Абигейль удивилась.
- В самом деле? И что в ней?
- Требует, чтобы мы явились в понедельник на студию на срочное совещание.
Абигейль нахмурилась. Имеет ли это какое-то отношение к ее последнему визиту к Эйбу? Может, он хочет сказать Бену и Примроз, что они с Микки собираются продать студию без их ведома?
Она вздохнула.
- Понятия не имею, в чем дело.
- Жутко некстати. Вот и все, что я могу сказать, - хмыкнула Примроз. - Ты же понимаешь, что нам придется лететь завтра утром? У меня и собраться не будет времени. И договориться, чтобы присмотрели за детьми. Просто безобразие.
- Давай я тебе перезвоню, - предложила Абигейль, которой не терпелось закончить разговор. - Я свяжусь с Микки, может, он что-то знает.
- Ладно, - резко ответила Примроз.
Абигейль положила трубку. Проще всего позвонить деду. К сожалению, у нее не хватало смелости. Эйб, этот древний старикан, обязательно скажет что-нибудь грубое и оскорбительное вроде: «Отвяжись, девонька, не твоего ума это дело, черт побери».
Она еще раз позвонила Микки и снова попала на новую секретаршу.
- Он вернулся? - нетерпеливо спросила Абигейль.
- Еще нет, миссис Столли.
- Вы уверены, что не знаете, где он? Мне он срочно нужен.
«Нет, просто невозможно устоять», - подумала Лаки.
- Ну… есть тут один номер. Вы можете попытаться позвонить туда.
- Давайте его мне, - приказала Абигейль сурово.
- Одну минутку, пожалуйста.
Лаки влетела в кабинет Микки, нашла его личную записную книжку и посмотрела, есть ли там телефон Уорнер.
«Ты самая настоящая сука, Сантанджело.
Ну и что? Ублюдок обозвал меня тупой коровой. Вот ему и наказание».
Она вернулась к телефону и продиктовала Абигейль номер Франклин.
Абигейль позвонила, думая, что попадет в офис.
- Мистер Столли здесь? - спросила она надменно, когда ей ответил женский голос.
- А кто это? - поинтересовалась Уорнер.
- Его жена.
- И вы звоните мне? - удивилась Уорнер.
- Простите? - не поняла Абигейль.
- Это вы мне звоните?
День у Абигейль выдался крайне запутанный.
- Нет, я звоню не вам, - ответила она сердито. - Чья вы секретарша?
- Я ничья секретарша. Я - Уорнер Франклин. - Она так произнесла свое имя, как будто Абигейль просто обязана его знать.
- Вы актриса? - спросила Абигейль, почуяв опасность.
- Нет, я не актриса. Я работаю в полиции.
- В полиции?
- Совершенно верно.
Абигейль ничего не понимала.
Уорнер решила, что ей нечего терять.
- Я также любовница вашего мужа, - добавила она, подумав, что самое время жене Микки узнать о ее существовании.
44
Днем в пятницу Венере Марии домой принесли на двадцать тысяч долларов акций «Ай-би-эм» на ее имя. Она приехала домой со студии рано, и ее уже ждал большой конверт. Внутри находилась карточка фирмы «Тиффани» от Мартина. Сверху золотом выгравировано его имя, а пониже он написал от руки: «Чтоб не говорила, что я не плачу, если проиграл».
Венера Мария усмехнулась. Конечно, он легко может себе это позволить, но приятно, что не забыл. Остроумный способ расплатиться, не связываясь с наличными.
Как ей отреагировать? Надо придумать что-то оригинальное. У Рона всегда идей навалом. Она позвонила ему.
Естественно, его дома не оказалось. Они с Кукленком Кеном отправились по магазинам. Вернутся часа через два.
Очевидно, Рон снова осыпает подарками своего любовника-сожителя. Вот уж кто умел тратить деньги.
Она стала думать, кому бы еще позвонить. К сожалению, у нее не было близких подруг. В ее ситуации с этим сложно. Венера Мария богата, молода и знаменита. У нее есть все, к чему стремятся все женщины в Голливуде. Она вызывает зависть.
Ну, разумеется, имелись еще жены начальников, но вряд ли ей нужна в качестве близкой подруги Абигейль Столли или еще кто-нибудь в этом роде. Все, что их интересует, это устройство благотворительных вечеров, покупка одежды у ведущих модельеров и долгие обеды, во время которых они перемывают кости всем в городе.
Конечно, неплохо бы иметь хоть одну подругу, с которой можно всем поделиться. Хоть она и выросла в Бруклине, но была не похожа на других девушек. В то время как те вертелись возле кафе на углу, ходили в кино и на рок-концерты и заигрывали с парнями, она была вынуждена сразу после школы бежать домой и заниматься домашними делами, которых накапливалось невпроворот. Нелегкая это работа - обслуживать отца и четверых братьев. Иногда она сама себе казалась современной Золушкой.
И ни один из них не ценил ее труда. Они все принимали как должное.
Потом она познакомилась с Роном, парнем, живущим по соседству. «Гомиком, живущим по соседству», - подумала она, истерически хихикнув.
Они сразу поладили. Две близкие души, нашедшие друг друга в Бруклине, не где-нибудь.
Рон уговаривал ее сбежать из дома, водил на Таймс-сквер и Бродвей, где им нравилось бродить часами. Они хорошо понимали друг друга, обоих интересовал шоу-бизнес. Они точно знали, чего хотят, и были уверены, что своей цели достигнут, станут знаменитыми. В Бруклине им делать было нечего, и они решили сбежать.
Оба были готовы трудиться не покладая рук. Венера Мария рассчитывала на свое умение петь, танцевать и играть. Ей это нравилось, было главным в жизни. Она стремилась делать все блестяще, доводить до совершенства, и обычно это ей удавалось.
Рон обожал танцевать и ставить танцы. Прилежание и упорство помогли им добиться столь желаемой известности.
Отец и три брата Венеры Марии до сих пор жили в том же доме в Бруклине. Она предложила им купить дом поприличнее. Они отказались, хотя отец и сказал, что не возражал бы против новой машины, а братья попросили подкинуть им деньжат. Двое уже женились. Венера Мария догадывалась, что теперь вся работа легла на плечи жен.
Она купила отцу новый «шевроле» и каждому из братьев дала по десять тысяч долларов. Никто даже не сказал спасибо. Прелестная семейка.
А тут еще Эмилио, притащившийся за ней в Голливуд и поселившийся в ее доме. Недовольный, когда она его выпроводила. С той поры Венера Мария не слышала от него ни слова. Ничего вроде: «Спасибо, что платишь за мою квартиру. Очень мило с твоей стороны было дать мне машину».
Ладно, она богата, но она добилась этого своим трудом. Никто ничего не давал ей даром.
Она отнесла пакет с акциями в спальню - светлую, просторную комнату, с окнами, выходящими на обязательный в Голливуде плавательный бассейн. С одной стороны спальни располагалась ванная комната, с другой - гимнастический зал с зеркалами.
На стене в кладовке висел ее огромный портрет, сделанный Хельмутом Ньютоном. Любопытная фотография. Венера Мария сидела на стуле в трико телесного цвета. Ноги поджаты под себя, тело выгнуто, голова в профиль откинута назад. Она выглядела одновременно сексапильной и невинной, строгой и вызывающей. Она очень любила эту фотографию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140