать. В шесть.
- Только вы, я и Инга?
- Да, да, - подтвердил он нетерпеливо.
- Жду не дождусь, - саркастически заметила Лаки.
Как только она повесила трубку, Герман немедленно пожелал узнать, чего же хотел Эйб.
- Меня, - сухо ответила Лаки.
Бедолага Герман шутки не понял и тупо уставился на нее. Она потянулась за сигаретами и закурила.
- Они прислали финансовые документы?
Он отрицательно покачал головой.
- Позвоните Микки Столли лично и скажите ему, что вы должны получить их сегодня или будет хуже.
- Что будет хуже? - хрипло спросил Герман.
- Хороший вопрос. - Она задумчиво погрызла карандаш. - Или вы позвоните Эйбу Пантеру и пожалуетесь, что Микки Столли не желает с вами сотрудничать и что, возможно, ему следует заменить вас более молодым и энергичным человеком. Микки это не понравится.
Герман ослабил узел галстука, открыв цыплячью морщинистую шею.
- Сегодня очень жарко, - пробормотал он.
- Это вы мне говорите? - вздохнула Лаки, снова сражаясь со своим париком. - А будет еще жарче. Так звоните, Герман. Вы готовы?
Он неохотно кивнул.
Лаки соединилась с Олив, которая сообщила, что у мистера Столли заседание и его нельзя беспокоить.
- Мистер Стоун желает поговорить с ним насчет копий финансовых документов, которые он запрашивал неделю назад. И я тоже напоминала вам, Олив. Когда мы их получим?
- А вы еще не получили? У меня создалось впечатление, что мы их посылали, - несколько расстроенно сообщила Олив.
- Пока нет.
- О Господи!
- Я могу зайти и забрать, - предложила Лани.
- Я сначала справлюсь у мистера Столли, когда закончится совещание. Я вам перезвоню.
Лаки повесила трубку.
- Вы получили то, что обычно называется отлупом по-королевски, - проинформировала она Германа. - Или, как говаривает мой папочка, вас послали на хрен.
Герман вздрогнул.
- Но я, - весело возвестила Лаки, - займусь этим делом персонально. - Она вскочила на ноги, неожиданно ощутив прилив энергии. - Сегодня же документы будут у нас. Сидите тихо, Герман, и положитесь на меня. До скорого.
Вокруг главного здания царила привычная суета. Люди входили и выходили. Служащие в узких джинсах и расстегнутых у ворота рубашках. Сверкали золотые цепочки. Тонны лака для волос. Тела, загоревшие на теннисных кортах, или просто подкрашенные. И это были мужчины.
Женщины как бы разделялись на две категории: деловые и любительницы удовольствий. На деловых были строгие костюмы с пиджаками, шелковые блузки и серьезные выражения лиц. Любительницы удовольствий носили одежду в обтяжку и мини-юбки, под которыми явно не имелось трусиков.
Порой невозможно было определить, кто чем занимается. Одна из секретарш, одетая вполне консервативно, отличалась настолько убийственной красотой, что вполне сходила за кинозвезду. А прекрасно одетый молодой человек, весь увешанный золотом, просто-напросто работал посыльным в экспедиции.
Два самых популярных режиссера, специализировавшиеся на эротических фильмах ужасов, приносящих огромные бабки и посему столь дорогих сердцу Микки Столли, напоминали пару уличных бродяг. Лаки узнала их среди входящих в здание по недавним фотографиям в «Вэрайети».
Фрэнки Ломбардо и Арни Блэквуд были партнерами. Арни худой и долговязый, жирные волосы стянуты в пучок на затылке, водянистые глаза спрятаны за зеркальными очками. Фрэнки отличался непослушными темными волосами, спутанной бородой, кустистыми бровями и огромным брюхом.
На студии их прозвали Слизняками, а женщины-служащие старались их по возможности избегать. «Сексуально озабоченные свиньи» - такова самая мягкая их характеристика.
Лаки на расстоянии проследовала за ними прямиком к кабинету Микки Столли, где их остановила Олив.
- Джентльмены, - сухо произнесла она. - Присядьте, пожалуйста. Мистер Столли примет вас через минуту.
- Что за акцент! - воскликнул Фрэнки, примостившись на кончике ее стола и сдвигая с места своей тушей фотографию жениха Олив.
- Высший класс! И что за задик! - поддержал его Арни. - Я бы не возражал, если бы какая-нибудь англичаночка делала мою грязную работу. Ты как насчет этого, Фрэнки?
- Что Арни пожелает, то Арни и получит, - пообещал Фрэнки, и тут они оба заметили на пороге Лаки.
- Привет, красотка, - сказал один из них громким наглым голосом. - Ты никогда не задумывалась над тем, что тебе надо сменить парикмахера?
Арни захохотал.
- По мне, похоже на парик. Интересно, а что под ним?
Теперь загоготал Фрэнки.
Лаки пришлось прикусить язык, чтобы не отчехвостить этих тупых засранцев как следует. Она припомнила рассказ Гарри Браунинга о их непристойном поведении в просмотровой.
Олив вскочила, два ярко-красных пятна появились на ее типично английском бледном лице.
- Мистер Столли сейчас примет вас, - сказала она напряженным голосом. - Пожалуйста, пройдите.
Фрэнки сполз со стола и поплелся ко входу в кабинет. Арни за ним. В открытую ими дверь можно было увидеть Микки Столли за огромным письменным столом с телефонной трубкой в руке. Он приветственно помахал своим двум неуправляемым режиссерам, после чего Арни пинком ноги в нечищеном ковбойском сапоге закрыл дверь.
Олив повернулась к Лаки.
- Мне ужасно жаль, - проговорила она, явно чувствуя себя неловко. - Они ничего плохого не имели в виду. Они просто ведут себя, как два больших испорченных ребенка.
Лаки почувствовала острое желание возразить. Она слышала о Фрэнки и Арни от Ленни.
- Парочка полных пустышек, - констатировал тот. - Носятся по съемочной площадке в майках, на которых написано:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140